***
Гермиона прикрыла глаза. Она не могла перестать думать. Сначала она нашла Драко лежащим на земле, без сознания и со следами слез на лице. Потом тела детей, лежащие на земле. Из памяти это не вырвешь. Гермиона была уверена, что ещё не один месяц будет страдать от кошмаров. Будто ей мало было Драко! Драко… Выражение его лица в тот момент, когда она его нашла, оно ведь было таким же, как в конце её кошмаров. Гермиона до сих пор чувствовала привкус страха за него. Она вдруг подумала, а что если бы он умер в этот момент. Она ему никто, его семья презирает таких, как она, а её друзья презирают таких, как он. Никто бы не понял её скорби, не разделил бы её с ней. Ее чувство так и угасло бы в ней, или вместе с ней. Черт знает почему Мерлин послал ей чувства именно к Малфою. 1 курс Хорошенький мальчик кривит своё лицо маской презрения ко всему живому. На его лице вечно читалось недовольство, злость и безграничное высокомерие. Он задевал её, задевал Гарри. Рона третировал вдвойне. Она не понимала, почему он так ведет себя с окружающими. Надменный и холодный — он попросту отталкивал от себя всё хорошее. Но он и его поведение стало загадкой для Гермионы, скорее всего, именно это и стало точкой отсчета от непонимания до светлых чувств. 2 курс Он завидовал Рону. Поэтому Уизли и бесил его больше всего. Драко протянул Гарри руку на 1 курсе, но Поттер предпочел ему Рона. Это вызывало у Драко зависть пополам с чистым гневом. «Поганая грязнокровка», — ох, как же её это зацепило. Не потому что родители не чистокровные маги, а из-за того, что все её старания сводились только к её фамильному древу. Она хотела его ненавидеть и она возненавидела, как она наивно полагала. Упрямый, жестокий, безмозглый и бесчувственный мальчишка! Но почему-то весь учебный год все её мысли занимал лишь этот бесчувственный и безмозглый парень. Все каникулы она не могла перестать думать о нем, анализировать его поступки, разбирать его слова на песчинки, просматривать их и собирать в один цельный пазл. Но это не мешало ей отвечать на все его выпады и бить его по больному в ответ на каждое грязное слово в её сторону или в сторону её друзей. «Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде. Все они попали туда благодаря таланту», — она метала ножи языком и взглядом. Хотя чуть позже все-таки поняла: он тоже весьма талантлив, если бы не тот факт, что Гарри играл в команде на год дольше, Малфой смог бы составить ему неплохую конкуренцию, и ни Гермиона, ни даже сам Мерлин не смог бы точно сказать, кто в итоге держал бы в руках снитч. 3 курс Она дала себе слово выбросить эти глупости из головы. Придумывала оправдания своим мыслям о Малфое. Брала невероятное количество предметов, используя маховик времени. Делала абсолютно всё, чтобы вытравить его из своей головы. Но к концу курса сдалась. Даже случай с Клювиком не смог выбить Малфоя и чувства к нему из её сердца. Она стащила у Гарри мантию-невидимку и ночью, на цыпочках, пробралась в больничное крыло. Драко спал и что-то бормотал во сне. Гермиона, оглядываясь по сторонам, подошла почти вплотную к его кровати. «Нет, отец, я сам виноват, что полез к этой курице, я не хочу, чтобы животное убивали. Пойми, это убийство будет на моей совести… Отец… Пожалуйста… Нет… Нет… НЕТ!». Он резко сел. Гермиона, отшатнувшись, задела лампу. — Кто здесь? — Драко шарил под подушкой в поисках палочки. — Мистер Малфой, вы проснулись, — мадам Помфри без привычной ей заботы в голосе окликнула Малфоя. — Я бы и не оставляла вас здесь на ночь, не будь вы таким впечатлительным. Надеюсь, вы довольны собой, молодой человек, из-за вас пострадает ни в чем не повинное существо, — Мадам Помфри развернулась и вышла, не дожидаясь ответа. — Поделом, на одну глупую