И жили они долго, пока не умерли

      Приём был организован в бальной зале. Нерия заглянула в неё лишь однажды, убедившись, что ничего интересного там нет. Огромное и пустое помещение, в котором можно разместить толпу беженцев со всего Тедаса, простаивало без дела и самим фактом своего существования подтверждало мнение Нерии о Джонни, как о расточительном фанфароне.       Будь Нерия хозяйкой этого вечера взаправду, а не в издевательских фантазиях хозяина, она бы, наверное, встречала гостей у входа. Каждого лично. Представлялась бы и жала руки. Но нарцисс, за чей локоть она сейчас хваталась, пытаясь не упасть с высоких каблуков, предпочёл дождаться, пока все соберутся, чтобы опоздать и с помпой появиться в распахнутых лакеями дверях залы под руку с эльфийской шлюхой, шокировав консервативную публику.       Едва они шагнули внутрь, музыка, исполняемая оркестром, разместившимся на широких подмостках, стихла. Так внезапно, что Нерии стало смешно от мысли, что прямо в этот момент кто-то мог рассказывать собеседнику об огромном прыще на своей заднице, уверенный, что его рассказ затеряется в переливе струн и гуле труб. Но ей стало не до веселья, когда она поняла, что все взгляды устремились на неё.       Сегодня бальная зала не выглядела пустой. По периметру были расставлены банкетные столы, ломившиеся от тарелок с закусками и фруктами, часть из которых Нерия не опознала, потому что ни в Ферелдене, ни в Круге такой экзотики не было. Она скривилась, увидев салфетки, свёрнутые в белоснежных лебедей и перевела взгляд на стол у противоположной от входа стены, на котором возвышалась пирамида из бокалов, в которые, вероятно, была налита не вода. В середине зала размещался грандиозный шоколадный фонтан. Шоколад стекал в широкую чашу гладкой, тягучей массой, как шёлковое полотно, и Нерия подумала, что быть богатой, наверное, не так уж и плохо. Но главной причиной, по которой в этом огромном помещении стало тесновато, были гости. Нерии показалось, что в бальную залу набилось сотни две людей, и она обрадовалась, что они с Джонни не стали встречать каждого у входа. И что ей не пришлось две сотни раз выдерживать на себе удивлённый, презрительный, брезгливый взгляд. Пусть они все сразу насмотрятся теперь, когда она идёт под руку с хозяином прямиком к башне из бокалов.       Они прошествовали по залу в звенящей тишине, которая прервалась лишь стоном дамы в бархате и перьях, которая прикинулась, что сейчас упадёт в обморок, когда Нерия, подняв подбородок, прошла мимо неё. Нерия бы тоже с удовольствием потеряла сознание, но они уже были у пункта назначения, а рухнуть в две сотни бокалов было бы слишком рискованно. Хотя, её бы точно все запомнили.       Джонни взял два бокала с вершины пирамиды, отчего у Нерии тревожно дёрнулось ухо, и протянул один ей. Они повернулись к гостям. – Добрый вечер! – произнёс Джонни, и Нерия с удивлением отметила, что он может звучать иногда очень дружелюбно. – Я рад приветствовать всех в своём доме, сегодня, на этом празднике, который я организовал для своих друзей.       Нерия еле удержалась, чтобы не фыркнуть. Друзей, ну да. Нет у этого психопата никаких друзей. – Вы больше, чем друзья, – продолжил Джонни, не подозревая о её язвительных мыслишках, – вы – моя семья. Лучшие представители Антивы, Тевинтера и Орлея. – “И вообще мы самые классные, не то, что эти собачники из Ферелдена, труположцы из Неварры и плебеи из Вольной марки”, – мысленно продолжила Нерия. – Я прошу вас сегодня не думать ни о чём. Отринуть все заботы, все печали, не говорить о работе и торговых партнерствах. – “Именно о них вы весь вечер и будете трепаться” – Ешьте, пейте, веселитесь, ни в чём себе не отказывайте! – “За мой счёт, который я вам потом выставлю”. – Но прежде чем начнётся праздник, я хочу представить вам хозяйку сегодняшнего вечера! – “Вот вы сейчас все охренеете”. – Прошу любить и жаловать – Нерия Сурана!       Нерия, увлёкшаяся переводом речи с антиванского на босяцкий, не сразу заметила, что Джонни тычет её кулаком в бок. Она встрепенулась и шагнула вперёд, поднимая бокал. – Я безумно счастлива оказаться здесь, особенно в такой ответственной роли, – не моргнув глазом, солгала она, – с нетерпением жду личного знакомства с каждым из вас.       Она махнула сухое белое вино из бокала и водрузила его обратно на пирамиду, всё так же в гробовой тишине. Джонни дал отмашку оркестру, и музыка заиграла вновь, выводя гостей из состояния шока.       Дальше всё было, как в тумане. Не от того, что Нерия опьянела от ста миллилитров вина, а потому что Джонни и впрямь пошёл знакомить её со всеми гостями. Лица мелькали перед её глазами, бесконечно сменяясь, и уже на десятом неуверенном целовании её ручки Нерия начала путаться, кто тут политик, занимающийся законом о частной земельной собственности, кто винодел, чью продукцию пьют во всех королевских дворцах Тедаса, кто певица, известная на всю Антиву своими бурными романами, а кто наследник древнего тевинтерского рода, который ни на одном невольничьем рынке не видел такой красавицы, как Нерия.       