***
Фата – лёгкая, длинная, полупрозрачная. Как в ней не запутаться с непривычки? И открытое платье в пол вместо удобного по колено. Она всегда была неуклюжа. А сегодня рискует стать посмешищем на виду у всего города. Впрочем, так ли это важно? Если кто-то сейчас посмотрит в её глаза, то найдёт там только искрящееся, почти невыносимое счастье. Свадьба на Хэллоуин! Главное событие её жизни в главный день их мира! Это так символично… Что? В город Рождество? Но почему именно сегодня? Нет, не против, но… Да, конечно. Убежать от всех. А в большом мире всегда побывать успеется… Не склеп у подножия Спирального холма, ведущий в мир людей, где скрылись все остальные хэллоуинцы. А дерево с украшенной ёлкой на двери. Туда! Ветер развевает фату и треплет волосы. И снежинки в лицо – как острые звёзды. Звёзды внизу, звёзды вверху, звёзды везде. Ты здесь? А потом звёзды гаснут – как закрываются навсегда глаза. Пальцы отчаянно хватают холодную пустоту. От скорости не вдохнуть. Шёлковое касание ткани по лицу – и озверевший ветер срывает фату и уносит в беззвёздную ночь. Нет! Вернись! Возьми меня с собой!.. – Моя Королева? – Снова опостылевший голос Джуэл рассёк сужающуюся черноту. – Ты опять кричала во сне. – Она потупилась, боясь встретить взгляд тьмы. – Ничего, – с досадой проговорила Королева, приподнимаясь. – Это скоро пройдёт. Каждый год в преддверии Самайна… Впрочем, забудь об этом! – Она смерила сжавшуюся Джуэл недобрым взглядом. – Наша гостья… Эмили, – нерешительно начала Джуэл. – Может, её отпустить? – И, видимо, прежде, чем смелость покинула её окончательно, быстро договорила: – Она же не сделала ничего плохого! Королева схватила Джуэл за руку и рывком усадила рядом с собой на постель. – Только попробуй её освободить! Я вытащу твой мозг из черепа и скормлю крысам! Джуэл рефлекторно накрыла свободной ладонью стык черепа. Глаза её округлились и замерли. – Иди, – отпустила её Королева. – Головой отвечаешь за пленницу. – Она встала, скинула ночную сорочку и отвернулась к окну. Рыже-чёрные волосы рассыпались по плечам. – Принеси мне платье с вороньими перьями. Она почти чувствовала, как Джуэл молча изучает её обнажённое, покрытое швами и шрамами голубое тело, и гордо распрямилась. Швы достались ей от создателя. Шрамы – от добрых сограждан. – Мне кажется, ему не стоит верить, – тихо заметила Джуэл. – Это не твоё дело, – холодно отрезала Королева, слегка повернув голову. – Он единственный вступился за меня, когда… – Ты же говорила, что ничего не помнишь, – виновато пробормотала Джуэл. – Почти… – Королева свела тонкие брови и коснулась пальцами висков. Смутные образы из разрозненных снов расплывались при малейшей попытке присмотреться к ним и различить детали. – Но это я помню чётко! Ни ты, ни твой – наш! – создатель, – Королева выплюнула это слово, как пожелание скорейшей смерти, – не заступились за меня! Ни весь из себя законопослушный Мэр! И только один Алхимик!.. Что, не было такого?! Она не знала, что хочет сейчас услышать. То, что это просто очередной кошмар. Или что это было наяву, и весь город… Что ж, тогда они сейчас получают по заслугам. Но почему Джуэл молчит и малодушно рассматривает носки своих туфель?! – Ты права… – едва слышно произнесла та. – Я и доктор не смогли тогда обуздать взбесившуюся нежить. Признаться, мы и подумать не могли, что так всё обернётся… У тебя есть все причины на нас злиться. Но ты же знаешь, доктор изначально был против... Значит, это не сон! Королева прерывисто выдохнула. И всё остальное – тоже не сон?.. – Против чего?! – резко спросила она, развернувшись к Джуэл всем телом. Взгляд той заметался по комнате. – Ты же сама запретила поминать предыдущих Повелителей… – Довольно! – выкрикнула Королева с яростью. – Быстро неси мне платье! Не хочу заставлять Алхимика ждать! И Джуэл больше не стала испытывать судьбу и стремглав вылетела из спальни. Королева тяжело дышала. Джуэл что-то знает обо мне… Мне иногда кажется, что любой в этом городе знает обо мне больше, чем я сама… Так зачем же я изживаю эту память? Расспросить её, расспросить всех… Узнать, кем я была до того Самайна... Тебе это не нужно. Не нужно. Твоя жизнь была никчёмной. Ты была никчёмной. А ещё беспомощной. Да, да, совершенно беспомощной! Любой в этом городе мог сделать с тобой всё, что угодно. И они почти сделали это! Посмотри на своё тело. И посмотри на себя теперь! Тебя все боятся! И теперь ты – мы! – в безопасности... – Да… – прошептала Королева, задумчиво намотав на палец чёрную прядь. – Надо попросить Алхимика. Вдруг в его книге найдётся зелье против ненужных снов.***
