Охотница, Рыжая и Трехглавая змеюка

Зима, которая всегда была в Элдарии желанной гостьей, вдруг решила порадовать жителей нежданным теплом. Как будто устала усыпать снегом эти земли, готовя наряд к Зимнему празднику, и теперь решила отдохнуть. Солнце, равнодушно смотрящее с ясного неба, нещадно топило снежный покров. Главный штаб высился на холме и вонзался в голубое небо безупречным белым шпилем. Само здание источало желтоватый магический свет. Его видел не всякий, но ощущал каждый житель земель Эль. Все они, преисполненные гордости от того, что живут под защитой очнувшейся мессии, неосознанно боготворили это место и тех, кого считали поддержкой и опорой. Тех, кто стоял во главе штаба. Защитников, которые благодаря своим, несомненно, добрым намерениям смогли отстоять эти земли. Вне всякого сомнения, любой в главном штабе был чист душой и помыслами... Так думало большинство жителей Эль. Но Мора, медленно шедшая к главным воротам, ощущала все то, что представлял из себя главный штаб. Здесь было полно притворщиков и лжецов, но кровь охотницы на нечисть закипала вовсе не от них. Она чувствовала убийц. И нет, не тех, что убивали вынужденно. Такие опаляли сознание неяркой искоркой и почти сразу забывались. След на ее ауре оставляли те, кто наслаждался смертью своих жертв. И от осознания этого тело Моры буквально горело, а десны у основания немного удлиненных клыков зудели так, что хотелось впиться ими во что-то... Или в кого-то. Девушка остановилась у главных ворот, пытаясь привыкнуть к монотонной боли, разливающейся по телу противным пульсирующим теплом. Мора накинула на голову капюшон от длинного черного плаща, чтобы не привлекать внимание окружающих к ее красным звериным глазам с вертикальными зрачками, и переступила черту, отделяющую город Эль от внешнего мира. Она ненавидела города как раз из-за того, что могла ощущать, что из себя представляют их жители. И их было много. Поэтому Мора предпочитала выбирать жилище где-нибудь на отшибе, а еще лучше – подальше от городских стен. Когда наемница пришла сюда впервые, надеясь получить работу, она сняла жилье в небольшой гостинице у края города, но просто не смогла там находиться. Город Эль кишел магическими существами, а проще – нечистью. Одно дело, люди. Она была рождена, чтобы защищать их, пусть даже не все из них этого заслуживали. Другое – магические создания. Они могли то, что не умели обычные люди, в том числе и убивать благодаря своим способностям. И у них было право выбора. Всегда было... Мора не смогла жить в стенах города и покинула его, обосновавшись по ту сторону леса, на самом краю, там, куда не доносились отголоски аур живущих в городе. Как ее нашел заказчик, приславший записку в виде бумажной птицы, от которой несло магией и волшебством, она не знала. Маги тоже были людьми, но Мору каждый раз передергивало от отголосков их силы. Как только девушка, брезгливо поморщившись, взяла в руки бумажную птичку, та перестала источать неприятную ауру и превратилась в обычную сложенную записку. «Есть для тебя работа. Буду ждать у главного штаба в полдень». Вот и все содержание записки. Мора могла бы и проигнорировать послание, но... Монет от прошлого выполненного задания осталось не так много, а жить на что-то надо. И вот теперь девушка стояла у входа в штаб, стараясь унять боль, буквально бегущую по венам. Из главных дверей выходили люди и нелюди, но ни один из них не обращал на нее внимания. Мора запоздало сообразила, что заказчик может и не знать ее внешность, тем более на ней капюшон. Она собралась было снять его, но знакомый голос остановил ее. – Что ты здесь делаешь? Мора скрипнула зубами и, сдерживая бурлящую внутри неприязнь, медленно повернулась к той, что была еще одной причиной, по которой ей не хотелось заявляться в штаб. Хуан Хуа смотрела на нее сверху вниз, стоя на самой верхней ступеньке у входа в здание. Надменный и даже враждебный взгляд фенхуанки говорил за нее все то, о чем она умолчала, задав свой вопрос. – Не твое дело, каана оог, – ответила Мора, обращаясь к ней на древнем языке. Несмотря на то, что обращение было уважительным, Хуан зло прищурилась: – Ты больше не имеешь права так называть меня, проклятая. Просто ответь на вопрос. Охотница на нечисть сжала кулаки, больно вонзаясь ногтями себе в кожу. – Ой, это ко мне, наверное! Из-за спины фенхуанки неожиданно выскочила рыжеволосая девушка с аккуратным немного вздернутым носиком и лицом, покрытым веснушками. Одета она была в полушубок, из-под которого выглядывала многослойная темно-зеленая юбка. В руках она держала кипу каких-то свитков, прижимая их к груди. Глаза разного цвета, зеленый и голубой, лишь мельком глянули на Мору, и незнакомка тут же повернулась к удивленной Хуан: – Невра посоветовал обратиться к ней. Это для моего исследования. Пока фенхуанка хмурилась, вероятно, пытаясь сообразить, где бы ей найти вампира, девушка спешно застучала каблуками на кожаных сапожках вниз по ступенькам, подхватила Мору под локоть и потащила прочь от штаба, успев шепнуть: – Уходим, быстрее! В другой ситуации охотница на нечисть ни за что бы не позволила так бесцеремонно притрагиваться к себе, но сейчас ей слишком сильно хотелось покинуть это место. Поэтому Мора молча следовала за семенившей перед ней девушкой, разглядывая ее со спины. Рыжие прямые локоны, лежащие на меховом воротнике, блестели на солнце. Тесемка на голове подхватывала часть густых волос, не давая им лезть в глаза хозяйке. Она была примерно на голову ниже ростом... И еще от нее просто разило магией, той самой, которая оживила бумажную птичку. Однако это не было похоже на то, как если бы девушка пользовалась своими силами. Скорее всего что-то вроде заклинания защиты. Очень мощного, кстати говоря. Они уже почти вышли к центру города, к торговым рядам, а незнакомка не спешила останавливаться. Мора недовольно поморщилась и схватила ее под локоть, останавливая и разворачивая к себе. Девушка удивленно охнула, повернувшись к спутнице, а та сняла капюшон и довольно грубо сказала: – Одноглазый упырь точно не мог тебе ни для чего меня рекомендовать. Зачем ты соврала? – Кто? – девушка недоуменно хлопнула глазами, а потом вдруг заливисто расхохоталась. Звонкий смех привлек внимание прохожих, и Мору передернуло: что смешного она сказала? – Зачем ты так про Невру, Мора? – спросила девушка, почти успокоившись. – Ты ведь Мора? – Да, – ответила охотница на нечисть. – Но я все еще жду объяснений. – Поговорим в таверне, – улыбнулась незнакомка. – Тетушка Хильди делает изумительный горячий шоколад!.. Чуть погодя, уже за столиком в таверне, рыжеволосая, представившаяся Канапушкой или просто Каной, поставила перед ней кружку со странным темным напитком. Охотница недоверчиво скосилась на дымящееся содержимое, а новая знакомая бесстрашно обхватила свою кружку руками и втянула носом воздух, вдыхая сладковатый аромат. Пахло и правда приятно, чему Мора сама удивилась, поскольку была равнодушна к сладостям. Но к своей порции так и не притронулась. – Ты была права, – заговорила наконец Кана, отхлебнув из кружки и облизнув губы. – Невра тебя не рекомендовал, он просто рассказал мне о тебе и о том, чем ты зарабатываешь на жизнь. Вот я и решила, что могу нанять тебя для одной работенки... А как вы с ним познакомились? Мора моргнула, не сразу осознав, что почти прослушала все, что успела сказать Кана. Запах, исходивший от горячего шоколада, был потрясающий и на какое-то время завладел вниманием девушки. – Я чуть не снесла ему голову, – коротко ответила Мора терпеливо ожидающей подробностей Кане, но их не последовало, и ее собеседница вздохнула: – Почему передумала? – В смысле? – не поняла Мора. – Что заставило тебя передумать убивать вампира? – пояснила Кана, уставившись на охотницу неожиданно серьезным взглядом. – Ты же считаешь, что магические существа представляют угрозу для людей, верно? – Не все, – Мора нахмурилась. – У них есть право выбора. Она не любила разговаривать, а новой знакомой сказала слов больше, чем кому-либо за прошедший месяц. И это начинало раздражать. – Но Мора, – Кана поджала губы, – разве ты не одна из... них? Охотница враждебно уставилась на спутницу и скрипнула зубами: – Я сама себе эту участь не выбирала. И рождена была для того, чтобы защищать вас, людей, – она резко встала, грохотом отодвинутого стула привлекая к себе внимание посетителей трактира. – Если это все, что тебе нужно, то я ухожу. – Постой, – Кана вскочила и схватила собирающуюся уйти Мору за запястье. Охотница на нечисть зашипела, вырвала руку и недовольно уставилась на девушку: – Клятая магия! – Мне очень нужна твоя помощь, Мора! – настойчиво сказала Кана, глядя на охотницу своими выразительными глазищами. – Возможно, тебе даже не придется работать, но я все равно заплачу. Просто место, куда мне надо, наверняка охраняется... Мора, не привыкшая к такому пристальному вниманию, недовольно зыркнула на посетителей, от чего те поспешили вернуться к своим занятиям, и села обратно, подвигая кружку с шоколадом ближе: – Что за место? – Вот завтра и расскажу, – лукаво подмигнула Кана, и охотница лишь поморщилась от того, как быстро у нее меняется настроение. – А то вдруг передумаешь. Пей шоколад, а завтра я буду ждать тебя у опушки леса. Только должна предупредить, стоит потеплее одеться... – Пфф, – фыркнула Мора, поднеся кружку к губам. – По моим венам с рождения течет огненная магия, я почти не мерзну. Она нерешительно отхлебнула напиток и довольно кивнула, оценив вкус. Кана, наблюдая за ее реакцией, улыбнулась: – Главное, чтобы нас не превратили в сосульки... *** Несмотря на собственное упрямство и самоуверенность, Мора все же решила послушаться Кану и сменила привычный плащ с капюшоном на плотное пальто с меховым воротником. Ее заказчица явилась позже назначенного времени, и охотница успела взмокнуть, даже несмотря на то, что сегодня солнце пряталось за облаками. При виде рыжеволосой Мора фыркнула. Девушка, советовавшая ей утеплиться, сама оделась довольно легко, в короткое темно-зеленое пальто с мехом на воротнике и рукавах. В отличии от самой охотницы, предпочитающей кожаные темные и довольно простые вещи, Кана добавляла в свой образ много деталей, которые практичной Море казались лишними. Например, аккуратные рукавички, висевшие на веревочках, пришитых к рукавам пальто. Зацепиться этими веревочками можно было за что угодно, и особенно это было чревато во время бега от какой-нибудь особо лютой твари. Или вон та пушистая штуковина с бусинами в рыжих локонах под цвет мехового воротника, держащаяся на тесемке. Даже волосы не поддерживает, толку с нее? Чтоб ухватился кто когтями? А обувь... Красивые сапожки чуть выше щиколотки, из дорогой кожи, на небольшом удобном каблуке. Тоже не побегаешь... Впрочем, Мора не заметила у девушки оружия, лишь пару сумок, – одна держалась на поясе, длинный ремень другой был перекинут через плечо, – и охотница сделала вывод, что Кана и не планировала от кого-то убегать, для того и наняла ее. – Готова? – улыбнулась ей девушка, доставая из наплечной сумки свернутый пергамент и разворачивая его. – Так куда нам? – уточнила Мора, опуская глаза на пергамент, оказавшийся картой. – Сюда, – Кана ткнула пальцем в нижний уголок карты. – Это же ледник Тэнгэ, – нахмурилась охотница. – Туда минимум два дня пути по воде. Морем же будем добираться? – Неа, – лукаво ухмыльнулась девушка, задирая рукав на левой руке. – Мы полетим. – На чем это? – Мора прищурилась, заметив на запястье Каны татуировку странного змееподобного существа, которое не успела разглядеть. Ее спутница провела по татуировке большим пальцем правой руки, что-то сказала... и Мора тут же ощерилась, приняв в боевую стойку и схватившись за рукоять меча, висевшего за спиной. Всплеск непонятной магии, по природе схожей с той, которая окружала ее заказчицу, был, мягко говоря, огромным. Мора не могла не отреагировать на него, потому что появившийся рядом буквально из ниоткуда обладатель этой магии был не менее огромным. Буквально. Существо с чешуйчатой кожей, напоминающее дракона, пару раз хлопнуло большими кожистыми крыльями, приземлилось неподалеку и уставилось на девушек тремя парами зеленых змеиных глаз, примостившихся на трех головах, покрытых острыми наростами. Эти же наросты покрывали тело существа вдоль позвоночника и заканчивались на конце длинного хвоста. Когда Кана широко улыбнулась и махнула рукой трехглавому змею, Мора запоздало поняла, что это она вызвала его. Сражаясь с болью во всем теле и зудом, охватившим десна, охотница процедила сквозь стиснутые до боли зубы: – Что за омерзительная тварь? К ее удивлению существо вразнобой моргнуло всеми глазами, две головы отвернулись, а центральная рыкнула: – Мы бы попросили! Это как минимум невежливо! – Не обижай Горыныча, Мора, – Кана снова улыбнулась. – Рыжая, ты в курсе, что он жрет людей? – охотница честно пыталась справиться с собственной жаждой убийства, но эмоции все равно брали верх. Прежде, чем Кана успела ей ответить, центральная голова снова открыла пасть, оглашая округу басистым рычащим голосом: – Девочка моя, с каким пор ты общаешься с такими невежами? А насчет питания моего... Лучше мы их, чем они нас. Такая, как ты, уж точно должна нас понять. Мора скрипнула зубами, крепче сжав рукоять клинка. Может, она бы и бросилась на змея, но Кана вдруг звонко рассмеялась, чем отвлекла и даже смутила охотницу. – Слышал, как она меня назвала, Горыныч? – сквозь смех выговорила девушка. – Просто Рыжая! А ты тут про вежливость разглагольствуешь, угомонись! Помощь твоя нужна. – Подозреваю, какая, – недовольно прорычал змей. – Говорили мы тебе, заведи себе уже