Когда вереница желающих узнать, что такого осообенного в этой остроухой дурочке, которая явилась на приём для сливок общества, сопровождая мэра Джованни, иссякла, Нерия наконец-то осталась в очень условном одиночестве. Хозяин покинул её, наказав быть вежливой и улыбчивой, гости разбрелись по компаниям. Кто-то общался, кто-то танцевал, кто-то набивал брюхо, как в последний раз, а Нерия двинула к шоколадному фонтану. Ей редко перепадала возможность поесть шоколад. В детстве её семья не могла его себе позволить, он был очень дорогим. В Круг шоколад тоже не возили, вероятно, по той же причине, так что впервые шоколад Нерия попробовала в Антиве. Его купил ей Рафаэль. Он, кстати, тоже был здесь. Пасся возле полуобморочной дамы в бархатном платье, изредка косился на Нерию, но не подходил, то ли обидевшись, то ли опасаясь её после вчерашнего скандала. – Сливки общества, говорили они, – обратилась она к девушке, сующей половинку абрикоса в шоколадный фонтан, и кивнула на Рафаэля, – это ж какое общество, что на нём всплыли такие сливки?       Девушка шарахнулась от неё, как от заражённой скверной, и затерялась среди танцующих. Нерия пожала плечами, взяла с размещённого у фонтана столика крупную клубничину и потянулась к шоколадной струе. – Возьми шпажку, будь любезна, – раздался рядом ледяной голос Катрины. – Почему ты той девахе этого не сказала? – Потому что её поведение никого не волнует. А за тобой следят все, в ожидании, когда ты ошибёшься.       Нерия нанизала клубнику на деревянную шпажку и сунула её в шоколад, глядя, как он обволакивает ягоду со всех сторон. – Катрина, это так мило с твоей стороны – внушать мне напрасную надежду, что я смогу сойти здесь на свою, – Нерия повернулась, едва не капнув шоколадом наставнице на подол, который она спешно отдёрнула, – ты видела, как они на меня смотрят. Не могла не видеть. Ты можешь с меня хоть ежедневно шерсть обдирать, но в глазах людей я животное, место которого на пуфике у ног хозяина или на помойке. Джонни просто решил развлечься. Посмотреть, как вытянутся их лица, когда он приведёт кошку на банкет, посадит за стол с людьми и заставит их вести с кошкой разговоры о погоде. И это им ещё повезло, что их с кошкой танцевать не припрягли. – Уроки танцев запланированы со следующей недели. – Ой, да ладно тебе! – возмутилась Нерия и сунула в рот клубнику. – Дальше что? Верховая езда? Катрина, ты настоящая вообще? Как я могу тебе доверять – вдруг ты не человек, а дух этикета из Тени? – Не говори с набитым ртом. Уроки верховой езды будут обязательно. – Ты не человек, – утвердительно произнесла Нерия, – тебе самой-то это всё нравится? Все эти атрибуты настоящей леди? Ты даже здесь-то, наверное, исключительно по долгу службы. Нянчишься со мной. – Я сказала, что я не нянчусь. – Но ты нянчишься.       Катрина протянула руку, и Нерия едва не отшатнулась, опасаясь получить удар по лицу, но наставница потёрла пальцем её щёку, стирая шоколад. – Мне нравятся танцы, – произнесла она, выуживая откуда-то из недр своего роскошного платья батистовый платок с вышитой фамильной монограммой и вытирая им руку, – в юности я блистала на балах, которым этот приём не чета. На одном из них я познакомилась со своим будущим мужем. Он был так восхищён моей грацией, лёгкостью и изяществом, что на всех следующих балах танцевал только со мной, чем навлёк на меня ненависть всех девиц на выданье, даже моих подруг, ведь он был так красив и галантен, что каждая хотела попытать счастья, пригласив его на танец. Мы поженились через полгода после знакомства, и следующие тридцать лет, пока его не забрала долгая, тяжёлая болезнь, я была самой счастливой женщиной на свете. И когда я кружусь в танце, мне кажется, что он всё ещё рядом. – Ого, – ошарашенно произнесла Нерия, – я была не права, прости. Ты настоящая. – Лучшим извинением для меня будет, если ты не опозоришь меня сегодняшним вечером, – вернулась в привычное ледяное состояние Катрина, – используй этот приём с пользой. Наблюдай за гостями, за их манерами, за их речью. А потом используй полученные знания, чтобы доказать им, что ты не животное.       Катрина отошла от фонтана, оставив Нерию наедине с новой клубничиной. Легко сказать – наблюдай за гостями. Как за ними наблюдать, если они сторонятся её, а при её приближении все разговоры замолкают? – Вина для прекрасной сеньоры?       Нерия шарахнулась в сторону, услышав знакомый голос. Вчерашний эльф Зевран из таверны стоял перед ней, облачённый в ливрею, такую же, как у всех остальных слуг. Он восторженно лыбился, глядя на неё, словно на её месте была гора новеньких золотых андрисов. – Ка… какого… – Нерия подошла ближе, беря бокал, чтобы не вызвать подозрений у тех, кто может за ней наблюдать – вчера ты был сначала жиголо, потом наёмным убийцей, а сегодня ты официант. Любишь ролевые игры? – Очень, – воодушевлённо признался Зевран, – ты тоже, как я погляжу. Вчера ты была юной прелестницей, читающей учебники в таверне, а сегодня ты роскошная женщина, которая навела шуму среди знати, явившись в их змеиное гнездо под руку с торговым принцем.       Нерия чуть не выплюнула обратно в бокал отпитое вино. – Что… то есть… подожди… то есть, Джонни… – Кто? – Мэр Джованни, – поправилась Нерия, – это что, он выходит… – Ты даже не знаешь, с кем спишь? – ухмыльнулся Зевран. – У нас букетно-конфетный период, – мрачно ответила Нерия. – Оу… – с притворным сочувствием произнёс Зевран, – мне жаль, но я пришёл разбить тебе сердце.       