Любовь, семья и прочие неприятности. Часть третья
27 мая 2022 г. в 00:45
Перед тем, как пойти в эльфинаж, Нерия завернула к лекарю. Она не знала, вернулась ли вчерашняя девчонка домой, или её труп сейчас гниёт в яме рядом с остальными несчастными, не вовремя попавшимися под руку Джонни, но она надеялась на первый вариант. Из лавки она вышла, нагруженная мазями, припарками и укрепляющими отварами в таком количестве, что их хватило бы на всех эльфов в городе. Лекарь всё рекомендовал и рекомендовал Нерии различные целебные средства, а она всё отсыпала и отсыпала ему монеты, будто пытаясь их звоном приглушить чувство вины за произошедшее на площади. Как это часто бывало с Нерией, она сама не понимала, в чём виновата, но была уверена, что в чём-то виновата точно. Она могла сделать больше. Могла убедительней просить Джонни смилостивиться. Могла упасть в ноги пострадавшему и молить его отказаться от обвинений. Могла внимательней приглядывать за своими сородичами и поймать мальчишку на краже раньше, чем его поймают другие. Могла отбить девчонку у стражи. Она всё это могла, но стояла и ничего не делала, глядя, как эльфийку уводят с площади на изощрённую казнь.
С таким упадническим настроением Нерия шагнула в ворота эльфинажа, распахнутые перед ней засуетившимся при виде остроухой “сеньоры” стражником. Сделка с мэром хоть и доставляла Нерии кучу неприятностей, всё же давала и разнообразные преимущества. И одним из них было вот такое подобострастное отношение горожан. К настоящему уважению это раболепство не имело никакого отношения, но Нерии было достаточно и этого. Слухи по Антиве разносились быстро, и стоило пару раз кому-то в городе увидеть, как Джонни шепчет что-то ей на ушко, приобняв за талию, как Нерию везде стали встречать раскрытые двери и дружелюбные улыбки.
Она ступила на пыльную дорожку, пролегающую между ветхими деревянными домиками, и её окутала одуряющая духота. Нерии нравился горячий и влажный антивский воздух, но в эльфинаже он как будто был другим. Сухим и дерущим горло, словно свежесть моря огибала это маленькое, тесное гетто, не пытаясь проникнуть сквозь ворота и принести его жителям прохладу. Нерия расстегнула две верхние пуговицы на рубашке, чихнула, прочищая нос от попавшей в него пыли и, оглядевшись, направилась к хижине, возле которой не раз видела младшего брата вчерашней девчонки.
Не успела она постучать, как дверь распахнулась, и они с мальчишкой столкнулись почти нос к носу. За прошедшие годы он подрос, и теперь был чуть ниже Нерии. Она посторонилась, пропуская его на выход. Он, не здороваясь, прошагал мимо, стукнув об косяк пустым ведром. Нерия последовала за ним к колодцу.
– Привет, дружок, – произнесла она и мысленно одёрнула себя. К чему этот ласково-заискивающий тон? Ей не за что оправдываться, она не сделала ничего плохого.
Мальчишка, похоже, так не думал. Нерия остановилась в нескольких шагах от него, глядя, как он крутит ворот, вытягивая наполненное водой ведро. Её взгляд мальчишка игнорировал, но ноздри его раздувались явно от гнева, а не от физического напряжения.
– Слушай… – Нерия шагнула ближе, протягивая ему свёрток с лекарствами, – я тут…
– Уходи.
Нерия так и застыла в замешательстве с протянутой рукой. Она, конечно, не ожидала, что после вчерашнего её тут встретят фейерверками, но и такой злости в голосе парня, с которым они вместе поливали венадаль, не ожидала тоже. Он поставил наполненное ведро на землю возле колодца, выпрямился, и Нерия чуть не попятилась под его хмурым взглядом. Она глянула на его сжатые в кулаки ладони, разозлилась на себя за то, что размякла настолько, что чуть не спасовала перед рассерженным ребёнком, и настойчиво ткнула ему свёртком в грудь.
