Custos Cordis

Получение временной лицензии было довольно хлопотным делом, как и говорил учитель Айзава. Однако Изуку прошёл, и хотел поскорее поделиться этим с мамой, Всемогущим и ещё кое-кем. Контакт: «Огневорот». Отправить сообщение? Изуку долго смотрел на свой телефон, размышляя, должен ли он делиться подобным, но после решил, что, пожалуй, всё же должен сообщить, что прошёл. Тем более, этот человек не был против, когда он делился таким. Они все не были... Они ведь поддерживали его всё это время, не смотря на множество факторов. Деку: «Штопанный, привет! Представь себе, я сдал! Это было довольно трудно, но всё равно у меня получилось!» Вместе с коротким сообщением он так же отправляет и фотографию своего удостоверения временной лицензии. Ответ пришел буквально через пару минут, когда он с друзьями уже отправился к своему автобусу. Когда телефон завибрировал от ответа, то Изуку с замиранием открывал сообщение, ведь ответ мог прийти и от мамы или Всемогущего. Но нет, это снова был Огневорот. Он прикрыл рукой экран так, чтобы ни Урарака, ни Иида не смогли ничего рассмотреть. Ему тоже в ответ пришло фото. Даби, Тога, Мистер Компресс и даже Курогири смотрят прямо в камеру, улыбаясь и держа большие пальцы вверх. Хотя, по Курогири сложно судить, но, кажется, он тоже был доволен, что у юноши все вышло. Его расплывающиеся «глаза» словно бы светились изнутри и этим всё было сказано. Не было видно Твайса и Спиннера, но они, вероятно, просто не на месте сейчас. Следом пришло ещё одно фото, только на ней был уже один Шигараки, что косо смотрел на того, кто фотографирует и показывал большой палец словно бы нехотя. Вероятно, фотографировала Тога... Последним пришло просто сообщение, от которого у Изуку значительно потеплело на душе. «Молодцом, парень, я знал, что у тебя получится. А что Шото? Он тоже прошёл?» Изуку прикусил губу. Тодороки... «Нет, он и Каччан, а так же ещё несколько человек из других школ не прошли. Но им сказали, что в марте они смогут пересдать!» «Хо? Вот значит как. Ладно. Расскажешь, что и как когда придёшь. Завтра, например.» «Да. Спасибо, до встречи.» «Ах да, ещё кое-что. Я отправил тебе экспресс доставкой кое-что, часть из этого для тебя, часть для моего непутёвого младшего, передай ему, будь добр.» «О, это то, о чем ты рассказывал, да? Ты закончил её?» «Можно сказать и так, но ему это должно помочь. Посмотрим.» Изуку улыбнулся, снова перечитав последнее сообщение. То, что поможет Тодороки. Звучит замечательно... *** Впервые Изуку встретил Шигараки, когда ему исполнилось пять лет. Вечером он вышел погулять на детской площадке и столкнулся с мальчиком постарше, что сидел в дальнем углу игровой зоны. Он сидел сгорбившись и подобрав под себя ноги, словно мерз, хотя на дворе было лето. — Почему ты тут один? — подходя ближе, спросил Изуку, рассматривая нового для себя человека. От чего-то он был уверен, что никогда раньше его здесь не видел. — Просто так. А ты чего гуляешь один, не с друзьями? — коротко и лаконично ответил юноша, взглянув на мальчика из-под своего безразмерно-огромного капюшона. Изуку стушевался, взобрался на скамейку, сел и почти повторил позу своего нового знакомого. — Ну, у меня нет друзей. Поэтому я и гуляю один. Шигараки вскинул бровь. Вот так просто? Ребенку от силы лет 5-6, а он так просто говорит, что у него нет друзей. — Ты... Уверен? — Томуре, в общем-то, должно было бы всё равно, он ведь не знакомства сюда заводить пришёл, просто отдохнуть. Но почему его так царапнуло это? Неужели этот мальчик тоже такой же? — Уверен. У меня не проявилось причуды, поэтому остальные не хотят иметь со мной никаких дел. Говорят, что такие как я, полные неудачники. Изуку говорил это без какой-либо обиды, словно смирился и даже не считал это чем-то ненормальным. — Знаешь, а я тебе завидую. — немного помолчав, произнес юноша, чуть улыбнувшись. Он взглянул на свою руку, на которой было забинтовано два пальца. — Ты? Мне? Но тут нечему завидовать! Ведь иметь причуду — это здорово. Изуку в замешательстве посмотрел на незнакомца, а после перевел взгляд на его руку. — Отчасти ты прав, но... Не когда твоя причуда разрушает все, чего бы ты ни коснулся. Он ожидал увидеть ужас или хотя бы страх, но вместо этого... Изуку с удовольствием начал расспрашивать его про эту силу. Осторожный в ответах Томура был сбит с толку, когда понял, что мальчишка пришел в полный восторг от него. Не от силы, а от того, как он умудряется с ней жить. Мальчишка, интересующийся причудами других, хотя сам таковой не имеет, был... Любопытным. В тот вечер они просидели на площадке около часа, а после вышла Инко, которая хотела забрать сына домой. — Изуку! Ты опять надоедаешь другим своими вопросами? — женщина устало покачала головой, но в её голосе не было гнева, только какое-то смирение, словно такое уже случалось. И по всей видимости не один раз. — Приходи снова! Пожалуйста, ты такой интересный... — перед тем, как мама забрала его, попросил Изуку, слабо сжав в кулачке рукав чужой одежды. — Я... Я обязательно приду. И ты мне не надоедаешь... Это он произнес тихо в спину удаляющейся матери с её сыном. И он действительно пришёл. Один раз. Два. Три. А потом поймал себя на том, что ходит туда практически каждый день. Обычно вечером, когда на площадке почти никого нет. Изуку мог делиться с ним чем угодно: он рассказывал о Всемогущем, об остальных героях, про маму и про разные случаи из жизни. Он был маленьким гиперактивным комком, что буквально ворвался в тихую размеренную жизнь Томуры. И, пускай он недолюбливал героев, слушать Изуку было интересно и даже весело. Он смог абстрагироваться от своих мыслей про героев и научился слушать, почти никогда не перебивая и никак не комментируя слова Мидории. Но с тем Изуку как-то чувствовал, что его слушали, поэтому продолжал вещать. А говорил он много, часто перескакивая с темы на тему, размышляя сначала об одном, но потом оказываясь вообще в другой теме. Иногда Томура даже не мог уследить за этим бешеным ходом мыслей, но постепенно привык. Теперь десятилетний Шигараки гораздо чаще выбирался на улицу и даже его обычно бледный цвет лица выглядел немного получше. Это отметили про себя и Курогири с Все За Одного. Первый просто был рад, что его подопечный вообще выходит на улицу и с кем-то общается, а мастер был заинтересован в том, чтобы коммуникативные навыки его ученика хоть как-то проявляли себя. Это не мешало их работе, так что против никто не был. Но однажды Томура пришел к уже знакомому двору немного пораньше и застал не самую приятную картину. Дети впятером издевались над бедным Изуку, что даже ответить не мог. Рядом валялась разбитая фигурка Всемогущего. А Изуку её очень любил, Томура помнил это. Он медленно подошёл к толпе детишек, среди которых был и тот самый Бакуго, про которого он уже не раз слышал от Изуку. — Впятером на одного. Да, жестокие нынче пошли дети. — тихо прохрипел Шигараки, поднимая разбитую игрушку с земли тремя пальцами. — Тебе чего надо? Вали от сюда, пока не прибили! — Кацуки Бакуго, пятилетка с выдающимися способностями, смотрел на него как на мусор. Томура ненавидел, когда на него смотрели вот так. Он увидел, что у этих детишек тоже есть игрушки. Они были лучше, чем у Изуку. Хм, чем не месть? Они ведь тоже сломали то, что нравилось этому маленькому ангелу. — Не стоит такого говорить тому, кто может вас убить, — тихо прошелестел Шигараки, взяв одну из игрушек и касаясь её всеми пятью пальцами сразу. Секунда и игрушка разлетелась вдребезги, оставляя после себя труху. — Что это... Сейчас было... Он её... — Бакуго широко распахнутыми глазами смотрел на то, как одна из любимых игрушек его друга просто взяла и испарилась. Нападать на такого было себе дороже, поэтому он тихо цыкнул и поспешил скрыться, прихватив с собой своих дружков. — И не смейте больше обижать этого мальчика. — раздалось в догонку глухое, после чего