ступу. И метлу! Мы тебе не извозчик! – Прекращай ворчать, – Кана мельком глянула на почти успокоившуюся Мору. – Тебе всего каких-то восемь с хвостиком веков, а брюзжишь на десяток. Расправляй-ка крылья и наклонись!.. *** Что ж, Море пришлось признать, что она облажалась, а это происходило крайне редко. Подобные признания в том числе. Полет над облаками был отличным способом быстро добраться до ледника, но на такой высоте холод пробирал даже охотницу, в крови которой жила магия огня. Сначала Мора была недовольна этим, но потом поняла, что холод даже спасает, замораживая ту часть крови, которая остро реагирует на близость трехглавого змея и волшебство, окружающее ее спутницу. Сама Кана, сидевшая впереди, у основания шеи главной и самой разговорчивой головы, подрагивала и была похожа на нахохлившегося от мороза воробья. Мора усмехнулась. Заказчица позаботилась о наемнице, а сама вон в легком полушубке. Вроде не глупая... Понадеялась на защитное заклинание? Размышления Моры прервало резкое движение змея. Он подался вперед, нырнул под облака и начал снижаться, замедлившись. Ветер перестал свистеть в ушах, и охотница буквально ощутила, насколько легче стало дышать и переносить колючий холод, до этого впивавшийся в кожу даже под одеждой. Змей спустился еще ниже, под ними замелькала темно-синяя водная гладь. Мора выглянула из-за спины Каны и заметила видневшуюся вдалеке огромную белую глыбу. – Что на тебе за заклинание? – спросила она, воспользовавшись тем, что теперь тело и зубы не сводит от холода. – Защитное? – Вроде того, – уклончиво ответила Кана, не спуская глаз с горизонта. – Ты чувствуешь магию? – Да. Зачем, имея столь сильную защиту, нанимать охотницу на нечисть? Змей повернул, огибая скалистый выступ, и Море показалось, что девушка слишком долго молчит. Она хотела было сказать об этом, но Кана заговорила сама: – Это не то. Это заклинание не спасет меня от... монстров, которые, возможно, обитают там. – Может, расскажешь, зачем мы туда летим? И в чем будет заключаться моя работа? Вместо ответа Кана звонко крикнула: – Эй, Горыныч, не пролети мимо! Нам в тот грот! – Радость моя, – зарычала центральная голова, на лету поворачиваясь к всадницам, – мы туда не пролезем. – На пузе проплыть можно, – буркнула Мора и удостоилась недовольного рычания змея. – Вот и поплывешь, полукровка, – огрызнулась голова, а сам змей спикировал на выступ неподалеку от большого грота, покрытого льдом, пытаясь уцепиться за него мощными лапами. Не тут-то было. Выступ затрещал и раскрошился, оказавшись лишь ледышкой. Змей неуклюже завалился, махнул крыльями, пытаясь снова взлететь, но лишь плюхнулся животом на воду, успев зацепиться за ледяной наст когтем на перепончатом крыле, чтобы не погрузиться. – Безмозглое животное, – сплюнула Мора, не забыв про оскорбление. Все три головы взвились вверх и повернулись к охотнице, моментально ухватившейся за эфес меча. – А ну перестаньте! – Кана сердито хлопнула по спине змея и повернулась к Море, окинув ее недовольным взглядом, и наемница готова была поклясться, что будь они на земле, девушка непременно топнула бы ножкой. – Горыныч, серьезно! Ты же можешь греться изнутри, тебе не будет холодно! – Вот что бывает, когда связываешься со всякими..., – змей благоразумно промолчал, плюхнулся на живот, разгоняя холодную воду, и, цепляясь за торчащие вокруг ледяные выступы, оттолкнулся в сторону грота. Мора почувствовала, что снова становится жарко. Тепло шло снизу, от спины змея, и охотница вдруг подумала, что он вполне может сделать из них жаркое, если постарается. Оставалось надеяться, что Кана знает, что делает, доверяя этому чудищу. Под сводом грота змею явно было тесно и неуютно. Ледяные стены сопровождали нежданных гостей потрескиванием, будто лед почувствовал жар, исходивший от Горыныча, и теперь так выражал свое недовольство. Спустя какое-то время путешествия по воде в темноте стало вдруг немного светлее. Впереди забрезжил неяркий свет, и Кана вскинулась, завороженно уставившись перед собой: – Так это правда! Мора выглянула из-за ее спины. Они подплывали к странному месту. Грот расширялся в подобие громадной пещеры, в центре которой на неподвижной льдине находилась странная, неестественно ровная штуковина, почти упирающаяся в потолок. Вытянутый куб с подобием дверей внизу. Он источал тот самый теплый свет, но, судя по блестевшему на его поверхности инею, совсем не грел. – Это еще что за хреновина? – тихо спросила Мора, когда змей подплыл к краю льдины и вытянул крыло, закрепившись длинным когтем. Кана повернулась и задорно ухмыльнулась: – А на что похоже? – На странную хреновину, – невозмутимо ответила охотница. – Это колодец, – хихикнула Кана, слезая со спины змея и ловко скатываясь на пятой точке по крылу. Мора последовала за ней, не отрываясь от непонятного сооружения и пытаясь понять, в каком месте оно похоже на колодец. Ее заказчица уже устремилась вперед, не обращая внимания на то, что каждый шаг ее ноги по щиколотку утопают в снегу. Охотница недовольно цокнула и направилась за ней, ступая как можно аккуратнее и разглядывая все вокруг: мало ли какая напасть притаилась здесь. Когда позади раздался громкий треск, Мора дернулась к мечу, запоздало сообразив, что это шумит Горыныч. Кажется, змей остался доволен произведенным эффектом, выдав себя взглядом сразу шести глаз: – Кана, будь осторожна. Мы вернемся наружу, погреемся, не боясь растопить к лешему этот ледник. Девушка даже не обернулась, лишь махнув ему рукой, и змей поспешил удалиться тем же способом, что и приплыл сюда. Кана уже стояла у штуки, которую обозвала колодцем, и гладила ее поверхность. – Может, не стоит вот так просто трогать ее? – сказала подошедшая ближе охотница, не переставая озираться вокруг. Ее нервировало то, что свет, который должен излучать тепло, не делает этого. Но, что еще более настораживало, Мора не ощущала магии кроме того заклинания, что висело на заказчице. Кана задумчиво сбросила сумку, перекинутую через плечо, на снег, присела и принялась что-то искать в ней. Спустя пару мгновений в ее руках оказалась кисточка и небольшая баночка с неприятной на вид жидкостью мутновато-зеленого цвета. Как только девушка откупорила крышку, чувствительный нос Моры подхватил тошнотворный запах, и охотница поморщилась, еле сдерживаясь, чтобы не отойти подальше. Кана макнула в жидкость кисточку и принялась наносить ею рисунок прямо на штуке, которую назвала колодцем. Зеленоватая капля упала ей под ноги, Мора присела, без особой брезгливости подхватила жижу на кончики пальцев и поднесла ближе, рассматривая: – Что это? – Для той, что не любит общаться, ты задаешь слишком много вопросов, – ухмыльнулась Кана, не отрываясь от своего занятия. – Так не заставляй меня спрашивать, – проворчала охотница. – Рассказывай все сама. – Я создаю