– Она начинает что-то вспоминать. Кажется… – Джуэл поболтала на дне чашки остатки чая из волчьего лыка и внимательно посмотрела на Хельгамину. Ведьма ответила ей пристальным взглядом серо-стальных глаз. – Ой, да ты и год назад, и два, и три так говорила! – Вторая ведьма, Зельдаборн, недоверчиво хмыкнула. – Но знаешь, я бы не отказалась. Торговлишка совсем захирела после того, как она стала продвигать своего протеже! – Зельдаборн с возмущением ткнула указательным пальцем в сторону мастерской, где почти все котелки для зелий покрылись вековой паутиной двадцатилетней давности. Пауки в городе знали своё дело. – Да и вообще, раньше тут было гораздо веселее! А сейчас слова лишнего не скажи, носа из дома не кажи… Ну психанули один раз – так это давно было! Что, теперь всю оставшуюся послежизнь в четырёх стенах куковать?! – Ведьма обвела взглядом собеседниц, словно ожидая бурного одобрения своей речи. Джуэл посмотрела в чашку. Чаинки на дне упрямо не желали складываться во что-то удобоваримое. Хельгамина вообще не трепала языком зря. Зельдаборн протяжно вздохнула. – И все интересные мужчины на неё клюют! Даже этот Алхимик – да знаю я, что конкурент! – отмахнулась она от сестры. – Ну, интересный же? Да и Оборотень такой, что можно бы¹… А уж что говорить про Дж… – Джуэл среагировала мгновенно. Она вскочила, опрокинув чашку, и зажала ведьме рот рукой. Несколько секунд они стояли в такой позе, потом Джуэл села на место. Зельдаборн отёрла губы и тоже села. – Да ладно, кто услышит-то? – проворчала она, неодобрительно посмотрев на осколки чашки, валявшиеся на грязноватом полу. – Мне иногда кажется, что она слышит всё, – прошептала Джуэл, беспокойно оглядывая углы ведьминой лавки, где гнездилась тьма. – Гал тоже возмущалась при своих… Все замолчали. За прошедшие двадцать пять лет погибли немногие. Но смерть подводной Гал почему-то потрясла горожан сильнее всего. Все видели, как Рейвена разорвал Вервольф, как демонессу первой принесли в жертву на ритуале Самайна – от неё остались только рога да копытца, – как исчезли один за другим скелеты с Дерева висельников… Но только Гал так рьяно ратовала за продолжение поисков Повелителя тыкв. Зельдаборн потом шепнула Джуэл, что Гал давно питала к нему тайную страсть. Даже не очень тайную. Но как могла узнать о том, что Гал говорила, Королева… Джуэл ещё раз опасливо оглядела углы, где затаилась тьма. Иногда ей казалось, что вся тьма бывшего Хэллоуин-тауна служит только одной нежити – Королеве. – Почему тебе кажется что она вспоминает? – Спокойный голос Хельгамины вырвал Джуэл из задумчивости, и она вздрогнула. – Ну… – Ей уже и самой казалось это неубедительным. – Она кричит во сне. Зовёт кого-то… И плачет. Я бужу её на пике сна – всё надеюсь, что в этом состоянии она лучше запомнит то, что было во сне. Или не во сне. – И как успехи? – поинтересовалась Зельдаборн. – Сегодня она спрашивала меня про тот… праздник 1995 года. И почему я и доктор не защитили её от вас… – Джуэл, чтобы не глядеть осуждающе, присела и стала собирать осколки чашки. – М-да, – протянула Зельдаборн. – Не самые жизнеутверждающие воспоминания у неё остались. Но мы уже были такие подогретые… И тут такой облом. Понятно, что мы… ээ… расстроились. Её же сам объявил Повелительницей… ладно-ладно – королевой! А больше некому было открывать порталы! – Зельдаборн оглянулась на сестру в поисках поддержки. Та лишь сокрушённо покачала головой. Джуэл, позвякивая, собирала осколки. – Что?! – взвилась Зельдаборн на неё. – Да я по твоей спине вижу, что ты нас осуждаешь! Да ты… вообще не нежить, а непонятно кто! Никаких инстинктов! И молодая слишком! – выпалила она, как страшное оскорбление. – А тут раз в году не дали порезвиться… Джуэл выбросила осколки