Томура повернулся к Изуку, поднимая плачущего ребенка на ноги и отряхивая от пыли его штаны. В тот день он даже попросил Курогири достать ему точно такую же игрушку, как ту, что уничтожил один из дружков Кацуки. Наверное, этот момент был переломным. Они стали встречаться чаще. Инко даже приглашала нового друга своего сына на ужин. А во дворе Изуку больше не трогали, так как одного показательного примера оказалось достаточно. Кацуки, конечно, задирал его, но обижать так, как раньше перестал. Он ссылался на то, что ему это просто не нужно, но Изуку чувствовал, что совсем немного, но Кацуки боится. Не его, а того, что с ним могут сделать, если он обидит мальчишку. Изуку рос, имея всего одного человека, которого по-настоящему мог назвать другом. Томура даже вернулся к своему старому имени, чтобы мать Изуку ничего не заподозрила. Они были практически как те самые неразлучники. Мидория так же стал тем, кто подобрал для Томуры специальные перчатки, что перекрывали два пальца и позволяли держать вещи в руках без опаски. Они были как вторая кожа и Шигараки очень ими дорожил, надевая только когда шёл к своему дорогому другу. Хотя, постепенно привык и надевал всё чаще. В какой-то момент пар стало больше и уже через несколько лет в запасе у Томуры всегда была хотя бы одна пара дополнительных перчаток. Изуку абсолютно не боялся его. Ни той разрушительной силы, что запросто могла убить одним только касанием, ни того, что он вообще-то почти убийца, хотя, что значит почти. Мидория же его обожал. И этим всё было сказано. И проявлялось это по разному: когда Изуку увидел, как нервно Томура расчёсывает шею, когда у него что-то не получается, то он выпросил у матери мазь, которой стал обрабатывать расчесанные места. Это, кстати, было тем, что поначалу ввело Шигараки в тихий ужас, но ребёнок был настолько убедителен, что ему буквально пришлось уступить. Курогири был за это благодарен. Потому что никого другого к себе Томура бы не подпустил. Было и ещё кое-что. Периодически у Шигараки случались панические атаки, которые всегда заставляли его осесть прямо на земле, где бы он не находился в это время, и после он начинал себя чесать. На стороннее вмешательство практически не реагировал, только сильнее начинал раздирать себя, когда до него пытались дотронуться. Обычно Курогири старался пресекать это или забирал Томуру, если понимал, что ситуация принимает самый неблагоприятный исход. Но в какой-то момент его не оказалось рядом и Изуку остался с нервным подростком один на один. Но, он помнил, что в таком случае, надо заставить Томуру повторять за ним, при этом держа за руки осторожно. — Ты — Шигараки Томура, тебе 12 лет, ты не под гнетом отца, всё хорошо. Я Изуку Мидория, твой друг, я помогу тебе. Поначалу Шигараки никак не реагировал, но когда Изуку повторил это уже в шестой или седьмой раз, то взгляд стал более осознанным. — Я... Я — Шигараки Томура. Мне 12 лет. Я не под гнетом своего отца. Всё хорошо. Ты — Изуку Мидория. Мой... Мой друг. Ты поможешь мне. Томура перевел взгляд на детскую ладонь, что сжимала его запястье, бережно взял в свою и долго держал так, вспоминая слова учителя о том, что если не можешь сосредоточиться, начни отсчитывать пульс. Он начал считать. Но не свой. Мидории. У мальчика он был немного повышен, но это из-за того, что он испугался за Томуру. Не самого Шигараки. Его он никогда не боялся. — Помоги мне, Изуку... Пожалуйста, спаси меня. — Томура утыкается лбом в чужие колени, обняв одной рукой мальчишку. Эта просьба была первой самой осознанной по отношению к этому ребенку. И именно после этого Шигараки, впадая в панику или начиная нервничать, всегда искал Изуку взглядом рядом с собой. Мидория стал ингибитором его кошмаров. Или же Томура просто хотел в это верить. Всякий раз, когда ужасы прошлого настигали его, он всегда боялся посмотреть на них, ведь видел только искаженные мрачные тени. А теперь вместо них он видел светлый образ друга, который помогал держаться на плаву. Он тянулся к нему и чаще всего ему протягивали руку в ответ. — Я спасу тебя, Томура. Обязательно! — Мидория пообещал, и с тех самых пор от своих слов не отказался ни разу. Также теперь на новый год и любой другой праздник Шигараки всегда получал маленькие подарки. Сначала самодельные вещицы, вроде кристаллов, которые Изуку вырастил, чтобы просто порадовать его. А потом, когда узнал о вкусах друга получше, подбирал игры или мерч, который всегда заходил юному геймеру. Поначалу Шигараки терялся, не зная, как реагировать на подобное, но потом Курогири объяснил ему суть таких вещей, как подарки и внимание. Поэтому на смену растерянности пришла радость. Впервые, с момента как его нашёл учитель, кто-то был к нему настолько добр. Он сам начал пытаться дарить что-то и проявлять так несвойственное ему внимание в ответ. Это было... Непривычно. Но ощущение, как что-то теплое сворачивается где-то глубоко внутри и радостно урчит было слишком приятным. Даже когда он впервые сам зашёл в магазин с мерчем Всемогущего, то смог купить ту фигурку, которую так хотел его друг. И не важно, что это была вообще другая префектура. Главное — он смог найти то, что порадует Изуку. Хотя Изуку радовался даже тогда, когда он просто приходил. Это было очень приятно. Они многое знали друг про друга и, когда Мидория узнал, как Томура вообще жил раньше, то лишь покачал головой и сказал то, что удивило подростка. — Вот взрослые... Всегда так. Будь я на их месте, я бы тебя забрал с собой и никогда бы не отпускал! Я бы стал твоим героем, вот! Изуку был его собственным лучиком света во тьме из переживаний, боли, злости и нестабильности. С ним было комфортно. Он не лез в душу, не пытался переубедить, просто делал то, что заставляло бы ему верить. А ещё он был единственным, кто не боялся держать его за руку. Даже когда у него не было перчаток. *** Когда в пятнадцать Шигараки начал формировать лигу злодеев, то Изуку был тем, кто бережно помогал отобрать из всех вариантов самых достойных. Он хорошо разбирался в самых разных способностях, мог с лёгкостью читать людей и практически не боялся проявлять инициативу. Он спрашивал, сверялся, качал головой и что-то записывал в своей тетради, а после очередного «отборочного» дня мог предоставить почти что отчёт про всех, кто хотел вступить. И это в десять лет. Курогири искренне считал мальчишку гением, а Все За Одного присматривался к столь толковому парнишке, думая о том, что в будущем он был бы неплохим подспорьем. — Они хороши, Томура. Кроме того, должны же быть у вас в команде взрослые люди, что будут присматривать за вами. Одного Куро явно мало. Черный Туман, слыша их разговор, тихо посмеивается, ведь мальчишка как в воду глядит. Их лидер ещё слишком юн, ему нужны люди, что помогут ему стать лучше. Обрести себя. Стать увереннее. И чем дальше, тем лучше. Но из всех Изуку отобрал совсем малое количество людей, что удивило. — Почему именно они? — Томура кривится, но слушает и, главное, к словам Мидории прислушивается, ведь ещё никогда его друг его не подводил. — Ну я ведь уже говорил. Или ты снова не слышал? — Изуку показательно дуется, пока Томура не убирает из рук игровую консоль и не садится чуть более ровно, всем своим видом говоря, что готов слушать. Единственный, кто, кроме учителя, мог вразумить Шигараки и заставить его слушать. Это было удивительно, особенно учитывая характер Томуры и его нелюбовь слушать кого бы то ни было. А когда лига наконец-то была сформирована, то Мидория стал их центром повышенного внимания вне работы. Они видели в нём что-то такое, что заставляло их чувствовать себя комфортно рядом с ним. Его хотелось опекать. Химико Тога. 16 лет. Довольно специфичная особа, но она полезна как шпион и добытчик информации. А ещё она просто обожает таскать Изуку с собой куда бы то ни было. Вечно твердит о неземной любви к нему, но под мрачным взглядом Шигараки становится почти что шелковой. Мечтает попробовать крови Изуку, когда он станет старше. Джин Бубаигавара. 