Невесомые касания

Нервно вздрагивая и широко распахивая глаза, Чэнлэ просыпается с испариной на лбу. Судя по всему, ему снилось что-то неприятное или страшное, он уже не может вспомнить, но чувство легкого испуга и нервозность, скручивающаяся в животе, говорят именно об этом. Оторвыя взгляд от бледного потолка, парень немного оглядывается и видит, что за окном уже давно светло и птички щебечут, подстраиваясь под шум города. Также он распознает непонятные звуки, глухо доносящиеся с первого этажа, и задается вопросом, от чего же именно они исходят. Проверить Лэ не особо спешит, продолжая нежиться в нагревшейся за ночь постели, но когда на лицо навязчиво начинают падать яркие лучи солнца, ему приходится встать. Потянувшись немного и зевнув пару раз, все-таки идет умыться и привести себя в более-менее приемлемый вид. Закончив утренние процедуры, Чжон понимает, что звуки так и не прекратились, иногда они даже становились громче и заставляли его подумать, что в его дом ворвались грабители и сейчас ему придет конец. Не сказать, что он насторожился, ведь недавно с ним уже случилось подобное «вторжение», поэтому он готов, ему уже не в новинку. Когда Чэнлэ спускается вниз, то наконец видит виновника исходящего шума — Джэмин стоит как-то скорчившись над плитой и бормочет что-то невнятное себе под нос. — Что это ты там делаешь? — Нарочно громко спрашивает Лэ, проходя на кухню и принюхиваясь, из-за этого другой аж подпрыгивает и резко разворачивается, прижимая ладонь к сердцу. — Зачем так пугать? — Вздергивает брови На, а Лэ лишь смеется, пожимая плечами, и садится на стул. Вспоминая о своей занятости, Джэмин отворачивается обратно к плите и начинает странно копошиться, снова брякая вещами. Чем дольше Чжон находится на кухне, тем отчетливее улавливает приятные запахи, на которые изначально не обратил внимание. Еще и звуки стали более очевидными — не только дурацкое бряканье, но и шипение масла, стук ножа о доску и журчание воды, при спаласкивании чего-то, что с его места не видно. — Вот. — Джэмин под внимательным взором парня ставит перед ним тарелку с его стараниями. — Что это? — Завтрак, очевидно же, — На садится напротив. — Давай попробуй. — С чего бы? — Лэ недоверчиво щурится. — А вдруг ты решил меня отравить? Ты стоял в странной позе и я слышал твое невнятное бормотание себе под нос. — Больно ты мне сдался, — усмешка появляется на лице парня. — И я не был странным! Я просто принюхивался и проговаривал свои действия. Знаешь ли, у меня давно не было практики в готовке! Но должно быть нормально, я раньше неплохо с этим справлялся. Возможно, он и не врет, потому что пахнет очень даже вкусно, а желудок Лэ это подтверждает и предательски урчит что-то на китовьем. На тарелке омлет с выложенными на нем ароматными свежими помидорами и беконом так, что получается улыбающееся личико. Его за детсадовца принимают или что? Хотя сегодня Чжон готов с этим мириться, ведь поесть все же хочется, даже слюноотделение значительно усиливается. Поэтому он, прекращая свои подозрения, берет вилку, насаживая на нее всего побольше и отправляет в рот. — Ну что? — Тут же интересуется призрак, с любопытством ближе наклоняя туловище через стол. Правда вкусно, Чэнлэ даже глаза не надолго прикрывает, почти мыча с набитыми щеками. — Пойдет. — Скудно комментирует он, прожевав. Вообще ему просто не хочется признавать, что тот хорош, а то возомнит еще не пойми что о себе. Только вот Джэмин то не слепой и не дурак и прекрасно видит реакцию парня, видит, как тот продолжает набивать рот, так аппетитно поглощая пищу. Сам На, глядя на него, готов поклясться, что почти испытывает нечто похожее на голод, хотя он призрак и уже не помнит какого это. Так что никаких недовольств по поводу скромных слов о его стряпне не следует, только кроткая улыбка, приводящая Лэ в недоумение. — Подмешал все-таки что-то мне, да? — проглатывая, опять щурится парень, но другой лишь отрицательно вертит головой. — А! Ты сказал, что принюхивался, значит, еще и запахи можешь чувствовать? А вкусы? — Могу, постоянно чую, как от тебя сигаретами несет, — морщит призрак нос, а другой передразнивает в ответ. — Но вкусы нет. У меня же нет потребности в еде. Хотя, может, и не из-за этого. Без понятия, чем это все руководствуется. — Капец, странно, конечно. А с чего ты вообще решил мне готовить? В