в ведро и выпрямилась. Она молча смотрела на ведьму. – Что, обижаешься? – без былого задора спросила её Зельдаборн. Джуэл нетерпеливо махнула рукой. – У Королевы в башне томится пленница. Она неместная, появилась буквально вчера. И я боюсь, что Королева принесёт её в жертву в Самайн. – Хм-м… – Зельдаборн постучала загнутым ногтем по выступающему клыку. – Ну если это поможет, идея-то стоящая… Тем более, чужачка… – Нет, нестоящая! – неожиданно для самой себя закричала Джуэл. – И даже вы двадцать пять лет назад такими не были! Я помню, это ведь был первый год моей жизни! – Эй-эй, потише. – Зельдаборн похлопала Джуэл по плечу. – Сама же говорила, что она всё слышит. Да и мы неглухие. Джуэл несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, прикрыла глаза и заговорила тихо и проникновенно: – Да, вы правы. Я не совсем нежить. Я искусственное существо. Даже мой создатель больше нежить, чем я. И Королева тоже не была нежитью. Но вы её такой сделали. И самой страшной. Зельдаборн скривилась, словно вдохнула пары зелья Мёртвого сна. Но возразить ей было нечего. – А почему ты так переживаешь за чужачку? – серьёзно спросила Хельгамина. – Я просто не хочу, чтобы ещё кто-то пострадал, – сдержанно ответила Джуэл. Ведьмы переглянулись, и было почти заметно, как обе слегка пожали плечами в духе "что с неё взять". Джуэл вздохнула. Они с ведьмами не поймут друг друга, как Средневековье и двадцатый век. Но она всё равно была благодарна сёстрам, что они взяли её в свою компанию. Хотя поначалу они и испытывали взаимную неприязнь. Но когда Королева забрала её, свою сводную сестру, у создателя, Джуэл получила даже больше свободы, чем у того в башне. По крайней мере, во время частых отлучек Королевы к Алхимику. Кстати… – Который час?! – Джуэл отыскала взглядом часы. – Ох-х, наверное, она уже вот-вот вернётся домой! Мне надо бежать! Спасибо за чай! – Она торопливо накинула плащ и выскочила за порог. Зельдаборн заперла дверь на засов – все горожане приучились это делать – и повернулась к сестре. – И что ты об этом думаешь, Хельга? Та неспешно поболтала чаинки на дне своей чашки. – Думаю, есть шанс, что скоро всё изменится, – изрекла она. Чаинки почти идеально сложились в однокрылую бабочку.***
– Моя Королева, – бархатным голосом и изящным полупоклоном приветствовал её Алхимик. – Моя дорогая Салли… Королева вздрогнула от звучания отвергнутого имени. В её сознании оно было как-то связано со снами. А от них она хотела бы избавиться… Но это же Алхимик… Она улыбнулась ему – не деланно, как Оборотню, не ехидно, как всем остальным, а искренне и тепло – если осталась в её душе ещё теплота. Её единственный близкий друг в этом городе. Всегда понимающий, готовый поддержать и выслушать. Он же был с ней ещё до того Самайна, когда всё изменилось, она смутно помнила это… – Что-то стряслось, Салли? – участливо спросил он и за руку подвёл её к строгому кожаному дивану, усадил, а сам опустился на одно колено, как рыцарь, ожидающий посвящения. – Ты словно сама не своя… Королева в который раз разглядывала Алхимика. Как не вязался его образ с этим словом! Ни прожжённой мантии в звёздах, ни остроконечного колпака, ни запачканных реактивами пальцев. Идеально подогнанный костюм, всегда без пятнышка, учтивые манеры, ухоженные ногти. Идеально прибранный стол. Ни колб, ни взрывов. Не то что у нерях-ведьм или эксцентричного Финкельштейна. И сколько угодно времени – для неё одной. Но зато у Алхимика была книга. И благодаря этой книге или каким-то тайным знаниям Алхимику удавались такие зелья… Королева мстительно прищурилась, вспомнив, как объявляла зарвавшимся ведьмам, что Город больше не нуждается в их услугах. Алхимик смотрел на неё прямым и открытым взглядом и ждал ответа. И, казалось, был готов ждать вечность. – Опять сны… – Она склонила голову и позволила своим волосам коснуться рук Алхимика. – Перед Самайном они начинают меня одолевать. Алхимик сочувственно вздохнул и сжал её пальцы. – Может, в твоей книге есть какое-то зелье, чтобы избавить меня от этого наваждения? – спросила она почти робко. Алхимик молчал. Он молчал так долго, что Королева тревожно вскинула голову и буквально