Твой дар - наше проклятье

*4 месяца спустя. 25 июля. За день, до операции «7 Поттеров»* — Ты даже не поела, — заметил парень, как только подошёл к своей девушке, что со страхом в глазах провожала солнце на небе. — Завтра ты отправишься на операцию, где все может выйти из-под контроля, а меня даже рядом не будет. Какая еда, Фред? — С нами ничего не случится, и ты прекрасно знаешь, что не пойдёшь туда. Тебя может охватить видение, ещё что-то. Черт возьми, Мелисса! — прикрикнул он в тысячный раз, эта тема уже заезженная для них обоих. Она хочет быть рядом с ним, а он протестует, боясь за ее жизнь. — Ты точно так же, как и я, будешь в опасности! Сколько раз говорить? — Я хочу быть рядом! А что если… — Не надо этого «если»! Не будет никакого «если»! Все пройдёт хорошо, ты сейчас снова начинаешь ссору! — Я боюсь потерять тебя. — А я тебя, поэтому ты остаёшься в Норе! — твёрдым басов приказал Уизли и на глазах девушки появились слёзы. Как часто они вот так ссорились? Как часто они не хотели даже слушать что-либо по поводу расстояния друг от друга? Очень часто, очень. Но как только близнецы с триумфом покинули Хогвартс, оставив своих девушек на растерзание розовой ведьмы, как все вчетвером поняли, как любят своих половинок. В их голову пришло озарение и то, что время у них, возможно, ограничено. Его надо использовать с мудростью. Но про Мел и Фреда такого не скажешь. Повышенные тона можно было услышать довольно-таки часто. Несмотря на их нежные взаимоотношения, пара все равно не могла прожить спокойно, без ссор и истерик хотя бы неделю. А все дело в смерти Аластора Грюмма, который покинул этот мир так же раньше положенного, как и дедушка Мелиссы. Тот факт, что Аластор умер, и при чем по самой банальной причине, никак не вылетал из ее головы. Он захватил ее разум целиком и полностью, и только лишь маленькое пространство в голове освещалось светом, что изливалось от присутствия Фредерика в ее жизни. Но с каждым днём этот свет, то еле мерцал, то светил ярче. Но она точно знала — он никогда не погаснет навсегда. — Ты понимаешь, на что ты идёшь? — шептала девушка, уткнувшись в местечко между ключицей и шеей возлюбленного. До него доходило ее неровное дыхание. — Ты понимаешь? — Понимаю, — его руки медленно скользили по спине, — а ещё я понимаю, что я нужен им. — Почему тогда Шелл едет? Почему Джордж не протестует? — Ты не знаешь Блест? Она самого Тома готова убить, только лишь бы с братом быть, — юноша усмехнулся от своих слов, а внутри Ритсон все сжалось и резко разбилось на тысячи осколков, что теперь странствовали по ее телу. Ведь она тоже готова убить за него. И даже если на ее пути будет стоять сам темный лорд, она не оставит от него живого следа. — Я не знаю, что буду делать без тебя, — продолжала шептать та, прекрасно признавая свое поражение. Она знала, что их доблестные рыцари защитят их куполом, но она не отпускала шанс на отправку вместе с ними. Мысль о возможной смерти парня затуманила здравый разум, которого почти не осталось. Все считали, что девушку правда может схватить видение во время операции, но вот ее новая тайна заключалась как раз в этом. Она перестала их видеть. Девушка обнародовала свой дар и поплатилась за это сполна. — Ну смотри, ты можешь с мамой приготовить ужин, — активно начал тот. — О, я знаю! Приготовь те самые печенья, с шоколадом! — он поднял ее голову с плеча и обхватил ладонями лицо, вытирая подушечками пальцев ее мокрые щёки, впитывая всю боль, как губка воду. В его глаза плясали огоньки, настолько сильно он загорелся мыслью, что при возвращении, его будет ждать целая гора печенек. — Хорошо, — Ритсон вымученно улыбнулась, признавая то, что даже самый серьёзный вопрос парень может направить в другое русло. В этом весь Уизли. Несмотря на вечерний холод последних июльских дней, пара продолжала стоять, обнявшись на фоне деревьев, поля и заходившего солнца. Они стояли так до тех пор, пока Пирс не