повара решил заделаться, чтобы не быть бесполезным? — Жалко тебя стало, вот и решил! — возмущается На. — Ты только это дурацкое клубничное мороженое и ешь. Как можно, оно же мерзкое? Доедая, Чэнлэ отодвигает от себя тарелку и откидывается на стул, вздыхая, будто очень устал. — Вот вообще не тебе об этом говорить! Свою голову то видел? Ты выглядишь как хуманизация этого самого мороженого! — Лэ тычет пальцем на розовую макушку парня, который корчит из себя оскорбленного таким заявлением. — Так и быть… Спасибо за еду. — Не за что. На взгляд Чжона, Джэмин улыбается слишком счастливо для того, кто просто услышал благодарность, отчего-то Лэ становится немного неловко, и чтобы скрыть это приходится занять себя мытьем посуды. Странный этот призрак. // Удивительно, но после завтрака, любезно приготовленного Джэмином, Лэ стал к нему благосклоннее. Неужели, путь к сердцу мужчины и впрямь лежит через желудок? Ну вообще призрак не ограничился готовкой для Чжона один единственный раз, а продолжил делать это почти каждый день, исключая выходные мамы Чэнлэ, коих было не так уж и много. Он объяснил это тем, что ему нравится чувствовать себя как раньше, когда готовил для своих родителей и иногда вместе со своим лучшим другом. А еще, кажется, его забавляет вид Лэ, когда тот старается скрыть, что по-настоящему наслаждается едой. Плюсом призрак и в комнате его бардак разбирал, только теперь обходя стороной злосчастные часы, наученный горьким опытом. Здесь он уже сказал, что не может долго ждать горничную, а жить как на помойке ему не хочется. Короче На стал пай мальчиком, придраться к которому стало труднее. Пререкаться совсем они, конечно, не перестали, но теперь это было реже и несерьезно. Чэнлэ, вроде как, уже и привык к «соседу» за прошедшие полторы недели. Теперь злили его как и раньше в основном одноклассники да мелочи, с ними связанные. — Почему бы тебе не начать складывать свои вещи в шкаф, а не бросать там, где ты их снял? — С удрученным стоном На поднимает брюки около кровати и толстовку у окна, убирая их на предназначенное место. Поглядев на призрака, Чэнлэ удобнее усаживается, подперая спину подушкой, чтобы она не болела от твердого изголовья кровати. Пряча под одеяло замерзшие из-за открытого окна ноги, он устраивает у себя на коленях ноутбук, быстро клацая по клавишам, задумчиво глядя на экран. — Начну, когда ты начнешь нормально проветривать комнату, а не оставлять окно открытым на сто часов. Холодно так-то, это тебе плевать! Видите ли нравится ему запах цветущей вишни и асфальта после дождя. Джэмин хмыкает. Понятное дело, Чэнлэ его не понимает, он то может в любой момент выйти из дома и делать, что захочет, а вот ему приходится наслаждаться жалкими крупицами этого, используя не такие уж и многочисленные возможности. Еще немного прибравшись, убрав мусор от снеков и полив алоэ и несколько кактусов на подоконнике, которые, кстати, выглядят такими же колючими и вредными как несносный подросток в кровати, На все же закрывает окно и приземляется на мягкую поверхность рядом с другим, от чего тот слегка подпрыгивает на упругом матрасе, возмущаясь. — Снова не знаешь, что посмотреть? — призрак тоже опирается на большую подушку. — Включи что-нибудь из Миядзаки. — Знать бы что… Почитав описание у нескольких анимаций, которые он еще не смотрел, Чэнлэ ничего особо не заинтересовывает и он выбирает старое доброе «Унесенные призраками». А что? Классика как никак. Джэмин против не оказывается, хотя даже если бы оказался, то Чжон ничего бы менять не стал, его вообще никто не спрашивал. Вредина не иначе. Смотрят они спокойно, не споря лишний раз, изредка только на стремных персонажах агрессивно тычут в экран и кричат: «Вот! Это ты!» — испуская после довольные смешки. Это ощущается непонятно для них обоих: для Чэнлэ странно проводить с кем-то время так долго, так близко, тем более у него дома, ведь друзей то никогда и не было, даже приятелей, с которыми бы он мог хоть о чем-то поговорить, поэтому неуверенность в том правильно ли это, нормально ли, сейчас липко обволакивает внутренности, заставляя тревожиться; для Джэмина же непривычно снова быть для кого-то заметным, а понимание, что его видят и слышат так же, как раньше, возвращает его в прошлое, заставляет снова почувствовать себя живым, что, очевидно, на самом деле не так. От этого возникают