Slammed

      В первый раз, когда это случилось, Драко чуть не хватил сердечный приступ. И его можно было понять. Любой бы пришел в ужас, если бы увидел, как Гарри Поттер, победитель Темного лорда, Василиска и Дементоров, направляется к нему с таким решительным блеском в глазах, будто ему только что сказали снова спасти мир и теперь он был готов снести любое препятствие, достаточно безрассудное, чтобы встать у него на пути.       А Драко не был безрассудным. Один взгляд на выражение лица Поттера заставил его отступить в сторону и обернуться через плечо, чтобы посмотреть на ту несчастную душу, вызвавшую ярость гриффиндорца и теперь ожидавшую своей участи быть втоптанной в пыль.       Но позади Драко никого не было. Коридор был пуст, а Поттер продолжал приближаться с таким видом, будто огнедышащий дракон стоял прямо на месте Малфоя, и Поттер собирался разорвать его голыми руками.       На одну крошечную секунду Драко обдумал вариант остаться на месте, сохранив свое достоинство, потому что у Поттера не было причин злиться на него. Потому что Драко был так осторожен. Осторожен, улыбаясь нужным людям и хмурясь ненужным людям, осторожен, приветствуя Пуффендуйцев жизнерадостным «Доброе утро!» и помогая собрать упавшие книги, даже если студент, уронивший их, был маглорожденным или, еще хуже, рыжим предателем крови. Драко даже решил, что если бы ему было нужно отправиться в мир Магглов (что, очевидно, было маловероятным, но ведь никогда не знаешь наверняка) и он увидел бы старушку, пытающуюся перейти дорогу, он бы в самом деле помог гипотетическому Магглу перейти проезжую часть и рискнул быть сбитым одним из этих смехотворных изобретений, выглядевшим как уродливая карета и предположительно управлявшимся невидимыми - и, очевидно, украденными - волшебными лошадьми. И он сказал об этом Блейзу, очень громко, так, что Поттер, стоявший в тот момент неподалеку, должен был это услышать. Так что в самом деле. Что бы Драко ни сделал по мнению Поттера, гриффиндорец, очевидно, ошибался, и это все было каким-то недопониманием.       Не считая того, что иногда, когда Драко не видел Поттера, затаившегося где-то неподалеку, он, возможно, говорил некоторые вещи, которые могли задеть нежные чувства гриффиндорца, и если дело было в этом, тогда, вероятно, было уже слишком поздно изображать "исправившегося Пожирателя Смерти, несправедливо запуганного и невиновного."       Было самое время делать то, что удавалось слизеринцам лучше всего - выживать любой ценой.       Драко развернулся и побежал.       Если подумать, этот план был вполне достойным, но, наверное, не в том случае, когда за тобой гонится Победитель Темного Лорда, Василисков и Дементоров, потому что, очевидно, если ты победил всех этих невозможных созданий, вероятно, ты был очень, очень быстрым.       И Поттер был. Быстрым и неестественно сильным для такого тощего, жилистого создания, и Драко обнаружил себя летящим обратно, а затем вжатым в неровную каменную стену, с пальцами Поттера, сомкнувшихся на его бедрах.       Если бы весь воздух не вышибло из его легких, Драко бы открыл рот и громко заявил о своей невиновности, но все что он смог сделать – это открыть рот, и Поттер, очевидно, только этого и ждал, чтобы осуществить свой порочный план, явно намереваясь убить Драко путем удушения.       Драко не мог не признать, что это было странно - Поттер пытался прикончить его, целуя до потери сознания, но с другой стороны, это работало, так что Драко не сильно беспокоился о странных методах Поттера, он больше беспокоился о том, чем все это закончится. Его зрение помутнилось, перед глазами заплясали звезды, и в непосредственной близости от Драко не было воздуха, только губы Поттера, его язык и приторный запах шампуня, который, вероятно, был так же смертелен, как поцелуй гриффиндорца. Очевидно, шампунь Поттера и убил его волосы, превратив их в постоянный, безнадежный беспорядок. Кто знал, на какие еще ужасающие вещи он был способен?       Поттер отстранился – слишком рано, потому что Драко все еще был жив – а затем развернулся и ушел, вероятно, будучи столь высокомерным, чтобы верить, что он был так хорош в победе над злом, что Драко теперь просто упадет замертво.       Тем не менее, Драко выжил, просто назло ему, и к ужину даже мог нормально дышать и ходить твердой походкой.       Поттер пялился на него с Гриффиндорской стороны Большого Зала, улыбаясь так жутко, что Драко той ночью снились довольно тревожные сны.