Чужеземец, поймавший ветер

В Мондштадте начинались многие истории. В Мондштадте же они и заканчивались. Сердцем Мондштадта, по мнению многих интересовавшихся историей горожан, был вовсе не Собор и даже не статуя Анемо Архонта на главной площади. Дуб Веннессы в Долине Ветров, молчаливый свидетель нескольких эпох, внешне выглядел ничем не примечательным деревом, но даже люди без Глаза Бога ощущали рядом с ним таинственную благодать. В тихие рассветные часы порой казалось, что ветер, шумевший в его ветвях, обретал свой язык и под аккомпанемент птичьего щебета принимался рассказывать случайным путникам бесчисленные легенды прошлого. Венти стоял перед статуей Семи Архонтов и играл на лире. Едва касаясь пальцами струн, он, не отрываясь, смотрел в лицо статуе – себя или того, другого? Руки, протянутые вперёд, то ли в молитве, то ли в благословении, прикрытые глаза, сложенные крылья, прикрывающие от ветров маленький круглый шар. - Как тебе эта мелодия? – с лёгкой улыбкой спросил Венти. – Неплоха, правда? Я так долго её искал, что совсем забыл о её предназначении. Теперь всё иначе. Надеюсь, ему она понравится так же, как тебе. Статуя осталась безмолвной, но прохладный ветер, пахнувший росой и сладостью луговых цветов, задул чуть сильнее, будто пытался вместе с Венти сыграть на его лире пару нот. Архонт, ты правда настолько глуп? Мелодия дрогнула и рассыпалась хаотичным звоном – мерзким, дисгармоничным, похожим на смех Ищейки. Действительно думал, что я хотел убить Путешественника? Или тебя? Не того боялся: и на него, и на тебя у нас иные планы. Ты еще сделаешь свой последний выбор, прежде чем обновится мир. Венти моргнул, и в смутных рассветных лучах ему почудилось, что шар в руках статуи пошёл лиловыми трещинами. Или это листья дуба так преломили свет? Он взглянул на свои руки, державшие лиру, и те же едва заметные лиловые нити скользнули по венам на тонкой коже. То место в груди, куда накануне ударила молния Ищейки, тревожно заныло. Это не конец. Венти упрямо поднял лиру и заиграл снова. Он должен был закончить мелодию, остальное было глубоко неважно. Он больше не смотрел ни на свои руки, ни на шар в руках статуи, только на её лицо. Нежные, высокие звуки, наполненные неразделимой смесью тоски и счастья, заставляли замолкать даже птиц. Край солнца наконец показался из-за горизонта и залил долину золотисто-розовым светом: дуб, луга, окружавшие его, и саму статую – абсолютно белую и чистую, без каких-либо трещин. Едва мелодия подошла к концу, Венти услышал женский голос: - Доброе утро, юный бард! Весьма странно встретить кого-то здесь в такой ранний час. Доктор Эдит вышла из-за ствола дуба и спустилась к статуе, осторожно перешагивая торчавшие из земли корни. - Рада видеть, что это место привлекает не только учёных, - продолжила женщина. – Порой мне кажется, что наши горожане стали совсем забывать историю… Пожалуй, только магистр Джинн регулярно сюда приходит. Да и тебя я, кажется, уже не впервые вижу. - А, доброе утро! Мне самому нравится это место. Правда, бывает трудно соперничать с ветром в искусстве музыки. Слышите, как нежно он поёт, беседуя с листьями? Ему точно есть, что рассказать, - мечтательно сказал Венти. Доктор Эдит присела на покрытый мхом валун у подножия статуи и вздохнула: - Хотела бы я иметь Глаз Бога, тогда я тоже могла бы услышать в его пении нечто особенное. - Поверьте мне, для этого Глаз Бога вовсе не нужен. Помолчав, Венти искоса взглянул на женщину и неожиданно спросил: - А вы слышали последние новости из Ли Юэ? - Да, большая трагедия, - рассеянно ответила доктор. Она успела достать