Связь душ / A Pairing of Souls

У Юэ Цинъюаня было предостаточно времени для того, чтобы смириться с тем фактом, что по пику Цинцзин ходит самозванец. Любой, кто хоть раз имел радость общаться с Шэнь Цзю дольше десяти минут, тоже легко осознал бы этот факт. Эта «обновленная» версия Шэнь Цинцю после искажения ци настолько очевидно не была им, что возможность того, что кто-то мог всерьез на это купиться, казалась почти оскорбительной. Остальные Горные Лорды имели собственные подозрения, и большинство из них пришло к выводу, что упомянутое искажение ци непонятно каким образом взболтало содержимое черепной коробки Шэнь Цзю, и что вызванная этим «амнезия» сделала Шэнь Цинцю мягче и добрее. Юэ Цинъюань так и не сумел заставить себя в это поверить, но опять же, он-то знал Шэнь Цзю во всех его видах и на разных этапах его жизни. Он знал, каким тот был в юном возрасте, и знал, каким тот был, когда занял позицию главного ученика, а затем и Горного Лорда. Шэнь Цзю никогда не обладал тем темпераментом и личными качествами, которые демонстрировал этот другой Шэнь Цинцю, однако, сколько бы раз Юэ Цинъюань ни проверял его, каждая проверка давала неизменно отрицательный результат. В конце концов ему пришлось смириться с мыслью, что Шэнь Цзю ушел навсегда, и что его место заняла бледная имитация. Попытки подражания имели в лучшем случае поверхностное сходство с тем, каким был Шэнь Цзю в действительности, делая все только хуже. И едва лишь двойник перестал разыгрывать из себя «Шэнь Цинцю», как Юэ Цинъюань обнаружил, что выносить его присутствие стало намного легче. Это никогда не давалось совершенно легко, просто легче; но не было ни дня, чтобы он, глядя на него, не загадывал втайне желание: пусть, где бы ни был сейчас Шэнь Цзю, жизнь будет к нему добрее, нежели когда-либо могла считаться эта. Юэ Цинъюань потерял счет ритуальным деньгам, которые он сжег за эти годы для Шэнь Цзю, но надеялся, что хотя бы малая часть пожеланий комфорта и счастья для Шэнь Цзю дошла до него. Впрочем, с этим новым Шэнь Цинцю было легко ужиться. Он был забавным, веселым, милым и до странного безответственным, какими в этом мире бывают только юнцы в большинстве своем. Он словно знал об опасностях, существовавших в этом мире, но не имел ни малейшего представления о них. Он с завидным постоянством попадал в ситуации одна нелепее другой, и его приходилось выручать то одному, то другому разгневанному Горному Лорду. Чаще всего Лю Цингэ, так как казалось, что Бог Войны был усыновлен новым Горным Лордом Цинцзин – или, возможно, наоборот, или же это было взаимное усыновление, – но у каждого из них были свои забавные истории, повествующие об уморительных дурацких приключениях Шэнь Цинцю. Честно говоря, иногда казалось, что только благодаря стараниям прикрывавшего его спину Ло Бинхэ Шэнь Цинцю все еще остается в живых, несмотря на абсолютно безумные и нелепые ситуации, в которые эти двое постоянно попадали. Странно, как все это обернулось в итоге. Юэ Цинъюань может признаться себе, что спустя некоторое время он начал видеть в Шэнь Цинцю некую связь с безвременно ушедшим Шэнь Цзю. Он думал, что если он будет присматривать за ним, защищать его, направлять его... то это, быть может, хотя бы немного искупит все те разы, когда он подвел Шэнь Цзю. Естественно, он потерпел неудачу и в этом. Стоя рядом с ним, он позволил ситуации в Цзиньлане выйти из-под контроля. Он позволил настроить толпу против Шэнь Цинцю, и когда он наконец решил действовать – Шэнь Цинцю оттолкнул его с дороги и пожертвовал собой, чтобы защитить их всех. Почему он всегда ждал, пока не становилось слишком поздно, чтобы действовать, и почему Шэнь Цинцю всегда расплачивался за его нерешительность? «Ци-гэ, иди за моим А-Юанем». Он не слышал своего детского прозвища, слетающего с этих уст, уже так много лет, что на одну краткую секунду подумал, что ему причудилось. На вторую секунду он понял, что нет, не причудилось, и это был момент истины. Каким-то непостижимым способом, вероятно, включающим ужасное чудо, Шэнь Цзю вернулся. Он вернулся, а другого Шэнь Цинцю, которого Юэ Цинъюань успел полюбить, больше не было. И он ликовал в душе, но в то же время был прибит горем, и самые разнообразные смешанные эмоции теснились сверху. И только комментарий Му Цинфана о том, что Шэнь Цинцю был тем, кто спас и оказал первую помощь Шэнь Цзю, и отправил его обратно в школу Хребта Цанцюн, заставил Юэ Цинъюаня задуматься, неужели он все же сделал что-то правильное, и допустить возможность, что все смогут благополучно вернуться домой. Что он сумеет собрать всех вместе и больше никого не потерять. Он дает молчаливое обещание найти этого «А-Юаня» и вернуться вместе с Шэнь Цинцю, а затем сделать то, что он поклялся сделать, если когда-нибудь ему дадут второй шанс – он во всем признается Сяо Цзю, а там уж будь что будет. Он будет молить его о прощении за свою неудачу и за все те годы, когда он был слишком мучим стыдом, чтобы рассказать правду. Ло Бинхэ, небесный демон он или нет, не встанет у него на пути на сей раз. Нет. Он не подведет Шэнь Цзю, когда это было первым, что тот его попросил в момент воссоединения, после долгих лет разлуки. Он справится. Он должен. Когда они прибывают во Дворец Хуаньхуа, Лю Цингэ следует за ним, пока они здороваются с учениками у входных дверей. Затем их ведут по территории, что носит на себе следы предыдущих визитов Лю Цингэ, и наконец они встречаются лицом к лицу с бывшим любимым учеником Шэнь Цинцю. Он восседает на троне так, будто ему тот принадлежит по праву, и красная метка горит на его челе, возвещая всем о силе его демонической родословной и подразумеваемой ею угрозе. – Глава школы Юэ, Лю-шишу, – Ло Бинхэ здоровается с ними, насмешливо кривя губы. Явный вызов. – Господин Ло, – Юэ Цинъюань возвращает приветствие. Лю Цингэ не разменивается на эти фальшивые любезности, хотя Юэ Цинъюань этого от него и не ожидал. – Что же привело столь высокопоставленных гостей во Дворец Хуаньхуа сегодня? – спрашивает Ло Бинхэ, продолжая играть роль. Юэ Цинъюань полагает, что он может сразу перейти к делу. Он бы предпочел разделаться с этим как можно скорее и вернуться в школу Хребта Цанцюн. – Я уверен, что господин Ло прекрасно знает, ради чего мы здесь, точнее, ради кого, – говорит Юэ Цинъюань и видит, как эти красные глаза слегка вспыхивают и ладонь Ло Бинхэ сжимает подлокотник трона. Он все еще так молод и все еще не освоился со своей новой силой и властью. Когда-то Юэ Цинъюань думал, что Ло Бинхэ вырастет ответственным и учтивым молодым человеком. Принадлежащим к тому типу заклинателей, о которых говорят с одобрением и поклоном в сторону пика Цинцзин, где он обучался. То, в кого он превратился вместо этого и что сделал с Шэнь Цинцю, выглядит жутковатой карикатурой. – Разве Шэнь Цинцю еще не вернулся в школу Хребта Цанцюн? – спрашивает Ло Бинхэ, заново беря себя в руки и притворяясь, будто не понимает, о чем идет речь. – У этого господина нет тела, которое можно было бы вернуть. Вы совершили бессмысленное путешествие. В горле Лю Цингэ клокочет угроза, ясная как день, и прорывается низким рычанием. – Один Шэнь Цинцю вернулся в Цанцюн, это правда, – отвечает Юэ Цинъюань, сохраняя свой собственный тон ровным и почти дружелюбным. – К сожалению, как должно быть хорошо известно Лорду Ло, мы здесь ради того, кого он все еще удерживает. – Весьма прискорбно, что этот господин не может с этим согласиться, – говорит ему Ло Бинхэ. – В конце концов, мастер Шэнь не принадлежит к школе Хребта Цанцюн, что означает, что Глава школы Юэ не имеет права требовать, чтобы этот господин передал его под вашу опеку. – Мастер Шэнь также не принадлежит и Дворцу Хуаньхуа, – указывает на слабое место его аргументации Юэ Цинъюань, и челюсти Ло Бинхэ сжимаются. – Что означает, что у Лорда Ло нет никакого права удерживать его здесь, если он сам не пожелает остаться, – Юэ Цинъюань слегка покачивает головой, словно понимая сложность ситуации, в которой оказался Ло Бинхэ, пусть и по его собственной вине. – Но, возможно, все это можно легко исправить. – Неужели? И каким же Глава школы Юэ видит решение? Этому господину крайне любопытно узнать. – Если мастер Шэнь будет приведен сюда, и если