кинул в них тапком через окно своей спальни. Этот парень тоже участвует в операции, и на удивление сдружился со всей семейкой Уизли, позабыв о том, с какого он факультета. — Может мне всё-таки стоило пойти к когтевранцем? Гляди мозги бы подкачал, — за всеобщим ужином выпалил парень, засовывая в рот порцию макарон с сыром и томатной пастой. — Как можно накачать то, чего нет? — с усмешкой заметила Коулсон, пожирая взглядом Пирса, который уже какой месяц пытался перейти черту друга, или как он привык слышать «слизеринского красавчика» Девушка то давала шанс, то тут же его забирала. Она дразнила его, и этим очень нравилась Доре. Пуффендуйка чувствует родню, она точно знала, что Гвен с ее факультета. Ведь так мучать, но при этом с такой заботой наблюдать за всеми, кто здесь присутствует умеют только двое. Она и Гвен. — Мои мозги на месте, куколка, — он не оставил ее без ответа, на который она точно выпалит колкость. И Алан уже знал даже какую. Наблюдать за их отношениями со стороны было куда интереснее, чем участвовать в них. Постоянно сводить, мерить — нет, спасибо. Мелисса тактично передала эту эстафету Джинни. Ещё одной яркой фанатке их пары. — Чем докажешь? — в ее рот залетела вилка с макаронами, и тут же опустилась обратно к тарелке, пока основание кисти подпирало ее челюсть. — Мыслями. Они заняты только тобой, — по столовой прошлись вздохи и ахи женщины, мужчины же загудели, но все непрерывно кидали взгляды, то на одного, то на другую. Пуффендуйка покраснела, залившись румянцем, она отвела взгляд. Такого прямого намёка от него она ещё не получала. — Клоун, — прошептала Коулсон на другом конце стола, но этот шёпот каким-то волшебным образом дошёл до слуха Пирса. — Что-то? Я не расслышал, милая. Повтори-ка, — то как он обращался к девушке сводило весь женский пол с ума. Как бы все не любили своих половинок, но эти прозвища, которые зачастую были чересчур ванильными, вызывали улыбки на их лицах. Парни лишь закатывали глаза и думали, когда, кто и в каком порядке будет прописывать Пирсу. Ведь только он мог обворожить даму парой слов. Видимо, Мелисса и Гвен исключения. Мелисса просто была слепа, не видела заботу и ласку изливающуюся от слизеринца. А Элисон же наоборот, все видела, все замечала, но так быстро на контакт не шла. Она любит играть, и любит растягивать удовольствие. Нигде ведь не упоминалось, что он ей безразличен, верно?

***

— Клянись, что вернёшься! — требовал сломленный голос Мелиссы, а руки вцепились в грудники его рубашки. Такой Мелиссу Фред не видел никогда. Страх в ее глазах буквально кричал о ее внутреннем состоянии. — Клянусь, — шепнул парень ей в губ, а после оставил нежное прикосновение на них, даря ей самый нежный и надежный поцелуй, который она будет помнить первые сутки уж точно. Именно он будет ее спасать, пока он спасает свою задницу на метле. — Обещай, что поспишь, — он прекрасно знал, что требовать это у Мелиссы бесполезно, поэтому он кинул молящий взгляд на маму, которая стояла неподалёку со всеми людьми, которые наблюдали за их недолгим расставанием. Они были тактичны, и все прекрасно понимали, как тяжело всем, но Мелиссе особенно. Ведь она видела всё, и эти кошмары до сих преследуют ее. — Я вернусь, — очередной шёпот покрыл мурашками ее тело, а робкие прикосновения рук к талии подливали масло в огонь. Парни держались стойко, точно так же, как и мужчины, а вот девушки продолжали дрожать. Как бы сильно они не показывали свою силу и мощь, они продолжали оставаться девушками, которые привыкли поддаваться чувствам. И сказать по правде, они держались просто превосходно. — Пойдём, родная, — шепнула миссис Уизли и коснулась пальцами плечей девушки, направляя ее в дом. — Помнишь просьбу наших мужчин? — озорно начала она, — приготовить им наивкуснейший ужин и гору печенья! Но вот только кто бы знал, что спустя два часа они со всем управились и все остальное время испепеляли себя насквозь. Три волшебницы