Моя Судьба- призрак?

      Когда мы вошли, то я была поражена такой…простотой и в тоже время роскошью. На стенах висели картины, в основном с изображением этого странного альбиноса. Даже статуетка была, которая стояла в гостиной на камине. И что самое удивительное — так это отсутствие какого-либо современного оборудования, хотя бы радио, не говоря уже и про телевизор или компьютер.       Как я могла понять, то на первом этаже была гостиная и кухня со столовой, а когда Гилберт повел меня на второй этаж, то он стал рассказывать — где что. В конце левого крыла коридора находится его комната, у которой имелся балкон. В конце же правого — его рабочий кабинет и библиотеки. — Неужели ты так много читаешь? — удивилась я. — Ну, почти, — ответил он, потирая рукой шею, — вторая библиотека — это собрание моих дневников. — Так ты ведешь дневники?! Вот здорово! А можно мне почитать хотя бы один из них? — … Думаю да, но с одним не маловажным условием. Все это — моя жизнь, а ты, как я понял, писатель, поэтому не разрешу тебе выпускать под печать! — Да я и не собиралась, просто я вдруг поняла, что все то, что сейчас происходит — слишком вдохновляет! И я понимаю твой отказ… — Мда…тяжелый случай… Ну что же, пошли, Великий покормит тебя, а то ты наверняка проголодалась. — Немного. Знаешь, я ведь в начале подумала, что ты все это делаешь из чистого уважения… — Ты смеешься надо мной?! — нервно ответил Гилберт и, развернувшись, посмотрел на меня суровым взглядом, от чего его глаза стали еще ярче. Или мне только кажется? Я вздрогнула, глядя на него, а он продолжил: — Не будь сегодня у меня хорошего настроения — даже не впустил бы. Так что лучше не говори так.       Я кивнула и мне стало немного стыдно. Он пошел в сторону кухни, где собирался готовить, а я осталась стоять. Гил, видимо заметил, что я не иду и сказал: — Ну, ты идешь? Обед ведь сам собой не приготовиться! — Я не голодна, — ответила я. Вот, называется, какое я произвела на него первое впечатление. — Ой, ты че раскисла-то? Неужто из-за моих слов? — … — Да не бери ты в голову! Пойдем лучше кушать, а то вон какая тощая! Да и если кушать вкусную еду — настроение поднимется, пошли! — Ладно…       А с ним оказывается весело! Он шутил, иногда рассказывал о себе, о своей жизни, а потом и я. По его рассказу, он здесь скрывается от некоего Ивана Брагинского и он сбежал от проблем в политическом мире. Сам же он родился еще в те времена, когда существовал Кенигсберг, а не наш Калининград. — Но, ведь ты уже должен был выглядеть как старый дед! Ну или быть призраком неупокоенной души. Бу-у-у-у! — сказала я, спародировав приведение. — В чем секрет? — Секреты Великий не раскрывает! Ке-се-се! — посмеялся он, а с ним и я. Когда, наконец, с готовкой было покончено, мы сели за стол. — А ты собственно как здесь оказалась? — вдруг спросил Гилберт. — Тут неподалеку есть небольшая деревушка. Я оттуда пришла, — объяснила я. — Да и дедушка много рассказывал, что здесь «запретное место» и что туда ходить нельзя. — Бред! — возмутился он. — На самом деле здесь ничего такого и нет. Просто, видимо, твой дедушка, немножко того. — Нет, он хороший, не надо так! — Ладно-ладно.       Мы молча продолжили трапезу. Я не заметила, как постепенно приближался вечер. Когда я посмотрела в окно, потом на наручные часы, то поняла, что пора домой. — Гилберт, мне нужно идти, — сказала я, собираясь уходить, но он остановил меня. — Неужели ты так просто уйдешь?! Может…останешься? — попросил он. — Ладно, но не на долго, но с тебя слово, что ты меня выведешь отсюда, ладно? — ответила я, явно не рассчитывая на это. Странный же он… — Хорошо. Пойдем в гостиную, там и поговорим. — Угу.       Мы вошли в гостиную, где уже горел камин, сели в кресла и я ощутила тепло, как в моем доме, только от печки. Мое внимание привлекла странная красная лента, что была обвязана вокруг моего запястья. «Откуда она у меня?» — начала мысленно спрашивать себя я, но ничего хорошего не ощущала, особенно, когда поглядела на то, куда она вела. Она вела к…запястью Гилберта?! Да не, бред какой-то!       Я никогда в жизни не верила в нити судьбы. Я еще понимаю совместимость знаков Зодиака, там, темпераменты, имена, но в это — нет! Я же едва с ним знакома! Как?! Я попыталась как-то развязать ее, но рука проходила сквозь нее. Похоже, что Судьба насмехается надо мной, раз так со мной поступает. — Что такое, Лина? — вдруг спросил Гилберт, который, каким-то непонятным образом, оказался у моих ног. — Что?! Как ты тут оказался?! — удивилась я. — Т-ты тоже видишь эту нить?! Или у меня глюки начались?! — Да, я тоже. И ты ведь, наверняка, прекрасно знаешь — что это значит. — Да ну не! Мы же с тобой едва знакомы! Не может быть! — Как обычно говорят — «это судьба»! Ке-се-се! — Ты лжешь! Это не может быть правдой! — продолжала я отвергать. Для меня это все так неожиданно, что я ничего не понимаю. — Лина, послушай, все, что ты видишь и чувствуешь — это реальность. И судьба тебя не обманывает. Ты та, кто предназначена мне судьбой, как и я для тебя…       Неожиданно я ощутила, как