26 лет. Импульсивный, многопрофильный человек. Он довольно мирный, если не трогать тех, кем он дорожит. Изуку считает младшим братом и частенько покупает ему разные сладости, опекает и тщательно следит за тем, чтобы мальчишка был в порядке. С ним весело и он умеет делать разные трюки, хотя по части трюков у них был собственный «маэстро». Но Твайс все равно хороший. Он любит таскать Изуку на своих плечах и рассказывать ему разные истории, часто перебивая себя и нередко его истории похожи на бредни сумасшедшего. Но Мидория их всё равно трепетно запоминает и любит каждую из них. Ведь Твайс старался, придумывая их для него. Ацухиро Сако. Изуку честно считает, что этот черт в маске жил ещё в эпоху средневековья, потому что ну откуда он столько всего знает о прошлом, а сегодняшний мир для него словно карточная партия. Или покер. Компресс был тем, кто показал ему нестандартные решения разных задач, ну и обучил парочке своих трюков, чего уж там. А ещё Сако добрый мужчина, что частенько достает для него редкие вещи: так он однажды достал из шляпы набор коллекционных карточек со Всемогущим. О том, что они были украдены, Изуку знать было не обязательно. Он догадывался, но ничего не говорил, потому что Мистер был чертовски убедительным фокусником. Даби. Настоящее имя и возраст неизвестны. Одиночка. Меланхоличен, но готов следовать за бравыми идеями, которые кажутся ему интересными. Не любит, когда его трогают без веской причины. Теплый буквально всегда. Ест и пьет всё всегда очень холодное. По каким-то причинам упоминание Старателя приводит его в тихое бешенство. Избегал контактировать с Изуку некоторое время, так же по неизвестным причинам. Но спустя некоторое время стал для него кем-то вроде старшего брата, который всегда присматривает и оберегает, хоть и не подаёт виду. Оказывается довольно заботливым, хоть и любит острить. Приучил к шуточно-издевающимся ответам и Изуку, хотя клятвенно уверяет, что никак к этому не причастен. Ему никто не верит. Спиннер. Отличный боец на ближней дистанции. Единственный, кто из них всех имеет права и водит машину. Любит заниматься полировкой своих ножей, а если вы подарите ему коллекционный редкий клинок, то он позволит вам взглянуть и ознакомиться с его большой коллекцией оружия, по большей части холодного, но и парочка огнестрельного там тоже найдется. Иногда он может заснуть буквально где угодно. И он линяет, да, как и все рептилии... Когда они только собрались вместе, присутствие Изуку нервировало, но потом они стали замечать то, что мальчишка-то действительно довольно умён. Только наблюдая за ними, он проводил подробный анализ действий, слов, и выводы его чаще всего были или близки к истине, или били в цель сразу. Это впечатляло. Даже одиночка Даби, поначалу скептически смотрящий на паренька в баре, привык к нему, а после и не заметил как привязался. Он поначалу держался подальше, но со временем дистанция между ними сокращалась, пока однажды, где-то через два месяца с момента формирования Лиги, он не проснулся от мягкого касания к собственному лицу. Стоит отметить, что обычно любой, кто тянется потрогать его лицо руками, получал или предупреждающий ожог рук или вовсе умирал мучительной смертью, потому что Даби не любил, когда его касались. Но в этот раз, понимая, что касаются его детские руки, что-то заставило его и дальше притвориться спящим. Изуку касается его лица осторожно, боясь разбудить. Он проводит рукой по скобам, здоровой и обгоревшей коже, а после осторожно проводит рукой по волосам. Даби с трудом держит глаза закрытыми, ожидая подвоха, но ничего не происходит. Мидория ласково только погладил его по удивительно мягким волосам, тихо пробормотал что-то неразборчивое себе под нос и снова вернулся к исследованию лица. Даби не видел, но вполне мог представить, каким сосредоточенным и осторожным сейчас выглядит этот мальчик. Он не боялся его, ему скорее интересна была природа таких вот ранений, но, какие бы вопросы не роились в его маленькой голове, он их никогда не задавал, что удивительно, ведь того же Курогири он иногда спрашивал о чем-то действительно серьезном. Например, о природе его причуды, радиус действия и многое многое другое... Даби едва заметно морщится, когда Изуку случайно задевает одну из повреждённых скоб. Из крошечной ранки начинает течь кровь и Даби смерть как хочется её стереть, но он вынужден лежать неподвижно, пока Изуку рядом. Мальчишка, замечая кровь, отходит ненадолго и возвращается буквально через несколько секунд, приложив слабо влажную салфетку, от которой пахнет мятой. Мидория любил пользоваться такими, ведь они очень приятно пахли. А сейчас он ей пытается остановить кровь. Что за невозможный ребенок. Благо сейчас в баре нет никого, а Шигараки шастает где-то на улице, не видя, что творит его друг. Даби думает о том, что подобную заботу он ощущал довольно давно. Так давно, что моменты почти стёрлись из памяти, но под бережным касаниями маленьких ладоней он снова чувствовал себя нужным, оберегаемым. Остро захотелось дернуться, сбросить это наваждение, но он стоически терпит. Да и это ведь просто ребенок. Что он может понимать. Подумаешь, разбудил воспоминания, которым стоило сгореть вместе с ним, когда он ещё был... Мальчишка, убрав использованную салфетку в мусорное ведро, ещё некоторое время просто сидел рядом, перебирая угольно черные пряди. — Даби, я не хочу, чтобы ты страдал от боли. — вдруг тихо произнес мальчик, а пирокинетик едва сдержал судорожный выдох. А буквально через пару минут Изуку устроился рядом, забившись ему под бок и уже спустя несколько минут мирно засопел, пригретый и спокойный. Только вот Даби лежал и смотрел в потолок, размышляя о том, что это, черт возьми, только что было... — Вот ведь... Ребёнок. — тихо прошептал пироман, обняв одной рукой мальчишку, чтобы он не дай бог не свалился с этого чертовски узкого диванчика на пол. Всё оказалось даже слишком просто. Мальчик замёрз и не придумал ничего лучше, чем лечь рядом с Даби, от которого всегда шло равномерное тепло. Личный живой обогреватель, как порой поговаривала Тога. Но то, что он сказал... Это никак не укладывалось в голове. Решив, что подумает об этом позже, Даби снова закрыл глаза, постепенно снова проваливаясь в такую сладкую дрёму. — У меня же трое младшеньких, поэтому мне проще понять тебя. — упомянул Даби в один из дней, когда они остались в баре одни. Снова. Только на этот раз он решил помочь мальчику с домашним заданием, всё равно заняться ему было особо нечем. Тогда они обсуждали семейные ценности, которые были вопросом в домашней работе из школы, и Изуку обратился за помощью только потому что Даби был довольно эрудирован во многих областях и почти всегда мог ответить на любой его вопрос, хоть и спрашивал Изуку что-то очень редко, предпочитая думать самостоятельно. Тогда Изуку не стал акцентировать на этом внимание, но запомнил, просто на будущее. И говорить кому-то о такой стороне пиромана не стал. Все они имели свои маленькие секреты и не Изуку о них кому-то рассказывать. Он очень любил навещать их в свободное от школы время, а иногда они сами забирали его после школы, если не были «заняты». Но непоправимое должно было когда-то произойти. И оно случилось, когда он вместе с Курогири, Тогой, Даби и Шигараки отправился в Хосю. У Лиги были какие-то дела в тех местах, а мальчика они взяли ради недолгой прогулки. Все равно Курогири легко после мог отправить его домой. Однако, когда Изуку ненадолго остался один, то решил прогуляться и это привело его в переулок, где он и услышал тихие вскрики. Повернув за угол он увидел то, что заставило его замереть от ужаса. Героя, Изуку не мог рассмотреть его хорошо, но судя по костюму, это был именно он, какой-то мужчина пытался буквально порезать. — Стой. — дрожащим голосом