Клыки и чешуя

Наконец этот день настал. День, когда её золотой мальчик вырастет в глазах олухов, именующих себя Малым Советом. Пусть все знали, что у Джоффри дурной нрав, не сулящий Семи Королевств ничего хорошего, но важные решения он принимает, держась за юбку матери. Кто, если не она? Серсея была дочерью Тайвина Ланнистера, и в больших делах кое-что понимала. Её не занимали праздные развлечения королевского двора, а большую часть лет правления Роберта она молча видела, насколько её мужа выходит дерьмовый король. Он подавал надежды в начале – молодой, крепкий, сильный, с ясным умом и горячим нравом. Серсея могла бы даже полюбить его. Могла бы, если бы тот не любил мёртвую Лианну Старк больше, чем её живую. Она ненавидела всё его отвратительное существо, а когда он пьяным являлся к ней в спальню, то стискивала зубы и молила Семерых об их милости. Серсея родила Семи Королевствам наследников, но дети принадлежали ей, а не Роберту. Тайна их рождения висела над ней и Джейме, как чёрная тень, и любой, кто хоть на мгновение мог представить её львят бастардами, находил весьма незавидный конец. Такой конец нашёл для себя и Джон Аррен. Он был умным человеком и верно служил короне, надо отдать ему должное. Благодаря ему Роберт не потерял страну, хоть и ходил по краю обрыва. Ей было даже жаль, что Аррена пришлось убрать – он слишком сильно стал интересоваться, почему Джоффри не похож на своего отца, чернявого и могучего, как олень на штандарте Баратеонов. «Потому что Джоффри родился львом, а не оленем. И хвала Семерым, что это так». Красный замок кипел последние полтора месяца из-за свадебных приготовлений. Не было ни дня, когда по длинным коридорам не сновали люди, что-то принося, унося и доделывая. В Тронном зале уже не первую неделю стояли заранее приготовленные столы и скамьи для гостей, а сегодня в нём вывешивали полотнища с гербами домов Баратеонов, Ланнистеров и Таргариенов. Говорили, что над каждым полотном целых два месяца днями и ночами трудились двадцать вышивальщиц. Что-же, это того стоило. Громадные штандарты и свадебные плащи для новобрачных удались на славу, и Серсея представлила, как хорошо на Джоффри будет смотреться красно-золотой плащ Ланнистеров. Королевская казна не скупилась на средства для королевской свадьбы, хоть большую часть суммы, как всегда, платил Утёс Кастерли. Королеве-матери не было дела, сколько денег уйдет на свадьбу её сына. Она даже велела подготовить праздничные шатры в центре Королевской Гавани для всех желающих – пусть в этот день вино и музыка льются по всей стране. Пусть Семь Королевств увидят, насколько мудрый выбор для своего сына она сделала. Не будь у неё поддержи Малого Совета, Джона Аррена и отца, у неё ничего бы не вышло. Спустя несколько лет после восстания она отыскала беглых отпрысков Безумного Короля и велела привезти их ко двору. Едва Роберт увидел вытянутое лицо юного Визериса и его серебряные волосы, стянутые сзади в хвост, в манере старшего брата, он пришёл в ярость. Если бы не Золотые плащи, он бы прикончил его на месте одним лишь ударом – столь тощим и щуплым был мальчик. Про девочку, прятавшуюся за спиной брата, и говорить было нечего – кожа да кости, с пугливыми фиалковыми глазами. «Они не должны отвечать за проступки брата и отца, – шепнула тогда Серсея разъяренному мужу, который едва сдерживался, чтобы не сорваться на жену при подданных. На публике он всегда был хорошим мужем. – А ты проявишь себя как мудрый правитель с добрым сердцем. Знаешь, как крестьяне любят истории о благородных королях? Стань для них живой историей. Позволь этим детям расти и играть вместе с нашими детьми, и они будут благодарны тебе за оказанную милость». На удивление, это сработало. Визерис и маленькая Дейенерис поселились в Красном замке, а план, созревший у Серсеи ещё во время их поисков, с каждым годом становился всё яснее и крепче. Если у Визериса были замашки своего отца и он составлял для Джоффри приятную компанию, когда игры приобретали садистский характер, то Дейенерис выросла очаровательным созданием. Она полюбилась двору, но каждый, кто посмел видеть в этой сиротке истинную королевскую дочь, лишался места работы. Когда Визерис заикнулся о собственных правах на престол, то был отослан из столицы в глухой септрий, где ему выкрасили волосы и напугали так, что он сам поверил, что является нерадивым сыном какого-то славного лорда. Благо, что это не дошло до ушей Роберта. У Серсеи при дворе были свои союзники, и они играли