курицу меньше! — крикнул ей вслед Малфой, но Гермиона видела в его глазах слезы, которые не высохли после сна, и боль, которую его сердце испытывало за невинное животное. Гермиона тихо развернулась и вышла из палаты. В ту ночь она много думала и мало спала. Но окончательно принять чувства к Малфою помог другой случай. В то майское утро она пошла на тренировку Гриффиндора по квиддичу, но пришла чуть раньше и застала команду Слизерина. Малфой пытался поймать снитч. Он уверенно держался на метле, каждая мышца напряжена, внимание сосредоточено. Пролетая возле трибун, поравнявшись с Гермионой, он повернул голову в её сторону и подмигнул. Малфой. Подмигнул. Ей. Обаятельная как тысяча вейл улыбка появилась на его лице, ветер в волосах создавал бардак. В тот самый миг надежда и попытки забыть о Малфое были похоронены, на могилу положены цветы, а за оградку с тех пор больше не заходили. Она до сих пор не знала, что творилось у него в голове в тот момент, а спросить, ясное дело, возможность как-то не представилась. 4, 5 и 6 курс Гермиона училась жить с чувствами к Малфою, переплетая их с осознанием того, что это: а) не взаимно, б) никогда не станет возможно, в) правильно, потому что любые чувства, которые не вредят обществу и самому человеку — нормальные и правильные. Она перестала упрекать себя тем, что она предает друзей, свой факультет и самого Мерлина тем, что испытывает любовь к Малфою. Она приняла эти чувства, разрешила себе любить, и это помогло. Три года борьбы с собой привели её только к неврозам, а принятие, напротив, исцелило её и позволило снова дышать и жить полной жизнью. Естественно, иногда она всё ещё злилась на себя за эти чувства. Хотела, чтобы они вместе с Малфоем провалились сквозь землю и не мешали ей жить, но это были лишь минутные порывы. Обычно так происходило только после перепалок с Малфоем, или после ссор из-за него с мальчиками. Эта ситуация научила Гермиону оставаться верной себе, не пытаться приносить себя в жертву чужим идеалам, особенно если тебя даже не просили об этом. Так Драко сделал Гермиону не «безответно влюбленной девой в отчаянье», а сильной, самодостаточной и уверенной в себе девушкой. Хотя в этом больше заслуга Гермионы, а не его. Любая другая на её месте заливалась слезами или заваливала Драко шоколадными лягушками с признаниями в любви, большой и чистой, естественно. И вот седьмой курс. На горизонте война, кошмары по ночам не дают ей нормально спать. События текущего дня сулят большие неприятности, но чувство, которое горит в душе, оберегает её внутренний стержень и не дает опускать руки. Из мыслей Гермиону выдернул Дамблдор. Его громкий и обеспокоенный голос был слышен за окнами. Директор и профессор Макгонагалл зашли в «Три метлы» и сразу же бегло осмотрели всех присутствующих. — Студенты, вы все целы? — Макгонагалл обращалась ко всем, но взгляд бегал по гриффиндорцам. — Да, профессор, с нами всё в порядке. — Гермиона даже не поняла, кто именно ответил. — Альбус, кто-то усыпил целую деревню, нужно срочно трансгрессировать студентов в школу. — Директор, это не та причина, по которой мы позвали вас сюда. Дети, младшие курсы, они все мертвы! — Гермиона старалась говорить ровно, но голос дрожал. — О чем вы говорите, мисс Грейнджер? Какие дети? — Дамблдор подошел ближе к Гермионе и смотрел ей прямо в глаза. — Как мертвы? Ученики? — Макгонагалл побледнела и еле заметно дернулась. — Мисс Грейнджер, вы явно что-то путаете. Если бы погибли ученики моей школы, я узнал бы об этом раньше, чем вы успели вызвать Патронус. — Я это видела собственными глазами и Малфой был со мной. — Мистер Малфой? — Макгонагалл была в явном шоке, раз переспросила очевидное. Гермиона впервые видела её такой. — Да, Драко Малфой был со