произнес подросток, неуверенно делая шаг вперёд. Позже, он понимает, что это было глупо, но ничего поделать уже не может. Он обратил на себя внимание злодея. — Уходи, ребенок, ты мне не нужен. Глухой, пробирающий до костей, голос заставил его снова оцепенеть, но даже дрожа, Изуку всё ещё чувствовал, что должен что-то сделать. — Отпустите его. Немедленно. — ещё шаг. Да, он дрожит как лист на ветру, но это не мешает ему медленно подходить к опасному злодею, который явно может его убить. Мужчина, явно удивлённый, оборачивается, а герой, которого он пытался убить, медленно скатывается по стене на землю. Он без сознания и Изуку хочется верить, что он ещё жив. Но теперь всё внимание сосредоточено на нём и Мидория осознаёт, что дернись он хоть немного — конец будет крайне болезненным. — Почему ты решил спасти его? — Убийца подходит и опасно нависает, а нож в его руках отнюдь не позволяет расслабиться. — Потому что так нельзя. Он же спасает людей. — Изуку страшно, очень страшно, но рациональная часть перебарывает панику, заставляя отвечать на поставленный вопрос, смотря прямо в глаза, от которых, честно говоря, веет некоторым безумием. — Он лживый герой и таких, как он, нужно истреблять. Что ты на это скажешь, молодой защитник слабых и убогих? — Не все герои настолько же хороши, как символ мира, но... Если бы их не было... Если бы их не было, мир бы давно захватил какой-нибудь ужасный злодей и люди бы умирали гораздо чаще. Мидория опускает плечи, взгляд, как-то сразу сникнув, понимая, что скорее всего его слова для этого человека ничего не значат. — Хорошо сказано. Ты тоже хочешь стать героем? Удивленный настолько спокойным вопросом, Изуку поднимает голову и сталкивается с немного насмешливым, но тем не менее понимающим взглядом. — Да, но вряд ли мне это светит. Я же простой человек. — дрожь почти прошла, а голос слушался всё лучше. Хоть он и не слишком понимал, зачем вообще рассказывает об этом злодею, который вполне может его у... — Даже простые люди могут быть героями. Запомни это, парень. У тебя есть все для того, чтобы стать отличным героем. Рука в бинтах, шершавая и тяжёлая, опускается на макушку и поглаживает, а в голосе не слышно даже намека на шутку. — Кто вы? — тихо спрашивает Изуку, замерев и во все глаза рассматривая лицо преступника. — Убийца Героев. И именно в этот момент Изуку почувствовал, как его резко дёрнули за шкирку назад, а Убийцу схватили на шею, прижав к земле. Всё это произошло настолько быстро, что Мидория даже не сразу все понял. — Только дернись — спалю! — прошипел Даби, зафиксировав обе руки Пятна ногами и голову держа руками, готовый в любой момент выпустить поток пламени, в котором мужчина непременно бы погиб. — Изуку! — Тога прижалась сбоку, обняв его так крепко, словно только что произошло что-то ужасающее. Томура молча обнимал его рукой за шею, крепко прижимая к себе. — Он тебе что-нибудь сделал? — спросил Курогири, появившись рядом. — Нет, ничего. Он не пытался убить меня, отпусти его, Даби! — Изуку поднял руку, а после погладил Томуру по запястью. — Точно? Не порезал, не навредил? — спросил парень, недоверчиво щурясь. — Точно-точно! Пожалуйста, отпусти его. Нехотя, но пирокинетик отпустил мужчину, а сам отошёл к компании, встав так, чтобы прикрыть Изуку спиной. — Вы защищаете его? Вы, кажется, известны как Лига Злодеев, и вы защищаете мелкого пацана? — Тебя это не касается. Если ты хоть что-то ему сделал... — рыкнул Шигараки. — Ничего такого. Просто парень... Помни, что я тебе сказал. А теперь валите от сюда, мне надо работать. Изуку не уберёг героя тогда, но уходя, он чувствовал, что сегодня в его жизни случились что-то действительно важное. — Я так испугался, когда вернулся на то место и не нашел тебя. А если бы мы не успели и он бы убил тебя? — тихо спрашивает Томура тем же вечером, после их возвращения в квартиру, где временно жил Лидер Лиги. Изуку лежит головой на его коленях и едва ли слушает, погрязнув в собственных размышлениях. — Мне кажется, он не хотел меня убивать. Он... Говорил со мной. Как с равным. — Тебе просто повезло. Не делай так больше, пожалуйста. Я не всегда могу быть рядом и не все злодеи такие же великодушные, как этот. Он у нас... Как особенный тип. Убивает недостойных, по его мнению, героев. Эстет, черт возьми. Изуку смеётся, потираясь щекой о руку Шигараки. Когда они уводили его, Мидория хорошо чувствовал, как у Тоги дрожала ладонь, а от Даби чувствовалось напряжение. Немного разрядить обстановку помогло кафе, где они перекусили, а после ему удалось уговорить их прогуляться по городу. Вечер был спасён, но уже дома Томура смог, наконец, высказать все, что думал о поступке Изуку. Нет, он не ставил ему это в вину, просто слишком волновался и вообще боялся, что ещё бы немного и нашел бы он только его охладевший труп. — Я обещаю быть осторожнее, не волнуйся за меня. — Было бы всё так просто. Никто не хотел думать о том, что было бы при наихудшем варианте. А спустя неделю после этого инцидента неподалеку от школы Изуку вновь встретил его, Убийцу Героев, только теперь он был в гражданской одежде и выглядел даже как-то слишком неприметно. — Пройдемся? — мужчина кивает вперёд и Изуку соглашается. Вряд ли после всего что случилось его хотели убить. Они молча шли какое-то время, а потом дошли до парка, где в глухой части, где людей совсем не было, нашлась лавочка и красивый вид на искусственный водоем. Они говорили. Достаточно долго, чтобы Изуку начал понимать, почему мужчина выбрал именно такой путь. Пятно оказался действительно человеком принципа и у него была чистая идея, которая, к сожалению, нашла выход только в убийствах. Изуку поделился собственными мыслями на этот счёт и, на удивление, получил вполне сносную критику как собственных мыслей, так и всей ситуации в целом. — Таких бы как ты, да на факультет поддержки. Ты умный, так что даже без причуды смог бы быть полезным геройскому сообществу. — произнёс мужчина, потирая глаза рукой. — Факультет поддержки? — Мидория с некоторым удивлением смотрит на собеседника, а тот лишь кивает, а после откидывается на лавочку спиной, вытягивая ноги перед собой, выглядя при этом немного устало. — Ага. Там учатся бошковитые детишки, вроде тебя. Пропадать такому ценному таланту было бы глупо. Так что, если надумаешь, попробуй поступить в Юуэй. Для тебя эта академия открыла бы дорогу в мир героики, о которой ты так мечтаешь. — Это... Думаете, у меня получится? — Тут всё зависит от тебя. Если захочешь — приложи максимум усилий, чтобы туда поступить. Они говорят ещё совсем немного, после чего Убийца Героев всё же вынужден с ним попрощаться. Но, прощаясь, Чизоме снова треплет его по волосам, говорит о том, такого героя, как он, Мидорию Изуку, он бы был готов признать. Он уходит тихо, словно бы растворяясь в тишине парка. А его последние слова оставляют неизгладимое впечатление на юноше. Изуку некоторое время смотрит ему вслед, а после негромко произносит, стараясь сдержать улыбку. — Хоть вы и туман, Куро-сан, но дышите довольно громко. Приглядываете за мной? — Да, Мидория Изуку, но мне было интересно, зачем он искал встречи с вами. Так что решил понаблюдать. — Понятно. Всё хорошо? — Да, всё в порядке. Вас перенести поближе к дому? — Нет, я хочу немного прогуляться. Нужно подумать... Куро-сан, как вы думаете, то, что он сказал... — Думаю, что он прав. Ваш талант действительно довольно уникален и далеко не все так многое подмечают. Так что ваши шансы гораздо выше, чем у любого другого человека. — немного подумав, дал ответ Туман, смотря на юношу своими расплывающимися желтыми глазами. — Вот как... Спасибо. Если уж и Курогири так говорит, то, вероятно, шансы у него и правда есть, просто раньше он никогда об этом не думал, но теперь, кажется, у него может появиться шанс... *** А спустя два года он столкнулся со Всемогущим и узнал, что сможет стать героем, как всегда хотел. Но он