Бал, изменивший судьбу Малфоев и не только Малфоев

Мне было интересно узнать, что думают Малфои про Уизли, поэтому решила спросить: — Как вы думаете, чем закончится поход Гарри в Нору? — Чем бы ни закончился, не переживай, комнат у нас предостаточно, — сказал Драко и поцеловал мою руку. — Драко! — Ответила я с волнением, а он нагло ухмыльнулся. — Я ничего: я молчу. А ты сама как думаешь? Вы же знаете всё друг о друге, — Драко вернул мою руку на стол, но не отпустил. — Гхм… — Я нахмурилась, пожала плечами, — думаю, что всё рано или поздно рассосётся. Вряд ли Гарри пойдёт напролом. Он просто и доходчиво объяснит, что «Малфой» больше не синоним к слову «враг», — я замолчала, почувствовав всплеск магии, будто кто-то бросил булыжник в воду, — о, вот и он, сейчас узнаем! Люциус кивнул, позвал эльфийку: — Триппи, проводи Гарри сюда. Эльфийка кивнула и исчезла, а Люциус обратился ко мне: — Гермиона, Нарцисса ещё вчера упомянула о том, что вы хорошо чувствуете мэнор. Вы замечали что-нибудь особенное? — Пока нет, — я покачала головой, — а что значит «особенное»? — Ничего страшного, не волнуйтесь, — ответил он с улыбкой. А если я всё же волнуюсь? — Отец, не пугай Гермиону. Дорогая, под особенным подразумевалась разного рода помощь от особняка. Ты пока мало времени здесь провела, она могла быть и не нужна, но времени ещё четыре недели, может, произойдёт что-нибудь интересное. — А-а, хорошо, — я закивала и облегчённо выдохнула: его объяснение меня успокоило. Тем временем на пороге комнаты появился Гарри. Он даже успел переодеться, пока был в Норе. — Спасибо, Триппи. Эльфийка поклонилась Гарри и исчезла. — Присаживайся, Гарри. Кофе, чай? — Нарцисса указала Гарри на место рядом с собой. — Кофе, пожалуйста, — сказал Гарри, а потом сел и посмотрел на нас. И-и-и? Не уж-то клещами надо всё тянуть? — Гарри? — Сказала я, вскинув брови, но он лишь вздохнул, — Гарри, — ага, он заметил, что я сейчас перейду в режим допроса под протокол и ещё раз вздохнул. — Я попытался максимально доходчиво объяснить новый статус Малфоев. На первый сеанс было достаточно. Всё в порядке, удалось даже прийти к соглашению в этом вопросе, — выдал он на одном дыхании. — Гарри, ты передал мою благодарность мисс Уизли? — Люциус поблагодарил Джинни?! — Да, разумеется, — ответил Гарри, закивав, — Джинни сказала, что сделала это, потому что поняла, как и в чём вы мне помогаете. Добыли информацию близнецы, отвлекли внимание родителей и Рона на себя близнецы, а Джинни осуществила передачу. В семье Уизли назревает раскол с образованием промалфоевской коалиции? — Хорошо, спасибо. — Люциус сделал глоток, попросил Триппи сервировать завтрак и обратился к Гарри и Драко, — на сегодня у нас запланирован повторный поход в Гринготтс. Попытаемся принять все три Рода за месяц до возвращения в Хогвартс. Не сразу, конечно, лучше сделать это в определённом порядке и с интервалом в несколько дней. В эти дни мы можем бегло ознакомиться с нынешним состоянием имущества, ценных бумаг, мест в Палате Лордов, хранилищ Гринготтса, недвижимости. Гарри, ты можешь задействовать в этом гоблинов, а можешь принять помощь от меня и Драко. Этот выбор за тобой.