противоречивые эмоции, ведь с одной стороны так приятно ощутить давно забытое внимание к себе, но с другой — возникают сомнения и страх, а долго ли это продлится, прежде чем он снова останется совершенно один. Звуки из ноутбука прекращаются, а экран темнеет, но парни продолжают сидеть каждый погруженный в свои мысли, не замечая этого. За окном вечереет, приятный оранжево-розовый свет проникает в комнату, сглаживая очертания предметов, делая атмосферу еще более спокойной и уютной. Также слышится слабый стук капель о стекло, напоминающий о грибном дождике, и Джэмин первым возвращается в реальность, отгоняя поток мыслей. На чуть вертит головой, смахивая с глаз розовую челку, и поворачивается к другому, тот вовсе не реагирует, завис так завис. Джэмин обращает внимание на немного надутые губы и сведенные брови от глубокой задумчивости и такое лицо Чэнлэ кажется ему весьма очаровательным. Он неплох, пока не открывает рот, даже довольно симпатичный, на скромный вкус призрака, и ему идут недавно окрашенные в русый волосы, черты лица выглядят мягче что-ли, нежнее. — Чэнлэ, — окликает На парня и тот, дернувшись, часто моргает приходя в себя, после поворачиваясь на тихий голос. — Тебе идет этот цвет волос. Лэ сводит брови еще пуще, вникая в слова. — Что? Чего это ты вдруг? — Недоумевает Чжон, его лицо розовеет и Джэмину почему-то нравится думать, что это именно из-за его слов, а не из-за заката, окутывающего комнату. — Да так просто. — Я уже не первый день так хожу, только заметил или что? — Пришло в голову, вот и сказал. — Окей. Снова начиная двигаться, Чжон отставляет ноутбук на тумбу возле кровати, не очень устойчиво, потому что на ней уже лежат ключи, ручка и желтая зажигалка, но Чэнлэ в общем-то все равно. Он вытягивает руки с ногами и его хрящи хрустят, от чего удовлетворенный стон, а затем зевок вырываются из его рта. Джэмин пугается не сломал ли тот чего с таким-то треском, внимательно наблюдая. — Спать охота… — Мычит тихонько парень и трет покрасневшие от усталости глаза. Такой живой и настоящий, со всеми этими реакциями организма на окружающие факторы, от этого сразу понятно, что вот он существует в этом мире… Живет и в любой миг способен делать, что только душе возжелается. Джэмину тоскливо. Он завидует, хочет снова быть частью всего этого, быть живым, а не жалко считать дни своей «недожизни», пытаясь хоть как-то скоротать время и не сойти с ума. Чэнлэ вздыхает и спускает ноги, собираясь встать и почему-то На не в силах с этим смириться, он вытягивает руку и хватает ей другого. Оба замирают, миг и широко раскрытые глаза пялятся друг на друга, метаясь в поисках объяснений. — Я… Я тебя чувствую… — Неуверенно шепчет Лэ. — Я тебя тоже… — Еще тише молвит призрак, испуганный, что все это пропадет, если он моргнет или повысит голос. Он сглатывает, опуская взгляд к руке, сжимающейся на предплечье другого, и немного надавливает пальцами, сминая под ними тонкую синюю кофту и распознавая очертания руки Чжона. — Подожди,. — Чжон вновь полностью забирается на кровать, садясь перед На. — Дай, я попробую. Так же осторожно он тянется к плечу другого и опускает на него ладонь, четко ощущая под тканью серой худи мышцы и ключицы. — Как так? — Удивляется Лэ, снова глядя в карие глаза, но получает только еще большее недоумение в них. — Я не знаю, — Джэмин снова ощупывает другого, завороженный. — Ты что-то сделал? — Я думал что ты. Ты тут сверхъестественное создание, — возражает парень. — Погоди, а если… Чжон перехватывает Джэмина за локоть, и тянется своей ладонью к его, но когда подносит пальцы, то они как раньше проходят насквозь. Он с не пониманием хмурится, задумываясь. — Видимо, только через материалы можно касаться. — Заключает Джэмин. — Похоже… — Но я так рад! Это удивительно, я… Я так давно не испытывал подобного! — Восклицает На, счастливо улыбаясь с сияющими глазами, он бросается обнять Чэнлэ, не способный совладать с переизбытком чувств. — Эй! — возражает Лэ, хочет отстраниться, но Джэмин оказывается сильный гад, поэтому ему приходится смириться, давая тому пару мгновений порадоваться. — Прекращай. Джэмин не хотя отлипает, но улыбаться перестать не может, смотрит как щенок, после долгого отсутствия хозяина. «Придурок» — думает Чэнлэ, и все равно позволяет себя потрогать еще много-много раз, пока не ложится уставший спать.