пространственный портал, – ответила девушка. – С помощью таких вот шаманских штук иногда это сделать проще. Волшебные колодцы – та еще странная штуковина. Они сами по себе дыры, порталы, а иногда еще и подобия мешков с содержимым, прихваченным из другого мира. Этот именно такой. Использовать против них пространственную магию довольно опасно: можно провалиться куда-то не туда... – Но мы же не собираемся никуда проваливаться? – Мора задумчиво задрала голову вверх, туда, где, по ее мнению, должен был быть вход в колодец. – Нет, – улыбнулась Кана, отступив на шаг назад и рассматривая проделанную работу. – Потихоньку зайдем сбоку. Перед девушками красовался рисунок, напоминающий дверную раму с непонятными символами. Кана произнесла пару слов на неизвестном Море языке, рама приобрела очертания, а в центре появилась зияющая дыра в кромешную темноту. Оттуда пахнуло прохладой и сыростью. Впрочем, чего еще можно было ожидать от внутренностей колодца? – Умно, – изрекла Мора. – Но пахнет дерьмово. – Потому что в составе помет летучих мышей, – Кана широко улыбнулась, откидывая баночку в сторону. Мора помрачнела, поморщила нос и резким движением вытерла пальцы о меховой воротник заказчицы. Кана удивленно хлопнула ресницами, возмущенно вскрикнув: – Эй! Но охотница со словами: – Пойду первая, вижу в темноте, – невозмутимо шагнула в мрак магического проема. – Вот же, – буркнула Кана под нос. – Творит, что хочет! Мора, подожди! Девушка ринулась следом и почти сразу врезалась в спину замершей охотницы, потому что вокруг была кромешная темнота, и даже свет у выхода не рассеивал ее. Кана недовольно цокнула, щелкнула пальцами, и у нее над головой появился небольшой огонек, выхвативший из мрака недовольное лицо охотницы. – Проход закроется через определенное время, и нам нужно успеть обратно, – заговорила Кана, закатывая рукав на левой руке и показывая татуировку в виде песочных часов, мерцающих зеленым. – Нам нужно успеть до того, как... – Сколько у нас времени? – перебила ее Мора. – Часа четыре. – Тогда не будем терять время. По дороге ты наконец пояснишь мне, зачем мы здесь, и для чего тебе я. Куда нам? – Прямо, – пожала плечами Кана, повертев головой по сторонам и не увидев ничего, кроме каменных стен пещеры. – Пойду впереди, – буркнула Мора. – Свет будет мешать. А ты рассказывай. Кана недовольно поморщила нос, но послушно двинулась следом за охотницей. – Я здесь за мертвой водой, – заговорила девушка. – Этот колодец, по сути, часть моего мира, оказавшаяся на землях Элдарии. Ты слышала о Лукоморье? – Нет, – коротко ответила Мора, прислушиваясь к звуку их шагов, гулким эхом витающих под потолком пещеры. – Это мой дом. Бабушка многому научила меня, но пространственная магия давалась мне с трудом. Занесло меня в Элдарию совершенно случайно, и я... Знаешь, я теперь боюсь пытаться вернуться. Могу, теоретически. Но боюсь. А вдруг опять куда-то не туда попаду? – А этот твой чешуйчатый, – Мора скривилась, пытаясь подобрать нужное слово, но все же решила не злить заказчицу, – друг... Он не может тебя отнести обратно? У него вроде с перемещением нет проблем. Да и судя по татуировке, вы связаны крепче, чем можно подумать, значит, он из твоего мира. – Ты наблюдательна, – хмыкнула Кана, довольно рассматривая спину спутницы. – Нет, увы, он преодолевает границы миров по моему зову, но не через порталы, все сложнее, иначе он не смог бы так быстро появляться передо мной. Магические ограничения, знаешь ли, они такие. И да, мы с Горынычем связаны договором на крови. Бабушка сделала. – Эта твоя бабушка... Она волшебница или что? Кана сначала удивленно вскинулась, а потом хихикнула: – Ну да, почти волшебница. Ее спутница промолчала, пока удовлетворенная ответом, и Кана продолжила: – Так вот. Я здесь за мертвой водой, которая, похоже, существует только в Лукоморье. И, как правило, источник ее можно найти в таком вот колодце. – Странное название, – изрекла Мора, и Кане показалось, что охотнице интересно узнать подробности, но спросить прямо она не желает из принципа. Девушка улыбнулась про себя и тут же пояснила: – Знаешь, сестра Хуан Хуа, Хуан Чу, – прекрасный алхимик, она не раз помогала Эвелейн со всякими ингредиентами для лекарств. Недавно Эве пожаловалась... Ой, прости. Кажется, ты не знаешь этих двоих? – Неважно, – ответила Мора, продолжая всматриваться в темноту, но ничего нового впереди не увидела, кроме скругленного свода пещеры. – Так вот, – продолжила ее спутница. – Эве пожаловалась, что в последнее время участились случаи нападения диких животных, многие из которых довольно ядовиты. В некоторые части леса лучше вообще не забредать, можно потом просто не успеть добраться до штаба, чтобы получить помощь. Конечно, есть универсальные противоядия, которые смогут облегчить боль и последствия отравления. Но яды разные, для некоторых нужно делать специальное противоядие, это долго и сложно. И не всегда под рукой. Гвардейцы погибают, отправляясь на разведку. И я предложила Хуан Чу и Эве создать нечто вроде... Не знаю, как назвать. Есть же способ, когда длительное время принимают какой-то яд в малых дозах, тело привыкает к нему, и потом, уже при большой дозе, вероятность погибнуть от него снижается. Мертвая вода – универсальный яд, который гарантированно умертвит любого. Мы хотим попробовать сделать на ее основе зелье, которое будут понемногу принимать гвардейцы-разведчики, чтобы любой яд действовал на них не так сильно... Охотница вдруг резко остановилась, и Кана вновь от неожиданности врезалась в нее. Потирая ушибленный лоб, девушка посмотрела на спутницу: – Мора? Почему ты остановилась? – Что-то не так. Я... Вижу хуже, – охотница нахмурилась, пытаясь сконцентрироваться на своих ощущениях. – Как это? Что-то с глазами? – Нет, просто... Темнота. Она как будто стала более осязаемой и густой. Как если бы проход сузился и мой обзор. Кана задумалась и отметила про себя, что паривший над ней огонек и правда стал меньше разгонять царивший вокруг мрак. Девушка махнула рукой, посылая огонек вперед. Он ринулся вперед, с трудом выхватывая из темноты стены. – Да нет, – пробормотала Кана. – Проход не стал уже. Может, тебе показалось? Идем. И девушка уверенно двинулась вперед. – Рыжая, стой... Мора больше ничего не успела сказать. Кана вдруг неуклюже вскинула руки вверх, вскрикнула и исчезла из виду. Охотница выругалась, ринулась следом, ожидая, что та, возможно, провалилась в какой-то портал, но... Все оказалось гораздо проще. Мора поняла это, когда ощутила под ногой пустоту и поняла, что падает. Где-то внизу снова закричала ее спутница, испуганно окликая ее по имени. Мимо пронесся огонек, пытавшийся догнать хозяйку. Охотница мысленно приготовилась умереть, потому что высота была немаленькая, как вдруг услышала где-то под собой спасительный плеск. Огонек, перед