Сладость нашей любви

Чеен свободу любит. Любит дышать всей грудью зная, что ничто и никогда ее не остановит. Она любит съезжать с горы на велосипеде полностью отпустив руль и раскрыв свои объятия ветру закрывать глаза, а пушистые резницы лишь изредка дергаются от встречного воздуха; любит шагать под дождем шаркая потертыми кедами по мокрому асфальту, она не боится заболеть. уже не боится. Так почему же сейчас кричит в душе чьи холодные, будто лед капли ни чуть не отрезвляют, совсем не понимая, когда потеряла ту самую свободу? Почему в груди неприятно колет словно ядовитая роза распустила свои ветви с шипами плотно обмотав им сердце? Дыхания резко прерывается то ли от громких и не менее сильных рыданий, то ли от боли внутри, в самой прогнившей душе. Почему? потому что не достойна любви. *** Война стала обыденной вещью для многих жителей небольшого государства. Публичные казни и расправы с теми кто хоть раз пытался пойти против власти давно перестали вызывать какой-то шок или отвращение к верхушке политиков, в глазах народа можно увидеть лишь полное отчанье. Они уже приняли свою судьбу, а тот огонек на дне зрачков, что словно маленькая надежда пытается просиять совсем скоро угаснет. Надежды нет, есть только страх и боль. Керон давно стал адом полностью погруженный в мучения и кровь, даже сам дьявол боится ступить на эту землю, а Бог давно забыл об этом месте, покинув сердца верующих. Ночь стала символом государства, а черти вылезающие в это время суток полностью управляют ей называя себя Агма, но только один человек может с легкостью лишить всех головы, остановить весь этот хаос лишь одним своим словом. Его имя стало худшим кошмаром для каждого, а произнеся горло будто кровью наливается, что воздух из легких выбивает. Но демон этот никогда не остановит все это, ибо сам и породил. Чон Чонгук не оставит Керон, ведь он и есть их Бог и дьявол, а смерть стоит за ним помогая во всем, она давно стала его верным другом. Агма стали они называть себя, пропитав это слово еще большим количеством боли, страха и крови. Власть пытается наладить весь тот ужас, что происходит каждый день, но везде есть крысы, которые думаешь будут с тобой до конца, но в самый нужный момент не прочь воткнуть нож в спину, а у них их много, просто маски лицемеров сильно идут таким мразям, что даже не отличишь. Чонгук король всей ужасной стороны религиозных книг, сама порочность утягивающая каждого в мир грехов. Он помогает отчаявшимся забыться в животном кайфе делая из них зависимых рабов, дети тоже для него не помеха. Бордели всегда славятся своим количеством людей с самыми прекрасными лицами. Проституция, наркоторговля, подпольная продажа оружия — его жизнь и воздух, которым он дышит. Пасмурное утро словно оплакивало потерю молодой девушки, утешая каплями дождя ее утрату. Их больше нет. Нет мамы, папы. Они оставили ее в этом аду, наплевав на ее жизнь и будущее. Звонок от полицейского говорящего, как в фильмах о сожалении к утрате девочки повторялся в голове каждую минуту никак не помогая, только блевать хотелось от своей слабости. Ее никто не поддержит, семьи нет, не осталось никого… Лишь два одиноких мраморных камня с родными именами на них, чьи голоса она больше никогда не услышит. Для Чеен Чонгук худший враг, имя которого заставляет сжимать кулаки до побеления костяшек. Страха нет, она давно похоронила его вместе с родителями под влажной землей. Слез не осталось, блондинка словно сосуд из которого вытекла вся жизнь оставив лишь оболочку, ей питает только жажда мести. Пять лет назад она дала клятву, что убьет Чона чего бы ей это не стоило. Спустя три года после смерти госпожи и господина Пак, Чеен стала полковником, заслужив свой пост многочисленными отвагами в бою и верности своему государству, которое с немалым