Перо за пером и гусь ощипан. — шотландская пословица
Драко все еще сидел в темноте, когда вошла его мать. Она тут же бросила Люмос, а затем запалила несколько свечей Драко и зажгла его любимую лампу. — Дорогой, мне больно видеть тебя таким грустным. Я почти не видела тебя несколько дней. Ты придешь сегодня поужинать со мной? Драко подавил раздражение, вызванное ее вторжением. Он играл пузырьком с ядом, пытаясь набраться храбрости, чтобы просто открыть крышку и выпить его. Множество фантазий удерживало его от этого, начиная от удовлетворения и кончая обычной депрессией. Все они изображали Гарри Поттера, возвращающегося в поместье, чтобы обнаружить безжизненное тело Драко. В некоторых сценариях Гарри был убит горем, бросаясь на распростертое тело Драко и истерически рыдая. В других случаях он со скучающим видом пожимал плечами и говорил: «По крайней мере, нам больше не нужно беспокоиться о его крыльях». Драко беспокоило то, что он не знал, какой будет реакция Гарри. Это, возможно, сильнее всего удерживало его от того, чтобы проглотить зелье. Он нахмурился, глядя на мать с чувством вины. Он ни разу не подумал о том, что она обнаружит его тело, хотя это было гораздо более правдоподобно, чем то, что его найдет Гарри Поттер. Он знал, как она отреагирует на это зрелище. Вставая, он сунул пузырек в карман брюк. — Конечно, мама. Мне жаль, что я пренебрег тобой. Она улыбнулась ему и подошла ближе, но остановилась, прежде чем оказалась в пределах досягаемости его объятий, взглянув на его крылья, ее улыбка дрогнула. — Не волнуйся, дорогой. Для нас обоих это тяжелое время. «Держу пари, что для меня это тяжелее, чем для тебя», — подумал Драко, но тут же выругал себя за эту безжалостную мысль. Понятно, что она была расстроена и справлялась с ситуацией как могла. Драко решил, что он будет в таком же состоянии, если с его ребенком случится подобное несчастье. Он едва не фыркнул от этой мысли, как только она пришла ему в голову. Больше не было никаких шансов, что он станет отцом. Даже если крылья можно будет убрать, Драко в корне изменился. Мерлин знал только, какие изменения произошли в его внутренней системе. Даже несмотря на его состояние, ситуация с Гарри была чем-то вроде откровения. Сама мысль о том, чтобы взять жену и завести семью, казалась нелепой. — Я умираю с голоду, — сказал он, намеренно подходя ближе, чтобы увидеть, как она отступает. Она скрыла это движение, повернувшись и быстро зашагав к двери. — Хорошо. Тогда пойдем и поедим, как подобает цивилизованным людям, — она побледнела, когда произнесла это — Драко мог видеть это, даже несмотря на то, что она была частично отвернута от него. Драко нахмурился. Это будет долгая трапеза, если она планирует делать тонкие намеки каждые несколько минут. И все же казалось маловероятным, что Гарри вернется. Вероятно, в этот самый момент он был заключен в цепкие объятия рыжей Уизли. Эта мысль заставила Драко сжать челюсти, и тот, пройдя мимо матери, вышел. Он подумывал о том, чтобы подняться в воздух и полететь в столовую, но решил, что мать сочтет это не только унизительным, но и грубым. Но даже в этом случае эта мысль его немного приободрила. Усевшись, домовые эльфы быстро подали крабовый суп, и его мать завела светскую беседу о том, как трудно раздобыть приличного краба из-за отвратительной погоды, которая вызывает задержки. Драко посмотрел в окно на сгущающуюся темноту и кружащийся снег. Он подумал, что мог бы выйти и полетать в нем, как только закончится нескончаемая трапеза. — Ты недавно разговаривал с Гарри Поттером? — спросила его мать, когда домовой эльф убрал ее суповую миску и заменил ее лаймовым сорбетом. Она взяла ложку и поднесла ко рту, чтобы очистить вкус. Драко сделал то же самое и лениво подумал, что бы Гарри подумал о таком удовольствии, как ужин из пяти блюд. Этот человек явно привык на бегу проглатывать бутерброд. Почему-то эта мысль заставила Драко улыбнуться, прежде чем он успел взять себя в руки. Черт побери, он не должен был находить смешные привычки Поттера привлекательными. Мало того, что он сам находил этого человека привлекательным. Возможно, даже более чем привлекательным. — Да, — с готовностью ответил Драко. — Вообще-то, сегодня утром, — он удивился, почему она вообще спросила. Среди защиты и домовых эльфов она наверняка знала каждый раз, когда Гарри Поттер входил в поместье, особенно когда он дезаппарировал сквозь них ранее. — И ему хоть немного везет? — спросила она небрежным тоном, от которого в голове Драко сразу же зазвенели тревожные колокольчики. — Немного. — Интересно, действительно ли он прилагает достаточно усилий в этом деле? В конце концов, вы двое не ладили в школе. Возможно, он затаил на тебя обиду. — Он прилагает все возможные усилия, мама. Он — Гарри Поттер. Он умеет делать только одно — делать все, что в его силах. — Похоже, ты вполне уверен в этом, Драко. — Этот человек спас нас