остались в доме. Три маленьких, но сильных — Молли, Мелисса и Джинни. Три волшебницы, один огромный дом, пустота внутри, страх, слёзы — нервный срыв. — Ну же, милая, — шептала Уизли, поглаживая девушку по голове, и наблюдая за ее лицом и волосами. Она чувствовала точно такое же волнение и страх за своих сыновей и мужа, как она за своего парня. Обе испытывали жуткое состояние ожидания, что разрывало на мелкие частички, принося адскую боль, — успокойся, — миссис Уизли чувствовала горячие слёзы на своих руках, что падали с лица ее будущей невестки. С ее слезами она чувствовала и неподдельную боль. Она боялась потерять Фреда, боялась потерять его, как тогда, в видениях. Больно, жестоко и одиноко. Она чертовски сильно желала его рядом, она мечтала о его присутствии, только бы знать, что с ним все в порядке. — Зачем мы их отпустили, — заикаясь и запинаясь от волнения и слез, прошептала девушка, смотря в камин, где горели остатки древесины. Огоньки пламени отражались в ее карих глазах, в которых можно было заметить животный страх. — А если они не вернутся? — все так же продолжала шептать Ритсон, совсем позабыв, что не только ей сейчас тяжело и эти слова клинком проходятся по сердцу и сознанию Уизли. — Они вернутся, родная. С чего ты решила обратное? — ее голос дрожал и темноволосая ее понимала. Так просто взять и отпустить всю свою семью в объятия смерти и надеяться на их ловкость, благодаря которой, смерть не сможет закрепить свои руки на их спинах, притягивая в объятия и забирая на веки вечные ее семью. Кто-то бы описал Молли, как сильную и храбрую женщину. Да, она такой и была, но она также была мудра и справедлива. Уизли понимает, что никто кроме ее детей и мужа, а также их друзей, не даст отпор темному лорду, а дать его надо было. — Аластор, — тихо прошептала та. — Что Аластор? — не понимая, причём здесь, уже мёртвый, товарищ из ордена феникса, переспросила Молли. — Он умер раньше, чем должен был, — тут же оповестила ее Ритсон. — Он должен был умереть сегодня. В этой миссии. — А такое возможно? — спустя несколько минут после молчания, Мелисса и Молли оторвались друг от друга и вторая с ужасом взглянула в заплаканные глаза девушки. — Я боюсь, что нельзя было рассказывать про видения, — хлюпая носом, заключила волшебница. — Что если вселенная все же заберёт тех, кто умер в той реальности? Что если она найдёт новую параллель нашей реальности, которую я уже не увижу? — эти доводы заставили сердце Уизли сделать тройной кульбит и чуть ли не заснуть в гробу. Она до чёртиков перепугалась, ведь теории девушки были более, чем реалистичны. Они были правдивы. Ведь с того самого дня, как она поведала всему Хогвартсу про свои видения, Ритсон больше не видела их. Ни индивидуальные, ни общие, никакие. Все видения исчезли, взамен им пришёл страх и переживание за любимых людей. — Я боюсь, что они умрут, а я не смогу помочь, — на грани нервного срыва прошептала Гриффиндорка, выпуская новый поток слез. И тут раздался хлопок, а за ним и блеклое сияние из окна. Одна мысль о том, что кто-то остался жив, грела душу. — Гарри! — выкрикнула Уизли младшая, что сразу же очнулась, стоило только Хагриду и парню появиться. Их явно связывало нечто большее чем дружба и все об этом догадывались. Джинни повисла на нем, крепко обнимая. От такого резкого перепада настроения девушки, Поттер опешил, но не стал долго соображать и как только, так сразу прижал к себе, греясь тёплом ее тела. — Никого нет? — спросил волшебник, стоило только Ритсон появиться рядом и прижать к себе в дружеские объятия. Но отрицательный мах головой заставил парня поникнуть. — Эй! Сюда! — кричала Блест, где-то вдалеке, но все знали, откуда шёл крик. Все мигом побежали к полю, и стоило только Люпину, Блест и здоровому Джорджу, с целым ухом показаться, как ещё одна часть горы упала с плеч. — Ты чего кричишь, дура! — обливаясь слезами, шикнула на неё кареглазая, прыгая в крепкие объятия