тем, как погаснуть, выхватил из темноты водную гладь, ударился об нее и исчез. Мора сгруппировалась и тут же погрузилась под воду. Охотница поспешила вынырнуть, заметила рядом судорожно глотавшую воздух Кану, схватила ее за воротник и подтолкнула к краю подземного озера. Одежда намокла, стала неимоверно тяжелой, и следовало торопиться, иначе так можно и не выплыть. Когда обе девушки вылезли из воды, дрожащая от холода Кана щелкнула пальцами пару раз, снова призывая огоньки, и те послушно осветили место, где они оказались. Удивительно, но здесь Мора не ощущала ту густую тьму, что совсем недавно ее тревожила, и, пока ее спутница копалась в чудом сохранившихся сумках (так вот почему с виду хрупкую девчонку было сложно вытащить на берег), позволила себе оглядеться. Пещера была такой огромной, что проход, в который они провалились, прятался в непроглядной темноте. В самом центре расположился тот самый водоем, спасший им жизнь. Откуда-то сбоку доносился звук редких падающих капель, и охотница разглядела несколько сталактитов, уродливыми наростами захвативших стену. С них и капала вода. – М-м-мор-р-ра, – Кана не могла сдерживать стук зубов. – С-с-с-ни-ни-май. Охотница сразу поняла, о чем речь, и принялась молча стягивать с себя одежду, чтобы у девушки не возникло лишних вопросов. На самом деле, как только она выбралась из воды, холод перестал сковывать ее тело. Кана вылила прямо на каменный пол переливающееся желтыми искрами содержимое пары пузырьков, и рядом вмиг стало теплее, как у костра, только в несколько раз жарче. Девушка разложила вещи рядом с местом, искрящимся от зелья, и, оставшись в одном нижнем белье, принялась тереть плечи. Мора последовала ее примеру, но почти сразу ей показалось, что она сейчас сгорит: бурлящая огненная кровь, бегущая по венам, грела изнутри, а зелье – снаружи. – Сколько же отстойной, но полезной хрени ты таскаешь с собой, – изрекла охотница, осматривая фляги на снятом поясе и с досадой осознавая, что одна из них, с питьевой водой, видимо, канула в подземном озере. – Я знала, куда отправляюсь, – улыбнулась Кана и тут вздохнула. – Тебе это не нужно? – Нет. Зато нужно, чтобы ты, такая запасливая и подготовленная, наконец поведала мне, зачем тебе понадобилась помощь охотницы на нечисть. Кана виновато улыбнулась: – Прости, я собиралась, но не успела. Вода во рту помешала. Мора хмыкнула, отцепила от пояса запасную маленькую флягу и направилась к сталактитам. – Куда ты? – спросила Кана. – Попробую набрать воды, – ответила охотница, подставляя флягу под редкие капли. Стена, на которой располагались уродливые наросты, показалась ей странной. На ней было много трещин, камень крошился, а на полу, куда падали капли, образовалась выемка с лужицей, и вода медленно куда-то уходила, не успевая застаиваться. Мора пожала плечами: недаром же говорят, что вода камень точит. Пока она терпеливо наполняла флягу, Кана начала говорить: – Любой колодец в Лукоморье имеет множество потаенных мест, чаще залов с залежами всякого полезного добра. Да, снаружи он не такой большой, но тут работает та самая пространственная магия. В моем мире наткнуться на такой колодец – предначертанное судьбой, просто так он свои тайны никому не раскрывает. И у этого места всегда есть стража, которая может охранять, что угодно. Чаще это что-то наиболее ценное... – И насколько ценная эта твоя мертвая вода? – спросила Мора, уже чувствуя подвох. – Очень ценная, – вздохнула Кана. – Я удовлетворила твое любопытство? – Более чем, – поморщилась охотница, закручивая крышку фляги и возвращаясь к заказчице. – Прекрасно! – девушка лукаво улыбнулась. – И раз уж мы начали играть в эту игру, моя очередь задавать вопросы. Все равно одежда должна высохнуть. – В какую еще игру? – нахмурилась Мора, цепляя флягу к поясу. – Как ты там назвала Хуан Хуа? «Каана оог»? Что это значит? – Слишком много вопросов, Рыжая! – раздраженно проворчала охотница. – Так не заставляй спрашивать, рассказывай сама! – отомстила Кана, сложив руки на груди и поморщив вздернутый носик. Мора скрипнула зубами. И ведь наверняка не отстанет же! – Это переводится, как «благородная госпожа», – охотница уставилась перед собой невидящим взглядом. – Мой род имел корни фенхуанов, и мы всегда уважали их и подчинялись. Это настолько было заложено в нас, что даже сейчас, имея проклятье, я не могу противиться потомку фенхуанов ни в чем. – Где твои родные, Мора? Они отказались от тебя? – аккуратно спросила Кана. – Их больше нет. Я последняя, – охотница опустила взгляд на желтые искры на полу. – Мне жаль, – сглотнула девушка. – Не стоит, – резко сказала Мора. – Мы сами виноваты. Магическое пламя, текущее по нашим венам, ослепило нас, мы слишком долго и с фанатизмом без разбора убивали нечисть, презирая и считая чудовищами их всех, а себя – великими спасителями. Поэтому когда они пришли, чтобы отомстить и истребить нашу немногочисленную семью, никто не остановил их. Ни одна лесная дриада, ни один из капп, живших у пруда, не предупредил, решив остаться безучастным. Моя семья сражалась до конца. Родители поняли, что это истребление, и приказали мне хватать младшую сестру и бежать. Я же решила так, как меня учили с самого рождения: сражаться против врага людского, не зная пощады. Охотница замолчала, и притихшая Кана не решилась что-либо говорить. Она бы не удивилась, если бы Мора замолчала до конца их путешествия, но та неожиданно продолжила: – Сестру убили на моих глазах. А вожак оборотень, что привел за собой убийц, подобных себе, сказал, что я слишком глупа и беспечна и не заслуживаю быстрой смерти. Он укусил меня. Чтобы ты понимала, для нас укус нечисти вроде него – яд, который медленно и мучительно убивает, потому что пламя, рожденное, чтобы убивать нечисть, пытается почти буквально выжечь этот яд изнутри. Было больно и стыдно от своих же криков. Я думала, что умерла, но проснулась через сутки, испытав ни с чем не сравнимое отчаянье. Я думала, что достаточно сильна, но почему-то огонь в моей крови сдался, не подарив мне смерть. Магия пламени теперь была мне неподвластна, я лишилась своего главного оружия. Но хуже всего было то, что во мне теперь находилась сила оборотня, преобразившая мои глаза. Сила, которую я с детства ненавидела и училась уничтожать. Это... унизительно. Стоило наложить на себя руки и не позорить свой род, но я не смогла. Струсила. Понадеялась, что магия огня убьет меня еще во время укуса, и поэтому, наверное, она предала меня. А может яд оборотня оказался слишком сильным и древним, как и его носитель... Чудовища взяли меня с собой, а вожак сказал, что я слишком жалкая для отпрыска тех, что поколениями так кичились своими силами и независимостью. Мора посмотрела на притихшую Кану, и девушка вздрогнула, ощутив на себе тяжелый взгляд охотницы. – Теперь, когда во мне было