всех, мама. Мне почему-то кажется оправданным доверять ему. — Я беспокоюсь, что его эмоции могут помешать ему выполнять свою работу в данном случае. Возможно, лучше попросить кого-нибудь другого. Глаза Драко сузились от ее двусмысленной речи. Она поигрывала бокалом, стараясь не встречаться с ним взглядом. Домовой эльф забрал у нее щербет и поставил перед ней салат. — Серьезно? Думаешь, какой-нибудь мелкий аврор справится лучше, чем Избранный? Ты хоть представляешь, как это звучит? — До сих пор я не видела никаких результатов, Драко, — резко сказала она. — Что придумал Поттер? Кроме того, до меня дошли слухи о нем, и я обеспокоена… Драко сморщил нос и принялся ковырять салат вилкой. Он не был поклонником зелени, даже приправленной сладким цитрусовым соусом, хотя нарезанные груши казались вполне съедобными. — Какие слухи, мама? — он подавил вздох. Мерлин, если бы она снова отправилась в гости к маме Пэнси, она была бы невыносима в течение нескольких дней. Эта женщина была настоящим кладезем язвительных сплетен и обычно часами держала его мать с головой в камине, распространяя неприятные слухи по всему чистокровному обществу. — Ну, я не хочу тебя пугать, но я слышала, что Гарри Поттер может быть… расположен к мужчинам, — она произнесла это театральным шепотом, словно боялась, что сервировочные тарелки могут быть подслушивающими устройствами. Драко чуть не выплюнул грушу, что откусывал, и поспешно прожевал и проглотил, прежде чем сделать глоток воды. — Что? — спросил он, удивляясь, откуда она достала этот лакомый кусочек. Драко узнал об этом только вчера, и в эти дни он был гораздо ближе к Поттеру, чем сплетники. — Кто тебе это сказал? — Это не важно, — быстро сказала она. Ее щеки слегка порозовели. — Я думаю, это важно, — ответил Драко. — Это какой-то случайный слух или есть реальные доказательства? Мать отвела взгляд. — Как я и думал. Что-то подобное попало бы в газеты быстрее, чем ты смогла бы бросить Люмос, — сказал он с самодовольным кивком. Однако он задумался, возвращаясь к своему салату. Что бы сделал Поттер, если бы выяснилось, что он предпочитает парней? Неужели он выбрал Драко только потому, что был в безопасности? Он знал, что Драко никогда не пойдет в газеты — пресса будет вне себя от желания узнать, что было бы важнее: Драко с его проклятыми крыльями или Спаситель в роли гомосексуалиста. — И все же, Драко, тебе следует быть осторожным. Если слухи верны, может быть, лучше всего держаться подальше от этого человека, чтобы подготовиться к тому дню, когда мы найдем решение твоей проблемы. Драко стиснул зубы. Его мать могла решительно отрицать проблему Драко, но он начинал понимать, что простого решения не существует — скорее всего, его вообще не существует. Отдалиться от Поттера было вполне подходящей идеей, но его раздражало то, что, поступив так, он повинуется приказам матери. Благоразумие боролось с его желанием взбунтоваться. — И Поттер не приблизился к тому, чтобы найти виновных, не так ли? — спросила она, приподняв бровь. Драко перекладывал зелень на тарелке и бросил на нее быстрый взгляд. Он удивился ее внезапной антипоттерской позиции. Был ли это действительно «слух», который настроил ее против него, или что-то еще? В конце концов, она наняла этого человека. После очередного очищения вкусовой гаммы, домовые эльфы принесли колбасную поленту, в которой было как раз нужное количество специй. Драко лениво гадал, что бы Гарри — Поттер, черт бы его побрал — нашел бы в этом блюде, а потом ему захотелось перестать думать о нем. В комнате воцарилась неловкая тишина, нарушаемая только звоном посуды и звуками еды. Ужин с матерью внезапно показался ему жалкой затеей, и он подумал, что его новая физиология обеспечит ему изжогу в качестве платы. Он полагал, что скоро это выяснит.* * * *
Гермиона отодвинула стул, чувствуя тошноту. Она пыталась придумать альтернативные решения в течение последнего часа, но доказательства, казалось, насмехались над ее попытками, снова и снова указывая на одного виновника. Джинни Уизли. Зелье Покеби хранилось в Отделе Тайн, спрятано в шкафу с пометкой «Неизвестное вещество, возможные смертельные эффекты. Для дальнейшего изучения» и забыто. Там были сотни предметов, предназначенных для последующего изучения, но не достаточно для Невыразимцев, чтобы изучить их все. Однако время от времени какое-нибудь событие отправляло исследователя к почти забытым вещам, чтобы найти какую-нибудь информацию. Так, по-видимому, и произошло в данном случае. Аврор по имени Виктория Фридланд вытащила файл Покеби в прошлом месяце, чтобы выяснить, был ли Покеби связан с останками маленького мальчика, который был найден за пределами Кардиффа. Родители погибшего мальчика вспомнили, что в то время он был знаком с Покеби и обстоятельства его смерти были подозрительными. Аврор Фридланд отметила изъятое зелье в досье и направила запрос в Департамент тайн, спрашивая, было