подруги, которая была вся грязная и уставшая. Но это никого не заботило. — Я упала прямо в грязь, — отчеканила девушка и тут же заставила всех улыбнуться. Все знали о честолюбии Блест. — Давайте все живо в дом, холодно, — процедила Уизли и потолкала всех в дом, продолжая думать об остальных, кто до сих пор не вернулся. — Я останусь здесь, — с хрипотцой ответила Мелисса, — я не могу больше там сидеть, — Молли лишь томно выдохнула, но ничего не ответила. Она кивнула, давая одобрение. Уизли прекрасно понимала чувства девушки и не могла ей перечить. Любовь такая вещь, что раз — она есть и ты утопаешь в ней и прекрасных ощущениях, что дурманят твой разум, два — ты утопаешь уже в боли и муках ада, из-за той самой любви, что оказываться приносит не только блаженство, но и мучение. — Мел! — выкрикнул женский голос и, обернувшись, девушка тут же встретила Грейнджер с тёплыми объятиями. — Кто уже вернулся? — с надеждой спросила кудрявая, не смотря на своего спутника, Кингсли. — Рона ещё нет, — волшебница перевела взгляд за спину девушки и тут же улыбнулась, ведь за ней как раз-таки и стоял тот самый Уизли, за которого переживала Грейнджер больше, чем за саму себя. — Римус? — с дрожью в голосе спросила подбежавшая Тонкс и, увидев кивок, кинулась в дом, оттолкнув бедного Кингсли. У мужчины совершенно ничего не выходит. — Фред ещё не вернулся? — Рональд, что выпустил из своих объятий свою пассию, взглянул на Дэйзи, испепеляя ее взглядом. Но та отвела взгляд. Этим все было сказано. Она осталась одна. Все кто вернулись были уже в доме и отогревались, даже Пирс и Коулсон, что стартовали самыми последними уже отогревали конечности у камина и с печеньями в руках. Девушка же продолжала стоять на крыльце или же ходить туда сюда, чтобы окончательно не окоченеть. Прошло уже минут десять с последней пары, что вернулась в целости и сохранности, а Фреда и Артура до сих пор не было. Вот сейчас переживали две особы. Молли и Мелисса. Одна за мужа и сына, другая за парня, и обе роняли слёзы, только лишь бы хоть капельку снять того напряжения, что витало вокруг. Но даже слёзы не помогали. Им нужны были их мужчины, а не одиночество. — Живой? — отдаленно услышала девушка и тут же подняла заискрившиеся глаза надеждой. Не успела она распознать голос, как увидела шелест растительности в поле. — Фред! — воскликнула девушка, подбегая к Уизли, и запрыгнула на него с объятиями. Новый поток слез разорвал ее на части и Ритсон просто не смогла проконтролировать это. Капли боли пачкали и так грязную одежду парня, что со всей заботой удерживал в объятиях свою избранницу. Он чувствовал, как она дрожала, как издавала тихие всхлипы, как нервно дышала и крепко сковывала его в своих объятиях. Ей казалось, что если она сильнее замкнёт руки вокруг его шеи, то и возможность выжить будет меньше. Как ей объяснить, что парень уже начинал терять сознание? — Тише, — шепнул Фред ей на ухо, как только они отстранились. Он собирал ее слёзы с лица губами и оставлял нежные поцелуи на каждом участке ее лица. Нос, щеки, скулы, уголки бровей и губ не остались без внимания. Он держал ее лицо руками и стирал влагу с ее кожи, бегая глазами по лицу. Такому родному. Мелиссе было трудно сдерживать себя. Она не видела своего парня более пяти часов, и если в других ситуациях это было нормой, то сейчас она буквально отпустила его на встречу со смертью. То, что он стоит перед ней живой и невредимый лучший подарок на все праздники. Она легонько коснулась своими губами его и продолжала дрожать всем телом. Ее руки лежали на его шее, пока тот пытался успокоить девушку своей решительностью и стойкостью, но даже дрожащие губы Ритсон выдавали ее беспокойство. Ее состояние пугало юношу больше, чем собственная смерть. — Я люблю тебя, — вылетело из уст волшебницы, стоило им только отстраниться друг от друга. Приятная улыбка поселилась на лице Уизли. Теперь то он точно знал, что она его, и только его.