***

— Эх, Поттер, чего же ты такой невезучий-то? — Спросил я, по-доброму его подколов. Гарри посмотрел на меня так, будто хотел сказать: «Я сам уже заколебался!», а потом глянул на Гермиону. Он ждёт её решения? Гермиона кивнула и улыбнулась. Это хорошо. Гоблины разденут Гарри, если тот будет без умудрённых опытом товарищей. — Я бы предпочёл помощь от вас и Драко. Если вас это не затруднит, конечно же, — Гарри вскинул брови, — боюсь, гоблины меня там закопают, если я буду один. Не думаю, что нам простили наше маленькое вторжение в прошлом году, а так они смогут хоть немного отыграться на мне морально. «Маленькое»? Вы разнесли полздания! Гриффиндор! Это ничем другим объяснить нельзя! — Не затруднит. По любым вопросам обращайся к нам, — ответил отец, тоже вскинув брови на фразе про «маленькое» вторжение. — Спасибо, — Поттер доел круассан со сгущёнкой, подумал, а потом сказал, — а ты говоришь, Драко, что я невезучий. В моих начинаниях мне поможет семья Малфоев, кому-то ещё подобное предлагалось? — И рассмеялся. Мама тоже улыбнулась. — Гарри, а зачем, если не секрет, вы туда влезли? — Отец, ты сейчас будешь удивлён. — Чаша Хельги Пуффендуй, — ответил Поттер как нечто само собой разумеющееся, — она была в хранилище Лестрейнджей, но нам она была нужнее. — Отец аж застыл с чашкой в руке. — Без Гермионы это никогда бы не получилось провернуть: план вторжения, захват чаши и побег — всё это её идеи. Думаю, что я и Рон ещё и мешали. Да даже то, что нам вообще надо в хранилище, поняла именно она. Если так пойдёт и дальше, то предложение Гермионе отец от моего имени будет делать сам. — Гарри! — Гермиона очень мило смеётся. Она проделывает невероятные вещи, а от похвалы смущается? — Гермиона, вы опять меня приятно удивили, — о-о, отец, и это ещё только вершина айсберга. — Если будет нужно что-то выкрасть, обращайтесь, — ответила Гермиона с тем же милым смехом. Отец тоже рассмеялся в голос. Ещё бы. — Спасибо, учту. Милая улыбнулась, аккуратно поставила чашку на блюдце и спросила: — Люциус, вы сказали, что три Рода будем принимать в определённом порядке. В каком? Вот я не понимаю, как желание знать ситуацию и располагать информацией, а именно это сейчас движет Гермионой, может вызывать раздражение. Как у Уизела того же. Это очень и очень ценно. — Поттеры, затем Гонты, затем Блэки. Гермиона задумалась. Я прям чувствую, как вращаются шестеренки в её голове. — Логично: Поттеры не могут не принять последнего представителя, у Гонтов выбор тоже маловат, но им выгодно, чтобы за них взялся один из потомков Певереллов, а Блэки не смогут пройти мимо Лорда Гонта. Хитро. Молодец, быстро схватывает. Не каждый бы так быстро сообразил, почему именно такой порядок. — Гермиона, а какие у вас планы на будущее в плане выбора профессии? — Отец прям взялся за изучение потенциальной невестки и матери внуков! — Сложный вопрос. — Она замолчала на пару мгновений, потом, будто собравшись с мыслями, продолжила, — я бы хотела иметь отношение к подготовке реформ, которые облегчат интеграцию магглорожденных, обеспечат им определённые права, возродят большинство забытых традиций, за которые так переживает чистокровное сообщество. В какой-то момент что-то пошло не туда, и баланс сместился. Образовался замкнутый круг: не посвящаем магглорожденных в особенности и традиции, потом они или ужасаются, когда сталкиваются с ними, или попросту их игнорируют, от этого запрещаем определённые особенности и традиции, всё равно не посвящаем магглорожденных, и так далее. Надо смотреть в будущее, рассматривать опыт европейского, американского, азиатского магических сообществ. В противном случае от британского магического мира не останется ничего, кроме разрушенных домов и мэноров, да родовых древ в хранилищах Гринготтса. Взять