ли проведено дополнительное исследование этого вещества, чтобы получить подтверждение того, что оно могло быть использовано для отравления жертвы. Досье Покеби было передано Гилберту Дугласу, Невыразимцу, человеку, работавшему в тесном контакте с Джинни Уизли. Гилберт, очевидно, откопал зелье и отправил запрос на предварительный анализ аврору Фридланду, что убедило ее в том, что зелье не содержало ничего, что могло бы привести к смерти молодого человека. На этом связь с аврорами закончилась. Однако в этот момент зелье исчезло. Гермиона сразу же заподозрила Гилберта Дугласа, но быстрая записка, отправленная в Отдел кадров, остановила эту цепочку вопросов. Невыразимец Дуглас уехал в Норвегию по делу и не вернулся, что показалось бы подозрительным, если бы Гермиона точно не знала, над каким делом он работает, потому что Симус Финнеган был посредником между аврорами, а Симус не смог бы сохранить тайну, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он уже шесть раз звонил Гермионе, чтобы спросить ее совета насчет этого места. По словам Симуса, Гилберт Дуглас проводил большую часть времени под водой, пытаясь помочь найти странный артефакт в море близ Кристиансунда. У Гилберта не было времени похитить Драко, бросить его в колодец и ждать, пока зелье подействует. У него также не было мотива. Насколько могла судить Гермиона, вряд ли Гилберт когда-либо встречался с Драко. Он вырос в Белфасте и посещал эксклюзивную школу волшебников в Атлоне. Гермиона встречалась с ним на нескольких министерских приемах, и он казался совершенно лишенным коварства. Остался только один человек, который недавно прикасался к папке. Джинни Уизли. Гермиона знала, что это так, потому что уведомление о возвращении и дата были прикреплены к файлу, написанному безошибочным кривым почерком Джинни. И у Джинни были причины ненавидеть Малфоев, хотя ее ненависть в основном была направлена на Люциуса. Но из-за того, что Люциус в Азкабане, возможно ли, что она обратила свою злобу на Драко? Гермиона сложила папку, заперла ее в ящик и пошла искать Гарри.* * * *
Драко вернулся в свою комнату и решительно захлопнул дверь. После третьего бокала вина его мать начала болтать об «обязанностях и обязательствах являясь Малфоем», и Драко чуть не прикусил язык, чтобы не зарычать на нее. Она, казалось, совершенно не желала верить, что что-то изменилось, даже с крыльями Драко на виду. Салазар, за день, который начался с таких перспектив, он определенно превратился в кучу навоза. Стук в стекло привлек его внимание к балконным дверям. Он затаил дыхание, надеясь на Поттера, и постарался не слишком разочароваться, увидев Гермиону Грейнджер. Она отчаянно замахала руками. Драко заклинанием распахнул двери, и она поспешно выскочила из снега и стянула свой объемистый шарф. — Гарри здесь? — спросила она без предисловий. Драко покачал головой. — Я не видел его уже несколько часов. Уизли поманила его пальцем, и он побежал выполнять ее приказ. Грейнджер застыла. — Он отправился к Джинни? Драко кивнул, удивленный ее встревоженным выражением. — В чем дело? — Нам нужно туда попасть. Прямо сейчас. Настойчивость в ее голосе озадачивала, но Драко не собирался врываться к Поттеру и рыжеволосой девчонке, особенно в его состоянии. Он покачал головой. — Гарри может быть в опасности. И у меня возможно есть зацепка на человека, который ответственен за твои крылья. — В опасности? — повторил Драко, стараясь не казаться удивленным. Мысль о том, что Гарри Поттер в опасности, была немного смешной, но его веселье было подавлено ее последними словами. — Кто? — Я еще не уверена, — сказала она и подняла руку, когда он посмотрел на нее. — Я не допущу, чтобы ты бросался с проклятиями без доказательств. В данный момент нам крайне необходимо попасть туда. Надеюсь, они сидят на диване и вспоминают старые времена, но я так не думаю. Внутри у Драко все сжалось, и он понял, что она права. Внезапная мысль о том, что Гарри в опасности, уже не казалась такой неправдоподобной, хотя бы из-за беспокойства Грейнджер. — Я никуда не пойду в таком виде. Что, если у нее полный дом Уизли? Я бы предпочел не стать посмешищем и мишенью для шуточек Уизли, прежде чем они помчатся в «Ежедневный пророк», — произнеся это, он понял, что уже много лет подшучивает над Уизли, но мысль о том, что лирическая справедливость поднимет свою уродливую голову, была ему неприятна, и он отбросил ее. — Прекрасно. Я сама пойду туда, и, если ты мне понадобишься, я сразу вернусь. Надеюсь, она не изменила защиту, чтобы не впускать меня. Джинни не очень-то мне подруга в последнее время. С этими словами Грейнджер поспешила обратно на балкон и аппарировала. Драко расхаживал по комнате, пока ее не было. Казалось, прошла целая вечность, и он понял, что должен был узнать у нее этот чертов адрес до того, как она ушла. Как раз в тот момент, когда он убедился, что она не вернется, она вернулась и