боялся рассказать об этом Шигараки. Прекрасно знал его отношение к Символу Мира и вообще героям. Боялся, что если узнает, отвернется. Однако, долго скрываться от Томуры не вышло. Он сам пришел к нему спустя две недели от начала тренировок. Этим вечером Изуку закончил раньше, поэтому поспешил домой. Хотелось есть и спать. И немного умереть, потому что нагрузка была действительно колоссальной. Он ввалился домой, поприветствовал маму, вдохнул полной грудью запах готовящейся еды, сглотнул голодную слюну и пошел к себе, чтобы взять чистые вещи. Всё-таки душ был в первую очередь. Однако, стоило ему войти в комнату, как он понял, что его ждёт не душ, а то, чего он так боялся всё это время. Разговор с Шигараки. Потому что именно он сидел на стуле в его комнате и крутил в руках одну из коллекционных фигурок Всемогущего. Ту самую, что когда-то сам подарил ему на день рождения. — Мам, я позже подойду, пока не заходи ко мне, ладно? Изуку произнес это лишь для того, чтобы мама не начала задавать вопросы. Он не хотел её пугать. Ведь весь вид Шигараки говорил о том, что он если не зол, то что-то близкое к этому. Но сейчас он молчал и готов был выслушать Мидорию, перед тем, как решить, что делать дальше. Это говорило о многом. — Садись. — прохрипел Шигараки, кивая на его же кровать. Изуку послушался, сел на кровать и какое-то время молча собирался с мыслями. Он начал издалека, с того самого момента, как Бакуго выкинул его тетрадь из окна. При упоминании этого имени Томура дёрнулся, но всё равно ничего не сказал. Пока что. Чем больше Изуку говорил, тем более напряжённой становилась атмосфера. Казалось, Шигараки злился на него все сильнее с каждым новым словом. Это было заметно по тому, с какой периодичностью парень касался расчесанной шеи. В какой-то момент Изуку даже стало не по себе. Но он слишком давно знал Томуру, чтобы его бояться. — Я... Знаю, что ты злишься. Знал с самого начала, но... Но я хочу попытаться. Шигараки молчит некоторое время, крутит в руках фигурку, после чего ставит её на место и подходит к Изуку. — Тебе просто следовало мне это объяснить с самого начала. Да, я злюсь, потому что это идёт в разрез с моими идеалами и прочее, но если ты хочешь попробовать, то хорошо. Просто... Не забывай про меня. Я ведь все ещё твой друг, Изуку. У нас ведь никогда не было друг от друга секретов. Теплая ладонь, в перчатке, опускается на плечо. Мидория выдыхает с облегчением, обнимая крепко своего друга. Все ещё друга. — Я не хотел бы тебя потерять из-за такой мелочи. — глухо произносит Изуку. — Я всё ещё зол на тебя за это, так что не думай, что так просто отделался. — ровно ответил Томура, положив обе руки на чужие плечи. Не отталкивает, но и не обнимает. Действительно злится и не знает, что делать дальше, но он хотя бы принял это спокойно, так что Изуку стало легче. В тот день все его переживания наконец-то были развеяны. Как позже рассказал Даби, Томура впал в бешенство, когда увидел своего лучшего друга с тем, кого так сильно ненавидел. И всю первую неделю он провел, пытаясь разобраться в себе, расщепляя разную мелочь, чтобы успокоить собственные нервы. В те дни он впервые за очень долгое время совсем не надевал перчаток, хотя в обычное время с ними не расставался вообще ни при каких обстоятельствах. Даби и Мистер с Курогири вынуждено заперли Томуру дома, чтобы он не начал выплескивать копившуюся ярость на людях. Им ни к чему было начинать кровавую бойню сейчас. Шигараки бесился так, словно ему всадили нож в спину и прокрутили ещё пару раз. Он расщепил почти все предметы дома, кроме дивана, на котором спал. Пострадала даже его консоль, трепетно любимая, между прочим. Тогда Курогири намеренно стал добавлять в его чай успокоительное и что-то от стресса. Постепенно ярость пошла на спад и Шигараки начал думать. Шестерёнки в его голове двигались очень медленно, но в конце концов он пришел к тому, что решил, что сам поговорит с Изуку. Он выждал пару дней, наблюдая за нечеловеческими тренировками, и только после этого решил прийти. То состояние, которое застал Мидория, была фаза смирения. Самая последняя. Ведь остальные стадии Шигараки прошёл набегом, значительно расшатав себе так давно обретеный баланс. Апатия, пришедшая вследствие этого, продолжалась ещё на протяжении месяца, и с Изуку Шигараки старался встречаться реже, сведя все просто к наблюдению. А вот остальные решили, что раз лидер не хочет, то хоть они будут приходить. С тех пор набеги кого-то из лиги к нему домой стали чем-то обычным. Они и раньше заходили, но это было редкостью, а сейчас они появлялись у него как минимум пару раз в неделю. Помогали с уроками, читали или просто отвлекали, а после случилось ещё одно событие, которое дало Изуку пищу для размышлений. До вступительного оставалась всего неделя. Мидория тренировался за троих и между этим пытался учиться. С учебой ему иногда помогал Даби, который объяснял материал так просто и понятно, что Изуку даже удивлялся, что не смог разобрать подобное самостоятельно. Но Даби отмахивался тем, что у них немного разный подход к этому, поэтому ему проще понять. — Ты так хорошо объясняешь, потому что делал это раньше? Изуку прикусил язык, когда понял, что спросил это вслух. У него было негласное правило: никогда не интересоваться, каким было прошлое лиги. Кроме Томуры, там немного все иначе было. Но Даби только усмехнулся на его слова, развернувшись к нему лицом на стуле. — Да, когда ещё у меня была семья. Не то чтобы её уже нет. Просто для них я мертв. Вот так просто. Изуку уставился на пиромана, сдерживая целый шквал вопросов, но Даби и так все прекрасно понял. Он выключил компьютер, свет и устроился в кресле поудобнее, закинув ногу на ногу. Его рассказ был долгим, проникновенным и полным боли. Он доверял Изуку, поэтому посчитал его достойным знать эту историю от начала и до конца. До его конца, как Тойи Тодороки, и от начала новой жизни, как Даби. — Значит, теперь ты присматриваешь за ними издалека? — Да. Знаю, что все они ненавидят отца за то, что он сделал. Фуюми старается, как может, но она тоже устала от его эгоизма. Чёрт, да из-за него матери досталось больше всех и младшему, Шото. Ненавижу этого ублюдка за это. Одну довел до нервного срыва, а Шото настолько извел тренировками, что он ненавидит собственную силу, стараясь использовать только силу матери. — А двое других? — Нацуо и Фуюми? Они хорошие. И они не заслужили всего этого дерьма, Изуку. Никто не заслужил. Старатель пример того человека, что помешан на своей работе, но не создан для семьи, увы. Это был один из тех редких случаев, когда он видел истинные эмоции Даби. Тогда же он узнал и его настоящее имя, которое так же сохранил в тайне. Пускай Тойя мертв, но Даби жив и Изуку хотелось бы защищать этого человека, не смотря на то, кем он был. *** Экзамен принес первые травмы и чувство опустошения. Он думал, что не прошел. Но Томуру, который заявился к нему ночью сразу после экзамена, это вообще не волновало. Его больше интересовала рука, которую Изуку умудрился сломать. То, что он принял тот факт, что Изуку тренировался по методу Всемогущего, ещё не значит, что он обязан одобрять подобные травмы. В этом он был вполне солидарен с Инко. — И вот ради этого ты хочешь пойти на этот геройский факультет? — Томура глазами мечет молнии, но ладонью бережно поглаживает уже почти что восстановленную руку. Исцеляющая Девочка хорошо поработала с ним. Изуку молчал, он прекрасно понимал на что шёл, так что неумение контролировать данную силу было ожидаемым результатом. — Мне нужно время. Это ведь не так легко будет. Он предупреждал об этом. Шигараки фыркнул недовольно, но не стал осуждать. Они об этом говорили. Дважды. За девять месяцев до экзамена. И ещё раз как раз накануне экзамена. Так что он должен был принять этот выбор. Хоть это и было очень сложно. — Постарайся не ломаться так часто, герой. — наконец, произнес