по тем правилам, которые королева-мать для них обозначила. Казалось, что Роберту даже понравилось исчезновение одного Таргариена из столицы – он велел усилить охрану септрия, а сам сказал, что дурную кровь ничем не выветришь. «Ты не представляешь, как я с тобой согласна, дорогой муж, – подумала тогда Серсея, – поэтому в твоих детях нет и капли твоей крови». Зато Дейенерис её не разочаровывала. Девчонка росла послушной и спокойной, а рассказы о прошлом их семьи, вбитые в юную голову Визерисом, старательные учителя преобразили до неузнаваемости. Она должна была вырасти в благодарности своим покровителям, оказавшим милость не только ей с братом, но и всем королевствам. Дейенерис неплохо справлялась с языками, музицировала, нянчилась с маленькой Мирцеллой, а на пирах и службах вела себя учтиво и скромно. Королева Серсея таскала её за собой, как комнатную собачонку. Надо сказать, что она даже любила девочку – любила в те моменты, когда забывала, кто она такая. А это удавалось не часто из-за её внешности. С годами она становилась всё краше, и в день, когда пришли её первые месячные, Дейенерис была хрупкой миловидной девицей с вполне отчётливыми формами. Она не болела, хороша ела и имела здоровый цвет лица. «Пускай мои дети не родились драконами, но в жилах внуков течет драконья кровь хотя бы наполовину», – решила Серсея, когда сообщившая о крови на простынях Дени служанка покинула её покои. Дейенерис станет отличной женой для её Джоффри. Милой, покладистой, доброй. Её сын сделает то, что не смог сделать его отец – примирит прошлое Семи Королевств с настоящим. И в его правах на престол с женой из рода Таргариенов больше не усомниться никто. Серсея наслаждалась последними часами спокойствия в своих покоях. В коридоре всё равно вечно сновали слуги и гости, поэтому раздражительный шум доносился даже сквозь затворенные двери. Королева массировала виски, пытаясь усмирились головную боль. Всю ночь она проворочалась в постели. Она вспоминала собственную юность, свадьбу, жизнь после. Она вспоминала горячие объятия брата, снимавшие любые боли. Жаль, что Джейме сейчас не было в городе. Он обязан был увидеть, как его старший сын женится на дочери Безумного короля. Интересно, что он об этом думал? Серсея прислушивалась только к мнению Тайвина, но не считала, что её братья лишены ума. Особенно Тирион. Жаль, что они не были заодно. Она не делилась с Бесом своими планами, да и он осудил бы их, будь это даже планы по спасению крестьянских детей от смерти и голода. Бес видел её насквозь и знал, к чему приведет каждое её действие. Про Дейенерис Таргариен он всё понял уже давно. «Роберт скорее съест собственную корону, чем позволит этому случиться, – безразлично бросил он ей, проходя мимо наблюдавшей за Дени сестрой. – Ты сможешь подсунуть её под своего гадёныша только в том случае, если он умрёт». Так оно и случилось. Серсея бы обязательно припомнила братцу его слова, но в присутствии чужих не собиралась даже косвенно намекать на свои планы. Она делала вид, что скорбит, как делала вид, что является хорошей женой и матерью. Последние пятнадцать лет львица утёса играла чужие роли. Теперь этого делать не придётся. В дверь постучали. Она велела не беспокоить её до обеда, но покоя в свадебный день ожидать не стоило. Раздался голос септы, присматривающей за Дейенерис: — Ваше Величество, простите за беспокойство, но Вы должны взглянуть на свадебный наряд невесты… Свадебный наряд. Точно. Поручить девчонку было некому, да и Серсея считала её скорее своей воспитанницей, чем чьей-либо ещё. Она дала ей кров и посадила за свой стол, расчесывала серебряные волосы и наряжала в платьица. Королева для неё ещё до свадьбы стала названной матерью. — Пусть Дейенерис войдет, ты же ступай, — она встала, расправив подол массивного красно-золотого платья с широкими рукавами, и поправила на голове небольшую корону. Уступать невесте по красоте даже на её свадьбе она была не намерена. Девочка вошла в покои королевы. Не зря Серсея платила за платье из собственных средств — швея постаралась на славу. Свадебное платье подчёркивало белизну кожи Дейенерис, слегка открывало девичью грудь и подчёркивало тоненькую шейку. Никакого чёрного и красного. Невеста была вся в нежно-голубом, а прядка волос, выбившаяся из причёски, спадала на слегка подрумяненное лица. Джоффри несказанно повезло. На ярмарке невест Дейенерис была лучшей партией. Он ещё скажет матери спасибо. — Ты выглядишь чудесно, милая, — одобряюще сказала