поспешила внутрь. — Там никого не было. Она сменила защиту, так что сначала я не могла войти. Я постучала, но ответа не последовало, и я прорвалась сквозь защиту. Драко постарался не впечатляться ее деловым тоном. Она произнесла это так небрежно, как будто отперла дверь Алохоморой, вместо того чтобы использовать изнурительный процесс, с которым мало кто из ведьм или волшебников мог справиться, не убив себя. — Я нашла кровь на полу в спальне, — продолжала она. Драко пристально посмотрел на нее. — Что ты от меня скрываешь? Она покачала головой. — Ты пойдешь со мной на поиски? Так будет быстрее для нас обоих. Мне нужно выяснить, не похитили ли Гарри. — Ты имеешь в виду, не были ли они похищены? — спросил Драко, удивляясь ее внезапному безразличию к девочке Уизли. Грейнджер кивнула. — Ты пойдешь? Драко вдруг понял, что ее напряжение означает страх. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел Грейнджер испуганной, даже во время последней битвы с Воландемортом. Это была отрезвляющая мысль. Было ясно, что она не нуждается в его помощи; она хотела, чтобы кто-то держался, по крайней мере эмоционально. — Я пойду, — он проводил ее на балкон, и она аппарировала их прочь. Квартира Джинни Уизли оказалась на удивление опрятной. Драко ожидал избытка розовых и вычурных безделушек или мягких игрушек. Он полагал, что, возможно, она выросла, как и все остальные. В главной гостиной не было никаких признаков борьбы. Грейнджер проверила кухню, двигаясь как аврор с палочкой наготове. Драко вытащил свою палочку и пошел по коридору, задержавшись лишь на мгновение, чтобы заглянуть в ванную, которая была пуста. Он прошел в спальню и услышал, как Грейнджер поспешила за ним. Комната выглядела совершенно нормальной для Драко, хотя и немного мрачноватой для такой энергичной девушки. Он никогда не считал ее эмоционально подавленной, но, возможно, разрыв с Гарри выбил ее из колеи. Эта мысль взбодрила его. — Кровь там, — сказала Грейнджер, заглядывая в шкаф, как будто там кто-то мог прятаться. На полу едва виднелись два маленьких пятнышка. Они едва ли выглядели компрометирующими: девчонка Уизли могла порезаться и отправиться в Сент-Мунго. Драко потрогал одно из них пальцем и обнаружил, что оно липкое и почти высохшее. Значит, несколько часов. Он уже собирался встать, когда его внимание привлек белый предмет, лежащий под платяным шкафом рядом с ногой Грейнджер. — Здесь ничего нет, — сказала она со вздохом и закрыла дверцу шкафа. — Куда они могли подеваться? Драко наклонился вперед и схватил кусочек белого. Он почувствовал первый толчок страха, когда его пальцы коснулись мягкого предмета, и он вытащил его. Это было перо, которое он подарил Гарри. Почему оно оказалось под шкафом? Оторвал ли он его в знак того, что больше не хочет Драко и счастлив вернуться к своей девушке? — В чем дело? — спросила Грейнджер. Драко погладил перо и нахмурился. Гарри был не из тех, кто делает романтические жесты, например, срывает цепочку и швыряет через всю комнату. Нет, он скорее придет к Драко с жалостливыми взглядами и бормотанием каких-то оправданий. Ему пришла в голову мысль, и он наложил заклинание на перо. Буквы тут же проявились на белом фоне, ударив Драко, как кулаком. «ГОЙЛ» — Гарри в опасности. Грейнджер взяла перо, и краска сошла с ее лица. Драко расхаживал по комнате, разозленный настолько, что готов был начать наугад бросать проклятия. — Как он мог? Как он мог так поступить со мной? Он был моим другом! Я доверял ему! Я доверил ему свою чертову жизнь! — Это не имеет смысла, — сказала Грейнджер, все еще держа перо. — Но почему Гойл? Джинни и Гойл? Это полное безумие. Драко прервал свои разглагольствования и пристально посмотрел на нее. Он усмехнулся. — Может быть, у Грега есть десятидюймовая индивидуальность. — Не будь грубым. — У тебя есть другая версия? Грейнджер пожала плечами. — Они вместе работают в Министерстве. Может быть, они стали друзьями. — Это не объясняет, почему Грег так поступил со мной! — он резко расправил крылья. — Мне! Она нахмурилась. — Как я уже сказала, это не имеет смысла. — Мы должны найти его. — Гойла? — Гарри! Если честно. Разве у тебя нет какого-нибудь заклинания, которое могло бы выследить его? Грейнджер покачала головой. — Это было бы чрезвычайно опасно. Не говоря уже о самонадеянности. Драко зарычал и прошелся по комнате, испытывая искушение что-нибудь сломать. — Вы, народ, не очень-то заботитесь о своем Спасителе, — он мысленно поклялся надеть на него поводок, как только они его обнаружат. Он замер и повернулся к Грейнджер, которая стояла на одном колене, накладывая заклинание на пятна крови. — Ты же не думаешь…? — Что? — рассеянно спросила она. — Ты же не думаешь, что они наделят его крыльями? — мысль о Гарри Поттере с крыльями была довольно ужасающей. Драко любил его таким, каким он был, спасибо большое. — Не думаю, что они смогут. Там было только одно зелье, насколько