мной. Он шел в сторону школы, я шла чуть позади него. Мы услышали крики, когда развернулись в сторону Хогсмида, то увидели ещё и пожар. А потом пепел и дети… Директор, они все маглорожденные, около двадцати тел, — Гермиона не смогла подавить всхлип и резко отвернулась от всех, чтобы дать себе время остановить новый поток слез. Она вытерла глаза и нос рукавом и так же резко развернулась обратно к директору, потому что то, что он сказал, заставило её внутренности сжаться в точку. — Какой пожар, мисс? Деревня цела. Всех усыпили, да, но никакого пожара нет и не было, вы можете пройти с нами и убедиться в этом. — Дамблдор не сводил глаз с Гермионы, он будто боялся, что у неё случится истерика. Директор не понимал, что происходит с его ученицей. Все остальные пребывали в шоке, они не понимали, что происходит. Гриффиндорцы, студенты Рейвенкло и Хаффлпаффа доверяли Гермионе, а Слизеринцы не могли даже подумать, чтобы сомневаться в Драко, он не стал бы о таком шутить. Но слова директора — неужели он решил скрыть смерти детей, или что вообще происходит? Забавно, все эти молодые люди считали, что они совершенно разные, но мысли в данный момент были одинаковыми, независимо от факультета. Гермиона шла вслед за директором, профессор Макгонагалл чуть позади с остальными. Они завернули на ту злосчастную тропу, и Гермиона потеряла сознание. Последнее, что она увидела — абсолютно целая деревня, ни единого намека на пепел, кровь и детей. Это был сильнейший шок, ведь она верила своим глазам, обычно верила, до этого момента верила.***
Три слизеринца и два гриффиндорца вышли на улицу и направились в обратную от тропы сторону. Драко не стал вести их на место трагедии, нужно было позаботиться о живых, а не о мертвых, да и он не хотел снова увидеть эту жуткую картину, она и так стояла у него перед глазами, как только он опускал веки дольше чем на секунду. — Будем тащиться одной большой и дружной компанией или всё же разделимся? — Блейз не видел смысла в том, чтобы ходить толпой, он не понимал причин недоверия со стороны Гриффиндора. Неужели они думают, что если ученики Слизерина найдут живых людей, то тут же принесут их в жертву Темному Лорду? Пф-ф. — Разделимся, но помните, что мы следим за вами. — Рон жестом показал «я слежу за тобой», глядя на Драко. — Уизлик, я не сомневаюсь, переживаю только за то, что ты с поводка сорвешься и погрызешь мне брюки. Они дорогие, ой, хотя тебе, наверное, не знакомо это слово, я повторяю по слогам: «Доооо-роооо-гоооо». — Драко, ухмыляясь, наблюдал, как Уизли краснеет от его короткого, но точного выпада. Благо у Поттера оказалось на пару процентов больше мозгов и он не дал Уизли вступить в перепалку, понимал, что, возможно, каждая минута на кону. Слизеринцы пошли по левой стороне, а гриффиндорцы по правой. Они заходили в каждый бар и магазин. Будили людей, коротко описывали ситуацию, отправляли всех в «Три метлы» и шли дальше. — Какого?! МАЛФОЙ! — крик Поттера было бы слышно даже в магловском Лондоне. Драко не спеша, почти вальяжно зашел в магазин, откуда раздавался крик, и еле устоял на ногах от увиденного. Всё «Сладкое королевство» занимали дети. Не просто дети. Те самые дети. И все они были живы, просто спали. Просто, мать его, спали. Вместе с ними были и все чистокровные, полукровки тоже были тут. — Какого черта, хорек? — Уизли ревел. — Ты считаешь, что смерти детей — это смешная шутка? Ты что, совсем животное, Малфой? — Поттер на удивление был более-менее спокоен, видимо, все силы ушли на тот самый крик, который привел Драко в магазин. Его тон вместо ярости выдавал усталость и непонимание. «Золотой мальчик, видимо, сильно переволновался за деток, что когда увидел их живыми — сдулся. И как эта сопля в очках собирается спасать