– Возьми. Здесь мази, травы…
– Не нужно нам от тебя ничего! – выкрикнул мальчишка и схватился за ручку ведра, не давая сунуть лекарство ему в руки. – Мы с Мирой сами справимся!
– Не будь дураком, приятель, – не сдалась Нерия и встала перед ним, мешая пройти, – твоей сестре нужна помощь.
– Ей нужна была помощь вчера! А теперь она… ей… это всё из-за тебя!
– Это всё из-за тебя! – не выдержала Нерия. – Это ты сунул руку в чужой карман, а не я, приятель! Когда снова захочешь нарушить закон, приноси с собой верёвку сразу, чтобы на неё деньги налогоплательщиков не тратили! В следующий раз пошарь у мэра за пазухой, чтобы по твоей вине весь эльфинаж перевешали!
Мальчишка бросил ведро, оттолкнул Нерию в сторону и понёсся к дому. Она не стала оборачиваться, чтобы посмотреть ему вслед. Вода из упавшего ведра растеклась по дорожке, прибивая к земле пыль, заструилась к ногам Нерии, обогнула ботинок и потекла дальше. Нерия подошла к колодцу и принялась вытаскивать новую порцию воды, чтобы перелить её в ведро и отнести его к порогу.
– Не обижайся на него.
Торей, привлечённый шумом, вышел из своего дома и присел на подгнившее крыльцо.Нерия перелила воду, подтащила ведро к хижине мальчишки, забрала оставленный у колодца свёрток с лекарствами и подошла ближе.
– Отдадите ему? – она поставила свёрток на крыльцо рядом с Тореем. – Там травы, не знаю, сможет ли он сам их заварить, лучше будет, если кто-нибудь…
Она покачнулась, хватаясь за шаткие перила. Перед глазами всё поплыло так, что на какое-то мгновение верх и низ перепутались местами, и Нерия бы упала, если бы подскочивший Торей не подставил ей плечо.
– Ну-ка пойдём в тенёк.
В хижине было ненамного прохладней и тоже довольно душно, но хоть солнце не пекло. Нерия присела на стул, глядя на уже привычную ей картину – Торея, греющего воду, чтобы заварить какой-нибудь терпкий отвар, который он называл чаем. Нерия как-то купила на рынке и принесла ему настоящий чёрный чай, но он не почувствовал разницы и долго сокрушался, что люди покупают за баснословные деньги то, что в лесу растёт совершенно бесплатно.
Нерия часто заходила к нему на “чай”. Приходя в эльфинаж, она всегда старалась ещё и отдельно навестить Торея, который после гибели дочери остался один. Нерия не могла сказать, пытается ли она заменить ему Кариссу, чтобы как-то компенсировать то, что не успела её спасти, или она сама нуждалась в том, чтобы кто-то заменил ей отца, но она любила бывать в этой маленькой тёмной хижине, выпивать по три кружки дымящегося травяного отвара и разговаривать обо всём и ни о чём.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Торей, ставя перед ней чашку и садясь на соседнюю табуретку.
– Я в порядке, – Нерия опустила взгляд, рассматривая клубы пара, – всего лишь похмелье.
– Всего лишь.
Нерии не надо было поднимать голову, чтобы знать, что у него на губах сейчас горькая усмешка. Она уже приходила к нему после ночных возлияний. И пьяная тоже приходила. Он не ругался, не осуждал, укладывал её подремать, когда она являлась нетрезвой уже до обеда, отпаивал всё тем же отваром, когда она просыпалась, но в его глазах Нерия ясно видела, как он мысленно держит сам себя за язык, чтобы не сказать, что он думает о её регулярных возлияниях. Нерия о них думала то же самое, и если бы она могла терпеть своего хозяина и свою жизнь на трезвую голову – она бы не пила. Но ей казалось, что только алкоголь удерживает её от того, чтобы не сойти с ума. Когда она пьяна, алкоголь притупляет боль – физическую и душевную. Когда её терзает похмелье – головная боль выходит на первое место, закрывая собой все остальные.