В первые мгновения Нерия не поняла, что он имеет ввиду. Как он может разбить ей сердце, у неё на месте сердца зияет дыра, а к этому смешливому незнакомцу она ничего не чувствует. Она собралась назвать его придурком, как вдруг поняла, что это она тут придурок. Придурок, у которого вместо мозга любовный роман. Зевран пришёл грохнуть Джонни. То есть, убить торгового принца Джованни, представителя высшей касты Антиванских Воронов. Она огляделась, убедившись, что потенциального покойника нет поблизости, и без промедления затолкала Зеврана за тяжёлую бархатную портьеру. Улыбка с его лица так и не сошла, а когда Нерия прижалась к нему вплотную, стала даже шире. – Уходи отсюда. Сейчас. – Один поцелуй – и я подумаю. Но вероятней всего, мой ответ будет отрицательным. – Тогда я убью тебя. – Ни за что не поверю, что этот косноязычный пьянчуга настолько хороший любовник, что ты готова убить за возможность ещё хоть раз оказаться в его постели. Но даже если так – я могу предложить на его место себя. – Я бы его постель век не видела. Но он мне нужен живым. У нас договор. – Какой? – Пока он у власти, он гарантирует мне покой в эльфинаже. Я не могу рисковать его жизнью, потому что следующий подонок может не захотеть заключать со мной никаких договоров. – Какое тебе дело до эльфинажа? – Должно же кому-то быть дело до тех, до кого никому нет дела. Зевран, уходи. Обещаю, я сама его убью. Но не сейчас. – Как можно отказать, когда дама так настойчиво просит? Особенно если она чародейка, – его губы коснулись уха Нерии, – постарайся сдержать своё обещание.       Она быстро кивнула и выскочила из-за шторы, потому что руки Зеврана начали смыкаться на её талии, а Джонни уже рыскал по залу в поисках своей эпатажной хозяйки вечера. – Где ты была? – Спасала твою задницу от наёмного убийцы, – прямо ответила она, – то есть, скорее, убийцы-энтузиаста. – Что? Ладно, неважно, мне сейчас не до этого. – Ты вообще-то сдохнуть мог. – Но ведь не сдох, – справедливо заметил Джонни, – потому что ты великолепно справляешься со своей работой. И сейчас у меня для тебя есть ответственное задание. – Какое? – жалобно спросила Нерия, предчувствуя что-то нехорошее. – Посмотри туда, – он развернул её за плечи.       Там, куда он ей указал, стоял тот самый тевинтерский маг, который при знакомстве рассказал, что его рабыни и вполовину не так красивы, как она. Его имени Нерия не запомнила и мерзкую рабовладельческую рожу тоже хотела бы забыть. Он выглядел как злодей. Злодейские брови вразлёт, злодейская бородка клином, злодейский взгляд с прищуром. – Думаю, из твоей дырявой головы уже вылетело его имя, – ехидно заметил Джонни, – Люций Винициус, представитель древнего магического рода. – Хоть бы раз встретить тевинтерца с чуть менее помпезным именем. – Мы с ним давние деловые партнёры, – поведал Джонни, – и это сотрудничество приносит много прибыли нашим союзным государствам. И, как хороший партнёр и гостеприимный хозяин, я не могу не удовлетворить маленький каприз нашего гостя. – Какой ещё каприз? – Нерия сглотнула, не отводя взгляд о тевинтерца, который, заметив её пристальный взгляд, отсалютовал ей бокалом. – Ты ему очень приглянулась. – Стоило сразу догадаться, что ты собрался подложить меня под тевинтерского магистра, – Нерия повернулась к хозяину и краем глаза отметила шевеление за портьерой. Зевран всё слышал, и это задело её гордость, – зря только потратил деньги на эту орлейскую экзекуторшу, Джонни. Мог меня совершенно бесплатно запихнуть к нему в постель в одном ошейнике, он был бы доволен. – Не каждый тевинтерский маг – магистр, Нерия. – Да насрать мне, – прошипела она и толкнула его двумя руками в грудь, привлекая непрошенное внимание гостей этим резким жестом, – я не буду этого делать. – Будешь, – прошептал он ей на ухо, хватая за локоть и привлекая к себе в объятия, – ты сделаешь всё, что он захочет, иначе я расторгну наш договор. Если он захочет тебя трахнуть – ты раздвинешь ноги. Если он захочет сказку на ночь – расскажешь ему о своём великом эльфийском наследии. Если он захочет тебя сожрать – принесёшь ему нож и вилку. Ясно?       Нерия могла бы выполнить данное Зеврану обещание сию же секунду. И отправить вслед за Джонни всех этих высокопоставленных ублюдков, которые с интересом наблюдают за её унижением. Её магия, подогреваемая яростью и стыдом уже искрилась на кончиках пальцев, покалывая и вырываясь на волю. – Я же не куртизанка, – произнесла она, сжимая руку в кулак. Джонни отпустил её локоть, бросив короткий взгляд на вспыхнувшие и тут же погасшие в ладони синие искры. – Я не требую от тебя ничего особенного, – примирительным тоном ответил он, снова приникая губами к её уху, – Нерия, думаешь, мне нравится целовать задницы всех этих тевинтерских и орлейских выблядков? Я бы сейчас вышел отсюда, подпёр дверь и поджёг дом, чтобы больше никогда не видеть эти самодовольные лица. Но от них зависит моё будущее и будущее Антивы. И твоё. Поэтому сделай мне одолжение, которое тебе ничего не стоит. Просто будь собой – хорошенькой, непосредственной и безотказной.       Нерия распахнула глаза, боясь моргнуть и позволить слезам покатиться по лицу. Макияж поплывёт, а она так старалась, делая его целых два часа под присмотром Катрины. Она глянула через плечо, ища взглядом наставницу. Та кружилась в вальсе с партнёром на вид в два раза моложе неё. Ну хоть кто-то счастлив. А Нерии никогда не встретить будущего мужа на балу. Никто не восхитится её грацией и лёгкостью настолько, чтобы предложить руку и сердце остроухой шлюхе, отринув предрассудки и не побоявшись общественного осуждения. Катрина, наверное, думает, что помогает своим подопечным превратить их жизни в сказку, но про таких, как Нерия, сказки не пишут. Про неё травят пошлые анекдоты в мужских раздевалках. – Ладно, – еле слышно произнесла она, – я сделаю всё, как надо. – Умница, – Джонни погладил её пальцем по щеке, – я твой должник. Навечно.       