я могу судить. Это была счастливая случайность. Джинни взяла его в Отделе Тайн. Просто чудо, что оно тебя не убило. Драко переварил это, а затем заставил себя стоять спокойно и не ходить по комнате, разрушая все, до чего мог дотянуться. Несмотря на ее слова, он не успокоился. Если они были настолько безумны, что дали ему крылья, то что они могли сделать с Гарри? У Гойла было достаточно причин ненавидеть его и, если Уизли вела себя как отвергнутая им женщина… — А что, если я был приманкой? Грейнджер встала с расстроенным видом. — Что? — Жив я или мертв, они должны были знать, что Гарри будет назначен на это дело. Моя мать потребовала бы этого, и Министерство не отказало бы, чтобы они не потеряли лицо за предвзятое поведение. Ты же знаешь, как Шеклболт любит вещать о равенстве и справедливости. — Ты думаешь, они все это время охотились за Гарри? — Почему же тогда я им небезразличен? Грейнджер нахмурилась, но ничего не ответила. Она покачала головой. — Это не имеет значения. Главное, чтобы мы его нашли. Ты же знаешь Гойла, ты не знаешь, куда он мог увезти Гарри? Драко покачал головой. Он ломал голову над этим вопросом с тех пор, как обнаружил перо, и отбрасывал всякую вероятность. Мать Грега была небогата, а его отец умер в Азкабане, вынудив их продать почти все, что у них было, только чтобы держаться на плаву. Грег много раз отказывался от помощи Драко, ворча, что никогда не примет милостыню. Оглядываясь назад, Драко задавался вопросом, не оскорбили ли эти предложения Грега настолько, что он не мог этого вынести. — Хорошо, — сказала Грейнджер. — Тогда начинай искать — ищи что-нибудь, что может быть ключом. Ты проверь здесь, а я начну с другой комнаты, — она направилась к двери, но внезапно в комнату ворвался луч света и несколько раз облетел ее. Пока Драко смотрел, он понял, что это была собака. Наконец она села у ее ног и заговорила голосом Рона Уизли. — Гермиона, мне нужно увидеть Гарри. Он не ответил на мои сообщения, а это очень важно. Не могла бы ты, пожалуйста, связаться со мной, когда получишь это? Грейнджер выглядела пораженной. Призрачное животное медленно испарилось, и она посмотрела на Драко. — Интересно, знает ли он что-нибудь? Драко пожал плечами, роясь в бумагах на столе в поисках адреса или компрометирующей записки, или вообще чего-нибудь полезного. — Узнай. Но не опускай палочку. Она кивнула и вышла. На столе было мало интересного, поэтому Драко прошел по коридору и остановился там, откуда мог слышать разговор Грейнджер. — …просто хочу убедиться, что с ним все в порядке, — говорил Уизли. — Я знаю, что вел себя как задница, и хотел бы… Ну, я хотел бы извиниться. — Уверена, Гарри будет рад это услышать, Рон, — мягко сказала Грейнджер. — Но Гарри сейчас недоступен, а я немного занята. — Послушай, я знаю, что не заслуживаю говорить с ним и, вероятно, не заслуживаю больше называться его другом, но я беспокоюсь! Голос Джинни звучал безумно, и я не знаю, что она сделает. Мы должны остановить ее, чтобы она не обратилась в газеты. Губы Драко скривились в усмешке. «Слишком поздно, Уизли», — насмешливо подумал он. — Она сказала, что идет в «Пророк»? — Ну, нет, но она спорила со мной о Гарри и о том, что мир считает его таким особенным и прекрасным, а затем о том, как мир заслуживает знать правду. Думаю, я вспомнил, как сильно Гарри ненавидел публичность, но это тогда шокировало меня, и я наговорил ему всякого, зная, что он будет чувствовать. Черт побери, Гермиона, я знаю, что я был гребаным придурком, но я все еще друг Гарри, даже если он не считает меня одним из них! — Хорошо, Рон, — сказала она. — Мы можем встретиться у меня дома? — Да, — сказал Уизли, и в его голосе послышалось облегчение. — Да, могу. — Встретимся там через пять минут. Она отстранилась от огня и повернулась к Драко. — Ты слышал? Драко кивнул. — Я хочу спросить его о Джинни, может быть, он вспомнит что-нибудь из того, что она говорила в последнее время, или кого-нибудь, с кем она встречалась. Я хочу, чтобы ты тоже пришел. Крылья Драко взволнованно дрогнули. — Я могу это исправить, — сказала она и направила на него палочку. Ее чары Гламура были намного эффективнее, чем у Гарри. Драко чувствовал, как оно обволакивает его, наполняя воздух силой, прежде чем успокоиться до смутного зудящего покалывания, которое скорее чувствовалось, чем осязалось. — Уизли их не увидит? Она покачала головой. — Нет, но смотри, не опрокинь ими что-нибудь, а то это будет выглядеть подозрительно. Я думаю, что он будет достаточно взволнован самим твоим присутствием, чтобы заметить твоих придатков, даже если бы они не были скрыты. — Я бы предпочел не рисковать, — сухо сказал Драко. — Пойдем шокировать ласку. Уизли был определенно шокирован, когда Драко шагнул сквозь пламя в заваленную книгами квартиру Грейнджер. — Что он здесь делает? — То же, что и ты, Рон. Гарри работал над делом Драко. Если ты всерьез хочешь