из сумки какой-то конспект и теперь была погружена в его перелистывание. – Смерть Гео Архонта… никто не мог даже подумать, что такое возможно. Но местные жители достойно встретили этот удар. Даже, по слухам, выстояли против какого-то сверхъестественного шторма. Пожалуй, стоило бы отправиться туда в ближайшее время, собрать данные… - Скажите, - перебил её Венти, - чисто теоретически… если бы вы вдруг узнали, что Барбатос не спит и не странствует где-то вдали, что он просто… что его тоже больше нет? Доктор Эдит с ужасом посмотрела на него. - Что вы такое говорите, юноша? Это невозможно! - Я же сказал, чисто теоретически. Как думаете, вы бы справились с этим? Женщина задумалась, механически перелистывая свои записи, но совершенно на них не глядя. Наконец она ответила: - Думаю, что даже в таком гипотетическом и малоправдоподобном случае всё было бы хорошо. У нас есть магистр Варка и Джинн, и Ордо Фавониус, которые всегда будут на страже города. Пока над Мондштадтом дуют ветра, благословение Анемо Архонта останется с нами… Доктор Эдит и Венти одновременно посмотрели на статую. - Вы правы, - с облегчением улыбнулся Венти. – В конце концов, он очень мудрый и понимающий архонт. *** Демио присел на корточки и коснулся влажных от росы углей. Именно на этой поляне месяц тому назад они с Паймон и Венти устроили ночлег после «охоты на закатники». Прошло уже много дней, ветра и дожди давно уничтожили следы их пребывания, не считая кучки углей на том месте, где они разводили костёр. - Какой здесь свежий воздух! – Паймон глубоко вдохнула и радостно закружилась над головой Путешественника. – И ветер не такой холодный, как на утёсе. Демио, нам правда обязательно опять туда идти? - Весь наш Отряд уже там… почти весь. - Ну да, если кое-кто не соизволит снова исчезнуть, не сказав ни слова, - пробурчала маленькая спутница, но заметив выражение лица Демио, тут же поспешила добавить: - Хотя теперь Бродяжка тоже часть Отряда, ему будет не так-то легко слинять! - Он придёт, - твёрдо сказал Путешественник. - Очень надеюсь! Иначе ему придётся иметь дело с Паймон! И если он думает, что Паймон простила ему тот раз, то… - Зачем ты мне-то это говоришь? Адресат слева по курсу, - с усмешкой ответил Демио, и Паймон, осекшись, медленно повернулась. Венти стоял у берёзы со сложенными за спиной руками и лукаво наблюдал за ними. - Паймон – очень серьёзный противник. Твоя угроза подействовала, можешь не сомневаться, - заверил Венти насупившуюся Паймон. Затем он подошёл к Демио, по-прежнему держа руки за спиной. - А ты, Демио? Тоже думал, что я не приду? - Ты же прекрасно слышал, - грустно улыбнулся Демио. – Но некоторые вещи оставляют след, который не так просто забыть. Я… я ведь считал себя виноватым тогда. Я всё думал, каково это – быть рядом с человеком, который просто позволил чужакам забрать у тебя самое дорогое, а после не сделал ничего, чтобы это вернуть? - О чём ты? – нахмурился Венти. - О Сердце Бога, конечно. Помнишь предсказание гадалки на Луди Гарпастум? Она сказала, что твоя свобода будет утрачена. Я не знаю, что Царица собирается делать с этими Гнозисами, но если обладание ими может дать ей малейшую власть над тобой, я не могу этого допустить. - Ах, Демио! Венти заливисто рассмеялся, и Демио с удивлением поднял голову. - Разве Глаз Бога определяет свободу человека? Почему же для богов правила должны быть иными? - Но предсказание… Сев в блестящую от росы траву рядом с Путешественником, Венти уткнулся лбом в его плечо. - При всём твоём уме ты порой бываешь ужасно недогадливым. Зачем тебе отвоёвывать моё сердце, когда оно уже