Custos Cordis

Оглядываясь назад, Изуку думает, что всё, что с ним случилось, было довольно странным набором случайностей и неожиданностей. От встречи с Томурой до звания Второго Преемника. Он безмерно благодарен Все За Одного за знания и за умения, которые в него вкладывали достаточно долго. Он знает, что от него ждут не меньших свершений, чем от самого Тенко, но иногда он задумывается над тем, как далеко у него получится продвинуться. Сейчас он уже достаточно силён на фоне своих сверстников, но дальше будет сложнее. Он прекрасно это понимает. Поэтому мысли о том, что хватит ли ему сил сделать всё, иногда всё же посещают его. Хватит ли выдержки, не оступится ли он где-то? Да, он стал значительно сильнее, чем был несколько лет назад, но это не значит, что он не может проиграть. Он будет падать ещё много раз, главное, не насмерть. Как часто поговаривал Мастер: «вы можете пытаться ровно столько, сколько вам нужно». С одной стороны, как ни посмотри, а они действительно будут оступаться, но с другой... Что Тенко, что Изуку, оба слишком упрямы, чтобы пасть окончательно. Наверное, только это воистину ослиное упрямство не дало им совершить множество ошибок в ранние годы их дружбы. Поэтому Мидория знает, что какие бы ошибки он не совершил, он всегда может попытаться их исправить. Главное сделать это вовремя, не дав себе времени на сомнения. *** Доктор бормочет себе под нос что-то о новых объектах исследования, поворачивается на стуле и собирается проверить Шигараки, как замечает, что возле его капсулы кто-то есть. Приглядываясь, он тихо усмехается в свои усы. Деку сидит, привалившись спиной к тёплому блоку питания, пока на коленях у него лежит ноутбук. Он что-то быстро набирает, скользя глазами по быстро мелькающим строчкам на экране. Такой поглощённый, думается доктору, пока он снимает данные и заносит их в свой компьютер. Изуку даже не обращает на него внимания. Время часа три ночи, возможно, а он здесь, снова успешно игнорирует сон, чтобы закончить какое-то своё дело. С тех пор, как Томуру поместили в капсулу, Изуку часто стал сидеть здесь по ночам. Он ведёт себя максимально незаметно, так, что порой доктор даже забывает, что в лаборатории он не один. Уджико был не то, чтобы против, наоборот даже, он проводил свои опыты, даже не обращая на гостя особого внимания. В конечном итоге Изуку был тут давно тем, кому не требовалось особое приглашение, который не докучал ему по пустякам. Доктор заметил так же, что Мамору тоже часто находится рядом со своим хозяином, играя на той самой консоли, которую ему подарил Шигараки ещё до того, как отправился в долгий сон. Ному любил устроиться головой на коленях своего хозяина и в бесшумном режиме проходить уровень за уровнем. Ему в общем-то ничего не нужно было пока делать, поэтому если бы не частые приходы Деку, то скорее всего он бы снова заснул в капсуле на несколько месяцев, как и другой высший класс ному, который до сих пор не был готов на все сто процентов. Изуку и Мамору проводили много времени рядом с Томурой и Доктор иногда думал, что даже если бы Шигараки стал другим после обретения своей новой силы, ничего бы не изменилось в отношении к ним. Томура ждал их. Он, как человек, который привязан эмоционально к крайне малому числу людей, будет ждать тех, кто сам пошёл за ним и тех, кому он обязан всем, что имеет именно сейчас. Лига, Все За Одного и Мидория. Остальные лишь расходный материал, который нужен лишь постольку поскольку. Доктор знает, что время перемен не за горами. Он надеется, что труд Все За Одного окупится, когда эти самородки выйдут на тропу полномасштабных действий. Всё, что было до этого, лишь подготовка к чему-то большему. Их ждут перемены, которые положат начало новой эре. Возможно, произойдет даже слишком многое. Потрясение для мира может оказаться слишком мощным. *** — Я не понимаю. — вздыхает Изуку, откладывая книгу в сторону. — Я не могу сообразить каким образом её причуда проявляет себя и как она заставляет её работать. Пускай у каждого второго теперь они есть, но как они работают с аналитической точки зрения? Изуку семь, он совсем немного дуется на то, что не получил причуду, но с особым рвением разбирает причуды других. Он читает книги, пытается на простых примерах разложить всё по