молодой человек, запуская руку в спутанные пряди и мягко почесывая. Изуку от этого разомлел, устало улыбнулся и уже через несколько минут мирно сопел, лёжа головой на чужих коленях. Шигараки посидел так несколько минут и, аккуратно переложив голову Мидории на подушку, посмотрел на спящего друга несколько долгих секунд, прежде чем аккуратно коснуться губами лба, а рукой мягко погладить по щеке. — Спи спокойно. Надеюсь, все эти усилия не пройдут даром. Он уходит тихо, а по возвращению в родной бар уже знает, что совсем скоро кое-что изменится. Они должны начать действовать. *** Неделя ожидания и нервов окупается с лихвой, когда Изуку узнает, что прошёл. Он встречается со Всемогущим, несколько часов тратит на тренировку, а после идёт в сторону дома, но... — И-З-У-К-У! — Тога, внезапная, как и всегда, налетает на него со спины, крепко обнимая, — Ну что, как оно? Ты прошёл? — Д-да, привет, Тога. Я прошёл, вот, только сегодня узнал. — Изуку неловко приобнимает девушку в ответ, уже привычный к тому, что она на нём часто виснет, причем в буквальном смысле. Налетать и обнимать было той её привычкой, которую никто так и не смог убрать. Но относилось это лишь к своим людям, вроде Твайса, Изуку и других членов Лиги, поэтому они просто смирились, что она такая вот у них шебутная. — Мидория Изуку, поздравляю. — Курогири, которого в темноте не особо было видно, чуть склонил голову, а его плавающие глаза тепло «щурились». — Спасибо, Куро-сан! — Мидория улыбается, — А вы... — Мы пришли забрать тебя и отметить твоё поступление. На самом деле, мы узнали за день до официальных результатов, но решили, что лучше ты узнаешь обо всем сам, нежели от нас. Кроме того, решение вполне могли изменить. — Химико чуть крепче сжимает паренька в объятиях и улыбается. От неё исходит аура довольства и почти щемящей нежности. Они были рады, что ему удалось поступить, потому что они видели, какие титанические усилия он прикладывал ради этого. И знали, что это только начало его пути. Изуку благодарно улыбается, позволяя переместить себя в общую квартиру, где и собралась вся Лига... Ближе к утру Изуку ещё слабо сопротивляется подступающему сну, потому как ребята разошлись на славу. Они даже сделали ему небольшой торт из куриных крылышек и соуса. Было очень вкусно. Но сейчас большинство уже уснули. Даби уснул полулёжа в кресле. Тога и Твайс в обнимку на диване. Сако разместился на лоджии, где так же было небольшое кресло. Спиннер задремал на полу, но ему, кажется, было очень удобно именно там. Сейчас только сам виновник торжества, Курогири и Шигараки, который всю ночь держался от Изуку словно бы на расстоянии, не собирались спать. Мидория не знал, что случилось с Томурой и имеет ли это какое-то отношение к тому, что случилось с ним, но твёрдо намеревался поговорить с Шигараки. Иначе он не найдет себе покоя. — Ты всё ещё злишься? — найдя парня в кухне, тихо интересуется Изуку, сев на один из двух стульев. Второй занимал сам Томура, смотря на занимающийся рассвет из окна. — Нет. Изуку, но ты ведь понимаешь, что теперь при нападении на Юуэй я могу напасть и на тебя? — Конечно, я прекрасно это осознаю, но! Даже так, ты был и останешься моим другом. — Мидория взял его за руку, крепко сжимая в своей и чуть улыбаясь. — Будь осторожнее, хорошо? Я не хочу, чтобы ты сильно пострадал, если планируешь напасть на академию. — Ты неисправим. Переживаешь за меня, хотя я опаснее стократно. — выплюнул Шигараки, но ладонь слабо сжал в ответ. — Герои тоже не лыком шиты, Томура. Вы не давали о себе знать серьезными инцидентами пять лет, собирали силы. А теперь хотите откусить большой кусок сразу. Это будет непросто. Даже с вашим уровнем подготовки. — Мне было бы спокойнее, знай я, что шансы напасть при этом на тебя были бы минимальными. — Я знал, на что придётся пойти ради моей мечты. И знаю, на что ты хочешь пойти ради своей. Зато теперь смогу мешать тебе на официальном уровне, когда закончу учебу. Изуку прижимается ближе, щекой потираясь о плечо и обнимая второй рукой. Всегда так делал, стараясь успокоить. Глупый ребенок. Или же наоборот слишком умный. Иногда Томура разрывается между этими значениями. Особенно когда его друг выкидывает что-то странное. Но одно остаётся неизменным. Даже зная, что Шигараки делает, Изуку по-прежнему считает его своим лучшим другом. И не спешит обрывать контакты. Наоборот, он тянется, хватает крепче и обещает быть рядом. — Изуку. Ты дурной мальчишка. — вздыхает Шигараки, обнимая в ответ и зарываясь носом в пряди на макушке. «Ты мой единственный друг» Изуку подсаживается ещё ближе, прижимается и мягко потирается носом о плечо. — Щекотно же... — привычное ворчание лишь подтверждает то, что Томура окончательно успокоился. Или же он просто слишком устал за последние недели, как и сам Мидория. — Пойдём, ты тоже уже клюешь носом. Нам надо выспаться. Как ты будешь совершать свои злодеяния полусонным? — Мидория! Изуку посмеивается, прежде чем ловко хватает своего друга под руку и уводит в сторону единственной спальни. Он хочет спать и ему всё равно, что спать придется на одной кровати с Шигараки. Не впервой. Но почему-то в голове крутится навязчивая мысль. Он хочет сделать нечто глупое, очень глупое, но его ведь никто не останавливает, верно? Изуку смотрит на почти заснувшего Томуру, на его спокойнее лицо и его посещает всё та же безумная мысль. Он касается шершавых губ раньше, чем успевает понять, что все его эмоции вышли из-под контроля. Но его тянуло к нему. С самого начала. И теперь Изуку понятия не имеет, что делать со всем этим. Он испуганно замирает, едва коснувшись губ Томуры своими, боясь даже дышать. Неожиданно. Слишком страшно. Изуку бы отполз, если бы его не перехватила рука, всё ещё облаченная в перчатку. Шигараки не выглядит злым или хоть каплю недовольным. Он сонно скользит по его лицу взглядом, после чего подаётся совсем немного вперёд, целуя в ответ. И нет. Это даже нельзя было назвать поцелуем. Скорее очень трепетное прикосновение, в котором сосредоточена вся нежность, что испытывают два ещё не осознавших человека. Губы у Томуры шершавые и сухие и мельком Изуку думает о том, что в следующий раз купит ему гигиеническую помаду. Но с тем, он рад тому, что ему ответили, а не оттолкнули и попросили исчезнуть прочь. Пускай и так своеобразно. Ведь сразу после этого Шигараки заснул, не выпуская его из объятий. Он обхватывает его руками, прижимая максимально близко к себе, дыша куда-то в макушку. Изуку хорошо слышно, как мерно стучит чужое сердце. Тепло и уютно. В таком своеобразном коконе Изуку и засыпает. *** Начало учёбы проходит именно так, как он себе и представлял, ну или почти так. Тесты с использованием причуд, интересная подача материала и снова перелом. Только на сей раз он сломал лишь один палец, доказывая, что ещё не всё потеряно. Айзава-сенсей оценил и даже свёл всё к шутке, мол, это был обман. Но как бы не так. Изуку, благодаря Курогири, узнал, что в прошлом Шота отчислил достаточно студентов, посчитав их потенциал нулевым. А сейчас все они прошли. Значит, он считает, что они достойны. Забавный герой. Но он их классный руководитель, что значит, что ему придется считаться с его словами. Когда он рассказал об этом Даби вечером, то пироман лишь покачал головой. Сегодня тот был у себя на съемной квартире и они созвонились по видео связи, так как приходить было слишком рискованно. — Из всех известных героев этот достаточно умён, вам всем есть, чему у него поучиться. — Даби посмотрел в камеру ноутбука, хмуро оценивая внешний вид своего "названного брата". — И ты снова потрёпанный. Если так будет каждый раз, я сомневаюсь, что твоё тело это выдержит. По себе знаю, что такое сильная причуда. — Не волнуйся, я справлюсь. Мне предстоит многое сделать. — Изуку улыбнулся, подняв вверх кулак. Пирокинетик усмехнулся, отпивая что-то определенно холодное из стакана. Там даже до сих пор