волшебный мир от безносого тирана?». — По твоей логике, Поттер, ваша подружка тоже животное, — Тео стоял на входе и в его глазах тоже читалось непонимание, но Нотт доверял другу, он понимал, что тут что-то не так. — Да ты же не думаешь, что я подверг Грейнджер Империусу, лишь бы вы поверили в смерти учеников, которых я предварительно усыпил и спрятал? — От тебя можно ждать чего угодно, Малфой, — вздохнул Уизли, но тон всё же с гнева сменился на такую же усталость, как у Поттера. — Но я сомневаюсь, что ты действительно сделал бы такую глупость. Не на школьной территории так точно. Малфой даже брови поднял, он не ожидал, что у Уизли всё же есть мозг. — Хорошо, но как тогда объяснить то, что все дети тут, живы и здоровы? — Поттер сел на корточки возле учеников, заглядывая им в лица, но будить не спешил. Не услышав ответа, он обернулся на Малфоя через плечо. Драко потирал переносицу и явно не знал, что ответить. — Дамблдор точно уже здесь, давайте разбудим детей и вы отведете их к нему, — Блейз положил руку на плечо Малфоя. — Мы обошли почти все помещения, осталось пару магазинов, мы с Тео займемся ими. Все слишком выдохлись за последние полчаса, никто даже не спорил, что было крайне удивительно для всех присутствующих. Гарри и Драко снимали чары сна, Рон успокаивал учеников, Тео и Блейз ушли будить остальных. Они работали почти как команда. Но всё не могло быть гладко, не с ними, не в этой жизни, не в жизни Драко. Руби Харрисон, 3 курс Хаффлпаффа, сразу после пробуждения впала в истерику. Она хваталась за горло, выгибалась как при судорогах, при этом не издавая ни звука. Рон вместе с Гарри не могли её успокоить. Драко присел на корточки рядом с девушкой и, не говоря ни слова, прижал её к себе, при этом начал медленно поглаживать её по спине и волосам. Поттер с Уизли, проснувшиеся дети, даже те, кто со Слизерина, нет, тем более те, кто со Слизерина, перестали даже дышать. Удивление и шок — слишком мягкие слова, они не могли описать те эмоции, которые овладели всеми, кто видел эту картину. Драко Малфой обнимал другого человека, не просто человека, ученицу Хаффлпаффа, и самое невероятное — маглорожденную. Спустя десять минут, которые все провели в тишине, Руби успокоилась. — Давно у тебя приступы? — Драко отстранился и посмотрел девушке в глаза, но не разжал руки. — С тех пор как Пожиратели убили моих родителей, — Руби увидела, кто именно её успокаивал, и вздрогнула. Драко понял жест и отстранился. — Поттер, Уизли, берите на себя Гриффиндор и Хаффлпафф, я поведу Слизерин и Рейвенкло, их тут всего пара человек. Гарри и Рон с трудом смогли поднять челюсти с пола и синхронно кивнули. «Этот день становится всё интереснее и интереснее. Львы и змеи работают в команде, Поттер не спорит со мной, Уизли не обвиняет во всех смертных грехах. Я обнимал маглорожденную из умственно отсталого факультета на глазах у всех, а дети, которые час назад были мертвы, теперь жмутся к друг другу и идут впереди. Живые, здоровые и с долгой жизнью впереди», — Малфой улыбнулся своим мыслям, но тут же скривился: — «Но фея Динь-Динь не избавила тебя от задания убить могущественного старикана, блеск». Они уже подходили ко всем, и тут Грейнджер свалилась на землю. Уизли и Поттер сразу помчались к ней. Это вывело толпу из оцепенения и все стали говорить, естественно, одновременно. А Драко смотрел на Гермиону и не понимал, где же он заразился от Поттера или Уизела, и теперь точно как они попал в заварушку вместе с заучкой Грейнджер. Почему он? Будто ему проблем мало. Постояв на месте пару секунд, он двинулся к директору, сейчас из двух людей только он в сознании и сможет помочь старику сложить два и два. Старику, которого он должен убить в угоду лысому Гитлеру в мантии. — Директор…