Нерия развернулась и вздохнула с облегчением, заметив, что интерес к их спору угас так же быстро, как возгорелся. Все снова были заняты своими делами, и только уважаемый тевинтерский гость всё так же пытался поймать её взгляд. Нерия уверенно посмотрела ему в лицо, улыбнулась и, прихватив два бокала с подноса проходившего мимо официанта, приблизилась к гостю. – Наслаждаетесь вечером, Люций?       Он принял из её рук бокал и, поболтав в нём вино, сделал глоток, прежде, чем ответить. – Ты бы не спрашивала, если бы хоть раз побывала на празднестве в Минратосе. – Боюсь, на празднестве в Минратосе я могу побывать только в одном качестве, – не смогла сдержать язвительный комментарий Нерия. Но её собеседник посчитал это удачной шуткой и расхохотался. – А в каком качестве ты находишься здесь? – Хозяйки вечера. Разве ты не слышал? – совсем перестала соблюдать политес Нерия, решив, что особо вежливого обращения эта рабовладельческая морда не заслуживает. – И как же женщина твоего положения добилась такого впечатляющего роста? – Моего положения?       Люций снова глотнул вино и указал бокалом на её ухо. – Я воспитанница сеньора Джованни, – невозмутимо произнесла Нерия, – он очень добр ко мне. Очень. – Всегда удивлялся свободным антивским нравам, – принялся рассуждать Люций, – маги Круга свободно разгуливают по улицам… – Разве тебя не должно это радовать? – перебила его Нерия. – О, нет, – он лениво махнул рукой, – ваша Церковь оказывает Империи огромную услугу, подавляя магов и держа их под замком. Зачем нам лишняя угроза, верно? – Мы так договоримся до того, что андрастианская церковь подчиняется Тевинтеру. – А у тебя есть доказательства, что не подчиняется? – спросил Люций, чем заставил Нерию крепко задуматься. – В Антиве влияние Церкви ослабло, и вот результат – приходится налаживать дипломатические отношения, ведь кто знает, не приведёт ли раскрепощение антивских магов к конфликту на наших границах. – И рабов последнее время мы поставляем всё меньше, да? – с невинным выражением лица поинтересовалась Нерия. – И теперь я вижу, почему, – согласился Люций, – эльфам здесь тоже дали слишком много свободы. – И тебе это не нравится, – утвердительно произнесла Нерия, – наверное, ты очень зол, Люций. Хочешь наказать меня за непослушание, чтобы тебе стало легче?       Она была не прочь ещё поговорить о влиянии Церкви на покой на северных границах, но ожидание неизбежного убивало. Чем раньше она начнёт, тем раньше закончит. А потом смоет с себя чужие прикосновения, залезет под одеяло, проплачет часок и забудет о произошедшем до следующего раза, когда Джонни решит сдать её в аренду другому своему деловому партнёру. Она отставила бокал, из которого так и не сделала ни глотка, и руки тевинтерца обвили её талию. Одна из ладоней спустилась ниже, сминая ткань и повреждённую, едва зажившую кожу под ней. – Мне так наскучили покорные остроухие сучки в Минратосе, – жарко зашептал он ей на ухо, – но увидев, как ты шла, подняв голову, между этими напыщенными идиотами, которые пришли сюда ради бесплатного фуршета, я сразу понял, что с тобой будет интересно. – Ты себе даже не представляешь, насколько. – подтвердила Нерия, за руку увлекая его из бальной залы.       Накануне слуги с ног сбились, готовя гостевые комнаты, так что у Нерии не возникло проблемы с тем, чтобы привести этого любителя непокорных эльфиек в уединённое место. Она вела его по коридору, стараясь не смотреть на лица многочисленных охранников, встречающихся на их пути, потому что ей казалось, что в каждом из них она прочитает мнение о том, что она падшая женщина. Но в целом, ей было сейчас не до чужого мнения, и даже не до того, что она скоро нагнётся раком перед козлом из Тевинтера. Она размышляла о том, что, похоже, зря мысленно наговаривала на Джонни в начале вечера, что у него нет друзей. Здесь ни у кого нет друзей. Они все друг друга ненавидят и презирают, и хватит маленькой искры, чтобы разгорелся пожар. – Пожалуйста… мне надо идти…       Нерия остановилась так резко, что Люций чуть не налетел на неё сзади. Голос Аланы, который донёсся из-за неосвещённого поворота, испуганно дрожал. Нерия шагнула к двери одной из гостевых комнат и распахнула её, приглашая Люция войти. – Я должна узнать, в чём дело, – произнесла она, коснувшись своими губами его, – там моя камеристка. – Камеристка… – Люций демонстративно закатил глаза. – Ага, я очень избалованная остроухая сучка. Я скоро вернусь, а ты пока подумай о том, как будешь ставить меня на место. – Не задерживайся.       Нерия закрыла дверь и поспешила за поворот. После едва освещённого коридора глаза привыкли к сумраку почти мгновенно, и она увидела Алану, которую зажал у стенки Рафаэль. Она упиралась рукой ему в грудь, уворачиваясь от поцелуя. – Простите, что прерываю ваше свидание, – громко сказала Нерия. Рафаэль повернул голову в её сторону, Алана съёжилась и стыдливо опустила взгляд, теребя край передника. – Сурана, тебе заняться нечем? – Сказал человек, который настолько измаялся бездельем, что решил развлечься домогательствами. – Опять воображаешь меня злодеем из любовного романа? Мы просто болтаем, Сурана, не драматизируй. – Алана, это правда? Вы просто болтаете?       