тех же Гонтов, Блэков, Лестрейнджей. Отец сейчас побежит за фамильным обручальным кольцом! — Удивительно, что у подопечной Дамблдора такие интересы. Не обижайтесь, но… — Всё в порядке, я понимаю, о чём вы. Профессор Дамблдор был занят, в основном, решением слишком глобальных проблем: Гриндевальд, Волдеморт, не меньше. Я поняла это ещё на первом курсе. В остальном ситуация плачевная: Слизерин стоит особняком, во всех грехах виноваты слизеринцы, в любой ситуации три остальных факультета объединяются против Слизерина. Что за презумпция виновности? Вопрос: зачем ежегодно от десяти до двадцати студентов отправляются в добровольное изгнание? Или закройте этот факультет, раз от него один вред, или примите меры. Найдите причину недопонимания, корень проблемы. Проблема в том, что этот корень хорошо известен: признать, что большинство проведённых законов прошлого века — ошибка? Нет, так позориться нельзя. Мысли каждого Министра: будем игнорировать, пока я на этом месте, а после меня хоть трава не расти. Хогвартс нуждается в пересмотре программы обучения, а ЗОТИ и маггловедение — в первую очередь. Это и есть два полюса: магглорожденных и полукровок заставим вникнуть в ТИ и ЗОТИ, добавим законы и традиции, а чистокровных просветим по поводу последних технологий магглов и их восприятия мира. А кадровый состав! — Гермиона даже всплеснула руками. — Кто во имя Мерлина утверждал этих профессоров? Нужно отобрать единоличную власть директора и подключить весь состав попечителей к решению всех школьных проблем. Нужно пересмотреть и сам попечительский совет, добавить туда пару представителей от Министерства, но при этом нужно прошерстить поднаготную таких товарищей, чтобы не допустить появления второй Амбридж и Ко. Гермиона перевела дыхание, а потом посмотрела на нас и продолжила: — Ох, простите, вдохновилась. Насчёт того, почему Дамблдор не особо нервничал из-за моего мировоззрения и моих интересов… — Она вздохнула, — ему опять-таки было не до этого, это раз, к тому же он не особо о них знал, это два. Я могу отводить эти мысли на задний план, так что без направленного поиска этого не узнаешь при поверхностном чтении. М-да, сейчас мама тоже борется с желанием пойти за обручальным кольцом. Гермиона просто локомотив! — Вы освоили окклюменцию? — Спросила мама поражённо. — У нас в семье значительных успехов достигла только Белла, она же потом и Драко немного обучила, а вы сами справились с такой наукой? — Освоила… — Гермиона покачала головой, — нет, это слишком громко сказано, — она посмеялась, — просто я могу закрывать мысли от чересчур любопытных магов, но при прямой попытке со стороны знающего легиллемента мои щиты долго не выстоят. — Потрясающе, — выдал отец, многозначительно посмотрев на маму, а потом вернувшись взглядом к Гермионе, — семья Малфоев почтет за честь принять даже скромное участие в ваших планах. Я думал, что впечатлить меня ещё больше после того разговора с аврором будет сложно. Я не впечатлен, я восхищён, Гермиона. Это можно перефразировать так: «Семья Малфоев почтёт за честь предоставить этому миру Министра Магии Гермиону Малфой». — Спасибо, Люциус, — Гермиона снова смутилась. Я сжал её руку и улыбнулся, чтобы показать, что я полностью поддерживаю все эти слова отца. Это же чистая правда! — Гермиона, а что тебе предлагала Шляпа при распределении? — Мне всегда было это интересно. — Я подходила под все четыре факультета, — ответила она с ностальгической улыбкой, — но для Пуффендуя я слишком амбициозна, для Когтеврана — активна. Слизерин не подошёл по крови: всё-таки не хотелось бы мне жить в такой период среди отпрысков не самых толерантных родов; и, таким образом, Гриффиндор оказался идеальным. Хотя, сейчас, наверное, Шляпа бы дольше думала между Слизерином