он ясно выразит желание остаться здесь, тогда, разумеется, мы проявим уважение к его желаниям и удалимся восвояси, – подковырка столь очевидна, что глаза Ло Бинхэ яростно вспыхивают. Он знает так же хорошо, как и они, что Шэнь Цинцю, скорее всего, не захочет остаться. – Учитель остается, – отрезает Ло Бинхэ, и Лю Цингэ рычит. – Ты освободишь его, – в нем говорит очевидная жажда битвы, и Юэ Цинъюань просто протягивает руку, чтобы удержать его от немедленной атаки. По крайней мере, он постарается сделать так, чтобы этот бой можно было перенести за внешние стены, чтобы никто не пострадал в результате, но сейчас не время настаивать на этом. Ло Бинхэ должен быть тем, кто сделает первый шаг, и Юэ Цинъюань начинает сомневаться в том, что ему понадобится много времени для этого. – Если Лорд Ло признает мастера Шэня своим Учителем, в таком случае он признает связь мастера Шэня с пиком Цинцзин, а это означает, что он должен признать право этого мастера требовать его возвращения. – Учитель волен уйти, как только его дела с этим господином будут завершены, – Ло Бинхэ оскаливается, и Юэ Цинъюань отмечает, как его пальцы дергаются к мечу. – Конечно же, Лорд Ло не имеет намерения вытащить этот меч, – спокойно говорит он. – Цинцю-шиди однажды уже дорого заплатил за то, чтобы сдержать этот меч. Эти слова заставляют Ло Бинхэ отдернуть ладонь от меча, как от горящих углей, а затем он бросает взгляд на Юэ Цинъюаня. Это чувство вины – хороший знак. Оно может помешать ему слишком быстро обнажить меч, если дойдет до прямой стычки. Это даст Юэ Цинъюаню более чем достаточно времени, чтобы закончить бой еще до его начала. Он не будет колебаться, если придется обнажить Сюаньсу. Он не имеет такого права. Ло Бинхэ делает несколько глубоких вдохов, прежде чем потереть виски и снова посмотреть на них, пряча внезапную слабость. – Как себя чувствует Горный Лорд Шэнь? Он был отослан прежде, чем этот господин успел предложить свою помощь. – Как ты смеешь спрашивать о… – начинает Лю Цингэ, но Юэ Цинъюань просто прикрывает ему рот. – Исцеляется. Горный Лорд Му уверяет, что он сумеет полностью поправиться, – говорит он, и на лице Ло Бинхэ появляется странное облегчение. – Хорошо. Новость о том, что его брат выздоравливает, порадует Учителя. Брат? У Сяо Цзю не было братьев и сестер. Юэ Цинъюань бы знал о них. Ну, или, по крайней мере, он почти уверен, что именно ему лучше знать, был у Шэнь Цинцю брат или нет. «Ци-гэ, иди за моим А-Юанем». Нет… это просто невозможно, не так ли? Он раздумывает секунду и решает проверить. – Шэнь Юань, вероятно, куда больше обрадуется возможности увидеть брата собственными глазами, чем только услышать эту информацию из чужих уст, – он выжидает, чтобы увидеть, как подействует это имя, но Ло Бинхэ не спешит глядеть на него так, будто он сказал что-то безумное или бессмысленное. – Мастер Шэнь волен уйти, как только его дела с этим господином будут завершены. Этот лорд уже сообщил об этом ранее Главе школы Юэ. – А этот мастер вынужден настоять на том, чтобы увидеться с мастером Шэнем лично и проверить состояние члена семьи своего собрата Горного Лорда, – Юэ Цинъюань стоит на своем. – Этот мастер настаивает самым решительным образом. – У тебя нет никакого права что-то требовать, – вызверяется на него Ло Бинхэ. – У того, который прислал письмо. По крайней мере, Лю-шишу достаточно заботился об Учителе, чтобы прийти самому. – Этот мастер сожалеет о своем прошлом выборе – поддерживать мир между школами в эти неспокойные времена, – лжет Юэ Цинъюань. – Однако этот мастер не уйдет, не повидавшись с Шэнь Юанем и не услышав, чего он желает. Даже если этому мастеру придется нарушить мир, который он пытался сохранить. Ло Бинхэ выглядит готовым принять его вызов, медленно поднимаясь со своего трона, Лю Цингэ кладет ладонь на рукоять меча – и вдруг происходит нечто удивительное. Ло Бинхэ замирает. Все его тело конвульсивно содрогается, после чего он поворачивает голову в сторону. – Учитель в беде, – говорит он, прежде чем выбежать вон. Лю Цингэ и Юэ Цинъюань, даже не переглянувшись, следуют за ним по пятам.