полочкам, но иногда заходит в тупик. — Ты хочешь разобраться, как работает сама суть причуды главной героини этого рассказа? — Шигараки Старший отвлекается от своего компьютера, переводя взгляд на мальчишку, что сидит в кресле напротив него. Его взгляд чуть насмешливый, но теплый. Совсем не раздраженный или злой, какой бывает у других взрослых, когда Изуку задаёт им неудобные вопросы. Мидория кивает и после садится на колени Все За Одного, который бегло читает описание причуды и на мгновение задумывается. Лишь за тем, чтобы подобрать наиболее лёгкое объяснение для ребёнка. Он берет книгу в одну руку, а второй начинает выводить кандзи на листке бумаги, который достал из ящика стола, и схематично показывает Изуку, как устроена данная причуда и как именно она работает. Мальчишка наблюдает за созданием схемы на листке и даже чуть хмурится, пытаясь выглядеть «взросло». Шигараки чуть улыбается на это уголками губ. — Здесь всё довольно просто. Раз её причуда связана с изменением формы: когти и полувид оборотня, значит ген меняет только структуру костей, в момент трансформации меняя их на более крепкий аналог. Она не обрастает полностью, тут четко сказано, что укрепление идёт на кости и суставы. — поясняет мужчина, схематично так же изобразив и саму героиню книги. Изуку кивает, после чего тыкает пальцем в другой кусочек текста. — А её спутник? С ним всё так же или нет? — Хм, с ним сложнее. Он способен использовать воздух как щит, но укрепляя его по своему желанию, он может и атаковать им. Но тут имеет место быть сжатие. То есть сжимая руку, он уплотняет воздух вокруг себя, а не отражает атаки, как может показаться изначально. Он не говорит, но показывает это буквально немногим позже. Это можно заметить, если прочесть как он уклонился от чужой атаки. Поэтому его причуда и имеет кандзи «сжатие». — И правда довольно очевидно. Но это лишь сказка, с настоящими героями или злодеями сложнее. — Изуку сжимает маленькие ручки в кулаки и вздыхает, понимая, что до полноценного разбора суперспособностей ему ещё далековато. Но Все За Одного только закрывает книгу и поудобнее усаживает мальчика на своих коленях. Томура, что спит на диванчике в его кабинете, укрытый пледом, под эти разговоры даже не просыпается. — Давай разберём примеры, которые тебе уже знакомы? Возьми кого-то из своего близкого круга общения. Знакомые, друзья. — предлагает мужчина, снова переводя взгляд на монитор, где было множество различных диаграмм и схем. Изуку задумывается. — Ну... Тенко-кун. Он разрушает всё, чего касается пятью пальцами. Но тут сразу вытекает множество вопросов. — протягивает через некоторое время мальчик. Все За Одного кивает, в общем-то не удивлённый выбором. В конце концов, за причудой друга он наблюдал больше всего времени. — Формулируй вопросы четко и попробуй ответить, если не получится, я помогу. — Ммм... Как быстро он способен что-то разрушить? — Не совсем так, но ты почти на верном пути. Попробуй использовать другую постановку вопроса. — Хм... На скорость распада как-то влияет то, что именно он хочет разрушить? — И да и нет, хотя последнее зависит уже от его состояния. Если он хочет, допустим, разрушить... Кирпичную стену он затратит около 15 секунд. Если стальную около минуты, но это с учётом того, что она должна быть очень толстой. Чем сложнее материал, тем хуже он поддаётся влиянию распада. — Значит, допустим, дерево поддается распаду лучше всего, если уж кирпич разрушается так быстро? — Да, в среднем на него бы ушло секунд 8. Но тут опять же всё зависит от ситуации и многих других факторов. Изуку кивает, помечая услышанное в блокноте. Он увлеченно слушает мужчину, который на довольно простых примерах объясняет ему довольно сложное устройство причуд в целом. Все За Одного понимающе кивает, когда Изуку в чем-то не разбирается сразу и показывает примеры схематически. Он никогда не говорит, что он глуп или наивен. Показать и объяснить для него, как кажется порой Мидории, даже проще, чем ругаться. Отчасти именно из-за этого в будущем Деку и завел тетради с расписанными там причудами окружающих его героев. Мастер объяснил ему, как лучше вести такие записи, чтобы не потерять важную информацию, но так же оставить место для правок. Эти воспоминания наравне с моментами