— Hvor er du? (Где ты?) — это были первые слова, которые я услышала, ответив на звонок своего тренера.
— Jeg er i Russland, Herman (Я в России, Герман) — сонным голосом сказала я.
— Hva i helvete er det du gjør det? Du vil snart ha din første konkurranse i voksen skøyter!! (Какого черта ты там забыла? У тебя скоро первые соревнования во взрослом катании!!)
— Jeg vil at min bror til å sette mitt program på. Bye, Herman. Jeg vil se deg i en måned (Я хочу, чтобы мою программу поставил брат. Пока, Герман. Увидимся через месяц ) — он хотел сказать что-то еще, но я просто кинула трубку. Герман был хорошим тренером, но я хотела, чтобы брат поставил мою программу. Ради этого я вынесла два часа полета на самолете, полным орущих детей и старых, ворчливых бабушек. Насколько я помню у Виктора самолет должен был прилететь еще пол часа назад. Еще есть шанс застать его здесь.
Уже на выходе из аэропорта я застала огромную кучу журналистов и фотографов. В центре всей этой толпы стоял мой старший брат со своей любимой собакой на руках. Мой пес, который все это время тихо следовал за мной, громко залаял, почуяв знакомый запах. Когда я зло посмотрела на него, он умолк и расстроенно опустил голову. Погладив пса и пообещав ему вкусный ужин, я снова устремила свой взгляд на брата. Рядом с ним был парень, по виду мой ровесник. Даже находясь на таком расстоянии я почувствовала его раздражение. Казалось еще чуть-чуть и он убьет их всех. Невольно я вспомнила свои последние соревнования, где я так же чуть не убила гребаное СМИ. Я была недовольна своим выступлением, хоть и заняла первое место. Когда я выходила из дворца, то они сразу накинулись на меня. Каждый намеревался задать свой вопрос. Они пытались перекричать друг друга и от этого у меня сильно заболела голова. Пока они спорили друг с другом я хотела по - тихому свалить, но Герман отрезал мой путь к бегству и заставил отвечать на все их вопросы. Это было настолько ужасно, что я зареклась больше никогда не попадаться на глаза прессе.
Пока я вспоминала этот кошмар, журналисты разошлись, а Виктор вместе с тем парнем и Яковым направились к машине. Поняв, что они сейчас уйдут я схватила чемодан и поспешила за ними.
— Виктор, — закричала я. Он обернулся и уставился на меня в недоумение. Пацан стоявший рядом закатил глаза, а Яков смотрел на меня как на восьмое чудо света. Видимо только старик узнал во мне ту маленькую девочку, которая четыре года назад уехала в Норвегию к отцу.
— Вам что-то нужно, милая? — спросил брат, когда я подошла к ним ближе.
— Да. Ключи от квартиры и помощь в донесение чемодана, — пока брат стоял в ступоре, я посмотрела на Якова, который несмотря на свой грозный вид пытался не засмеяться.
— ТЫ ЧЕ, ВООБЩЕ АХУЕЛА?!!! — заорал тот пацан. Посмотрев на него оценивающим взглядом, я хмыкнула.
— Выбирай выражения, Юрий! — сказал Яков. Тот раздраженно закатил глаза, но заткнулся.
— Никифоров, я тебя сейчас ударю,— грубо сказала я. Тот еще раз внимательно посмотрел на меня и его взгляд остановился на собаке. Он смотрел на него секунд тридцать, а потом перевел взгляд на своего обожаемого питомца, который уже минуты две пытался вырваться из его рук.
— Крис? — не веря своим глазам спросил он. Я лишь кивнула, и уже через секунду находилась в теплых объятьях брата. Обняв его в ответ, я услышала тихий шепот в районе своей шеи.
— Я так скучал по тебе. Господи, я…. Ты так выросла… Я бы не узнал тебя, если бы не Сэм. Прости.. Прости, что не смог проводить тебя на самолет тогда. Прости, что не звонил и не писал. Прости…
— Я все понимаю, — отстранившись от него сказала я. — У тебя были тренировки, интервью, соревнования и все такое. Конечно у тебя не было времени хоть раз позвонить или написать. Ты же у нас мировая звезда. Я понимаю, — он хотел сказать что-то еще, но я рукой остановила его. — Давай дома поговорим, ладно? Если продолжим, то он убьет нас взглядом, — я бесцеремонно тыкнула пальцем в блондина.