восхищением и удивлением смотрело на то, как девушка отважней всех мужчин без страха выполняла свой долг. До этого она шла сквозь пот и слезы слыша на своем пути немалое количество 《Девушкам не место на войне》 или любимую фразу мужчин 《Она совсем не похожа на девушку》 вот только Пак было совершенно плевать, однажды они узнают ее имя и будут захлебываться от собственной желочи. Каждый раз идя в центр ада с любимым М416 она мечтала найти в хоть одном убитом ей человеке его, проверяла шею на наличие татуировки дракона, но постоянно терпела неудачу, после чего от злости пинала трупы тварей и истошно кричала желая, чтобы Чон Чонгук уже перестал прятаться, вылез из своей тени и дал наконец-то выколоть голыми руками его глаза, заставив проглотить собственную кровь. Она постоянно чувствовала, что Чонгук недалеко от нее, словно дьявол знал о ней и наблюдал со своего трона за Пак играясь, как с глупым котенком. Чон и есть дракон вечно прячущийся в своей пещере, но скоро за ним придёт его смерть. Пак Чеен шагнет в этот ад и заставит их кричать от мучений, сам дьявол Керона будет стоять перед ней со слезами на глазах. 《Обещаю》: раздалось где-то внутри блондинки, горько улыбающийся наклонив голову. *** Заходя в свой кабинет Чеен хлопает широкой деревянной дверью делая большие и тяжелые шаги по паркету к столу. Кожаное кресло прогибается под небольшим весом, а спинка немного наклоняется вниз из-за того, что молодой полковник облокотился о нее. Кровь внутри бурлит, а гнев так и наровится выйти из-под контроля пытаясь заставить Пак взять автомат и пойти напрямую в логово тварей из преисподней. Только вот бесящий Ким Намджун решил поумничать и не дал разрешение разнести там все к чертям собачьим. Чеен уверена, что не будь тот генералом, то давно бы прострелила его надоедливую рожу пистолетом за минуту, и Ким это понимал, поэтому ехидно улыбался видя в глазах напротив недобрые огоньки. Намджун полковника не боится, знает, что она хоть и тот еще псих, но против приказа никогда не пойдет, слишком сильно предана Керону. За это генерал ее уважает, сам такой же, но напролом к врагу не пустит. Риск потерять хорошего подчинённого слишком велик, да и Чон Чонгук не так и глуп, чтобы оставлять себя без многочисленной охраны. — Какого хрена он творит?! — швыряя все со своего стола психует Пак, столько лет было потрачено, чтобы узнать, где находится Чон и наконец найдя все бездействуют? Как такое понимать?! Продолжая сносить все на своем пути, Чеен от разрушения ни в чем не повинного кресла останавливает открытая дверь на пороге которой стоит полковник Пак, выглядящий как всегда безупречно. — Добрый день, полковник, — отдав честь прокашлялась блондинка выпрямляясь перед брюнетом. С Чимином Чеен знакома с самого начала, когда еще они только были рядовыми и сражались бок о бок. В Паке Чеен видела пример для подражания, всегда поражалась его отваге и стойкости. Блондинка помнит, как еще мечтала, что они ни за что друг друга не бросят и неужели она нашла верного друга из книг, не веря своему счастью. Возвращаясь вечером после очередной тренировки на полигоне Пак невольно услышала разговор друга и товарища Во, те не прячась обсуждали блондинку и последней точкой была фраза Чимина: 《эта сирота ничего не добьется, подохнет в каком-нибудь барделе, как и ее родители》 В тот день Чеен до утра лежала на кровати думая обо всем. Предательство друга, что за короткое время стал для нее родным дало трещину где-то внутри, где девушка думала уже нечему ломаться. Пак долго заклеивала свои раны, излечивая душу словами утешения. На удивление Чимин даже подходил однажды спрашивая причину конца их дружбы с лицом сожаления и печали, что вызвало у Чеен лишь отвращение, только вместо объяснение получил разбитый нос и неделю в