– Та девушка… Мира… она вернулась домой? – перевела Нерия тему, сделав первый осторожный глоток. Мята и мелисса. Хорошо прочищает мозги.
– Они принесли её вечером и бросили у ворот. Стражники.
– Как она?
Торей замолчал, не глядя на Нерию. Она посмотрела на его пальцы, нервно тарабанящие по столешнице из необработанного дерева.
– Она ведь больна? – спросила Нерия, вспомнив бледное лицо и запавшие глаза девушки. – Что с ней?
– То же, что было у их матери, я думаю, – ответил Торей, – началось всё с кашля. Мы думали, простуда, а она за полгода зачахла. Перед смертью кашляла кровью.
– Её осматривал лекарь?
– Какой там. Двоих детей накормишь – на лекаря денег уже не остаётся.
– А Миру лекарь осматривал?
– Так ведь… – Торей осёкся, но под пытливым взглядом Нерии продолжил, – брат ведь её потому чужой кошелёк и стащил. Лекарь за один только визит серебряный возьмёт. А ведь ещё лекарства…
– Почему нельзя было попросить деньги у меня?
– Так гордый он…
– Пусть в церковь сходит, – опять разозлилась Нерия, – там ему расскажут, что гордыня – грех. А то история с сестрой его, похоже, этому так и не научила.
– Ты его тоже пойми, – заступился за мальчишку Торей, – тяжело ему. Мать потерял, сестра больная. Работу по возрасту не найти, а та, что не по возрасту – такая, что после неё ему самому лекарь понадобится.
– Поэтому он решил гордо заняться карманными кражами и подвёл больную сестру под порку плетьми.
– Ну это же ты… – Торей снова замолчал, не договорив.
– Что – я? – уточнила Нерия.
– Ты ведь… могла бы… вы ведь с мэром…
– Я сделала всё, что могла, – перебила его Нерия, – если бы не я, дело бы кончилось виселицей. Этого пацана вздёрнули бы прямо там.
– Но можно ведь было и за Миру попросить? – наконец-то произнёс мысль целиком Торей. – Ты ведь знаешь к мэру подход.
У Нерии снова закружилась голова, только в этот раз не от жары, а от злости. Вот так, значит? Подход. Сказал бы уж прямо, что она раздвигает перед мэром ноги, и могла бы сделать это в очередной раз, чтобы спасти девчонку от наказания.
– Вы тут в эльфинаже меня себе кем представляете? – очень медленно и тихо начала Нерия, чувствуя, как горло сжимает спазмом от приближающихся слёз. – Господской фавориткой, которая крутит своим благодетелем, как хочет? Думаете, я ему пальчиком указываю, кого казнить, кого миловать?
Торей попытался что-то сказать, но Нерия перебила его, вставая со стула и повышая голос.
– Может быть, я могла бы попросить за Миру. Может быть, я даже смогла бы его уговорить, и её бы и её брата-воришку отпустили домой. Но Джованни не успокоился бы, пока кто-то бы не понёс наказание за преступление. Потому что когда всё идёт не так, как он хочет, Джованни остаётся неудовлетворённым. А когда он неудовлетворён – происходит вот это.
Нерия дёрнула рукав рубахи, обнажая плечо и часть спины, по которой змеились выпуклые шрамы, оставшиеся с того раза месяц назад, когда Катрина пожаловалась хозяину, что Нерия не проявляет рвения в обучении верховой езде, и Джонни отходил её вожжами прямо на конюшне. Как ни странно, её это задело гораздо меньше, чем то, что он ещё и надругался над ней на глазах у лошади.
– Если бы Мира избежала порки, вчерашним вечером её не избежала бы я, – закончила Нерия, поправляя рубашку, – но меня не жалко, верно? Я ведь не из вашего эльфинажа.