обучения для Изуку до сих пор самые теплые. Вспоминая об этом, он всегда невольно чуть улыбается. Это иногда поддерживает его, как если бы он снова был ребенком, а мастер что-то объяснял... *** Даби знает, что для их маленькой операции важно держать героя номер два как можно дальше. Поэтому скрипя зубами, но он играет роль. Целует молодого героя в шею, обнимает и трахает ночью. Он не испытывает привязанности. А желания спалить нерадивого героя только больше день ото дня. Но он терпит, потому что знает, что для Шигараки и Ре Дестро важно не допустить утечки информации и важных данных. Он ходит по острию ножа и делает это так виртуозно, что окружающие нередко задаются вопросом: «а не переигрывает ли глава отряда специального назначения?» Гётен только усмехается, когда Даби сжигает подставных пешек и цедит ругательства сквозь зубы. Криокинетик кладет руку ему на плечо и пускает волну прохлады, чтобы остудить. Они не говорят об этом, но Апокриф знает, что пироман сдерживается в последнее время из последних сил. И выдыхает от облегчения, когда герой улетает на неделю в другую префектуру, чтобы разобраться с какой-то проблемой. — Ты ведь можешь не видеться с ним так часто. Или уже привык? — насмешливо тянет Гётен, покачивая ром в стакане. Даби на это даже не отвечает. Он сжимает стакан с односолодовым виски и его рука нагревается. Спустя несколько минут хрустальный звон раздался на короткие мгновения и через секунду осколки посыпались на стойку. Бармен невозмутимо смахивает их в мусорку и ставит новый стакан рядом взамен тому, что разбился. — Я бы с радостью сжёг эти чёртовы крылья и его закоптил до хрустящей корочки, но... Ещё рано. — всё же раздраженно отзывается Даби спустя несколько минут полной тишины. Гётен пожимает плечами и поправляет капюшон, который так и не снял даже в теплом помещении. Он знает, что это ненадолго. Совсем скоро это закончится и тогда они начнут настоящую игру. Пешки наконец-то перестанут отвлекать основное внимание от них. Но пока Даби только опрокидывает в себя стакан виски, морщится слегка и уходит в ночь снова, старательно игнорируя насмешливый взгляд в спину. Гётен молчит, зная, что сегодня ночь будет особенно тревожной. *** Бакуго много думал обо всём случившемся. В частности о том, что он видел... У него есть триггеры и они отвратительные, хотя бы потому что связаны с его слабостью: грязевой злодей заставил его чувствовать себя униженным и уничтоженным, слабым, а похищение показало, что до нормального героя ему ещё пахать и пахать. Эти два события оставили на нём неизгладимое впечатление, не смотря на то, что он старается об этом не думать и не вспоминать, спрятав как можно глубже внутри. Но всё это меркнет, как только он вспоминает рассказ Изуку. Бакуго старается измениться, хотя бы в мыслях называть друга по имени, чтобы потом, когда придёт время совершить самый важный выбор, он смог поступить правильно. Однако, Кацуки всё чаще стал задумываться. Он всегда смотрел на Деку через призму собственной отчасти всё-таки эгоистичной натуры, но после поступления в Юуэй всё изменилось. Он изменился. И произошло слишком многое, чтобы смотреть на Изуку так же, как раньше. Бакуго раз за разом прокручивает в голове то, что произошло и всё больше понимает, что будь сам на месте Деку, то скорее всего сломался бы. Вывезти столько всего на чистом упрямстве невозможно. Так он подумал. Потому что знал себя. Знал, как мог поступить. Примерно мог представить, как действовал бы. И картина выходила плачевная. Сил бы, что моральных, что физических, вряд ли бы хватило. Как бы он не бахвалился, каким бы невероятным он не хотел казаться со стороны, но он оставался человеком. Бакуго знает, понимает, что Изуку тоже было чертовски нелегко и больно. Он ведь и жив остался только чудом. Слишком ценный. Слишком нужный. Слишком дорогой. Неограненный самородок. Но в тоже время... Бакуго помнит, что там, в той чертовой клинике, происходило. На переферии зрения он видел видоизмененных детей. Он видел во что их превратили. Он помнит монстров, которые плакали, пока пытались сожрать их. Иногда Бакуго ненавидит своё идеальное зрение. Есть вещи, которые он точно не хотел бы видеть. Есть то, что даже взрывы не смогли заглушить... Плач. Те монстры всё