и пламя, и яд нечисти, смерть стала проблемой, потому что обе эти силы подпитывали меня. Хоть я больше не могла управлять огнем, он все равно жил во мне и по-прежнему выжигал любой яд. Сила оборотня подарила мне выносливость и возможность быстрого заживления ран. Сначала они использовали меня, как прислугу, и издевались, как могли, но потом вожак решил, что я подойду им в качестве пушечного мяса, раз такая выносливая. И я безропотно слушалась, неуклюже выступая в первых рядах, когда они собирались в стаю, нападая на людей или другую нечисть, в надежде погибнуть. Но не умирала. После каждого боя отлеживалась в бреду из-за ранений и уже на следующий день снова могла ходить. Не знаю, что двигало вожаком, но он начал обучать меня сражаться, видимо, думая, что я окончательно стала одной из них. И я стала. Делала то же, что и они. Охотилась, убивала... И спустя пару лет, ранним утром, я убила их всех. Кана вздрогнула от того, как на нее уставилась Мора. Она понимала, что ненависть во взгляде охотницы направлена не на нее, но от этого взгляда стало не по себе. Она молчала, и девушка вдруг поняла, что это был конец истории, и больше она не услышит. – Невра говорил, что ты особенно чувствуешь не только тех чудовищ, кто наслаждался убийствами, но и подобных людей, – тихо сказала Кана. – Это из-за того, что ты полукровка? Мора нахмурилась и отвела взгляд: – Да. Поэтому я не живу рядом с городами, слишком многое чувствую. И хоть я стараюсь больше не делать ошибок своего рода, бездумно бросаясь на всякого, кого можно причислить к нечисти, но огонь в крови все равно выжигает нутро всякий раз, как я оказываюсь рядом с теми, кого мой род считал врагами. Это ненависть из подкорок сознания, ее уже не убрать. А люди... Не все они заслуживают того, чтобы их спасать. – Ты не любишь людей? – вдруг улыбнулась Кана. – Можно и так сказать, – охотница прищурилась, не понимая, к чему она. – Знаешь, что сказала бы моя бабушка? – хихикнула девушка. – Если ты не любишь людей, то просто не умеешь их готовить. Мора зло зыркнула на девушку, но та лишь широко улыбнулась: – Согласись, тех, кто убивает без разбору, так и хочется пустить на пирожки! – Непростая у тебя бабушка, – охотница сощурилась. – И магии учит, и людей готовить умеет. – Самая лучшая бабушка на свете! – Кана улыбнулась, но было в этой улыбке нечто странное и непростое, какая-то скрытая угроза. Мора вдруг подумала, что, возможно, недооценивает эту девчонку. Может, защитное заклинание скрывает ее настоящий магический потенциал? – Ну все! – Кана подняла высохшие вещи и принялась одеваться. – Нам нужно поторапливаться! Мора последовала ее примеру, но не преминула спросить: – И как ты собираешься отсюда выбираться? Вместо ответа Кана указала куда-то в темноту, и туда тут же ринулся один из огоньков, высвечивая аккуратный каменный подъем. – Я тут кое-что поняла, – довольно заулыбалась девушка. – Это же колодец! Получается, мы на самом его дне. Если я правильно поняла написанное в книгах, нам предстоит нечто вроде подъема по винтовой лестнице, расположенной по спирали у его стен. – Высоко? – спросила Мора, задрав голову и всматриваясь в непроглядную темноту. – Ну, я открыла портал на том уровне, где предположительно есть место с мертвой водой, – Кана задумчиво глянула на руку с татуировкой в виде песочных часов, прежде чем надеть кофту. – А это почти наверху. Падали мы долго, так что... – Тогда поторопимся!.. Подъем оказался не самым трудным, но бесконечная спиральная лестница не давала расслабиться, то сужаясь, то расширяясь, а иногда и пугая массивными трещинами. Огоньки выхватывали из темноты двери в стене, но Кана каждый раз отрицательно мотала головой, мол, не наш уровень, некогда тут что-то искать. Мора уже начала беспокоиться, когда девушка остановила ее у почти незаметного проема без двери и снова посмотрела на руку. Песочные часы показывали, что у них не так много времени, но татуировка ярко светилась. Охотница снова ощутила ту самую густую темноту и поняла, что они, скорее всего, там, где свалились вниз, только с другой стороны. Мора повернулась, пытаясь рассмотреть проход на том краю пропасти, но безуспешно. Кана юркнула в проход вместе с огоньками, и охотнице ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Внутри девушка создала еще несколько огней, и те осветили большую пещеру с каменными стенами. В центре находилось нечто, похожее на вытесанную в камне огромную купель. Кана бросилась вперед, подбежала ближе и вдруг разочарованно ахнула. Мора поспешила к ней, заглянула через плечо. Купель оказалась пуста, а на ее дне красовалась огромная трещина. Охотница сразу все поняла, но смолчала, мельком глянув на заказчицу. Девушка поджала губы, и казалось, что она вот-вот заплачет. Вместо этого Кана досадливо стукнула по краям купели кулаком и грубо выругалась. – Эй, – тут же сказала Мора. – Тише, а то твоя змеюка решит, что это я тебя научила сквернословить. – Такой путь, Мора! – воскликнула Кана. – И все зря! Охотнице нечего было сказать. Их путь закончен, придется уходить ни с чем. Могло быть и хуже. Стоит подождать, пока ее спутница успокоится, и уходить отсюда... Странный звук, похожий на цоканье и стрекотание, раздался откуда-то сверху. Мора нахмурилась, понимая, что слышит его только она, звук довольно тихий. Охотница подняла голову, рассматривая освещенные огоньками стены, испещренные немаленькими дырами. Ее тут же охватило знакомое чувство опасности и тревоги. Потому что она готова была поклясться, что этих дыр, когда они вошли сюда, не было. – Рыжая, уходим, – сказала она. – Подожди, может... Мора буквально ощутила угрозу от одной из дыр в стене, прямо перед ними. Но огонь в крови спал, и это было самое странное... Не нечисть? – Рыжая! – Ну что еще?! – раздраженно прикрикнула Кана, обернулась, увидела, что Мора смотрит куда-то вперед, и проследила за ее взглядом. Из дыры послышался тот же самый странный звук, будто... Будто несколько пар маленьких лапок елозят по камню. Сначала снаружи показались длинные усищи, а потом и внушительная голова, похожая на тараканью. Мора скрежетнула зубами, схватила Кану под локоть, оттаскивая от купели и заводя себе за спину, а затем выхватила из ножен за спиной клинок, принимая боевую стойку. Что еще за твари? С тараканами-переростками ей еще не приходилось сражаться! Цокот раздался с разных сторон, и Мора попятилась назад, оттесняя Кану к выходу, потому что из дыр в стенах показалось еще несколько пар усов. Что ж, пока вроде ничего страшного... Только Мора успела так подумать, как пламя обожгло ее нутро, давая понять, что рядом враг ее рода. Охотница ощерилась, вертя головой и пытаясь ощутить, откуда исходит аура нечисти. И в следующий момент поняла, что ее враг за спиной. Охотница обернулась, глубоко внутри уже догадываясь, на