помочь ему, тебе нужно знать несколько вещей. Лицо Уизли осунулось, его взгляд не дрогнул, когда он уставился на Драко, но он коротко кивнул. — Я серьезно. — Гарри похитили. Взгляд Уизли переместился на нее. — Куда увезли? — Мы не знаем. Возможно, тебе будет трудно принять это, но мы думаем, что Джинни может быть замешана. — Мы? — рявкнул Уизли. — То есть ты и Малфой — это мы? — Ты хочешь это услышать или нет? — сердито спросила Грейнджер. Лицо Уизли вспыхнуло, но он откинулся на спинку кресла с выражением, похожим на удовлетворение. Драко вспомнил, что они часто спорили в Хогвартсе. — Давай послушаем, — сказал он. Грейнджер пустилась в длинный рассказ, рассказывая о похищении Драко и последующем участии Гарри в этом деле. Она не упомянула о болезни Драко, только то, что он был вынужден выбирать между ядом и более опасным зельем. Уизли пристально наблюдал за ним, словно надеясь, что он проглотил яд более медленного действия и в любой момент может упасть замертво. Драко закатил глаза и пошел заваривать чай. Он хотел найти Гарри, и задержка сводила его с ума, хотя он допускал, что у Уизли может быть больше шансов найти свою сестру, чем у них с Грейнджер. Дрожащей рукой он достал из буфета кружку и поставил ее на стойку. Он вспомнил лицо Гарри, когда Драко видел его в последний раз, сразу после того, как тот крикнул ему, чтобы он уходил. Его рука сжалась, и кружка разлетелась вдребезги, вонзив керамический осколок в большой палец. Он поморщился и вытащил его, наблюдая, как кровь каплями стекает из раны. Блядь. Держись, Гарри. Просто держись, и я найду тебя. Как-нибудь. — Я не верю в это! — взревел Уизли. Драко поднял руку, чтобы потереть переносицу. Грейнджер должна была знать, что упрямый осел не примет оскорбления в адрес своей драгоценной сестры. То, что Уизли стояли бок о бок, было неоспоримым фактом. Когда кому-то угрожали, все они бросались на защиту. Как гиены. Или… ласки. — Ты лжешь! — Зачем мне лгать, Рональд? — Потому что ты ненавидишь Джинни! Потому что ты ревнуешь! Драко выглянул из-за угла, смутно гадая, собирается ли Грейнджер заколдовать или ударить Уизли. В любом случае, Драко не хотел этого пропустить. Ее кулаки были сжаты, и она выглядела такой сердитой, какой Драко никогда не видел ее, но ее палочки не было в руке, и она не была достаточно близко к Уизли, чтобы ударить его. — И ты еще говоришь о ревности, Рон! Если бы ты не ревновал Гарри, возможно, ты бы перестал быть таким ненавистным и ожесточенным и огляделся, черт возьми! Уизли выглядел так, словно она дала ему пощечину, и Драко одобрительно кивнул. Значит, это была словесная расправа. Это должно было сработать. Уизли резко развернулся и направился к камину, явно намереваясь уйти. — Не могу поверить, — пробормотал он. — Винить во всем Джинни. — Уизли, — рыжий резко обернулся на звук голоса Драко. Драко поднял палочку, чтобы снять чары. Он расправил крылья. — Вот что сделала со мной твоя драгоценная сестра. Уизли уставился на него, и недоверие боролось с изумлением на его лице. — Я в это не верю. — Лично я не знаю, что она имеет против меня. Если не считать общей ненависти, оставшейся от наших школьных дней, но я, кажется, заслужил вражду Грега Гойла. Он и твоя сестра, очевидно, объединили свои силы. Это имя, казалось, удивило Уизли, чей взгляд потускнел, когда его глаза расширились. — Гойл? — Я как раз собиралась упомянуть об этом, — сказала Грейнджер. — Черт, — пробормотал Уизли, глядя на крылья Драко. Его веснушки ярко выделялись на лице, и Драко сморщил нос, задаваясь вопросом, что Грейнджер вообще в нем нашла. — В чем дело? — спросила Грейнджер, очевидно, уловив в этом слове больше, чем Драко. — Джинни хорошо знает Гойла. Он даже приезжал. В Нору, я имею в виду. — Недавно? Уизли кивнул. — Да, пожалуй. Возможно, на прошлой неделе? Две недели назад? — его глаза метались то к крыльям Драко, то в сторону, и он, наконец, выпалил: — Значит, они действительно настоящие? Драко презрительно фыркнул. — Нет, Уизли, я надел их только для твоего развлечения. — Ты когда-то переоделся дементором, чтобы напугать Гарри, так что да, я не оставил бы это без внимания! — возразил Уизли. — Мальчики, — вмешалась Грейнджер, — мы можем сосредоточиться на проблеме? Мы должны найти Гарри, помните? Рон, ты мог бы вспомнить, куда Джинни могла его отвезти? Уизли перевел взгляд с Драко на нее. — Мне нужно… Мерлин, они действительно забрали Гарри? — В комнате Джинни на полу была кровь. — Черт. Дай подумать. — Я буду на кухне, — сказал Драко и пытался сделать то, чего никогда не делал. Не оскорбить Уизли было непростой задачей. К удивлению Драко, это заняло всего двадцать минут. Взволнованный окрик Грейнджер оторвал его от созерцания чайных листьев на дне чашки и отправил в гостиную. — Должно быть, так! — воскликнула она. Уизли кивнул и посмотрел на Драко. — Это дом, в котором жили мамины братья, пока не погибли на войне, я