Девчонка замотала головой, не поднимая взгляд. – Он к тебе пристаёт?       Она кивнула. – Тебе это нравится?       Алана затрясла головой так, что собранные в косу волосы мотнулись, хлестнув её по щеке. – Похоже, это всё-таки домогательство, Раф, – ехидным тоном заметила Нерия, – что, добровольно с тобой спать уже вообще никто не хочет? – Просто я избирателен. – Да, избирательно лезешь к малолетней сироте, точно зная, что за неё никто не заступится, – Нерия оттолкнула Рафаэля от Аланы, – только тут ты просчитался. Ещё раз увижу тебя возле неё – и я скажу Джонни, что твоя жизнь больше не входит в сделку. – Сделку? – Ах да, – ласково произнесла Нерия, глядя ему в глаза, – ты же не знаешь, что твой труп до сих пор не унесло в море только потому что я умоляла моего хозяина тебя не трогать. Я сказала тебе вчера, и повторю это снова, Рафаэль – ты ничего не стоишь. Кроме моих слёз, которые я проливаю ради того, чтобы ты был в безопасности. А теперь проваливай и подумай на досуге – на чьей ты стороне.       Рафаэль исчез за поворотом, бросив на Нерию последний гневный взгляд. Алана тонко всхлипнула и расплакалась, прижимая к лицу передник, но утешать её у Нерии не было никакого желания. То, что она не позволила Рафаэлю приставать к Алане, не значило, что Нерия не злится на свою камеристку. – Зачем ты сказала Джованни, что этот урод заходил ко мне вчера? – Я… – Алана отняла передник от лица, – это… это моя работа… – Ты разве не горничной работаешь? – издевательски спросила Нерия. – С каких пор в обязанности прислуги входит шпионаж? – Если я не буду делать то, что мне сказано – меня уволят, – неожиданно твёрдо ответила Алана, хотя её лицо всё ещё было залито слезами, – куда я пойду? Собой торговать? – Ну зачем же так радикально? – продолжила глумиться Нерия, вымещая на камеристке злость за весь сегодняшний день и за то, что грозит ей дальше. – В подмастерья к кому-нибудь пойди. – Кто меня возьмёт? – горько заметила Алана. – Никто не рвётся обучать ферелденку, когда здесь своих желающих полно.       Нерия замолчала, глядя в окно, за которым из-за туч вышла огромная, круглая, жёлтая луна. Спорить дальше не имело смысла, потому что это было бы лицемерием. Нерия делает то, что должна, ради выживания, Алана поступает так же, её не в чем винить. Из-за её болтовни Нерия ещё не раз получит порку, но либо так, либо Алане действительно придётся проситься в бордель, где она, скорее всего, умрёт совсем юной от болезней и побоев. Если гражданка Антивы ещё может найти какую-то управу на буйных клиентов, то с ферелденкой никто церемониться не станет. – Держись подальше от Рафаэля, – посоветовала Нерия, решив не продолжать дискуссию, – он ещё попытается добиться своего, уж поверь, я знаю. Если он снова будет возле тебя отираться – беги, кричи, кусайся. Делай что угодно, лишь бы не остаться с ним наедине. Иначе он тебя дожмёт, и ты даже какое-то время будешь верить, что сама этого хотела. А прозрение будет очень болезненным.       Алана выскочила за поворот, не выпуская из рук подол передника. Нерия проводила её взглядом и опустилась на пол, поджав ноги. Палома говорила, что никто никогда не слушает, но может Алана её всё-таки услышала. – Очередное удивительное перевоплощение. – Создатель милосердный! – Нерия вздрогнула и задрала голову, посмотрев на Зеврана. – Откуда ты тут взялся, мать твою? – Я был тут с самого начала. – С начала сотворения мира? – С начала твоей спасательной операции, – ответил Зевран, опускаясь на пол рядом с ней, – впечатляюще. – Почему ты всё ещё здесь? – Я подумал, что ты можешь передумать и возжелать смерти своего сутенёра, поэтому остался понаблюдать. – Проклятье, – Нерия оперлась на стену, неловко вставая на высоких каблуках, – мне нужно идти. – Только не говори этому парню, что ты стоишь за перебоями поставок рабов через Антиву, он будет так расстроен. – Я тут не при чём, – возразила Нерия, отряхивая юбку, – Джонни продавал эльфов не в Тевинтер. – Но, как и все торговые принцы, он участвует в транзите живого товара из других государств.       Нерия встала, окидывая сидящего на полу Зеврана невидящим взглядом, чувствуя себя так, будто её оглушили тяжёлым ударом по голове. Внезапное понимание, что до этой секунды она видела лишь верхушку айсберга, а теперь ей открылись бездны мирового океана, шокировало её настолько, что даже ноги онемели. – И этот… Люций Винициус… Он один из покупателей, верно? – Перекупщик. Поставляет товар на невольничьи рынки. – Мне нужен твой кинжал, – выпалила Нерия, вытирая о платье вспотевшие, трясущиеся от гнева ладони. – Он тебе не по карману, золотце. – Да что ты говоришь? – Нерия потянулась к застёжке на колье, которое весь вечер сдавливало ей шею, с трудом расстегнула застёжки и кинула его Зеврану на колени. – Хорошо, мой кинжал столько не стоит. – Я тебя нанимаю вместе с твоим кинжалом. Мне нужна помощь. Жди здесь.       