ещё на каком-то этапе оставались детьми и они не хотели их убивать, но приказ не исполнить для них было подобно смерти. Во вторую ночь, засыпая, во сне Бакуго снова увидел то место. Оно было охвачено пожаром. А он со всех сторон слышал крики. Он стоял чуть в отдалении и не мог пошевелиться. Всё тело застыло, он словно был парализован и мог только слушать. Страшно. Страшно слышать детские крики и быть не в силах помочь хоть как-то. Проснулся он когда не было и пяти утра. Всё тело взмокло, его била крупная дрожь и он никак не мог успокоиться. В голове наббатом крутились эти крики. Слишком больно для одного человека... Он старался не обращать внимания на эти кошмары, игнорировать по мере возможности, но в какой-то момент он перестал высыпаться и кошмары начали мучать его едва ли не каждую ночь. Исправить это своими силами не выходило, поэтому, собрав волю в кулак, Бакуго подошёл к Деку. Сразу после их пятничной тренировки с Всемогущим. — Надо поговорить. Изуку даже спрашивать не стал, по мрачному виду друга всё итак было ясно. Он достаточно знал о Бакуго Кацуки, чтобы не задавать вопросов, когда его старый друг хотел поговорить. Они взяли разрешение у Айзавы, чтобы съездить за мерчем в недавно открывшуюся точку. Бакуго молчал вплоть до того, пока они не сошли на третьей станции и не дошли до парка, где и ушли в самую глубь. Изуку сел на скамью, хлопнув по месту рядом с собой. Сегодня здесь совсем никого не было, хотя в отдалении было слышно совсем тихие голоса детей. Но здесь, в глуши, куда редко кто-то заглядывает, было тихо и прохладно. Зима всё ещё не до конца отпустила Мусуфату. — Как ты справляешься с тем, что случилось после... Твоего похищения? Бакуго напряжённо смотрит на носки собственных ботинок, прислушиваясь. Деку молчит какое-то время, подбирая слова, после чего издаёт тихий звук, который похож на смешок, но с оттенком горечи. — Кошмары беспокоят иногда, да голова побаливает, но в целом... Наверное, лучше, чем пару недель назад. Тогда я даже говорить толком не мог нормально. Я... Догадываюсь, почему ты позвал меня. Но помочь с этим разговорами вряд ли получится. Моя знакомая, доктор, дала лекарство, которое помогает нормально спать. Они не вызывают привыкания и довольно хорошо помогают. — Ты знал, что так будет, не так ли? — Нет. Но после этого Тодороки говорил об этом с братом, а после рассказал и мне, после этого я понял, что раз приняло даже Тодороки-куна, то, наверное, в скором времени и ты тоже придёшь. Я не хотел, чтобы всё обернулось так. Мне жаль. — Не извиняйся. Ты знаешь, что я бы в любом случае поступил бы так снова. Изуку слабо приподнимает уголки губ. — Каччан... — Что? — Я рад, что ты тогда пришёл. Бакуго отмахивается от его благодарности, но на лекарства соглашается. Хотя бы потому что сон для него чертовски важен. Ходить грозовой тучей не лучше, потому что тогда он обрекает себя на ошибки. А ошибки влекут за собой падение. Он и без этого должен делать больше, если хочет стать номером один. Они вместе всё-таки заглядывают в точку с продажей мерча и Бакуго, соблазнившись увещеваниями Деку, покупает небольшую фигурку из ограниченной серии. У него их не особенно много, но каждая дорога сердцу. К тому же... Фигурка похожа на последнюю стойку символа их веры и он бы хотел, чтобы это стало его мотиватором двигаться дальше. Он бережно сжимает её в кармане куртки и про себя думает, что дальше всё пойдёт куда сложнее. Лёгкое, относительно, разумеется, время кончилось. Скоро начнутся экзамены и следом за ними каникулы, а потом второй год учебы. Ему нельзя отставать. Ни в коем случае. Бакуго настолько уходит в свои мысли, что не сразу замечает, что Деку безуспешно зовёт его пару минут. Он резко выныривает из своих мыслей в тот самый момент, когда Изуку тянет его в ресторан восточной кухни. — Зачем? — Бакуго хмурится, сильнее прячет нос в воротнике куртки и смотрит на задрота вопросительно. — Тут есть новые позиции. Острые. — улыбается Изуку и Бакуго вынужден признать поражение. — Тогда выбирай на свой вкус, а я пока займу столик. — Конечно. Кацуки вспоминает как на острове Метаморф делал всё, чтобы помочь Изуку и так же, как помог ему. Казалось бы, это... Существо должно только убивать, а злодеи должны быть ужасными, их бы всех