травмпункте. Проигнорировав приветствие Чимин легкой походкой проходя в глубь кабинета присел на диван возле стеллажа с документами. На игнорирование Чеен лишь громко хмыкнула ухмыльнувшись, даже став неприятелями они шли по одной и той же дорожке стараясь держаться друг от друга, как можно дальше, но девушку к Паку тянуло словно магнитом, блондинка хотела еще хоть раз обсудить с ним свой день или послушать историю из яркого детсва брюнета, свое полковник потеряла, чужим пыталась представить свое. — С чего вдруг такие разгромы, Пак? — положив ногу на ногу спокойно протянул парень двадцати шести лет. Смотря на маленькую фигуру девушки Пак жалел, что не может дать себе волю снова назвать ее Чеен-и, чувства сожаления о прошлых обидах, как яркий банер горели перед глазами, застаяляя язык прилипнуть к небу. -Вас это не должно беспокоить, прошу покинуть мой кабинет, — холодным тоном отчеканил полковник двадцати четырех лет поднимая свое кресло и садясь за стол, абсолютно игнорируя присутствие старого друга. — Вам не стоит идти напрямую в логово врага, это слишком рискованно, — спустя две минуты молчание тихо проговорил полковник и поднялся с диванчика покидая небольшое помещение несильно хлопнув дверью. Чеен на некую заботу Чимина лишь разбито рассмеялась, удерживая себя от истошного вопля. Ее ничто не остановит. Уже ничего. *** Стоя посреди огромного пустого кабинета Пак натянуто улыбалась понимая, что ее надурили, как бродячего и наивного щенка. В воздухе витал запах пороха и крови мразей Чона, а брызги их грязного нутра полностью запачкали мундир полковника. Чеен уверена, что Чонгук знал о дальнейших действиях девушки даже раньше, чем она сама. Стонущий молодой парень в углу кабинета, тихо плакал зажимая кровоточащее плечо, пытаясь как можно меньше привлекать внимание военного, который только что расстрелял около пятнадцати прекрасно обученных охранников. Он не понимал эти слезы от боли застилающей глаза или от досады, что все еще жив? Обернувшись в сторону брюнета ревущего, как маленькое дитя Чеен слегка приподняла уголки губ, думая про себя как же сильно ее надурили. Делая тяжелые, но одновременно тихие шаги Пак напоминала леопарда грациозно идущего навстречу своей жертве позади которого уже стояла смерть смотрящая прямо в глаза раненого зверька. Наклонившись перед парнишкой, что вообще не вписывался в эту команду, что они оба понимали смотря друг другу в глаза, блондинка убрала правой рукой волосы назад, облизывая нижнюю губу на которой еще не совсем высохла кровь. Солёная. Парень напротив красив, очень. Глубокие глаза с кофейным оттенком, ровный нос, пухлые губы и длинные пальцы, совсем не похожие на руки Чимина, добавляющая ему некоторую изюминку, но чрезвычайно бесящая Пак, она портит его идеальность смешивая с воспоминаниями о старом друге. Блестящие идеально прямые темные пряди падали на глаза отражающие полковника из-за слез боли. Какой именно? Так и ломал голову девушки сей вопрос. На мальчишке форма, как и остальных уже трупов охранников, но совсем не подходящая ему по размеру, она в прямом смысле весела на худом теле полностью намокнув кровью в плече и забрыгав одежду полностью. — Как тебя зовут? — эхом отдался от стен нежный голос. Руки так и чесались убрать волосы мальчишки назад и вытереть слезы, что смешались с пылью и порохом замарав его лицо. — Ким Сокджин, — шмыгнув носом вытер тот слезы в согнутом локте покашливая. Ким Сокджин. Ему чертовски идет это имя. Пак про себя смеялась удивляясь почему же Чон не забрал его в бордель славящийся своими красотами? Хотя полковник уверен, что у этого ангела давно подрезаны крылья до сих пор истекающие кровью за спиной. — Сколько человек ты убил? — улыбалась ему Чеен аккуратно доставая пистолет из кобуры находящийся за спиной. Ответа