или Гриффиндором. Это же две стороны одной медали, в конце-то концов, — Гермиона вскинула брови, оглядела Гарри, меня и родителей, — а у вас у кого-нибудь Шляпа сомневалась в выборе? Если не секрет конечно же, — как ловко она это сделала! Первым нарушил тишину Поттер: — Слизерин. — Что? Поттер и Слизерин? — Я-таки в шоке! — Между прочим у Гарри есть эдакая хитрая жилка, она просто не раскрыта в полной мере! — Ох, Гермиона, если она в один день раскроется, магический мир явно запомнит этот день. — Когтевран. — Мама?! — Вам бы действительно подошёл этот факультет, Нарцисса, — сказала Гермиона, улыбнувшись самой очаровательной улыбкой. На меня и отца не смотрит: мол, решайте сами, я не принуждаю. А вот Поттер… — Гарри, ты сейчас во мне дыру протрёшь. — Он даже не отвлекся от наглого разглядывания моего лица! — Прости. Просто всегда было интересно. Шляпа едва дотронулась до тебя и сразу сказала про Слизерин. Было что-то в эти полсекунды до окончательного решения? — Гермиона, и где эта хитрая жилка? — Спросил я, кивком указав на Поттера. Милая рассмеялась, а Гарри покачал головой и пояснил за свою прямолинейность: — Да ладно тебе! Смысл сейчас плясать вокруг да около? Захочешь, скажешь, а нет — дело твоё. В лоб, так в лоб. Скажу: — Как ты уже справедливо заметил, до окончательного вердикта было всего полсекунды, — я улыбнулся, — однако Шляпа может вложить достаточно мыслей и за это время. Она рассмотрела Гриффиндор и Когтевран, однако сочла, что моим факультетом будет Слизерин. Я впервые от неё услышал выражение «Гриффиндор и Слизерин — две стороны одной медали.». Наверное, изменить некоторые аспекты моего тогдашнего мировоззрения, и Шляпе понадобилось бы более, чем полсекунды для окончательного решения. — Ого… — Гарри в таком же культурном шоке, что и я пару мгновений назад: Поттер и Слизерин, а тут Малфой и Гриффиндор. И тишина. — Гриффиндор. — Отец?! — Ух ты! — Поттер даже прокашлялся. Хорошо, хоть со стула не упал. — Простите, а сколько думала Шляпа в вашем случае? — Секунд тридцать. — А этого я не знал… — Мерлин! — Поттер сейчас грохнется в обморок, а вот Гермиона не кажется удивлённой. — Да. Родителям и сокурсникам я тогда сказал, что Шляпа думала о Когтевране. Признаться о Гриффиндоре я не смог. Это сильно подорвало бы мою репутацию. — Отец так просто сейчас рассказал то, о чём молчал тридцать лет? — Гермиона, ты, кажется, не выглядишь слишком шокированной, — мне, честно говоря, интересна её реакция, но она молчит, поэтому я решил сам узнать. — Нет. Я так и предполагала. — Мы были удивлены таким ответом. — Просто хотела удостовериться, поэтому спросила, — нет, вот теперь мы удивлены. — Ты предполагала, что отец и я могли быть распределены в Гриффиндор? — Откуда у неё такая уверенность? Гермиона улыбнулась, кивнула и мягко сказала: — Две стороны одной медали. К тому же у вас обоих есть совершенно неслизеринские качества, какие обычно вменяют гриффиндорцам: благородство, кто бы что про вас ни говорил, смелость, мужество. Люциус, сколько из ваших сокурсников осталось в живых и на свободе? Отец задумался, а потом сказал: — Трое. Трое из пятнадцати. — Ну вот и подтверждение. Не будь у вас помимо чисто слизеринской изворотливости тех гриффиндорских качеств, вряд ли бы мы сейчас разговаривали. Я интересовалась судьбой семей, чьи представители входили в ближний круг. Мало у кого хватало мужества делать все для сохранения своей семьи, как это делали вы, вы оба. Из ближнего круга остались только Малфои, больше никого. Ни их, ни их семей. Я не говорю, что вы идеальны и без грехов, однако нельзя на войне оставаться образцом. Я и Гарри тоже немало сделали в это время. У всего есть своя цена. — Гермиона завершила свою маленькую речь грустной улыбкой.  