кто-то ополоснул холодной водой. Открыв глаза, увидела странного молодого человека, что обеспокоенно глядел на меня. Присев, я потерла голову, так как ощутила боль. — Девушка, вы в порядке? — спросил молодой человек, который помог встать. Поглядев на свои руки я не заметила красной атласной ленты. — …нх, думаю, что да, — с трудом ответила я и стала оглядываться. Не было здесь никакого заброшенного поместья, было только небольшое озерцо, не более. — Где я? — В лесу. И похоже, упала с обрыва и потеряла сознание, — объяснил он, мило улыбнувшись. — Однако, я не ожидал, что кто-то сюда пойдет, особенно один. Ты смелая девушка, но не стоило так рисковать. — А ты собственно кто? — Я — Иван. А ты? — Лина …Иван…а ты случаем не Иван Брагинский?       Когда он понял, что я сказала, удивился и спросил: — Откуда ты знаешь? — Гилберт рассказывал и говорил, что он от тебя скрывается, — ответила я. Ваня нахмурил брови. — Пойдем-ка отведу тебя домой. Где он? — перевел он тему. «Что с ним?» — подумала я, но от мыслей заколола голова. — А… я… по пути белые камушки бросала, вроде… — начала усиленно вспоминать я, пока меня не осенило. — Точно! Я, кажется, вспомнила, поможешь мне дойти? — А что мне остается? Не бросать же тебя больную одну в лесу. Пойдем.       И мы пошли к выходу из леса. Как только я увидела знакомую тропинку, то побежала по ней радуясь тому, что наконец буду в своем родном доме, а заодно и допишу роман. Когда я обернулась, чтобы спросить Ивана про Гилберта, то заметила вокруг него пугающую ауру, а потому весь путь до моего дома мы прошли в тишине.       Мы дошли до моего дома, то я решила в знак благодарности угостить Ивана чем-нибудь. Он согласился, а я была только рада, ведь он наверняка что-то про Гилберта знает. Я поставила чайник и, чтобы скрасить ожидания, решила начать разговор. — Иван, а ты знаешь некоего Гилберта? — спросила я. Лицо собеседника вновь нахмурилось. — Знаю, а что? — ответил он, глядя на меня своими фиалковыми глазами. — Просто, он мне померещился, ну можно так сказать приснился и…как оказалось, мы связаны красной нитью судьбы, ты ведь понимаешь, о чем я? — Да, знаю, но это странно — услышать от тебя, чтобы уже давно мертвый человек был связан с живым, странно… — Так он… давно умер? — удивилась я. — Да-а, — на выдохе сказал Ваня и тут я услышала щелчок — чайник вскипел. Я заварила чай, достала из шкафчика вкусности и поставила все на стол, а потом продолжил: — Знаком я с ним. Тот еще эгоист и самовлюбленный человек. Однако, о причине его смерти я, честно, ничего не знаю. Слышал лишь о том, как он часто упоминал меня во всяких плохих смыслах, из-за чего меня все опасаются и бегут куда подальше. Это я говорю про иностранных коллег. Но я ни разу не слышал, чтобы он ездил сюда. Обычно он извещает меня о том, куда едет. Все это сообщается воплями о том какой он везучий и все такое… — Это, так грустно… Я, наверное, зря спросила… — Нет, мне даже немного лучше стало, спасибо.       Так мы пробеседовали до вечера. Как оказалось, Ваня работает в одном издательском доме. (Мда, шикарная работа у Ивана ><) Мне это было на руку, ведь теперь я могла отправить ему рукопись, а он может отправить в издательство и — ву-аля — можно спокойно выпустить свой роман, который, кстати, мне еще предстоит написать. Когда я рассказала Ване о том, что я — писатель, он взял себе на заметку этот факт. — Если что нужно — звони! — сказал он и мы обменялись номерами. Попрощавшись, я вновь ощутила чье-то присутствие. Когда я вошла в дом, то заметила пару мужских сапог и при том до боли знакомые. Я также услышала странные звуки, что доносились из гостиной, а когда вошла, то увидела… Гилберта?! — О, привет Лина, давненько не виделись! — с усмешкой сказал Гилберт, вставая со стула и подходя о мне. — Ты! Как тут оказался?! И вообще — вон из моего дома! — рассердилась я. И ведь приспичило ему прийти в то время, когда я собиралась начать писать, ведь Вдохновение — штука капризная. И ты никогда не знаешь — когда оно придет. Просто «ящик Пандоры» какой-то. — Не уйду, пташечка. Неужели ты забыла, что мы с тобой связаны, м? — просто и с ухмылкой ответил он, зажимая меня между стеной и собой. Я смотрела на него. Глаза Гилберта горели странным огнем, а с лица не сходила ухмылка. Я попыталась отпихнуть его от себя, но выходило слабо. — Пусти ты! Мне писать нужно, а ты мешаешь! — заявила я, продолжая сверлить его взглядом. — Тогда, я буду сидеть рядом с тобой и помогать, — начал говорить Гил, с таким видом, словно он что-то замыслил, — хотя обычно Великий получает что-то взамен… — Обойдешься! — сказала я и выскользнула, а когда подошла к столу, то на нем скупо лежали пара печенек и две дольки моего любимого рулетика. Мои руки невольно сжались в кулаки. — Ты… ТЫ МОНСТР! Взял и съел мои вкусности?! И ты еще что-то просишь взамен?! Не подходи ко мне, ясно?!       Я была зла и расстроена одновременно. Но я держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться, поэтому, тяжко выдохнув, пошла на второй этаж , где собиралась провести остаток вечера.