и так принадлежит тебе? - Только не говори, что не позаимствовал эту фразу из дешёвой любовной поэмы! – пробурчала Паймон. - Возможно, но поскольку я сам же её и написал, это не считается! Эти двое всегда оставались в своём репертуаре. Задержав дыхание, Демио осторожно приобнял барда за плечи и повернул голову, коснувшись щекой зелёной ткани берета. Лист сесилии, приколотой к нему, тут же защекотал его нос, отчего Путешественнику ужасно захотелось чихнуть. - А, кстати! – внезапно Венти выскользнул из объятия и протянул Демио маленький сверток, который держал в правой руке и до того прятал за спиной. – Хотел отдать тебе это ещё вчера, но произошло столько всего, что совсем забыл. - Ого, Паймон чует вкусности! – спутница Демио мигом оказалась рядом и попыталась, втиснувшись между Путешественником и бардом, первой сунуть нос в разворачиваемый свёрток. Внутри лежал крупный пряник в форме символа Анемо элемента, покрытый мятной глазурью. - Это же… - пробормотал Демио. - Ага! Тот самый «крылатый пряник» с Луди Гарпастум! Конечно, он не лежал с самого праздника, не подумайте. Просто один рыцарь отмечал в таверне свою помолвку с возлюбленной, и на столе была целая куча таких. Одной больше, одной меньше – никто даже не заметит… - Так ты просто украл этот пряник? – возмутилась Паймон. – Нечего сказать, романтичный поступок! Демио не выдержал и рассмеялся. - Ещё бы, Паймон! Купить пряник в лавке и дурак сможет, а вот подвергнуть себя риску ради него – настоящий подвиг! - Именно, - довольно кивнул Венти. – К тому же… теперь-то ты знаешь значение этих пряников, верно? - Спасибо, Венти. Я буду очень рад принять его от тебя. И у меня тоже кое-что есть… Демио придвинул к себе сумку и бережно вытащил из неё белый цветочный венок. Вплетенные в него ягоды сморщились, а лепестки были совсем сухими и крошились прямо в руках. - Тогда ты оставил его здесь, - тихо сказал Путешественник. – Это ведь венок из тех сесилий, которые я собрал? В таком случае он твой. Жаль только, что цветы уже давно завяли… Глаза Венти расширились от удивления. - Что? Зачем? Это для тебя. Я хотел сделать тебе ответный подарок, подумал, что он будет очень хорошо смотреться на твоих волосах, но… А ты можешь примерить его сейчас? - Думаешь, он будет хорошо смотреться… таким? - Пока не попробуем – не узнаем. Венти взял венок и собственноручно возложил его на голову Демио. Когда Путешественник открыл глаза, засохшие лепестки сесилий внезапно зашевелились и расправились, снова обретая снежную белизну. Ягоды вспыхнули красными искрами. Листья плюща превратились из сухих серо-зеленых в ярко-изумрудные. - Вау… - восторженно охнула Паймон. - Путешественник… - Венти был поражён. – Сколько же тайн ты ещё хранишь? - О чём вы? Что случилось? Демио принялся озираться по сторонам, пока не догадался коснуться рукой венка на своей голове. - Полагаю, это та же сила, которая исцелила слёзы Двалина. Только истинно чистое сердце способно на такие чудеса... Но ты был прав. Свежий венок идёт тебе куда больше, - заметил Венти и, подняв руку, тоже провёл пальцами по белым лепесткам. Едва ли Демио понимал в этот миг значение его слов. Он смотрел в глаза Венти – бездонные, как океан, и прозрачные, как весенний бриз. - Паймон, - сказал он, не отрывая взгляда, - я кое-что вспомнил. - А? - Ребята из Отряда хотели с тобой о чём-то поговорить. Еще утром хотели, но тогда ты ещё спала, а потом мы уже телепортировали сюда. - Поговорить с Паймон? Ну так пойдём к ним! – с недоумением ответила Паймон. Демио слегка качнул головой: - Не с нами, а только с тобой. Наверное, хотели спросить