Охренеть. — Спасибо. — Я и отец сказали это одновременно. — Вам не за что меня благодарить. Просто в отличие от многих, я стараюсь располагать фактами в совокупности с обстоятельствами, которые их породили. Я не руководствуюсь общим мнением, мол, так значит так, а почему? Да и ладно, все же знают, что так. Мне это не подходит. Мне нужно знать, почему именно так. Минут пять после этого мы молча завтракали. Потом отец глубоко вздохнул и заговорил: — Я не мог не присоединиться к Тёмному Лорду, это значило бы пожизненный Фиделиус, а это невыполнимо. Сбежать? Каркаров показывает, что это не выход, да и к тому же тогда Тёмный Лорд ещё был не в таком ужасном состоянии. Некоторые идеи звучали очень трезво. Поначалу вопрос крови занимал не так много в его планах, а когда стало понятно, к чему всё идет было уже поздно что-то менять или делать: была метка, было его безумие и могущество. Метка могла делать больше, чем Империус. Я отдал бы многое, чтобы хотя бы Драко это не коснулось. — Отец, я не жалею о том, что ввязался в это, иначе ни ты, ни мама не пережили бы последствий. — Я не могу промолчать на этом. — Самое ужасное для родителей — когда за их ошибки расплачиваются их дети. — Он всё ещё винит себя, Мерлин. Отец опять глубоко вдохнул и продолжил: — Гарри… Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что оставил мисс Уизли тот дневник. — Гарри даже поставил чашку на стол. — Я действительно не знал об истинной его природе. В противном случае этот дневник никогда не покинул бы моего поместья, чтобы оказаться в руках ребенка. Я рассчитывал на то, что этот предмет будет обнаружен у мисс Уизли её родителями, а Артур, попытавшись от него избавиться, попал бы в проблемы с соответствующим законом о контроле над тёмно-магическими артефактами, запрещающим хранение подобных тёмных артефактов. Рейды Артура на мэнор в тот период стали уже раздражать, а такой поворот мог бы их прекратить. Я и Нарцисса оберегали Драко вплоть до событий пятого и шестого курсов, мимо нашего контроля такой дневник никогда бы мимо не прошел! Видимо, Уизли не так осторожны и щепетильны в отношении собственной дочери и пропустили её в школу вместе с ним. Так как особо это на мои планы не влияло, я предпочёл ничего не делать: дневник долгое время находился у меня в кабинете, и я ничего не чувствовал. Из этого я сделал вывод, что мисс Уизли вряд ли что-то грозит. Вплоть до того посещения Дамблдора я не видел связи между дневником и Тайной Комнатой. Наверное, сложно в это поверить, но я много себя потом за это корил. Я должен был проверить этот дневник более тщательно, если уж решился на такое, а в идеале и вовсе не думать о таком. Поэтому я прошу прощения. Мои слова о сожалении сейчас, конечно, ничего не изменят, но… — Изменят. Спасибо, Люциус. — Гриффиндор. Хотя, приятно. Отец кивнул и повернулся к Гермионе: — Гермиона, Драко сказал, что вы не слишком сильно ненавидели меня по этому поводу. — Да. — Она закивала, тоже положила чашку на стол. — Если бы вы хотели реального хаоса и возрождения Тёмного Лорда, отдали бы дневник не Джинни, у которой могли его обнаружить, а кому-нибудь из легкомысленных магглорожденных. Ну, или придумать более надёжный план. По всему тому, что произошло в реальности, выходит, что вы не знали о том, что сделали. Однако, как я уже говорила Драко, вы во многом предопределили исход войны. Пользы в итоге получилось больше, чем вреда. — Хм. — Отец явно в шоке от услышанного. — Вы удивительно хорошего обо мне мнения, Гермиона. — Ещё бы. — Гермиона хмыкнула, — так лавировать между всеми от каждого главы каждого отдела Министерства и самого Министра до Хогвартса — это искусство. До шестого курса мало, что обходилось без вашего участия, Люциус. В Хогвартсе так же было и с Драко. После