кого среагировала ее кровь. Кана стояла, ссутулившись и озираясь вокруг, похожая на зверя, загнанного в угол. Было видно, что насекомые пугают ее до паники и потери рассудка... А еще были видны лисьи уши на голове, вертикальные зрачки и удлинившиеся когти на руках, которые она выставила вперед, собираясь вонзиться в любого врага, который приблизится к ней. Из-под пальто выглядывал распушенный лисий хвост. Мора гневно скрежетнула зубами, больше не чувствуя на кицунэ заклинания, которое беспокоило ее с самого начала их знакомства. Защитное, как же! – Какого хрена ты ничего мне не сказала?! – заорала охотница, сражаясь с пламенем, которое охватило ее тело из-за такой близости с родовым врагом. Кана зашипела, обнажая подросшие клыки, и вдруг закричала: – Сзади! Мора среагировала рефлекторно, развернулась, сразу опуская меч. Клинок распорол голову насекомого, подобравшегося почти вплотную. Светло-зеленая жидкость, что была у таракана вместо крови, с хлюпающим звуком разлетелась в стороны, и это будто послужило сигналом остальным. Насекомые с цоканьем и скрежетом ринулись вперед. Буквально вываливаясь из дыр, они неуклюже плюхались на пол, переворачивались и тащили свои тушки к девушкам, грозно шевеля усами, концы которых выглядели довольно острыми и подозрительно блестели от зеленоватой мутной жидкости на них. – К выходу! – скомандовала Мора, поудобнее перехватывая меч и отрубая голову очередному таракану. Охотница успела увернуться от усов одного насекомого, распороть ему брюхо, и проткнуть другого, когда позади вдруг раздался какой-то грохот. Она обернулась, мельком заметив, как переполошились насекомые, отступая и разбегаясь в стороны. Выход завалило камнем, свалившемся откуда-то сверху и чудом не придавившем Кану. Девушка растерянно уткнулась в глыбу и повернулась к Море, испуганно уставившись на охотницу. – Зелье твое дерьмовое еще осталось? – Мора сообразила быстрее напуганной спутницы. – Зачем? – рыжие ушки Каны нервно подрагивали, и девушка от испуга не сразу поняла идею охотницы. – Портал! – крикнула Мора. – Рисуй на камне портал! Кана вздрогнула, будто очнулась ото сна, и принялась копаться в наплечной сумке. Охотница, по-прежнему удерживая клинок, обернулась, ожидая встретить новую атаку, но с удивлением поняла, что перед ней никого нет. В темноте пещеры, со стороны дыр еще слышалось то тут, то там шуршание лап насекомых, но никто не нападал. Тем не менее Мора продолжала озираться по сторонам, не спеша прятать меч. – Нашла! Охотница обернулась, увидев радостно улыбающуюся девушку, победно поднявшую вверх руку с заветной склянкой. В следующее мгновение улыбка исчезла с ее лица, а глаза расширились от ужаса. Мора обернулась... Страх парализовал охотницу, сковывая не столько ее тело, сколько разум. Потому что перед ней стоял тот, кто сделал ее проклятой. Оборотень в истинном зверином обличье возвышался над охотницей, хрипло дыша. Она была уверена, что это он. Тот же шрам, рассекающий плоть над глазом, где не росла шерсть. И глаза... Эти глаза она не спутает с другими. Сердце колотилось в груди, и ужас настолько сильно захватил ее разум, что Мора даже не поняла, что ее кровь ощущает присутствие лишь одной нечисти рядом с ней, и это Кана... – Вот мы и встретились, Крэя, – низко прорычал оборотень. – Ты же не думала, что сможешь так просто от меня избавиться? Он резко замахнулся и ударил охотницу в грудь. Мора очнулась в последний момент. Она дернулась назад, но избежать удара когтистой лапы не успела. Когти распороли кожу на груди, и девушку отнесло в назад. Мора тут же начала вставать, пытаясь справиться с нарастающей в груди болью. Движения были скованными и дерганными из-за неприятных пульсирующих ощущений в ране. Оборотень не дал ей подняться. Он сбил ее с ног, впечатывая спиной в стену, одной лапой хватая за руку с мечом, а другой за горло. Мора захрипела, когда зверь стиснул лапы, и выронила меч. Оборотень сжимал горло все сильнее, охотница свободной рукой ухватилась за его запястье, но так и не смогла ничего сделать. Где-то неподалеку послышался крик Каны. Странно, но осознавая, что еще немного, и ей сломают шею, Мора вдруг подумала, что телохранительница с нее вышла хреновая. И еще кровь. Ее огненная кровь даже не предупредила о приближающемся враге, хотя этого оборотня охотница должна была учуять с края ледника. Пламя внутри лишь лениво обжигало, реагируя только на кицунэ. Глаза Моры закатились, она почти перестала видеть, что происходит вокруг. Перед ней маячили только желтые звериные глаза... А спустя мгновение она увидела пламя, охватившее оборотня. Тот взвыл и выпустил Мору, пытаясь сбить лапами огонь. Охотница рухнула на пол и хрипло закашлялась, хватая ртом воздух. Она приподнялась на руках и посмотрела на оборотня, охваченного огнем. Неподалеку стояла Кана, смотревшая на него с какой-то дикой решимостью во взгляде и крепко сжимающая в руках две склянки, в одной из которых Мора признала ту самую, зелье из которой высушило их вещи. Куда делась та напуганная девчонка, которая боится тараканов? Пока зверь с ревом кидался на стены, кицунэ подскочила к Море, помогая ей встать. Охотница скрипнула зубами от боли, схватилась за кровоточащую рану в груди, но смогла подняться и даже подхватить меч. Кана нырнула ей под руку, помогая идти в сторону выхода, где на камне красовался законченный портал, а за ним пустота. Видимо, зелья и времени кицунэ хватило только на то, чтобы открыть проход на лестницу. Девушки покинули пещеру с купелью, и Кана потащила Мору наверх: всего лишь пол оборота по спирали, и они вернуться к коридору, ведущему к спасительному порталу. – Давай, Мора, держись, – Кана успела запыхаться, но упрямо поддерживала еле идущую охотницу. Мора правда пыталась держаться. Не то, чтобы рана была серьезная, она от такого не умрет. Тем более кровь бурлит от присутствия девушки, причиняет жгучую боль и мешает нормально соображать. Ей бы отлежаться или посидеть хотя бы. Однако время поджимало, о чем говорила татуировка на руке кицунэ. Когда до прохода оставалось совсем немного, Мора оступилась. Она тут же поняла, что это приведет к новому полету вниз, и даже оттолкнула от себя Кану. Но девушка на удивление крепко схватилась за ее плащ и отпускать просто не пожелала. И обе свалились вниз... – Глупая лиса, – успела сказать Мора, смотря в разноцветные глаза, полные решимости, прежде чем холодная вода снова укутала в свои объятья, а сознание охотницы погрузилось в темноту. *** Когда Мора очнулась, то первым делом наткнулась на внимательный взгляд кицунэ, которая сидела почти вплотную и пялилась на охотницу, сощурившись. Сама она сидела у холодной каменной стены. Вместе с сознанием Моры проснулась ее кровь, и девушка поморщилась от боли. Рана уже не так болела и кровоточила, а это означало, что они