твоего совета. Может, поговоришь с ними, пока есть время? А мы соберем вещи и скоро присоединимся к вам. - Ла-адно… - недовольно протянула маленькая спутница. – Опять утёс Звездолова… Почему бы нам не устроить какой-нибудь пикник в тёплом месте в честь новых членов Отряда? А то всё походы, экспедиции, поручения, походы, экспедиции… По мере того, как она улетала от поляны всё дальше, её ворчливый голосок постепенно слился с ветром и перестал быть слышимым. Венти засмеялся и обвил руками шею Демио. - Беру свои слова обратно: чаще всего ты бываешь чертовски догадлив! – сказал он. *** - Да, дела пошли не совсем так, как ты себе представлял. Опасность Путешественнику не грозила, и срочно бросать город не требовалось… Но на это можно посмотреть с другой стороны. У тебя есть чудесная возможность отточить единственный навык, который можно назвать твоим слабым местом, - заметил Кэйя. - Это какой же? – хмуро спросил Дилюк. - Командную работу. Дилюк с сомнением посмотрел на тех, с кем ему в ближайшем будущем предстояло тренировать эту самую «командную работу». Рыжий парень из Фатуи, неудачливый мальчишка-Искатель приключений и одноглазая морячка, похожая на Кэйю не только внешним видом, но и страстью к алкоголю. Компания казалась ещё нелепей из-за того, что сейчас эти три бравых воина больше напоминали спрингвейлских крестьян в сезон жатвы. Они бродили по плоской вершине утёса, склонившись в три погибели, и высматривали что-то в траве. - И где, интересно знать, носит Путешественника? - Не будьте к нему слишком строги, - загадочно произнёс Чжун Ли, стоявший рядом с ними. – Между бурями бывает полезно насладиться затишьем. Дилюк с недоумением обернулся к нему и увидел, что к ним летит, тяжело пыхтя и держась довольно близко к земле, маленькая проводница Путешественника. - А, это ты! – поприветствовал её подошедший Чайльд. – Почему ты одна? Где Демио? - Уф… Демио и бродяжка-бард там, на поляне, собирают… уф… вещи! – Паймон махнула ручкой в неопределённом направлении. – Демио сказал, что вы хотели с Паймон о чём-то поговорить? Паймон здесь! Только давайте поговорим побыстрее, а то она о-очень устала подниматься на этот высоченный утёс! - Поговорить? Да мы вроде ничего не… м-м… тьфу! Замычав, Тарталья выплюнул неведомо как оказавшийся у него во рту крупный камень. Чжун Ли как ни в чём не бывало кивнул Паймон: - Да, в самом деле. Я уж и забыл. У нас действительно было к тебе одно дело… Скажи… м-м… когда у Путешественника день рождения? - Хм-м… - Паймон задумалась. – Кажется, через два месяца! Да, точно, летом! - Что ж, два месяца – это не так долго. Полагаю, будет не лишним организовать небольшое мероприятие по этому поводу. Как ты считаешь? Паймон тут же забыла о собственной усталости и с восторгом захлопала в ладоши: - Ура! Вечеринка для Путешественника! - Тише, - слегка приподняв уголки губ, сказал Чжун Ли. – Мы ведь не хотим, чтобы он услышал о нашем секретном мероприятии? Паймон и Чжун Ли принялись обсуждать детали предстоящего сюрприза, а Тарталья, который всё ещё отплёвывался от неприятного земляного привкуса, в очередной раз поразился хладнокровию, с которым бывший Гео Архонт подстраивался под ситуацию и манипулировал окружающими. Эта способность всегда бесила в нём Чайльда, но, чего греха таить, она же и восхищала. «Ничего. Однажды я возьму свой реванш, сенсей. И вам понравится», - мысленно пообещал Тарталья, любуясь прямой, точно высеченной из камня, фигурой бывшего архонта. - Полагаю, детали мы можем продумать позже. Путешественник уже здесь, - чуть громче произнёс Чжун Ли. Из-за пологого валуна на