не последовало лишь тихие всхлипы, протянув негромкое 《о》 Пак пихнула Сокджина носком ботинка, на что тот простонал. — Я у тебя спрашиваю, — будто рыча навис над брюнетом полковник. — Два, — смотря прямо на нее заплаканными глазами прокашлялся Ким. Слезы снова хлынули из глаз, но на лице озарилась кривая улыбка от опять появившейся перед глазами картины истекающего кровью отца, которая словно ночной кошмар не покидала его. — Кто это был? — посмотрела на своего 《собеседника》взглядом полным интереса Пак. Предвкушение от секрета Джина, таившего его в самой глубине души блондинке сносило крышу, из-за чего она находилась в неком экстазе. Она уверена, что ответ заставит старые раны брюнета снова кровоточить, а Чеен не против на них надавить вылизав всё до капельки. — Отец и я, — подняв голову посмотрел на полковника Джин улыбаясь, как сумасшедший, но такое девушку на против не пугало, лишь манило как матылька на солнце. Ким видит расширенные зрачки блондинки, чье имя он так и не знает, но знает одно: сегодня он умрет от руки падшего ангела. — Я не чувствую своей вины, так почему бы тебе не отправить меня в преисподнию? — смеялся тот истекая кровью, пока военный поднимался на ноги направляя пистолет прямо ему меж глаз. — В ад спустилась Пак Чеен, передавай привет дьяволу, — два выстерала раздалось по всей комнате. А миловидное личико брюнета приняло совершенно отвратительный вид, никак не привлекая внимания. Неинтересно. *** Сидя в кожаном кресле за деревянным столом выполненном в стиле минимализма Чонгук устало протирал глаза, отводя взгляд от надоевших бумаг. День был самым ненавистным времен суток брюнета, лишь докучал своей загруженностью и ограничивал во всем. Днем Чон Чонгук никто. Свет его враг, а солнце давно перестало ему светить. Ночь всегда была им любима, темное время суток манящее своей таинственностью и азартом от новых приключений. — Чонгук, у нас проблемы, — безшумно открывая дверь вошел в кабинет Хосок, вальяжной походкой вставая напротив стола. Чон Хосок и есть смерть вечно помогающая Чонгуку. Змей любящий тишину, точно так же и убивает, народ привык называть его тихой смертью, неожиданно врывающиеся в их жизнь и так же забирая, оставляя после себя лишь холод и пустоту. Чонгуку он верный друг всегда поддерживающий во всем. Шатен ни раз доказывал свою верность Гуку верно подставляя себя под пули не боясь за себя. Дьявол спас его даровав жизнь и сам ее заберет, Хосок не в праве думать иначе. — Какие еще проблемы? — сосредоточено смотря на него задавался вопросом Чон. Проблем у него нет и быть не может. — Брата Тэхена убили сегодня, — тяжело вздыхая убрал темные волосы назад Хо. — Я уверен, что Ким смерть брата нам так просто не простит. Кто вообще додумался пустить его в порт? — равнодушно посмотрел Гуку в глаза шатен. — А вот это тебе предстоит узнать, друг мой, — улыбаясь скрестил руки на груди брюнет облокачиваясь о спинку кресле. — Мне сообщили, что в порту погиб не только Сокджин, но и все кто там находился. Какая крыса туда пробралась? — уже без улыбки произнес тот, смотря на парня лет двадцати семи, что являлся по сути его ровесником, из-под опущеной челки. — Военный. Полковник Пак Чеен, — засовывая руки в корманы черных брюк хмыкнул Чон. Кому как не ему знать, что эта девушка доставляла им немало забот постоянно подрубая под корень самые крупные сделки. Хосок поражается ее стойкости. В Кероне добиться такого женщине тяжело, все прячутся боясь попасть в криминальную жизнь, а точнее стать ее рабами. — Неужели пыталась меня там найти? — рассмеялся Гук вспоминая человека мечтающего его убить. Только вот дьявола убить невозможно, он давно мертв. — Можешь идти, а с тем кто отправил туда брата Кима разберись. — Как? — уже открыв дверь спросил Чон наклонив голову в