Не дожидаясь согласия, Нерия зашагала к спальне. Она была в такой дикой ярости, что даже не думала, что Зевран может сбежать с её украшением. Пусть попробует, она его из-под земли достанет. У неё был повод злиться, ведь она наконец-то поняла, почему Джонни считает её дурочкой. Ведь её так легко водить за нос, не рассказывая ничего по-настоящему важного. И использовать для личных нужд, например, запихнув в постель к тевинтерскому работорговцу, чтобы он был более благосклонен к своим партнёрам по бизнесу.       Она вошла в комнату, запирая за собой дверь. Лежащий на кровати Люций скорчил недовольную гримасу. – Ты долго. – Прости, – ответила Нерия, подходя к нему и задирая подол платья, – я возмещу тебе ожидание сполна.       Он ничего не заподозрил ни в её горящих азартом глазах, ни в широкой улыбке, озарившей её лицо. Нерия оседлала бёдра Люция, склоняясь к его лицу и заключила его лицо в ладони, пристально глядя в глаза, с нескрываемым удовольствием наблюдая, как предвкушение в них сменяется настороженностью, пониманием, гневом и, наконец, полным безразличием, когда заструившаяся из её рук магия охватила всё тело, заставив его обмякнуть на кровати.       Она слезла с него и одёрнула юбку. Нерии не надо было смотреть на Люция, чтобы знать, что ему не вырваться из её заклинания. Эффект неожиданности сыграл ей на руку. Он не знал, что она маг, не ожидал, что она применит заклинание и не понял, когда это произошло, ведь был уверен, что она просто решила его приласкать, пока не стало слишком поздно.       Нерия высунулась из-за двери, убедилась, что поблизости никого нет, дошла до поворота и поманила рукой Зеврана, который уже поднялся с пола. Она вошел в комнату вслед за ней и присвистнул. – Я одновременно и хочу и не хочу знать, что здесь происходит. – Я тебе сейчас объясню, – пообещала Нерия, запирая дверь на щеколду, и садясь на кровать рядом с парализованным тевинтерцем, – итак, у нас есть Люций, наш дорогой гость из Минратоса. который ведёт дела с Антиванскими Воронами. Люций покупает и перепродаёт эльфов, чего я категорически не одобряю. Ещё у нас есть Джованни, один из торговых принцев, который, похоже, даже собственным коллегам как кость в горле. Судя по тому, что я успела сегодня увидеть, в антивской верхушке никто никого не любит и никто никому не доверяет. Представим на секунду, что тевинтерский работорговец приезжает на званый ужин к Антиванскому Ворону и… О ужас! Его находят в гостевой спальне с перерезанным горлом и валяющимся рядом кинжалом с характерным узором. Что тогда начнётся? – Паника, – ответил Зевран, – и параноидальные настроения. – Верно. Джонни и так постоянно мерещится, что его хотят прикончить. А тут его делового партнёра убивают в его доме свои же. А с другой стороны, остальные торговые принцы, я думаю, и так в недоумении, как так вышло, что Джонни перестал поставлять богатеям игрушки из эльфинажа, а тут ещё и тевинтерец отъехал на его вечеринке. Начнётся неразбериха, от которой мы с тобой оба выиграем. Джонни будет очень занят, и ему станет не до меня, а Вороны, возможно, перебьют друг друга сами в процессе выяснения, кто виноват, и у тебя будет меньше забот. – Ты страшная женщина, – восхищённо произнёс Зевран, – и мне, значит, в этом спектакле отведена роль таинственного убийцы? – Верно, – Нерия подошла к окну, со скрежетом распахивая деревянные створки, – я отошла, чтобы припудрить носик, Люций открыл окно, потому что было душно, неизвестный с ножом влез в комнату и застал его врасплох, пока он предавался фантазиям о том, как натянет остроухую шлюху. Могу ему даже член в руку вложить. Так замечтался, что к нему бы и отряд храмовников в доспехах смог незаметно подобраться. – Ну ты сильно-то не увлекайся, – ухмыльнулся Зевран, – положим его поперёк кровати. Он сидел спиной к окну, я незаметно подкрался и перерезал ему горло. Чистая работа.       Перемещение парализованного тела заняло много времени. Зевран тянул его за руки, Нерия за ноги, но Люций всё никак не хотел принимать нужное положение, и к моменту, когда он оказался там, где надо, Нерия взмокла, как мышь. – Надо было тебе его двигать. А то я теперь не выгляжу, будто носик только что припудрила. – Посмотри на меня, – развёл руками Зевран, – я не создан для тяжёлого труда.       Нерия склонилась над Люцием, который имел удовольствие услышать её планы, и потрепала его по щеке. – Прощай, приятель. Надеюсь, тебе было не скучно.       Она отошла к двери, чтобы кровь не забрызгала платье, и отвернулась. От её идеи за версту веяло психопатией, но она всё же не была готова увидеть, как Зевран вскроет Люцию артерию. Раздался шорох, а вслед за ним бульканье, странный клёкот и звук падения тела. Заклинание Нерии рассеялось без её участия, потому что парализовать больше было нечего. Она повернулась и увидела, как Зевран, схватив тевинтерца за запястья, прикладывает его руки к шее. Кровать и одежда Люция была залита ярко алой кровью. Кинжал валялся на окровавленной простыне. – Ты что делаешь? – Он хватал руками горло перед смертью, – пояснил Зевран, – рефлекс. – Умно. – И что теперь? – спросил Зевран, отходя к окну. – Теперь я буду кричать.       