-Точно. Крис, это Юрий Плисецкий. Юр, это моя сестра, Кристина Никифорова. А теперь поехали. Все наверное устали с дороги, — сказал он и первым запрыгнул в машину. Потом туда сел Яков. Когда с наружи остались только мы, Плисецкий отстранился от двери машины и направился ко мне.
— Я знаю зачем ты прилетела, -максимально приблизившись к моему лицу сказал он.
— Даже не поздороваешься? — я обиженно посмотрела на него. — Я вообще-то скучала по тебе, а ты...
— Я... Тоже скучал, — тихо сказал он и обнял меня. Ответив на объятья я блаженно прикрыла глаза. Все-таки я скучала по этому подонку. — Не смотря на это, не надейся, что он будет делать, то, зачем ты прилетела. Виктор будет ставить программу мне. Только мне, — прошипел он мне в ухо и отстранился.
— Не думаю. Я очень хорошо могу играть в обиженку. Он как любящий старший брат будет просить прощения, и я как хорошая сестра прощу его, в обмен на программу. Ты в пролете, Плисецкий.
— А ты не поменялась за два года. Как была манипулирующей сукой, так и осталась.
— Да ты тоже не сильно изменился. Подонком был, подонком и остался. Запомни только одно. Виктор будет ставить программу только мне.
— Посмотрим, — он зло фыркнул и отстранившись сел в машину. Пожав плечами, я последовала за ним.
***
Всю дорогу мы ехали в полном молчанье. Как только машина тронулась я достала свои любимые наушники и стала наслаждаться тяжелым роком. Иногда я ловила на себе взгляды брата, но не смотрела на него в ответ.
Когда машина остановилась у нашего дома, я первая вышла из нее и взяв Сэма стала ждать Виктора у подъезда. Достав наши вещи и попрощавшись с остальными, он подошел ко мне и протянул ключи. Взяв их, я открыла дверь и впустила брата с нашими вещами в подъезд. Еле как дотащив их до лифта, он поставил чемоданы на пол и начал жаловаться.
— Что ты там возишь? Кирпичи?
— Там мои коньки, костюмы и парочка других очень важных вещей, — ответила я и зашла в только приехавший лифт. Поняв, что я обиженна на него, он вздохнул и загрузил наши вещи в кабину лифта. Нажав на нужный этаж, мы поехали на верх.
Как оказалось, Виктор живет на одиннадцатом этаже в небольшой двухкомнатной квартире.
«Как-то скромно для мировой звезды» — подумала я, но промолчала.
Пока я рассматривала квартиру Виктор успел перенести мои вещи в одну из комнат и поставить чайник.
— Почему ты приехала, Крис? — начал разговор он.
— Я что просто не могу проведать своего старшего брата?
— У тебя скоро первые соревнования во взрослом, не думаю, что ты бы стала тратить время на поездку сюда, — сказал он и разлил кипяток по кружкам. — Тебе черный или зеленый?
— Зеленый, — сказала я и села за барную стойку. Виктор устроился на против меня и стал ждать ответа. — Раскусил. Я хотела попросить тебя поставить мне программу. Это все же мои первые соревнования, и я бы хотела, чтобы ты принял участие в моей подготовке к ним.
— Я подумаю, но ничего не обещаю. Ладно я устал после перелета и наверное пойду спать. Не сиди долго, —я кивнула, и он скрылся за дверью своей комнаты.
«Черт. Мой план начал рушиться сразу же, но надежда еще есть. Ладно подумаю, как его очаровать завтра. Сейчас мне нужен двенадцатичасовой сон и ничего больше» — думая, как заставить брата поставить мне программу, я зашла в свою комнату, так и не притронувшись к чаю.
На следующий день
Проснувшись в более менее хорошем настроение, я вышла на кухню, чтобы попить. На барной стойке вместе с завтраком лежала записка.
"Прости, но я уехал в Японию. Там есть фигурист, который заинтересовал меня. Давай в следующей раз, ладно?
P.s. Прости, что снова кидаю тебя, но думаю ты справишься сама. С любовью твой брат"
— СУКА. ПОШЕЛ ТЫ НАХУЙ, ВИКТОР НИКИФОРОВ, — тут раздалась трель моего телефона. Посмотрев на экран я увидела рожу Плисецкого.
— Ты в курсе?
— ДА!
— Окей. Тогда собирай вещи, детка. Мы летим в Хасецу за Виктором. Самолет через три часа. Встретимся там, — сказал он и кинул трубку.
— Как вы все меня заебали! — сказала я и села завтракать.
Ну все Виктор, тебе пиздец