мальчика-который-выжил именно Драко — главная медийная персона, и без его участия Слизерин даже не рассаживался на обеде. Это я ещё молчу о женском внимании. — Последнее она проговорила скорее себе, чем нам. Мама улыбнулась. Меня отвлёк голос Гарри: — О-о, Драко, тут аккуратнее: однажды на третьем курсе ЛавЛав хорошо отхватила от Гермионы за то, что та попыталась взять её декодер для дневного неба. Ты явно ценнее декодера, и покусительница на тебя вряд ли останется в живых. Вердикт по твоему поводу будет зависеть от твоего поведения. — О Мерлин, я сейчас сам побегу за кольцом! — Гарри! — Она опять смутилась и закрыла лицо руками. — Я предупреждаю молодого человека о потенциальной угрозе! Что я не так делаю? — Поттеру явно смешно. — Спасибо, Гарри. Учту, — я еле выговорил это без смеха. Однако Гермиона как-то угрожающе на меня зыркнула из-под отодвинутой руки. — Боюсь, это не та фраза, подумай лучше. Подключи все малфоевское искусство красноречия. — Гарри уже откровенно хохочет. — Я хотел сказать, что в случае необходимости помогу избавиться от тела. — Гермиона удовлетворенно улыбнулась и опять закрыла лицо руками. — Хм, решил обратиться к гриффиндорскому началу, хитро, хитро. — Гарри уже отсмеялся. Поттер вроде попытался успокоиться, а мама все ещё продолжала тихо смеяться. — Мама, над чем ты смеёшься? — Мне действительно интересно. — Вспомнила, как Паркинсон однажды подлила Люциусу любовное зелье на одном из завтраков, когда Люциус был на шестом, а я на пятом курсе. Гермиона резко опустила руки и заинтересованно уставилась на маму. — Да-а, я это никогда не забуду… — Отец это сказал не с маминым весельем. — А что было дальше? — Гермиона не Гермиона, если не спросит. — Правильно, врага надо знать в лицо, — Гарри опять прыснул, — особенно с учётом этой Паркинсон, как её, а точно, Панси: она явно положила глаз на Драко. — Гарри! — Гермиона даже не смутилась. Мама улыбнулась и продолжила: — Я ей очень прозрачно объяснила, что её шаловливые ручонки с амортенцией должны впредь находиться исключительно в радиусе пяти метров от Люциуса. Для закрепления эффекта от слов я применила пару проклятий из моей семейной библиотеки. Она до сих пор здоровается со мной со страхом в глазах. Панси — племянница той Паркинсон, с которой имела дело я. — Вы прижали к стенке семикурсницу? — Поттер, откуда такие познания в родословных? А мама даже не смутилась. Ничего, после двадцати лет брака со мной Гермиона тоже будет принимать похвалу и восхищение без смущения. — Хм-м… — Гермиона о чём-то задумалась. — Гермиона, да брось, ты же знаешь, что это не удовлетворит твою кровожадную мстительную натуру, — после этих слов Гарри родители заинтересованно посмотрели на Гермиону. — Я не кровожадная и не мстительная! — О-о, да-а, надо спросить у Амбридж, — Поттера это всё явно очень позабавило. Хотя, он молодец, я давно хотел узнать об этом: — А что с ней? — Я попытался придать тону максимально скучающий оттенок. — Она заслуживает бо́льшего наказания, — ого, Гермиона еще считает, что её меры было мало. Поттер решил ввести нас в курс дела: — Гермиона отдала её кентаврам. Так что, Драко, будь крайне внимателен. — Он попытался скрыть смех в кашле. — Это правда? — Мама это спросила слишком воодушевлённо! — Она же выжила, какая разница, — такой ответ подразумевает… — Милая! — Я шоке уставился на Гермиону. — Будешь внимательнее смотреть, что ешь и пьёшь, дорогой. — Она подняла бровь и взяла ещё один круассан. — Именно это я услышал от Нарциссы, когда пришёл в себя в лазарете. — Мы все засмеялись, а Гермиона назидательно склонила в мою сторону голову, — однако присоединюсь к Гермионе: Амбридж заслуживает куда бо́льшего наказания. — А как тебе это удалось? — Спросила мама. Она и Гермиона чем-то похожи… Как я раньше