натолкнулась на взгляд его светло-серых, почти белых, глаз. – Я и сам думал об этом, – медленно, словно подбирая каждое слово заговорил он. – Так хочется избавить тебя от страданий, моя милая Салли, тебе и так пришлось слишком многое пережить, слишком многое…Ужасное предательство... – Алхимик печально опустил голову и нежно провёл большими пальцами по раскрытым ладоням Королевы. А она вздрогнула от этого слишком интимного жеста. Было что-то неправильное в этом. Но прежде, чем она осознала, что именно, Алхимик поднялся с колена и подошёл к книжному шкафу. Королева знала: книга лежит внутри. Но Алхимик не стал её вынимать. Он положил ладонь на бронзовую ручку шкафа и упёрся лбом в стекло. Голос его зазвучал горько и прерывисто. – Я изучил свою книгу вдоль и поперёк. Но в ней нет ничего, что могло бы дать тебе полное забвение и безмятежность. Я пытался искать сам, но… – Королева с изумлением увидела, что широкие плечи Алхимика дрогнули, и она поспешно встала и подошла к нему. – Ничего… – Она успокаивающе положила руку ему на плечо. – Пройдёт Самайн, вернётся и моё спокойствие… Он и так сделал для неё слишком много. Даже сквозь ткань сорочки и сюртука прощупывался грубый шрам от зубов Оборотня. А на шее – Королева знала – чернеют скрытые воротником следы его когтей. И почему Вервольф до сих пор не на кладбище?! Глаза Королевы сузились и полыхнули тьмой. Ничего… Пусть сидит на воротах, питает бесполезные надежды и истекает слюной. Она ещё найдёт достойное применение его животной страсти, которая вспыхнула в ответ на пробудившуюся тьму и силу… А Алхимик, оказывается, повернулся к ней и, нахмурившись, наблюдал за изменениями её лица. – Мне жаль, что это с тобой случилось, – тихо сказал он. – А мне нет, – жёстко отчеканила Королева. – Пепел к пеплу. Алхимик отвёл взгляд. Когда она становилась такой, он всегда предпочитал отступать. Шаткая почва… Он никогда ещё не испытывал на себе взгляд тьмы. Но на других его действие видел достаточно. Да, пока он ходит в фаворитах, но кто знает, что на уме у этой нежити… Вот если бы его зелье сейчас было готово, можно было бы выдать его за то, которое она просит… Но какого чёрта она извела всех скелетов в городе?! Алхимик тайком перерыл все могилы на кладбище, но не нашёл там ни одной человеческой кости – только останки каких-то далёких от людей монстров. А для зелья надо именно человеческое ребро, которое долго было на воздухе, хотя бы лет десять… Даже золотое кольцо с рядом условий очень удачно подвернулось под руку (делай свою удачу сам), но дело застопорилось на этом проклятом ребре! Из ныне живущих в Городе мало кто напоминал людей. Хоть своё ребро вырезай и выдерживай. Для такого дела, конечно, не жалко, но… Алхимик не успел завершить этот спор сам с собой. Лицо Королевы смягчилось, и она сказала с заметным волнением: – Но я же пришла поговорить не только насчёт снов! В этом году у нас есть шанс открыть портал! Пришлось срочно изображать неподдельную радость. – Правда?! Но каким же образом? – Он даже осмелился обхватить её плечи в дружеском объятии. Она доверяла ему. Но телесного контакта почему-то за все эти годы наладить не удалось. А сейчас она будто не заметила, только лукаво улыбнулась. – Провидение послало к нам в город нежданную гостью из другого мира! И для неё портал открывается! – Но это же здорово! – с воодушевлением проговорил Алхимик. Пора ускорять воплощение своего плана. – А кто она? Человек? Точнее, зомби, конечно… – Он растянул тонкие губы в понимающей улыбке. – Вампир? Может, скелет? – Ну, на такую удачу рассчитывать не приходилось… – Она скелет примерно на третью часть, – ответила Королева, и по её лицу скользнуло какое-то странное выражение. А улыбка Алхимика застыла, как приклеенная. – На какую часть? – Он за плечи притянул Королеву к себе. А та словно очнулась и стряхнула с себя его руки. Взгляд стал холодным. – У неё одна костяная рука и одна нога, – сказала она неприязненно. – Одна щека разъедена и рёбра торчат. – Рёбра торчат… – повторил Алхимик в пространство. А потом посмотрел на ту, которая его пугала, но кого он так давно жаждал подчинить. – Ты получишь своё забвение, моя Королева!