королева, обойдя девочку вокруг и критично осмотрев со стороны. Надо бы проследить, чтобы она на пиру отведала кусочек от каждого блюда, а после свадьбы заставлять её есть больше мяса и хлеба. Тогда бедра окрепнут, и она родит ей здорового внука. — Вспоминаю себя в свадебный день. Я была так красива и так… Наивна. Слово вырвалось само. Серсея не собиралась сетовать на свой брак — всё же, она была замужем за королём. Но пару наставлений невестке дать собиралась. — Наивны? — переспросила девочка. «Ох, моё милое дитя, тебе ещё столько предстоит узнать о жизни», — усмехнулась львица. — Наивна, как и всякая девушка, выходящая замуж. Тебе только кажется, что твоя жизнь будет походить на красивую сказку, а на деле тебя ждут разочарования и горечь. Это наша женская доля. — Зачем вы говорите мне это, Ваше Величество? Неужели брак с вашим сыном сделает меня несчастной? — А разве это важно? Ты выйдешь замуж за Джоффри, родишь ему детей. Ты станешь королевой, а ваши дети будут наследниками Семи Королевств. У тебя будет то, что никто никогда не отнимет. Власть. Влияние. Корона. Счастье можешь найти в детях или книгах, если тебе будет угодно. — А потом мой сын совершит глупость, из-за которой моего мужа убьют, а я с детьми буду беглянкой, просящей подаяний у некогда верных моему мужу лордов, — ответила девочка, и Серсея подняла на неё горящие зелёным огнём глаза. — Власть недолговечна, как и любовь, Ваше Величество. — А ты не так глупа, как я думала. Кто же научил тебя этим дерзостям? — При дворе полно лицемеров, Ваше Величество. Перевёртышей. Кто-то считал меня жалкой сироткой, а кто-то достойной того, чтобы знать правду. И я её знаю, — кулачок ладошки сжался. Маленький дракончик пробовал проявить характер. —И что ты будешь с этой правдой, милое дитя? — звонко рассмеялась Серсея. Она смеялась, потому что недооценила девчонку, смеялась потому, что та прикидывалась овечкой в белых шелках, а сама растила за её спиной зубы. Что-же. Королева даст ей попробовать проверить длину своих зубов. Она с удовольствием обломает их мелкой гадине, если та решится на что-то серьезное. — Поднимешь знамёна и прогонишь меня из столицы? Лорды, присягнувшие твоему отцу, не пустят тебя и на свой порог. А в Красном Замке найдутся люди, которые захотят заставить этот хорошенький ротик замолкнуть навечно. Девочка молчала. Возразить ей было нечего. — Открою тебе тайну, Дейенерис. Ты лишь маленькая дрянь, у которой от величия предков остались лишь имя да волосы. Я не дала Роберту прикончить вас с братом, потому что вы были мне полезны. Точнее, полезна ты и твоё происхождение. Годами я кормила и одевала тебя не потому, что мне есть дело до твоего благополучия. Ты выйдешь замуж за моего сына, чтобы обеспечить его правлению крепость в будущем. Ты – лишь пешка в большой игре, и после появления наследника выполнишь своё предназначение. И сойдешь с доски. Народ поскорбит об умершей родами королеве и вскоре выпьет за здравие новой. Более воспитанной и более благодарной за мою доброту. В комнате было душно, и Дени почувствовала, как по её спине стекает капля пота. Им уже надо было спускаться и направляться в Великую септу Бейлора на обряд венчания, но разговор не был кончен. И не будет кончен ещё долго. — А что касается предателей, решивших настроить тебя против короля и меня лично… Можешь попрощаться со своими маленькими друзьями. После свадьбы ты не увидишь ни одного из них. — Если боги хоть как-нибудь справедливы, то вам место в самой глубокой из семи преисподней, Ваше Величество, — ответила Дейенерис, поджимая пухлые губы. Если бы она не должна была предстать перед гостями через четверть часа, то непременно бы по ним получила. «Позволю Джоффри немного укоротить длинный язык своей женушки. Это пойдет ей на пользу», — подумала Серсея и направилась в сторону двери. — Это я знаю и без тебя, дитя. А теперь торопись. Ты же не хочешь опоздать на собственную свадьбу? Дейенерис вышла вон из покоев, унося с собой свою глупость. Королева-мать нервно дёрнулась, прокручивая их диалог в голове. Поздно, слишком поздно было исправлять ошибку, вызванную её недосмотром. Но ничего. Серсея не допустит, чтобы её план развалился, как карточный домик. Она будет следить за каждым шагом Дейенерис, усилит охрану, найдет заговорщиков и предателей-перевертышей, сможет уберечь её золотого мальчика от опасностей, ждущего его в будущем. Львица защитит своих львят, даже если ради этого придётся разодрать в клочья маленького дракона.