– Нерия…
Она резко развернулась и вышла из хижины, сбежав по скрипучим ступенькам. Слёзы хлынули на свободу, даря облегчение от того, что мышцы лица перестало сводить от напряжения в попытке их удержать.
– Нерия, стой! – Торей выскочил на крыльцо за ней, но она уже шла к воротам, яростно чеканя шаг.
Возле выхода Нерия остановилась, вытирая лицо рукавом. Нельзя выходить наружу в слезах. Вообще нельзя, чтобы кто-то видел её в слезах. Кто-нибудь доложит Джонни, а тому только повод дай на её слабостях потоптаться.
– Да ладно тебе, впусти меня внутрь! – услышала она знакомый голос из-за ворот. Она вздрогнула, на секунду решив, что это Джонни, но тут же успокоилась. Мэр бы с такой просящей интонацией говорить не стал.
Она натужно толкнула створку, задев перегородившего выход стражника, и увидела Матео. Он, в свою очередь тоже увидев её, широко заулыбался.
– Вот, я с ней! – сообщил он стражнику.
– Какого хера ты тут потерял? – спросила Нерия, и у стражника не осталось никаких сомнений, что он с ней.
– Хочу город посмотреть. А что?
Нерия, привстав на цыпочки, схватила мэрского отпрыска за ухо и потащила его в сторону от стражника, к узкому проулку. Затянув Матео туда, она отпустила его, скрестила руки на груди и сдвинула брови.
– Ты должен быть дома. Какого хера ты не дома?
– Ты плакала?
– Нет.
– У тебя глаза красные.
– Песок попал. Почему ты не дома? – повторила Нерия вопрос.
– Я же ответил – хочу город посмотреть.
– Тебе нельзя смотреть город! – громко прошипела Нерия. – Ты ходячая бомба!
– Отец сказал, что можно.
– Твой отец – идиот. Иди домой.
– Прости, ничего не выйдет, – Матео развёл руками, – я спросил моего идиота-отца, могу ли я пойти с тобой в эльфинаж, и он ответил, что я могу. Если я вернусь домой без тебя – это будет странно.
– Ты что, подслушивал нас? – Нерия сглотнула, представив, что ещё он мог услышать.
– Только конец разговора, – успокоил её Матео.
– Ты подслушал нас, а потом следил за мной.
– Я подумал, что ты можешь не захотеть, чтобы я пошёл с тобой. Мы плохо начали.
– Я всегда плохо начинаю с теми, кто называет меня остроухой хамкой. И плохо заканчиваю с теми, кто меня преследует.
– Хамкой тебя мама назвала, не я, – напомнил Матео, – она очень религиозна, поэтому на всякий случай ненавидит всех, кто не является любимым ребёнком Создателя. Всех, кроме людей. Людей-не магов.
– Тебя она тоже ненавидит?
– Я провоцирую у неё перманентный кризис веры.
– Соболезную, – съязвила Нерия, – значит так, Матео…
– Тео, – поправил он её, так же, как своего отца в кабинете, – зови меня Тео. Мне так больше нравится. И, если тебе интересно, как быстро довести мою мать до нервного срыва, я скажу тебе – зови меня Тео. Она ненавидит, когда кто-то так делает.
– Почему?
– Она считает, это имя похоже на собачью кличку. Но если подумать, собаку можно назвать любым именем, а значит, любое имя звучит как собачья кличка.
– Ага, – согласилась Нерия, слегка ошалевшая под напором нескончаемой болтовни, – короче, Тео, если ты собираешься идти со мной – веди себя тихо. И если у тебя произойдут эти твои… магические поллюции, клянусь, я вырублю тебя, положу под забором, и ты будешь лежать там, пока за тобой не придёт охрана из поместья.
Не дожидаясь ответа, она вышла из переулка и зашагала по мостовой, слыша сзади стук ботинок Матео. Припёрло этому господскому сынку город посмотреть именно сегодня. У неё нет на это ни времени, ни желания, так что пусть смотрит те места, которые она собирается посетить. Первым делом Нерия собиралась посетить “Звезду Антивы”. Чтобы выпить и поболтать с Алонсо.