плавали льдинки. Он растянулся на диване, от чего у Изуку появилась ассоциация с котом. Большим и вредным. — Разумеется. Будь осторожнее со своей причудой и... Ты видел его? Он в твоём классе, так ведь? Этот вопрос не был неожиданным. Всё-таки Даби был старшим братом, а это всегда означает озабоченность жизнью младших. — Тодороки-кун, да? Он в моем классе, и вроде как, он в порядке. Ну, по крайней мере мне так показалось. Мы не особо контактировали сегодня, но его результаты впечатляют. У него классная причуда, как ты и говорил, но... Он не использует свою левую сторону? — Изуку в замешательстве посмотрел на экран, вспомнив слова пирокинетика о том, что у его младшего брата было две причуды. — Да, вероятно, из-за отца. Но у него большие амбиции и он достаточно тренировался, так что, пока что, он стоит на голову выше некоторых в плане подготовки, но у него все равно есть слабости. — Что же, я уже хочу увидеть, каков он на самом деле, так что буду с нетерпением ждать момента, когда смогу увидеть его силу. — Оцениваешь его заранее? — Даби усмехнулся шире, из-за чего скобы слегка натянулись. — Нет, но он явно хорош, раз уж ты так говоришь. Я тебе верю, хоть и хочу убедиться во всем сам. — Ясно. Ну тогда остаётся только запастись терпением. Ладно, уже поздно и тебе стоит отдохнуть. — Да, ты прав, доброй ночи. — Изуку, сколько раз я просил не желать мне доброй ночи! — Сов, Даби, прекрасных сов. Или может быть Ястребов? — Остряк. Спи давай... Отключаясь, Изуку чувствовал себя вполне довольным. Он поступил, прошёл тест и теперь его жизнь официально входит в колею учебы. Да, будет сложно, но он готов к этим трудностям. *** Готов. Так он думал. Но потом по нему катком проехался урок со Всемогущим и теперь он снова ковылял домой с травмой, которую сразу даже вылечить не получилось из-за его физического истощения. Дома его едва хватило на домашнее задание, лёгкий перекус и после он почти сразу заснул, потому что телу срочно требовался отдых. Он и сам это хорошо понимал. Но ночью Изуку проснулся от ощущения, что в комнате он явно не один. Резко подскочив на кровати, он заозирался, пытаясь найти того, кто проник к нему, но увидев на краю собственной кровати знакомый силуэт, прижал ладонь к бешено колотящемуся сердцу. — Томура... — выдохнув, Изуку упал обратно, сразу двигаясь на одноместной кровати ближе к краю. Шигараки иногда приходил вот так по ночам, но лишь потому что его мучали кошмары и, когда справляться с ними в одиночку становилось невыносимо, он шел к Изуку и засыпал рядом до утра. Рядом с мальчишкой ему всегда спалось спокойнее, поэтому когда удавалось оставить Изуку с ночёвкой у себя, Томура радовался, ведь тогда кошмары не будут его тревожить и он сможет нормально выспаться. Так было, пока они были детьми, и так же осталось и по сей день. — Твоя рука... — несмотря на довольно замученный вид, укладывался Тенко рядом аккуратно, стараясь не задеть поврежденную руку. — Все в порядке, завтра уже буду как новенький, не волнуйся за меня. — Изуку неловко улыбается, укрывая друга одеялом по самую шею, зная, что он довольно часто мёрзнет. Томура аккуратно коснулся рукой туго забинтованной конечности и осторожно погладил большой палец. Он беспокоился. Каждая новая рана была довольно серьезной. Кто знает, к чему это может привести. — Глупый мальчишка. Томура вздыхает. Толку спорить, если каждый из них останется при своем мнении. Слишком уж оба упертые и от целей не отступятся. — Зато я впервые смог врезать Каччану. Изуку произносит это тихо, доверительно прижавшись ближе. — Это не повод радоваться сломанным рукам. — Прости. Я скоро научусь это контролировать, обещаю. Свернувшись небольшим клубком, Томура прижался к юноше практически вплотную и уже через пару минут тихо засопел. Этот разговор явно был не первым и не последним. Такое будет происходить до тех самых пор, пока он не сможет взять эту огромную силу под контроль. «Я постараюсь, и тебе не придется волноваться ещё сильнее, Томура...» Утром он проснулся один. Вероятно, Курогири забрал Шигараки под утро, чтобы школьник не разбудил его своим будильником. *** Когда произошло нападение на их тренировочной площадке, до Изуку, наконец, дошло, что имел ввиду под своими словами Томура. И Ному, которого он с собой привел... Он немного знал о них, но осознавал разницу очень чётко. Ни он, ни кто-то из учеников, ни Тринадцатый с ним не справятся. Ведь творение Учителя Томуры были действительно очень опасны. Но ему пришлось забыть об этом, когда их раскидало. Изуку с помощью ребят смог отбиться от напавших злодеев. Этих он видел впервые, а значит Шигараки пока не раскрывал всех карт. Это было похоже на него. Сначала прощупать почву, а уже потом напасть. Но то, что он пришел сам, а не отправил кого-то вроде Компресса или Твайса вместо себя было всё-таки довольно опрометчиво. Мидории пришлось продумать план отхода от и до, но всё зашло в тупик, когда Шигараки заметил их и начал приближаться. «Он убьёт Тсую-тян. Без колебаний. Чёрт. Двигайся. Двигайся, Деку...» Но причуда распада не сработала из-за учителя Айзавы и они смогли уйти, а после появился Всемогущий. Ному был бит, даже несмотря на то, что на это ушла практически вся сила Символа Мира. Уже после, когда ситуация приняла несколько опасный оборот и Шигараки хотел сделать что-то действительно непоправимое, в последний момент появились остальные учителя и герои, которые справились за несколько минут. А вот Томура... Изуку хорошо видел, что его ранило как минимум пять раз. Плохо. Очень плохо. Такие раны быстро не заживут. Находясь на лечении у Исцеляющей Девочки, он думал лишь о том, что не такого исхода хотел бы. Да, злодеи проиграли, Символ Мира спас детей и всё такое, но... Ему было неспокойно. *** После нападения злодейской лиги Изуку долго не мог найти себе места. Ему было плевать на раны, больше всего его интересовало состояние Шигараки, но связаться хоть с кем-то из Лиги пока было невозможно по одной причине: рядом постоянно был то Всемогущий, то Исцеляющая Девочка. Да, он был обеспокоен состоянием своего учителя, но всё равно... Мидория хотел связаться с кем-то из них, чтобы узнать, какого сейчас состояние его лучшего друга. Но решил, что пока не стоит соваться не в своё дело. Они разберутся сами, а он сейчас будет им только мешать своим беспокойством. Несколько дней он ходил задумчивый и даже новость о фестивале порадовала его не так сильно, как должна была. Одноклассники думали, что это из-за нападения, но они были правы лишь отчасти. Изуку не боялся злодеев, никогда. Но вот беспокоиться за других и грызть себя он мог довольно много. Но, тем не менее, он смог взять себя в руки, начиная активную подготовку к предстоящему событию. Но он то и дело бросал взгляд на телефон. А после пытался снова сосредоточиться на тренировках. И так по кругу. По истечению недели Мидория смог почти успокоиться. Если рядом с Шигараки есть Курогири и другие члены их небольшого отряда, то вряд ли они дадут своему лидеру погибнуть. Да и Учитель тоже может помочь. Ему просто нужно больше верить в них. *** До фестиваля остаётся пять дней. Ночь. Изуку чувствует, как кто-то осторожно тормошит его за плечо. Приоткрыв глаза, он увидел какой-то странный и едва ли различимый силуэт. Пришлось проморгаться, чтобы понять, что это не силуэт, а просто напросто Курогири. — Мидория Изуку. Вы можете пойти со мной? Голос у Тумана ровный, но что-то заставляет Мидорию внутренне чувствовать беспокойство. — Да. Который час, Куро-сан? — Два часа ночи. Изуку трёт глаза рукой, собирает свое сознание по спящим кусочкам и, потянувшись, просит дать ему немного времени, чтобы хотя бы переодеться и умыться. Благо, мама спит довольно крепко и его ночные похождения её не будят. Спустя минут пять он уже готов и смело шагает в портал Курогири, который сразу переносит его в хорошо знакомую ему квартиру. В прихожей свет был