здесь довольно давно, может быть, пару часов. – Поразительная способность к самоизлечению, – пробормотала кицунэ. – Тебя бы к Эве на опыты... – Сдохну, и можешь делать с моей тушкой, что хочешь, – буркнула Мора. Кана тут же усмехнулась: – Не знаю, серьезно ты или нет, но я шутила, и меня радует, что ты жива и не злишься. Ну, или не очень злишься. – Я просто в бешенстве, – устало ответила охотница, упираясь затылком в холодный камень. – Ты не успела покинуть этот свой колодец. А все потому что отрастила когти и не смогла от меня отцепиться. – Думай, как хочешь, – хохотнула Кана, тут же тяжело вздохнув. – Да, увы, не успели. И я пока в растерянности. Голова не работает совсем. А все эти тараканы, леший их побери! Обе девушки замолчали. Мора угрюмо рассматривала темноту над ними, а Кана невидящим взглядом пялилась на подземное озеро. Охотница вдруг моргнула и повернулась к девушке: – Рыжая, мы ведь на дне колодца, так? И выход наверху, под потолком ледника? – Ну да, – Кана продолжала смотреть на воду. – А твоя змеюка поместится здесь? – Не знаю, – пожала плечами кицунэ. – А почему ты... Глаза Каны вдруг расширились от догадки, и Мора хмыкнула, в очередной раз удивившись, насколько ее спутница эмоциональна. Девушка вскочила, закатила рукав и прикоснулась к татуировке, произнося заклинание. Мору тут же накрыло волной новой жгучей боли, но она лишь поморщилась, наблюдая, как в огромной пещере появился Горыныч, согнувший длинные шеи, чтобы уместиться здесь. – Кана, какого лешего?! – возмутилась центральная голова, стукнувшись лбом о стену. – Горыныч, миленький, выручай! – кицунэ радостно улыбалась, сложив руки на груди в умоляющем жесте. – Нам надо наверх! Сможешь? Протиснешься? – Если это то, о чем мы думаем, то нам еще и лед наверху топить придется?! – прорычал змей. – Как ты вообще тут оказалась, дурная ты Яга?! – Подавай сюда свое крыло! – Кана сердито топнула ножкой. Змею ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Девушки взобрались ему на спину, и Горыныч, цепляясь крыльями и когтистыми лапами за каменные стены, устремился наверх... Что сказать, пламя разрушило внушительную часть ледника, верхушка колодца так вообще ушла под воду, зато все трое покинули это место, и теперь змей летел в сторону штаба. Мора, сидевшая позади кицунэ, была явно не в духе. Она устала и считала, что не справилась со своей работой. Не видать ей денег, а тут еще и рану заработала. Надо бы поискать что-то несложное, пока совсем все не заживет... Этими мыслями охотница тщетно пыталась выкинуть из головы воспоминание о звере из ее прошлого. Это просто не мог быть он, хотя знал ее настоящее имя. Мало кто знал, даже она сама предпочла забыть его. Она лично убила тогда вожака и убедилась в том, что он мертв. Оборотень без головы уж точно не мог воскреснуть. И кровь... Почему она молчала? – Это ведь был он? Тот оборотень? Мора вздрогнула и посмотрела на обернувшуюся заказчицу. Нахмурилась и кивнула. – Знаешь, я тут поняла, что этого не могло быть, не переживай, – улыбнулась Кана. – Помнишь, я говорила про стражу? Скорее всего тот, кто охранял купель с мертвой водой, залез в наши мысли, увидел, чего мы боимся, и принял облик всего этого. Иначе я никак не могу объяснить появление в пещере этих жутких насекомых! – Ты правда боишься тараканов? – ухмыльнулась Мора, немного успокоившись от слов девушки. – А ты нет? – хлопнула ресницами Кана. – Они же такие мерзкие, фу! Ненавижу их! Охотница лишь устало пожала плечами, мысленно умоляя спутницу больше ни о чем ее не спрашивать... *** Горыныч ссадил их на опушке леса, и Мора хотела отправится прямиком в свое убежище, но Кана, к ее удивлению, настояла на том, чтобы сходить на рынок в город и купить настойку для заживления ран. Охотница так устала, что даже спорить не стала. Кроме того, она уже привыкла к девушке, кровь не так сильно реагировала... Да и чего уж скрывать, то, что Кана не бросила ее, когда она оступилась, подкупило доверие Моры. И теперь даже ненавистное население города не так раздражало, когда рыжая девчонка заботливо рассказывала охотнице, как ей стоит принимать нужное зелье. Кицунэ постаралась разобраться с делами как можно быстрее, вручила Море склянку с целебным зельем и мешочек с монетами. На возражения лишь грустно улыбнулась из-за того, что не удалось добыть нужный ингредиент, и поблагодарила за помощь, собираясь провести ее к воротам города. Но Кану окликнула обеспокоенная девушка, которую та назвала Эве, и попросила помощи в штабе. Кицунэ собиралась отказаться, но Мора заверила ее, что доберется сама, и лисица, виновато, улыбнувшись и пообещав, что они еще попьют горячего шоколада вместе, скрылась в толпе. Мора лишь хмыкнула ей вслед, развернулась, нацепила капюшон и медленно поплелась к выходу с рынка... Когда жар обхватил ее изнутри, она остановилась и резко обернулась. Нет, это была реакция не совсем на нечисть. Но на кого-то с волшебными силами. Посреди рынка уже начинали толпиться люди, окружившие странную пару. Девушка с темно-каштановыми волосами и зелеными выразительными глазами, в которых читался гнев, замахнулась, чтобы влепить пощечину рослому мужчине со смуглой кожей и собранными сзади в небольшой хвост светлыми, почти белыми волосами. Он не дал себя ударить, перехватив ее руку и невозмутимо уставившись на девушку сверху вниз холодными голубыми глазами. В ней клокотала настоящая злость, и у Моры появилось странное ощущение, что эта ее злость имеет вполне осязаемую оболочку. Возможно, она была одержима, или что-то вроде того... Вот только не на девушку среагировала кровь охотницы. Аура мужчины была настолько отвратительная, что Мору выворачивало наизнанку от мерзкого ощущения того, скольких он убил, наслаждаясь их смертью. Насколько охотница могла понять по его доспехам, служил он в штабе, и это еще раз доказывало, насколько мерзкое это место и его обитатели. Мора скрежетнула зубами, которыми хотелось впиться в шею незнакомца, поправила капюшон и поспешила покинуть город. Ведь это не ее дело. *** Волшебный колодец слишком бережно хранит свои тайны и секреты, чтобы вот так просто оказаться разрушенным. Древняя магия перенесла его верхушку в иной мир, в тихое место на краю огромного безлюдного острова, сохранив все залы и пещеры нетронутыми. Осталась разрушенной лишь часть лестницы, да в стенах теперь виднелись дыры от когтей огромного змея. В пещере с пустующей купелью было тихо, и почти ничего не выдавало недавнее присутствие незваных гостей. Расщелина в купели, узкая и аккуратная, тянулась до самого дна колодца, к подземному озеру, и в ней все еще была та самая мертвая вода. Она потихоньку вытекала сквозь трещины на стене, струилась по сталактитам и капала в небольшое углубление в каменном полу, утекая... Куда? Наверное, куда-то совсем в другое измерение...