Её оглушительный визг разнёсся по всему поместью. Зевран выпучил глаза и рыбкой нырнул в окно. Нерия продолжила истошно визжать. Первой на её крик явилась Алана, что оказалось настоящий удачей, ведь она присоединилась к воплю Нерии, едва увидела труп. Теперь они визжали на два голоса, привлекая вдвое больше внимания. Через секунды в комнату набилась охрана, не пуская любопытствующих гостей. Последним явился Джонни, пробившись сквозь толпу и захлопнув за собой дверь. – Заткнулись обе! – рявкнул он, и Нерия с Аланой резко замолчали. Алана начала сползать по стенке, и Нерия подставила ей плечо, чтобы она не упала в обморок. – Что здесь произошло, Нерия? – Я… – на её глаза навернулись слёзы от страха, что он её раскусит, но её лжи это пошло только на пользу, – я… он пошёл в спальню, а я задержалась, потому что услышала, как Рафаэль пристаёт к Алане. Меня не было какое-то время, а когда я вернулась… Создатель… – Это правда? – обратился Джонни к Алане. – Вы были вместе?       Нерия замерла, не дыша. Зачем она ляпнула про Алану, камеристка же знает, что они расстались гораздо раньше. Придётся теперь доказывать, что Алана хочет её оболгать. – Да, – тонким голосом ответила Алана, – госпожа помогла мне, а потом пошла сюда, я услышала крик и… и…       Она разрыдалась в голос, и Джонни кивнул охраннику, чтобы тот её увёл. Нерия выдохнула, приваливаясь к стене и глядя, как хозяин берёт в руки окровавленный кинжал. – Ты что-нибудь видела?       Нерия помотала головой и почувствовала, что сейчас тоже начнёт падать. – Наверное убийца влез в окно, – слабым голосом пробормотала она, – Джонни, если бы я знала… – Иди к себе, – Джонни повернулся к другому охраннику, – проводи её и обеспечь всем, о чём она попросит. Еду, воду, колыбельную…       Нерия вышла из комнаты, прикрываемая от собравшейся в коридоре толпы массивным телом охранника. Она шла, слушая, как люди переговариваются, строя предположения о том, что произошло, и подумала, что теперь её действительно запомнит вся Антива. И ещё немножко Тевинтер и Орлей.       Добравшись до спальни, она заверила охранника, что ей совсем-совсем ничего не нужно, кроме покоя, тишины и возможности порыдать в одиночестве, прикрыла дверь и уселась за туалетный столик, стирая макияж. Маска сослужила службу, настала пора от неё избавиться. Вата со следами теней выглядела отвратительно, и Нерия бросила её в пустующий выдвижной ящик. Переоблачившись в шёлковую ночную сорочку на тонких бретелях и накинув пеньюар, Нерия распустила волосы и подошла к окну, глядя, как гости спешат разъехаться на своих экипажах подальше от места убийства. Последним поместье покинул Джонни, окружённый толпой охраны. Нерия села на подоконник, закинув на него ноги и наслаждаясь свежей ночной прохладой и трелью соловья в саду. – С каждой новой встречей ты всё краше.       Нерия опустила взгляд на цепляющегося за карниз Зеврана. На нём не было ни ливреи официанта, ни крови. – Ты уже успел домой сгонять? – Я взял с собой запасную одежду, – сообщил Зевран, подтягиваясь на руках и перемахивая через подоконник, который Нерия предусмотрительно освободила, – а помылся в фонтане. Даже немного обидно, что все сбежались на твой крик, и никто не увидел как я хорош в свете лунной дорожки на водной глади. – Я могу посмотреть, – предложила Нерия, – пока Джонни уехал выяснять, кто укокошил его гостя. – Как бы мне самому не повторить судьбу этого гостя. Он всего лишь хотел твоей любви, о прекраснейшая, и что с ним стало? – Да, любовь – это рискованное мероприятие, – согласилась Нерия, скидывая пеньюар на пол и садясь на кровать, – могу тебе пообещать – в том, что произойдёт в этой спальне дальше, не будет ни капли любви.       Зевран широко улыбнулся и начал расстёгивать рубашку, обнажая гладкую грудь с едва заметным рельефом мышц. – Я догадывался, что убийство тебя заведёт, и в этот раз ты мне не откажешь. – Строго говоря, это ты мне не отказал, – возразила Нерия, наблюдая за его нарочито медленным обнажением, – я должна предупредить – я правда ничего не делала с тем храмовником и понятия не имею, чего он так воспылал, так что ничего особенного не жди. – Не только красива, но и скромна.       Зевран приблизился к кровати и опустился перед Нерией на колени между её ног, проводя ладонью по бедру, задирая подол сорочки. Легкое касание подушечки пальца гладкой кожи в промежности подарило Нерии очень необычные ощущения. Раздражение и боль от того, что с ней делали утром, давно прошли, и прикосновения к лишившимся защиты местам теперь воспринимались одновременно очень остро, приятно и интимно, от ощущения, что она вся на виду, открытая и бесстыдная.       Пальцы скользнули между половых губ, поглаживая и надавливая, едва касаясь клитора, отчего Нерия нетерпеливо заёрзала и подалась бёдрами им навстречу, надеясь усилить давление, но пальцы покинули её, оставив после себя горькое разочарование. – Я всё-таки убью тебя, – простонала Нерия и притянула голову Зеврана себе между бёдер, запустив пальцы ему в волосы.       Язык, запорхавший по её чувствительным местам, был гибким, быстрым и умелым. Может быть, Зевран не солгал ей в таверне, и он действительно жиголо. На полставки. Днём убийца, ночью исполнитель сокровенных женских желаний. Легко совмещать. У Рафаэля это тоже хорошо получалось. Не убийство, а второе. Но он был хорош техничностью, а Зевран – увлечённостью и самозабвенностью, и этим походил на Нерию, для которой каждый секс был уникальным действом, а не согласованным поочерёдным нажатием нужных рычагов на пути к оргазму. Или Зевран был очень хорошим жиголо с прекрасными актёрскими данными.       