этого не замечал? — Ей нужно было тайное оружие Дамблдора, и я ей его придумала: завела в Запретный Лес, и там так получилось, что она оказалась у кентавров. — А с чего она вообще спрашивала вас о нём? — Спросил отец. — Она действительно верила, что Дамблдор мог доверить эту тайну студентам-пятикурсникам? — Понимаете, мы сами попались ей на глаза, — ответила Гермиона, — мы вломились в её кабинет, и эта жаба в розовом приказала специально учреждённому отряду схватить нас и удерживать. — Она остановилась и посмотрела на меня, — Драко, помнишь? Я была у тебя. — Конечно, помню. Прости. — Мне очень неприятно вспоминать тот год и тот грёбаный отряд. — За что? Знаешь, чего мне стоило попасть именно к тебе?! — Гермиона звонко засмеялась. — Что-что? — У меня глаза как галеоны, наверное! — Не смотри так на меня: я точно знала, что сын Люциуса Малфоя просто так не поднимет руку на девочку. Решение было принято в секунды. Надо было придумать план по вызволению нас из лап этой жабы, а ты на меня не давил, и это очень помогло. — Спасибо за столь высокую оценку, Гермиона. — Отец никак не отойдёт: Гермиона шокирует его то одним, то другим. Гермиона очень уж с довольным видом продолжила уплетать круассан, как вдруг резко развернулась к отцу: — Насчёт Амбридж! Это может быть важным! Люциус, вчера всплыла тема здоровья Гарри. Может ли что-то из этого повлиять на принятие Рода? — Она явно чем-то взволнована: даже забыла про круассан. — Только воздействие особо неприятными тёмными артефактами. Но этого же, вроде как, нет? — К концу фразы отец потерял ту уверенность, с которой он её начинал. Да, отец, ты правильно думаешь. — Гарри? Или сам, или я. — Гермиона опять взялась за круассан. — Эм-м… Вообще-то, есть… Тут вот, — Поттер, роди уже. Он поднял руку. А что с рукой-то? — Мерлин! Гарри! Что это? Это действительно кровавое перо?! — Я редко вижу маму в таком гневе! — Что? — Отец даже встал со своего места и остановился около мамы, а по мере того как он смотрел на руку Гарри, его взгляд становился всё мрачнее. Мне стало любопытно, что на его руке могло вызвать такую реакцию. Я тоже подошёл к Поттеру, правда, с другой стороны от родителей. — Как она посмела! — Мама пребывала в крайней степени гнева. Открывшаяся моему взору картина была ужасна: на тыльной стороне левой руки у Поттера красовался хорошо прослеживаемый белый выпуклый шрам: «Я не должен лгать». — Это из-за того урока, когда ты начал говорить про возвращение Волдеморта? — Не удивлюсь, что эта сучка использовала такое перо по любому случаю, но тот вовсе был вопиющим. — О, Мерлин. — Бедный папа. — Та-ак. — он взялся за переносицу, — зайдём в хранилище Малфоев, там можно будет найти одну вещицу, которая может помочь. Предлагаю отправиться сейчас же, при этом лучше пойти всем. «Акцио» не действует в хранилищах, а в наших после налётов Аврората царит полный беспорядок. Все готовы? — Да, — Гермиона взяла ещё круассанчик и встала с места. Отец поразился её спокойствию. — Отлично, тогда идём к камину. Мы с Гермионой и Поттером чинно последовали за родителями к гостиной, камин которой подключён к специальной приёмной Гринготтса. — Драко, можешь пойти со мной? Я так и не научилась нормально перемещаться через него… — Она смущается, что пришлось просить? Надо показать Гермионе, что ей не можно, а нужно обращаться ко мне, если ей что-то кажется опасным, странным и не заслуживающим доверия. Я, конечно, не эксперт, но шанс того, что я буду знать побольше о всяких артефактах и проклятиях, есть. — Конечно, милая. А Гарри? — А Гарри возьму я, — сказла мама, уверенно взяв его за плечо. Амбридж повезло, что до неё маме сейчас не добраться. Редко, но иногда в маме просыпается блэковский темперамент, и тогда плохо становится всем остальным.