вершину утёса поднимались Венти и Демио. Увидев барда, Дилюк едва заметно вздохнул. «Командная работа» становилась всё более тяжёлым испытанием. - Хэй, а вот и мы! – воскликнул Венти. Его щёки были слегка розовыми, как и у Демио, который в целом имел смущённый и рассеянный вид. – Надо же, как вас здесь много! А чем это вы занимаетесь, кстати? – он кивнул на Беннета и Бэй Доу, которые по-прежнему бродили по утёсу и что-то собирали в траве. - Спроси лучше, для кого мы это делаем. А лучше угадай, - буркнула Бэй Доу. - Сесилии собираем, - бодро отозвался Беннет. - … Чего? В ответ на поражённый взгляд барда Демио пояснил: - Понимаешь, раньше сесилии были нам практически не нужны, поэтому имеющихся запасов тебе хватит разве что на несколько Эликсиров Возвышения. Для окончательного Возвышения придётся собрать ещё, вот ребята и помогают… - Эликсиры Возвышения, говоришь? Хм-м… Да, это не так романтично, как преподнесённый на рассвете белый букет. Хотя тоже неплохо! Талантливый бард способен сложить песню и об этом, – Венти весело хлопнул Путешественника по плечу и глубоко вдохнул утренний воздух, любуясь открывавшимся с утёса видом. Чайльд, который ещё с предыдущего вечера внимательно присматривался к барду, внезапно воскликнул: - Не может быть! Это ты – тот парень из Мондштадта, о котором говорила Синьора! Ты же… - Бард номер один в Мондштадте, ага, - торопливо договорил Венти. – Прошу любить и жаловать! А ты – Предвестник Фатуи, да? Своеобразная у вас работка, зато могу поспорить, что скучно не бывает! Едва ли Тарталья его вообще слушал. В его глазах загорелся маньячный огонёк. - Как насчёт небольшой дружеской дуэли? Маленький ритуал вступления в отряд, а? – хищно спросил он. – Без смертоубийств, просто тренировочный спарринг союзников без игр в поддавки и до полного изнеможения! Ойкнув, Венти нырнул за спину Путешественника. - Да какой тебе прок сражаться с бедным слабым бардом? Мы соревнуемся разве что в остроте пера и красоте голоса! - Чайльд, не советую настаивать. Серьёзно, - произнёс Демио, и по его взгляду Тарталья понял: беспокоился Путешественник вовсе не за барда. Чжун Ли только усмехнулся, наблюдая за ними. Убедившись, что Тарталья оставил идею немедленной дуэли (по крайней мере, временно), Венти успокоился и сказал: – Утёс Звездолова действительно чудесен в это время суток! Но Демио, ты ведь привёл нас сюда не только для того, чтобы собрать сесилии для меня… то есть для моего Эликсира? Взоры всех членов Отряда Путешественника (и Чжун Ли) обратились к Демио. Было очевидно, что последние события многое изменили. Каким будет их следующий шаг? Останется ли приоритетом встреча с Царицей или появится новая цель? - Мне не даёт покоя послание Бездны, - наконец произнёс Путешественник. – Загадочная Ищейка, с которой столкнулся Венти, та подпись и печать… У меня предчувствие, что это письмо – ценная зацепка для поиска моей сестры. Бэй Доу, скажи им то же, что сказала мне. - Сперва я не обратила на это внимание, но потом поняла, что в этом письме есть кое-что знакомое. Бумага, на которой оно написано. Этот способ производства жёлтой и плотной бумаги, смахивающей на кожу, используется только в одном королевстве Тейвата. Помнится, вы уже настаивали на том, чтобы я провела вас туда. - Инадзума… - пробормотал Беннет. – Получается, теперь следы Ордена Бездны ведут туда? - Мы не можем знать наверняка, - ответил Демио. – Поэтому Бэй Доу отправится в Ли Юэ и попробует раздобыть образцы для сравнения. А тем временем я хотел бы предложить небольшую экспедицию… Он подошёл к самому краю утёса. Члены Отряда последовали