имею в виду первой. Дом невелик, так как был наполовину взорван. Участок земли, на котором он расположен, принадлежал маминой семье на протяжении многих поколений. Если хотите знать мое мнение, это кусок дерьмовой земли, полный камней. Там ничего не растет, кроме кустов терновника. Мои родители часто спорили о его продаже, но мама и слышать об этом не хотела. Она ходит туда, чтобы… ну, чтобы вспомнить, наверное, и проверить, не забрались ли туда магглы и не испортили ли все. Не то чтобы можно было утверждать, что так оно и было. Как я уже сказал, это развалина. В детстве она туда таскала всех нас с собой. — Где он находится? — спросил Драко, стараясь скрыть волнение в голосе. — Мыс Дангенесс. — Ты можешь отвести нас туда? — спросила Грейнджер. Вид у Уизли был неуверенный, но он кивнул. — Я думаю… Да, — его лицо приняло решительное выражение, и Грейнджер кивнула. — Проводи меня, и я вернусь за Драко, — она шагнула вперед и опустилась на колени рядом с его креслом. Она взяла его за руку, и они обменялись молчаливым взглядом, от которого Драко чуть не вырвало, но он сдержался, ради Гарри. Уизли вытащил палочку, и они исчезли со знакомым хлопком. Драко неожиданно для себя надеялся, что Грейнджер выживет. Он был потрясен, обнаружив, что, возможно, за последние несколько дней она ему даже немного понравилась. И она была чертовски храброй гриффиндоркой, чтобы позволить Уизли аппарировать ее куда угодно. Мерлин знал, когда Уизли в последний раз пытался это сделать. К тому времени, как он закончил свою мысль, Грейнджер вернулась, выглядя, к счастью, целой и невредимой. Она поспешила к нему и взяла за руку, не обращая внимания на его инстинктивное отвращение, хотя его реакция была вызвана нежеланием испытывать какие-либо видения, связанные с Грейнджер, а не тем, что она могла бы подумать. К его облегчению, ткань рубашки защитила его от ее прикосновений. — Пошли, — сказала она раздраженным тоном и дезаппарировала их. Первое, что заметил Драко, было отсутствие снега. Следующим был ветер. Он завывал над утесом, на котором они стояли, терзал их волосы и одежду и сотрясал пожелтевшую траву, на которой они стояли. Перья Драко затрепетали. Он окинул взглядом маленький домик, стоявший в некотором отдалении, примостившись на краю обрыва, словно обдумывая самоубийство. Драко подумал, что это хорошая идея — половина крыши провалилась, и одна часть верхнего этажа, похоже, отсутствовала. Грейнджер отпустила его и с дрожью обхватила себя руками. Зубы Уизли стучали. — Нам нужно выбраться из этого холода, но мы не можем просто ворваться туда! — голос Грейнджер едва перекрывал вой ветра. — Если они там, значит, установили защиту! Грейнджер наложила на себя и Уизли Согревающее заклинание, а затем повернулась, как будто собираясь наложить то же самое на Драко. Он не стал напоминать ей, что не чувствует холода — вместо этого он поднялся в воздух. — Драко! — крикнула она, хотя ветер унес ее крик, оставив только «коооо». Драко проигнорировал ее. Он знал, что она предпочла бы стоять и обдумывать лучший выход, но у него было свое мнение на этот счет. Очевидно, главный вход будет защищен, но вряд ли им придет в голову защищать это место сверху. Он взлетел высоко, а затем мягко опустился к провалившейся крыше. Расшатанная черепица хлопала на ветру, выступая из края обвалившейся секции. Драко приземлился в чем-то похожем на бывшую спальню, теперь доступную всем стихиям. Крыша обвалилась, потому что одна из стен, очевидно, была взорвана с помощью какого-то взрывного заклинания. Драко задумался, как братья Прюэтт встретили свою кончину. Стоял ли он здесь, на этом самом месте, не подозревая, когда Пожиратели Смерти ворвались и послали заклинание, которое уничтожило его? Он отбросил свои размышления и сосредоточился на цели. Он должен найти Гарри. Бревна крыши блокировали большую часть доступа внутрь, но небольшая щель возле все еще стоящей задней стены позволила Драко протиснуться через нее, только на мгновение зацепив его крыльями, заставляя его отступить и сложить их более тесно. Оставшееся пространство было недостаточно большим, чтобы пересечь его и добраться до двери. К счастью, двери не было, вероятно, ее снесло тем же заклинанием, что и стену. Однако за дверным косяком остальная часть дома казалась нетронутой, если не считать большой трещины вдоль крыши. Ветер завывал через отверстие позади Драко, наводя на мысль о разбитых окнах или еще большем повреждении где-то в здании. Он расправил крылья и использовал магию, чтобы подняться в бесшумное движение, а не рисковать скрипнуть половицей. На втором этаже было всего две комнаты — ванная и еще одна спальня. В ванной не было никаких личных вещей, но спальня была жутко обставлена, чтобы предположить, что владелец просто отсутствовал и мог вернуться в любой момент. Явное отсутствие пыли навело Драко на мысль, что это место находится под Защитными чарами, и