только в тюрьмы и отправить. Так Бакуго должен был думать. Но эти самые злодеи буквально вырастили героя, который теперь спасает других. Даже Все За Одного... Уступил. Хотя, с последним, конечно, как посмотреть, но факта произошедших событий это не меняет. Слишком многое случилось, чтобы смотреть на всё так однозначно. Ему нужно снова говорить словами через рот и пытаться понять. Не всех, только ту небольшую часть, в которую входит его друг. Который всё ещё хороший герой, не смотря на связи с темной стороной. Когда Деку опускается напротив на другую сторону уютного диванчика, Кацуки поднимает голову, сцепляя руки в замок. Ждать заказ около семи минут. — Какого это, уживаться с такими, как они? — без обиняков спрашивает Бакуго, на что Изуку только плечами пожимает. — Они далеко не всегда такие плохие, как ты думаешь. Они тоже люди и у них тоже есть... М, личная жизнь, да, пожалуй именно так. — Изуку задумчиво бормочет, поворачивая голову в сторону окна. — Не обеляю никого из них, я всё-таки как никто другой знает о том, что и сколько они совершили. Они говорят всё то время, пока ждут заказ, и после изредка переговариваются, пока едят. Острый суп и креветки были отличными и Кацуки решил, что в следующий раз заглянет сюда с родителями, особенно с матерью, которой подобное блюдо зашло бы просто на ура. Зелёный чай и какие-то сладости, названия которых Бакуго не запомнил, дополнили сытость и теперь совсем немного его накрывала сонливость. — Неоднозначно это всё, как ни посмотри. — проворчал Кацуки, когда они покидают ресторан. — Ты про еду или про остальное? — с лёгкой хитрицей в голосе спрашивает Изуку. — Еда здесь хороша. — удовлетворённо произносит парень, — А вот остальное... Чёрт его знает. Я всё ещё не очень понимаю, как к этому относиться. Половинчатого понять можно, у него... Особый интерес. — Думаю, ты составишь своё мнение походу. Время ещё есть. Когда-нибудь ты сам поймёшь, что правильно лично для тебя, а что нет. — голос у Деку вдруг стал глубже, куда более увереннее и Кацуки нахмурился. — Ты... — Да? — Не Деку. Ева смотрит на него с лёгкой, совсем не подходящей для Задрота, улыбкой и кивает, даже не скрываясь. — Я думаю, что мог бы ответить на те вопросы, ответы на которые тебе затрудняется дать сам Изуку. Мы делим одну голову, но... Я более рациональная его часть. Бакуго думает. С одной стороны, хороший шанс узнать больше, с другой... Он словно ищет ответы в обход друга. Возможно, это не совсем так, но ему всё равно это не особо нравится. Он сжимает фигурку в руке чуть сильнее, чувствуя, как по позвоночнику бегут мурашки. — Засунь эти ответы себе в задницу. И съеби нахуй. Верни Задрота обратно. Ева усмехается, но не говорит ничего в противовес, а следом в глазах Изуку появляется растерянное выражение. — Прости, это... Иногда случается. — Я различаю вас, придурок. В следующий раз пускай два раза подумает, прежде чем влезть. Изуку тихо смеётся, обещая обязательно передать своей второй половине это. Он удивлен точно так же, как и Ева, но, пожалуй, Бакуго тоже знает его достаточно хорошо, чтобы заметить различия. Другие же совсем не ощущают разницы чаще всего, кроме Лиги и Томуры, который может даже не смотря на него, угадать, кто сейчас хороводит. Они уходят к станции и уезжают обратно в академию, по пути тихо переговариваясь и обсуждая последние новости, которые крутили по всем каналам. Бакуго нужно ещё очень много обдумать, решить для себя много чего, прежде чем окончательно всё принимать. Изуку или Ева всё же правы: он не должен торопиться с решением. Иначе наломает дров. Засыпая в эту ночь, Бакуго впервые не слышит криков детей. Он совсем ничего не видит и это всё-таки лучше. На утро он чувствует себя выспавшився и полным сил. *** Йоичи не думал, что когда-то снова возьмёт в руки сёги. Но ему необходимо было что-то сделать, чтобы наконец-то увидиться с «ним». Мужчина довольно легко попадает в защищённую зону, подходит к прутьями клетки и садится перед ней, положив коробочку с игрой перед собой. Он не зовёт, итак знает, что обитающий тут человек уже знает, что он пришёл. — Что тебе нужно, Йоичи? — глухо спрашивает Ева из глубины своей клетки. Он смотрит на него, но его глаз не видно из-за маски, однако, первый обладатель чувствует