– У тебя есть парень? – поинтересовался Матео у неё из-за спины.
– Что во фразе “веди себя тихо” тебе непонятно?
– Ну не будем же мы молчать всю дорогу. Так что? Парень? Да? Нет? Может быть?
– Нет.
– А мне показалось, что есть.
– С чего такие выводы?
– Ты вышла заплаканная из эльфинажа.
– И ты решил, что меня обидел мой парень-эльф?
– Я ошибся?
– Ты думаешь, раз я эльфийка, я встречаюсь с эльфом?
– Я не очень разбираюсь в эльфах, – признался Тео, – отец сослал нас с мамой в такую глушь, что туда медведи забредать боялись, не то, что эльфы.
– А как же слуги?
– Люди. Моя мама настолько ненавидит эльфов, – поведал он, сделав упор на слово “настолько”, – в деревеньке возле поместья их тоже не было. А если бы какой и появился, его бы быстро выгнали. Народ там тёмный.
– А ты у нас прогрессор?
– Надеюсь, – согласился Тео, – эльфы – древняя раса, чья история гораздо глубже, разнообразней и интересней, чем люди могут себе представить. Игнорируя их культуру и опыт, человечество теряет половину ресурсов, которые можно было бы потратить на строительство по-настоящему крепкой и развитой цивилизации.
– Человечество и так строит свою цивилизацию, используя нас, как ресурс. Если оно попытается откусить не только от наших тел, но ещё и от нашей культуры и опыта – оно подавится, – Нерия остановилась под вывеской “Звезды Антивы”, – подожди здесь.
– Я пойду с тобой.
– Это заведение для взрослых.
– По антиванским законам я взрослый, – Тео толкнул дверь, – а вот жители эльфинажа преступно поражены в правах. Так что, наверное, это тебе стоит подождать снаружи.
Нерия гневно толкнула его в сторону и устремилась к стойке трактирщика, мстительно прошагав Тео по ногам. Он нагнал её, когда она уже уселась на высокий стул и защёлкала пальцами, обращая на себя внимание Алонсо.
– Мне антиванский бренди! И ребёнку компот какой-нибудь.
– Мне то же, что и ей, – Тео бросил на стол серебряную монету, – я угощаю, Нерия.
– У тебя крыша поехала? – зашептала она, когда Алонсо отошёл за бутылкой и стаканами. – Тебе нельзя пить алкоголь, ты нестабильный.
– Я и не собираюсь, – Тео тоже понизил голос, – но я же должен как-то показать, что я взрослый.
– Споря со мной из-за компота?
– Отстаивая свою честь и независимость, – Тео смягчил тон, – прости за то, что я сказал на входе. Это было грубо, но не надо меня унижать на всю таверну.
Диссонанс от извинения, произнесённого голосом, пугающе похожим на голос Джонни, был настолько сильным, что Нерия впала в ступор. Джонни никогда не извинялся. Если он и говорил ей “прости”, то это была часть какой-нибудь саркастичной речевой конструкции, вроде: “Прости, если я изъясняюсь слишком сложно для твоего маленького эльфийского мозга”.
– Извини, я… – она глотнула из поставленного перед ней стакана, – перегнула. Давай я закажу что-то безалкогольное как будто себе, а ты выпьешь это, пока никто не видит.
– Спасибо, не надо, – Матео широко улыбнулся и обратился к трактирщику, – что у вас есть из компотов?
– Виноградный сок.
– Вот его давайте, – он придвинул к Нерии второй стакан с бренди, – это, видимо, тоже тебе.
Нерия огляделась. В трактире было пустовато, у всех присутствующих на столах была еда и напитки, так что, когда Алонсо принёс сок, она пальцем подозвала его к себе и, перегнувшись через стойку, сообщила:
– Мне нужен лекарь.