он сморщил нос. Интересно, Молли Уизли сохранила это место как своего рода святилище в память о покойном брате? Он заметил плакат на стене над кроватью, и игрок в квиддич весело помахал ему. Его рыжие волосы блестели, а золотые слова на плакате сверкали: «Фабиан Прюэтт. Вратарь.» Он был жутко похож на одного из близнецов Уизли. Встревоженный, сам не зная почему, Драко вышел из комнаты и направился к лестнице. Он был только на полпути вниз, когда что-то, невидимое и колючее, обернулось вокруг него. Он оттолкнул от себя это, только чтобы почувствовать, как оно затвердело и затянулось, окутывая его чем-то похожим на густой гель. С нарастающим чувством паники он сопротивлялся. Палочка все еще была у него в руке, но он понял, что не может пошевелиться, а потом и дышать. Он попытался сделать вдох и почувствовал, как скользкая аномалия просачивается в нос, поэтому он резко выдохнул, не желая, чтобы вещество попало в легкие. Он попытался пошевелиться, но ему удалось лишь слегка сдвинуться. Даже его крылья оказались в ловушке, и его превосходящая сила, казалось, не имела никакого значения. Его легкие начали гореть от потребности в кислороде, а мозг лихорадочно искал решение. Он никогда не слышал ни о чем подобном — казалось, он попал в гигантский пузырь геля. Какое-то движение привлекло его внимание, и он уставился на самодовольное лицо Джинни Уизли. Она улыбалась ему, стоя у подножия лестницы. — Малфой. Странно встретить тебя здесь. Грег сказал, что мне не стоит беспокоиться о верхних этажах, но я знаю, как хитра Гермиона. Если кто-то и придет искать Гарри, то это будет она. Честно говоря, я не ожидала тебя здесь увидеть, — ухмылка превратилась в оскал. — Я бы с удовольствием стояла здесь и смотрела, как это заклинание медленно убивает тебя. Это выглядит некрасиво. Но мне нужно знать, каким образом ты нас нашел. Черные пятна начали плавать перед глазами Драко, размывая его зрение и превращая его в искаженный образ. Он едва видел, как она подняла палочку и отменила заклинание. Когда чары были отменены, Драко рухнул со ступенек, не в силах поддерживать свою магию полета, и изо всех сил пытался оставаться в сознании. — Incarcerous! — крикнула она, когда он приземлился у ее ног, морщась от резких ударов по голеням и предплечьям. Веревки крепко обвились вокруг него, привязав обе руки и крылья к бокам. Она схватила его палочку, а затем наложила заклинание Левитации, чтобы поднять его на ноги. Она усмехнулась ему в лицо. — Красивые крылья, Малфой. Ты должен был принять яд, никчемный кусок дерьма. Драко хотел было плюнуть в нее, но усилия втянуть воздух в ноющую грудь сделали невозможным что-либо еще. Она повернулась и толкнула его, отправляя по короткому коридору к темному дверному проему. Оказавшись там, она отменила заклинание, которое удерживало его в воздухе, и толкнула еще раз. Драко скатился по второму лестничному пролету, не в силах остановиться, крепко прижимая руки к бокам. К счастью, он вызвал быстрый прилив собственной магии и не дал своему лицу расколоться на одной из ступенек, хотя все равно заработал болезненную царапину на подбородке, от которой потекла кровь, и зубы стучали так сильно, что он почувствовал, как один из них расшатался. Чертова сука! Он неуклюже поднялся на колени и услышал, как она спускается по лестнице позади него. Как и ожидалось, удар ее остроносого ботинка попал ему между лопаток и отбросил вперед. Он едва не ударился подбородком о каменный пол и зашипел на нее. — Нетрудно догадаться, почему Гарри расстался с тобой. Она зарычала и пнула его ещё раз, но он был готов к этому и повернулся, чтобы переплести свои ноги с ее, заставляя ее упасть на ступеньки с криком, а затем и криком боли. Драко приподнялся, намереваясь схватить ее палочку — зубами, если понадобится. — Petrificus Totalis! — голос был не ее. Заклинание поразило Драко, и он мгновенно напрягся, прежде чем упасть и ударился лицом о бедро Уизли. Она оттолкнула его со звуком отвращения, и Драко почувствовал, что перевернулся, снова не в силах пошевелиться. Он посмотрел в лицо Грегори Гойлу. — Драко, — спокойно сказал он. — Тебе не следовало вмешиваться. Драко сверкнул глазами и сжал кулаки, только в последний момент осознав, что он не совсем заморожен. Обычно Petrificus Totalis препятствовал любому движению, за исключением непроизвольных движений, таких как дыхание. Двигаться было нелегко, но Драко мог. Он решил держать это знание при себе. Его решительность была испытана, когда Уизли резко ударила его по ребрам. Он старался не морщиться, но внимание Грега было приковано к ней. — Думаю, ты была права насчет защиты. — Конечно, я была права насчет защиты. Я просто не ожидала его здесь увидеть. Нам нужно знать, как он нас нашел. — Хорошо. Мы просто поступим с ним так же, как и с Поттером. Приведи его. Драко оставался неподвижным и думал позволить себе волшебным образом взлететь еще раз.