взгляд человека по ту сторону едва ли не всем телом. Такое... Знакомое, родное чувство бежит импульсом по позвоночнику и от этого совсем слабо дёргаются уголки губ. Это так похоже на... — Увидеться с тобой, разве не очевидно? Йоичи раскладывает фигуры на доске, не обращая внимания на то, что внутри клетки пробежали красные искры. Он _знает_ о том, что ему здесь рады. По самому разному набору причин. — Ты так долго прятался здесь, что совсем отвык от чьего-либо общества. Это не правильно. — с грустной улыбкой произносит Йоичи, уже зная заранее чужой ответ. Гулкие шаги заставляют его поднять голову. Ева замирает перед ним на несколько секунд, прежде чем сесть. За маской выражения его лица не видно, но первому обладателю кажется, что сейчас Ева задумался о чем-то. — Это ничего не изменит. — Я знаю. Они играют партию за партией. Время тут течёт медленно, поэтому Йоичи не торопится уходить. Однако, в какой-то момент оба они поднимают голову, чувствуя, что Изуку в опасности. Точнее, его жизнь в опасности. — Кто-то опять давит мальчику на психику. Не люблю, когда так делают. — Ева поднимается на ноги, отходит немного и искры бегут по всему периметру его «пристанища». Алые, отличные от тех, которые были у самого Йоичи. Первый поднимается на ноги, понимая, что пора уходить. Он ещё не раз навестит это место. Ему ни к чему спешить. Ведь его всегда ждут. — Удачи. — мужчина улыбается, покидая зону «сдерживаемого» медленным шагом. Он чувствует убийственное намерение и после этого оно резко пропадает. Немногим позже Изуку появляется в кругу обладателей и рассказывает, что с ним произошло. Будничные проблемы, если это можно так назвать. — А вы как? — Изуку всегда спрашивает об этом, даже не смотря на то, что все они давно умерли. Это всегда заставляет Йоичи чувствовать давно забытое чувство под ребрами. Словно он вернулся в детство. Особенно это чётко ощущается, когда он обнимает Мидорию. Он не на много выше Изуку, но... Ему нравится держаться за спиной мальчика и утыкаться носом в его волосы. Мягкие и теплые. Да и сам Изуку весь теплый, словно солнце. — Как и всегда, Изуку-кун. Йоичи гладит его по голове. Думает о том, что хорошо, что он не знает: «Ты бы очень удивился, Мидория... Знай о своём внутреннем друге чуть больше.» *** Йоичи прикрывает глаза, когда чужие руки гладят его по голове. Он лежит головой на коленях Евы и впервые за очень долгое время ему действительно спокойно и комфортно. Ведь этот человек... Он не причиняет ему вреда. С другими обладателями тоже хорошо, в конце концов, они для него как семья, но... Это не то. У Евы теплые руки, да и сам он весь почти что горячий как печка. Для Йоичи это всегда хорошо, ведь он болезненный и часто мёрзнет. Ева понимает его лучше, чем кто бы то ни было. В конце концов, это совсем не удивительно. — Сколько ещё ты будешь скрывать от него это? — тихо спрашивает мужчина, приокрыв один глаз. Он всё ещё лежит головой на чужих коленях и жмурится от ощутимого удовольствия, когда пальцы собеседника проходятся по коже головы. Такое забытое, теплое и очень старое чувство поднимается изнутри от этих прикосновений. — Ещё какое-то время. Возможно, он уже всё понял. Неглупый малый. — глухо отвечает Ева из-под маски. — Я думаю, он и правда догадался. Он очень умный мальчик. Никогда не думал, что благодаря случайности снова смогу встретить тебя. — Йоичи чуть улыбается, особенно когда теплые пальцы чуть сжимают его собственные. В груди от чего-то щемит. Он сжимает руку в ответ и позволяет утянуть себя в лёгкие объятия. Прижатый к чужому боку, Йоичи думает о чем-то своём и невольно, совсем немного, глаза слезятся. Хотя он же давно мёртв. И не должен... «Но я всё равно так рад, что ты здесь. Я скучал.» Последнего мужчина не говорит, итак зная, что его поняли и без этого. Ева чуть приподнимает маску и едва касается губами его лба. Как очень много лет назад, когда они ещё были... Нормальными. Когда всё было иначе. «Ты очень долго прятался в панцире из собственных амбиций. Но сейчас ты это ты. Такой, каким я тебя помню... Ещё до всего этого.» Йоичи прячет лицо на плече, обнимая и чувствуя ответные крепкие объятия. Алые глаза собеседника смотрят гораздо спокойнее и мягче, чем раньше. — Я тоже скучал. — Я знаю, аники, я знаю...