за ним. К востоку от вершины океанские волны омывали небольшой остров со следами каких-то развалин. Сквозь лёгкую дымку виднелись только две высокие колонны. - Этот остров… его нет ни на одной из существующих карт. Никто в Мондштадте не знает, что там находится, никто даже не пытался добраться туда. Хотя в хорошую погоду он виден и отсюда, и с побережья – места, где я очнулся после прибытия в этот мир. Где я встретил Паймон… - Да, правда! – воскликнула маленькая спутница. – Там ты спас Паймон, а потом мы отправились в путешествие! Демио помолчал. Он смотрел на таинственный остров, и на его лице была глубокая задумчивость. - Можете считать это предчувствием, - продолжил он, - однако я ощущаю, что на этом острове мы должны обнаружить нечто очень важное. Стоит отправиться туда, пока Бэй Доу ищет информацию насчёт письма. Венти тоже смотрел на остров, но его взгляд казался пустым, точно перед ним была непроницаемая стена. - Время и ветер… - произнёс он так тихо, что никто его не услышал. - Тогда давайте полетим туда! – с энтузиазмом воскликнул Беннет. – Наш Отряд способен справиться с любыми трудностями! - Ничуть не сомневаюсь, - пробормотал Дилюк, стоявший чуть поодаль. Демио обернулся к Отряду: - В таком случае Чайльд, Беннет, Дилюк, Венти и я отправимся в путь немедленно. Бэй Доу… удачи тебе в Ли Юэ. - Вы уж берегите себя там, с новичками-то в Отряде, - пожелала Бэй Доу. Кэйя, который по-прежнему стоял рядом с Дилюком, деланно усмехнулся: - Ну что ж, видимо, мне остаётся только помахать с берега белым платочком. Не стоит так виновато смотреть, Путешественник! Лучше исполни рекомендацию госпожи капитана и не теряй бдительность. Хотя отныне с вами мой братец, а в его присутствии никогда не случается ничего непредвиденного. - Напомни, почему ты ещё здесь? Ах да, у тебя нет ни одной причины, - хладнокровно заметил Дилюк, заставив Кэйю рассмеяться ещё раз. - Не беспокойся, я очень постараюсь не скучать без тебя в унылом и потерявшем краски Мондштадте. Венти взмахнул руками, вызвав восходящий поток воздуха, затем расправил лазурные крылья планера и взмыл к небу. - Тогда отправляемся! – воскликнул он. – Пусть это будет интересное приключение! - В любом случае, возвращайтесь скорее. Надеюсь, после возвращения ты не откажешься поведать мне о вашем походе после хорошего ужина? Услышав слова Чжуна Ли, Тарталья принялся озираться по сторонам, прежде чем понял: эта фраза была адресована не Венти и даже не Путешественнику. Бывший архонт смотрел именно на него, и его взгляд был весьма многозначительным. Чайльд едва ли не впервые слышал, чтобы Чжун Ли обращался к нему на «ты», но даже не это было главным… - Сенсей, вы сказали… об ужине? - Да, Чайльд. Ты понял меня совершенно верно. - О… так значит… - не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями, Чайльд тоже резким взмахом раскрыл планер и следом за Венти взмыл в воздушном вихре. – Вуу-ху! Бьюсь об заклад, это приключение и впрямь будет чертовски увлекательным! Чжун Ли с улыбкой смотрел на него – непокорный, буйный и бесконечно живой, стремительный, как горный поток, и смертоносный, как электрический разряд, этот молодой человек был истинным воплощением новой эпохи людей. Противоречивое племя, ненавидящее и любящее с одинаковой страстью, готовое на подлость и подвиг, верное собственным идеалам и заблуждающееся каждое мгновение собственной жизни. И всё же… Быть может, именно в таких людях, бросающих вызов даже богам, и нуждался мир? - В путь, друзья! Пожелайте удачи! – крикнул Путешественник и тоже раскрыл свой планер. Следом за ним то же сделали Беннет