слабо приглушен, но Изуку увидел, что в кухне он горел гораздо ярче. Пройдя туда, он застал там Сако и Даби, которые, судя по начатой пачке печенья, были здесь уже довольно долгое время. — Изуку, мой мальчик, ты всё-таки пришёл! — даже говоря негромко, Мистер излучал какое-то радостное предвкушение. Он обнял юношу, похлопав его по спине слегка. После чего отстранился, бегло осматривая на предмет новых повреждений. Изуку старательно делает вид, что не замечает этого. Он уже даже как-то привык к такой своеобразной опеке. — Мы давно не виделись, но сейчас ситуация несколько вышла из-под контроля. Поэтому мы были вынуждены пригласить тебя сюда в столь поздний час. Извини, если разбудили. — Ничего, я понимаю. Рад, что вы двое в порядке. — Изуку понимающе склоняет голову набок, прижавшись боком к столу. — Да что нам сделается? Ты лучше сходи к нашему дорогому лидеру и попробуй заставить его хотя бы поесть. Он не даёт к себе приблизиться и уже расщепил трёх клонов, которых сделал Твайс. — Даби поводит плечом, как бы говоря, что тут они бессильны. Мидория нахмурился. Он хорошо знал, каким невозможным становится Томура когда болеет или ранен. — Хорошо. Кто сейчас с ним? — До сих пор был Курогири, сейчас, вероятно, никого. — Мистер сел обратно, сцепив руки в замок. — Ты справишься, Изуку? — Конечно. Ну, или помните меня молодым. Сако и Даби переглянулись между собой. По волосам последнего пробежал небольшой огненный всполох. Переживают? — Я пойду с тобой. Просто на всякий случай. — пироман поднялся, после чего шаркающей походкой направился к самой дальней комнате, где сейчас и находился Шигараки. Изуку последовал за ним. Ему было понятно их беспокойство. Значит, парень действительно сейчас находится в той самой, невозможной, стадии, когда больше напоминает очень капризного ребенка. В комнате прохладно и пахнет лекарствами. Томура лежит на кровати в дальней части комнаты и его силуэт едва ли виден под большим одеялом. — Я же сказал вам проваливать! — хрипло рявкнул Шигараки, стоило только им обоим переступить порог комнаты. — Мне тоже? — негромко поинтересовался Изуку, подойдя к кровати немного ближе. — И тебе то... Изуку? — злость в голосе быстро сменяется удивлением, ведь он совсем не ожидал увидеть его здесь, тем более так поздно. — Что ты здесь делаешь? Мидория подходит совсем близко, забирается на кровать и медленно тянется к лицу Томуры, но, почти коснувшись щеки, резко ведёт ладонь вниз и, аккуратно просунув руку под шеей, чуть приподнимает чужую голову, заставляя Шигараки посмотреть на себя. — Ну вот и что это такое? Ты снова расцарапал всю шею. На ней почти живого места нет. — юный герой осторожно гладит почти что в кровь расчесанную шею и качает головой, проигнорировав вопрос Томуры. — Даби, принеси мне, пожалуйста, антисептик и вату или ватные диски, если найдешь. — Хорошо. Ты с ним управишься, пока я всё это найду? — Конечно, не волнуйся. Пироман, кивнув, тихо скрывается за дверью, а Томура, притихнув, прислушивается к чужим прикосновениям. Изуку неторопливо поглаживает свободной рукой по волосам, убирая их с глаз. — Ты не должен калечить себя ещё больше. Как твои раны? — тихо спрашивает, хотя ответ вполне очевиден. — Болят. Всё болит. Мне так плохо, что кажется, проще вывернуться наизнанку, чем вынести всё это. — помолчав, признается Шигараки, почти что млея от ласковых касаний к своему лицу. Изуку понимает, он знает, что больно. Именно поэтому он сегодня здесь. — Всё хорошо, мы обязательно тебе поможем, но ты не должен отвергать их помощь. — Они меня раздражают. — Проще сказать, что тебя не раздражает, Томура. Шигараки перевел на него недовольный взгляд. — Если ты пришёл читать мне нотации, то проваливай. — Тогда отпусти меня, Томура. — Изуку слабо улыбается, чувствуя как слабо рука цепляется за него, отведя один палец в сторону. Тенко удивлённо взглянул на него, поколебался некоторое время и тихо выдохнул, так и не разжав руку. — Не хочу. — Именно поэтому я никуда и не уйду. — поглаживая шею, сказал Мидория. Рядом с ним избалованный ребенок наконец-то становится спокойнее. Он даже стойко молчал, когда Сако менял повязки на руках и ногах. Позволил обработать раны, что сам себе нанёс и ближе к утру согласился поесть. Не то чтобы Изуку с ним мучился, но действовать приходилось аккуратно, чтобы не вывести юного гения из себя. Вспомнив, что сегодня занятий не будет, Изуку попросил Курогири оставить у него в комнате записку, в которой он предупредил маму, что вернётся позже. Не хотелось бы, чтобы она за него волновалась. Ближе к семи утра он и сам устал, ведь нормально поспать у него не вышло. Но ему всё же нужно было проследить за тем, чтобы его большой ребенок не разнёс к чертям все вокруг. В какой-то момент он даже не заметил, как задремал прямо рядом с Томурой, а последний остался сидеть неподвижно, потому что голова Изуку была на его плече. Увидев это, Курогири хотел было помочь переместить мальчика поудобнее, но Шигараки отказался, заняв себя игрой на консоли, пока Изуку спал. Прошло по меньшей мере четыре часа, прежде чем Мидория проснулся. Но за всё время Томура почти не шевелился, боясь разбудить так спокойно спящего подростка. Однако, в какой-то момент он и сам задремал. Изуку, проснувшись буквально на несколько минут, решил, что раз уж у него выходной, то единственный раз он может позволить себе выспаться. — Они такие милые, когда спят. — Тога с умилением и восторгом посматривает на двоих спящих вместе парней, пока Мистер Компресс аккуратно укрывает их одеялом. — Да, но только им этого не говори, а то останется от тебя горстка пепла. — тихо посмеивается Даби, а на чужое фырканье только примирительно поднимает руку. Они довольны тем, что удалось успокоить Шигараки, который за последнюю неделю очень качественно проехался им всем по мозгам. Но теперь они даже думают о том, что им стоило изначально позвать Изуку сюда, чтобы он присматривал за раненым. Они бы помогли, это без проблем, но по крайней мере они бы не были так сильно измотаны из-за Томуры и его действительно паршивого характера. Кто же знал, что он может быть настолько сукой, когда что-то не нравится? Они знали. Конечно же, они всегда это знали, ведь они его команда, его гончие, что прошли с ним самые паршивые годы, когда максимализм у Их Лидера был ещё больше. Они видели, каким опасным он может быть, когда не в состоянии контролировать собственные эмоции. Они прошли с ним это не единожды. Они всё понимают и замечают, поэтому они так долго находятся рядом с ним, поэтому считают себя его гончими псами. Кризис миновал и теперь можно вдохнуть спокойно, ведь дальше Томура снова возьмёт себя в руки и начнет работать, как раньше. Так было всегда. Каждый удар от героев только укреплял его. Их. Вся их маленькая сеть растет и совсем скоро из небольшой, но хрупкой подпольной организации они вырастут в тех, с кем не только героям, но и правительству придется считаться. Они будут выгрызать себе дорогу в светлое будущее, в котором Их Лидер будет тем, кого они венчают на троне победителя. И даже если герои падут, у них будет их малыш Изуку, герой, которого они взрастили сами, трепетно выхаживая его потенциал. Он их маленький гений, который в нужный момент поймет, ради чего они всё это делают. А пока пускай отдыхают. Оба. А они присмотрят. Ведь терновая корона уже постепенно вьётся на их головах. У этого прогнившего мира будет два короля, светлый и тёмный, что идут рука об руку друг с другом. Они свергнут Всемогущего, чтобы вознести на его место Мидорию. Они позволят Все За Одного проиграть, чтобы Томура смог занять трон победителя и вкусить победу вместе со своей «Королевой». Спи, малыш Изуку, тебя ждёт светлое будущее. Но путь тернист. Путь ужасен. Не переживай. Гончие сделают всё ради вашей победы. Да воссияют два короля. Да вознесутся два ангела, несущие смерть и спасение в мир прогнивших героев.