– Последние мозги пропила, Сурана? – ласково ответил ей Алонсо. Он, будучи близким другом коварно брошенного Нерией Рафаэля, никакого пиетета к любовнице мэра не испытывал. – Забыла, где искать лекаря? Карту тебе нарисовать?
– Чувство юмора себе нарисуй. Мне не нужен травник с припарками, мне нужен настоящий лекарь, если ты понимаешь, о чём я.
– Конкретней.
– Мне нужен маг, – еле слышно произнесла Нерия, – духовный целитель. Какой-нибудь, не знаю… отступник, который тайно лечит бомжей в городской канализации.
– Почему ты пришла с этим ко мне?
– Хорош прикидываться! – Нерия схватила его за ворот расстёгнутой на груди чёрной рубахи. – Алонсо, не беси меня, а то я тебе шерсть на груди повыдёргиваю и носки тебе из неё на Сатиналью свяжу. Вы с Рафаэлем всё про всех знаете.
– Так у него и спроси тогда, – Алонсо кивнул ей за спину.
Нерия не успела повернуться, как на стол возле её локтя легла рука. Вторая рука обвила её талию, а шеи сзади коснулись сухие, тёплые губы.
– Как дела, Сурана?
Рука на столешнице подхватила полный стакан, и Нерия развернулась на стуле, глядя на Рафаэля, делающего глоток, так и не выпустив её из объятий.
– Ты кто? – раздалось сбоку. Рафаэль и Нерия повернули голову к Тео, в голосе которого отчётливо были слышны агрессивные ноты.
– Её парень, – ответил Рафаэль и раздвинул коленом ноги Нерии, приближаясь к ней вплотную.
– Она сказала, у неё нет парня.
– Он не мой парень, – Нерия отодвинулась поближе к стойке и свела колени обратно, – мы просто трахаемся.
– Малии ты сказала, что я твой парень.
– Так это когда было? – возмутилась Нерия. – Меня тогда ещё волновало, как наши отношения выглядят в глазах окружающих.
– Что это за сопляк? – спросил Рафаэль, кивнув на Тео.
– Повежливей с ним, Раф, может быть, он твой будущий работодатель. Отойдёт Джованни в мир иной, и придётся тебе целовать этому сопляку задницу.
– Сын Джованни? Ты теперь нянька, Сурана?
– Я гувернантка с хорошими рекомендациями и богатым опытом общения с инфантильными детишками мужского пола всех возрастов.
– Не благодари, – Рафаэль придвинул стул и уселся между нею и Тео, – я тут услышал, тебе нужен целитель.
– Да. Знаешь кого-нибудь?
– Знаю. На Королевской площади принимает.
– Раф, мне нужен маг.
– Она маг, – подтвердил Рафаэль, – я сам удивился, когда услышал. Не знаю, кто покровитель этой рыжули, но у неё есть разрешение Круга, лицензии от мэрии и деньги, чтобы платить аренду. Учитывая, как она выглядит, я бы поставил на то, что у неё есть покровители везде. Я бы ей сам попокровительствовал, да финансово не потяну.
– Ну ничего, может она тебе ещё бесплатно даст, – утешила Нерия, – из жалости, когда придёшь лечить у неё гонорею. Ладно, значит, схожу на Королевскую площадь.
– Я провожу, – Рафаэль поднялся со стула и протянул Нерии руку, чтобы помочь ей слезть. Она спрыгнула сама и направилась к двери.
После бренди в голове уже не шумело так, как с утра, да и в целом настроение у Нерии улучшилось. Она сощурилась, глядя на солнечных зайчиков, мелькнувших на мостовой, отразившись от чьего-то окна и повернулась на шум за спиной. Тео и Рафаэль замешкались в дверях, толкая друг друга, мешая пройти, и никто из них не собирался уступать сопернику. Наконец, они оба вывалились в дверной проём, злобно косясь друг на друга. Нерия зашагала по мостовой вверх, по направлению к Королевской площади, всерьёз ощущая себя нянькой двух капризных малолеток, которую ждёт очень тяжёлая прогулка.