Думать на эту тему Нерии не хотелось. Ей хотелось, чтобы его язык не прекращал скользить по её коже, трепетать на её клиторе, обводить вход во влагалище, дразнить её, каждый раз едва не доводя до пика, но переключаясь на что-то другое, давая Нерии немного остыть, а потом возвращаться и начинать всё сначала. И снова, и снова, пока она окончательно не потеряла самообладание, не в силах больше терпеть эту сладкую пытку, и не прижала к себе голову Зеврана, не давая его рту ускользнуть, пока она не кончит, содрогаясь и прижимаясь клитором к его губам. – А говоришь, ничего особенного, искусительница, – подколол он её, вытирая лицо тыльной стороной ладони, когда Нерия наконец-то отпустила его голову. – С храмовником я этого не делала. – Может быть он провидец? – Скорее фантазёр.       Зевран пригладил волосы и положил голову Нерии на колени, а она опустила взгляд, рассматривая узорчатую татуировку, очерчивающую линии мышц на его спине. Она потрогала пальцем завиток чёрной туши. – Это тоже сувенир от Воронов? Я видела у Джонни похожие татуировки. – Да. – Как ты к ним попал? – Как все. Они нашли никому не нужного ребёнка и забрали его себе. – Благодетели, – фыркнула Нерия, – филантропы. – Они многому меня научили, – улыбнулся Зевран, подняв голову, – даже тому, чем мы только что занимались. – Боюсь представить, как проходило обучение. – Не представляй, – Зевран встал и потянул вверх её сорочку, – давай я лучше снова покажу тебе его результаты.       Нерия оттолкнулась к изголовью и развела колени, чтобы Зевран мог устроится между ними, и скривилась от трения ткани по свежим рубцам. – Проклятье.       Она толкнула Зеврана на спину, забираясь на него сверху, и нависла над ним так, чтобы ягодицы не касались его бёдер. Он посмотрел на неё вопросительно. – У меня там месиво, – доверительно поделилась она, – у Джонни специфические вкусы. – Уверена, что он тебе всё ещё нужен? Я готов снова оказать посильную помощь. – В свете открывшихся мне сегодня знаний, он мне нужен, как никогда. – Не лезь к Воронам, – посоветовал Зевран. – Ой, заткнись, – Нерия закрыла ему рот ладонью и начала осторожно опускаться на член. Внутри после вчерашнего тоже всё ныло, но это не могло заставить Нерию передумать наконец-то потрахаться нормально. Не с психом, который лупит её, иногда даже ногами. И не со вторым психом, который притворяется, что любит её, чтобы врезать посильней, когда она будет уязвима. Зевран ей никто. Она не любит его и не будет скучать, когда он уйдёт. А он не лжёт ей и не шантажирует её, чтобы затащить её в постель.       Она склонилась ниже, так и не убрав руку от его рта, и задвигалась, скользя вперёд и назад, чувствуя саднящую боль, которая и не думала уходить. Похоже, придётся смириться, что, пока она с Джонни, боль будет её постоянным спутником. Зевран опустил руку, снова лаская её своими умелыми, чуткими пальцами, доставляя удовольствие, которое приглушало боль, но не до конца. Она звучала тихой нотой где-то позади мелодии из эмоций и ощущений, не портя её, а органично вплетаясь, и это как-то особенно будоражило.       Нерия ускорилась, чувствуя, как возбуждение, ещё не спавшее после первого оргазма, снова нарастает от трения, прикосновений вспотевших тел, стонов Зеврана из-под её ладони. Она совсем легла на него, впиваясь зубами в плечо, лихорадочно двигая бёдрами, пытаясь поймать те самые ощущения за секунду до финала, точку невозврата, после которой наступление оргазма уже не остановить. Зевран надавил на клитор, Нерия всхлипнула и насадилась на член до упора, чувствуя, как дрожь и пульсация распространяется внутри, как стенки влагалища обхватывают член в плотное кольцо, чтобы в следующее мгновение расслабиться, даря Нерии удовольствие, о котором она за эти три месяца уже даже думать перестала.       Она уткнулась Зеврану в шею, зарываясь лицом в его волосы, давая ему возможность самому двигать бёдрами, вбиваясь в её пульсирующее нутро, сжимая в ладонях её ягодицы, жгучая боль в которых Нерию теперь уже совсем не волновала. Ей было всё равно, от чего она стонет – от боли или члена внутри, ведь, похоже, ей нравились оба варианта.       Лёжа через несколько минут на боку и чувствуя, как по её ягодице стекает что-то тёплое и быстро остывающее на ночном воздухе, задувающем в открытое окно, Нерия уже была не в восторге от идеи трахаться, не дождавшись полного заживления. Один из рубцов разошёлся, и кровь стекала на простыню. Придётся просить Алану снова нести мазь.       Зевран одевался у нее за спиной, и Нерии не хотелось на это смотреть, потому что она твёрдо решила, что в этот раз был только секс, и ничего, кроме секса. Это был отличный секс, но привязанность его испортит, как это было с Рафаэлем. Поэтому она ждала, пока Зевран оденется и молча свалит в окно.       Матрас под ней зашевелился, придавленный весом тела. Горло Нерии обвило что-то холодное, и она посмотрела на своё колье с топазом, которое Зевран застегнул на её шее. Она всё-таки повернулась. – Оставь себе. Это твой гонорар. – Меня сдадут Джованни, как только я попытаюсь его продать. Тебе от него будет больше пользы. – Но…       Зевран наклонился к ней, закрывая рот поцелуем, долгим, глубоким, проникновенным, от которого у Нерии в голове снова помутилось, а бедра задрожали от возбуждения. – Ты моя должница, – улыбнувшись, сказал Зевран, и через пару мгновений о его присутствии в спальне напоминал лишь всколыхнувшийся на окне тюль. – Выпендрёжник, – пробормотала Нерия, потрогала камень в колье, встала с кровати и захлопнула окно.