и Дилюк, бросивший на брата напоследок тяжёлый взгляд. Вскоре на вершине утёса остались только Кэйя и Чжун Ли. - Мы виделись лишь мельком, полагаю, нас не представили друг другу, - сказал Кэйя, обернувшись к Чжуну Ли. – Кэйя Олберич из Мондштадта, капитан кавалерии Ордо Фавониус. - Чжун Ли, консультант ритуального бюро «Ваншэн» в Ли Юэ. Обменявшись этими фразами, оба отчётливо почувствовали, что за каждой из них скрывалось куда больше тайн, чем могло показаться на первый взгляд. Для обоих это было достаточным основанием для продолжения знакомства. - Как смотрите на то, чтобы посетить столицу ветров и отведать лучшего вина в Тейвате? Мой брат Дилюк, возможно, не самый интересный собеседник, но зато большой знаток по части качественного алкоголя… даже при том, что сам убеждённый приверженец трезвенности. - Мондштадтское вино? Хм-м… Мне приходилось его пробовать, очень давно; вероятно, искусство виноделия в вашей стране успело шагнуть вперёд. - О, поверьте, вы не будете разочарованы, - заверил его Кэйя, и они отправились в город – один из семи архонтов этого мира и изгнанник, ищущий мести за божественную несправедливость. *** Огромный остров, повисший в небе, казался ближе к земле, чем когда-либо. Странствующая гадалка, пересекавшая пустыни Сумеру, остановилась, точно почувствовав что-то. Она размяла затекшие плечи и поправила на плече сумку, в которой не было ничего, кроме книги и чёрной плоской таблички. Таков был её нехитрый реквизит – чистая бутафория. Клиенты не могли знать, что книга содержала полную абракадабру (рецепты тейватской кухни на древнем языке), а черная табличка отражала лишь то, что велела ей сама гадалка. Однако это не значило, что проявлявшиеся на ней знаки были случайными, совсем нет. Иначе женщина не могла бы называть себя ни прорицательницей, ни – тем более – одной из Семи Архонтов. Окинув взглядом свои земли, внешне безжизненные, но полные скрытой энергии, Дендро Архонт подняла голову к небу. В последние годы Селестия тоже казалась далёкой, отстранённой и безмолвной – для того, кто не умел слышать и смотреть. - Погоня за временем редко оборачивается удачей, но кто сказал, что не стоит пытаться? – спросила женщина. – Первый ход этой игры уже сделан. Чем же ты ответишь теперь? Ответа не было. Но с северо-востока подул едва заметный прохладный ветер – настоящее чудо для жаркой пустыни. Он свистел и пел среди дюн так же, как среди лугов Мондштадта, гор Ли Юэ и равнин Снежной, вулканических пустошей Натлана и быстрых ручьёв Фонтейна. По всему миру ветер разносил свою тихую песню, и если прислушаться, то в ней можно было расслышать ту же мелодию, которую играл ранним утром некий бард в Долине Ветров. То судьба иль свобода – что наши пути свело? Словно дух однокрылый другое обрёл крыло, В свете тысячи звёзд моя песня лишь об одной; Чужеземец, меня поймавший – дыши же мной! Вдыхай эту веру, и память, и боль разлук, И крепость объятий, и нежность сплетённых рук, И ласковый смех, и отраву хранимых тайн, Только ветра быстрее, прошу лишь, не улетай. Снова падают звёзды, желаний не загадать; Да и я – просто ветер, а ветру о чём мечтать? Лишь лететь незаметно, как тень, за тобою вслед, Ночью звёзды считать, а наутро встречать рассвет. Пусть опустится меч, и споёт свою песню лира, Завершив тем последний цикл обречённого мира. И длиной в саму жизнь путешествия быстротечны - Сердце знает, увы – наша вечность не будет вечной. Но где бы ты ни был спустя миллиарды лет, Во тьме меж мирами, куда не проникнет свет, В любой из Вселенных, и после конца времён Возлюбленный ветра им будет благословлён.