бок. — Как хочешь, Хосок-а, дай поработать, — протароторив снова приступил к бумагам брюнет тяжело вздыхая. *** Запах сырости и пыли старого деревянного амбара кружили голову, а кровавые капли на кончиках пальцев приятно стекали капая на холодный бетонный пол. Хосок любит свою работу, давно потерял страх при виде мяса или истекающих кровью людей, что кричат сильнее любой свиньи, он привык. Быть правой рукой дьявола, которая верно отнимает жизни у тех на кого он просто пальцем покажет только в кайф. С Чонгуком он познакомился в пятнадцать лет. Сидя на бордюре пустой ночной дороги маленький мальчишка тихо всхлипывал из-за чего слабые плечи иной раз подергивались. Он не чувствует холод ветра, который вызывает табун мурашек по всему телу, не слышит шум из окон квартир многоэтажек, где семьи весело что-то обсуждают забывая о ужасе за пределами их очага, не видит фар проезжающих машин. В голове лишь тело матери одиноко висящее на петле в ванной комнате, медленно качающееся туда сюда. Отец всегда говорил, что суицид выход слабых людей, которые не выдерживают тяжести жизни, но Чон считал свою мать сильной, она постоянно улыбалась, радовала его своей нежной улыбкой, вкалывала на трех работах не покладая рук, старалась найти денег на новую школьную форму, любезно испорченную задирами в школе, так почему же оставила его тут одного? Долги можно было погасить, Хосок клялся, что станет старше и обязательно убьет всех кто обижает его маму, на что она только смеялась гладя своей мягкой рукой по мокрой от слез щеке парнишки. Больше никто не будет тихо всхлипывать в углу его комнаты, пока он спит, глядя на него сквозь боль. Теперь тишина его друг, а друзей Чон не предает. — Эй, ты, — резко толкнул его кто-то в плечо несильно. Обернувшись шатен увидел парня чуть крупнее его, но точно не старше. Пряди черный, словно ночное небо, волосы небрежно были раскиданы по всей голове, а челка неаккуратно спадала на глаза, прикрывая карие глаза в которых блестели озорные огоньки. — Ты чего уселся в моем районе? Храбрым стал? — нахально приподнял тот густые брови поправляя джинсовую куртку. — С чего э-это Гелюм т-твой? — заикаикаясь от слез посмотрел на того Хо. Само название района заставляло мальчишку вздрогнуть. Страдания в этом районе вечны и у всех они разные. Чон помнит, как видел самые разные причины страдания его знакомых: зависимость, потеря родных, бессилие, насилие и многое другое. Но Гелюм не самый ужасный район, к счастью. Гутон и Мусон давно славятся своей историей, а крики доносящиеся из разных переулков, словно голос призраков отдается эхом от кирпичных стен. Такие названия дала им не власть, а люди. Власти абсолютно плевать, их не волнует, что с народом, главное не пропустить новый банкет и похвастаться увеличением прибыли. — А ты не знаешь? Ночью тут правят Чоны, а днем мы лишь наблюдаем. Не видел тебя здесь раньше, — присел брюнет рядом с парнишкой, немного спихивая его в бок. — Я живу тут с мамой, точнее жил, — вытирая слезы грязными ладонями сглотнул Чон. Парень сидящий рядом его не пугал, только интересовал, манил своей таинственностью и загадочной аурой, что чувствуется за километр. Он первый раз его видит, ни разу не замечал в своей школе, что конечно неудивительно, Хосока в школе не любят, а это к сожалению взаимно. — Сочувствую, — посмотрев тому в глаза понял его боль Гук, потеря близких в Кероне не новость. Ежедневно каждый молится о том, чтобы не найти дорогого человека частями по всему городу, такое ещё никто спокойно не переживал, а новости из телевизора тому свидетели. — Меня зовут Чон Чонгук, — протянул он шатену руку вытаскивая из карманов куртки. -Чон Хосок, — пожал Хо новому знакомому руку, чьи кончики пальцев были словно лед, но сама ладонь теплая. — О, у нас даже фамилии одинаковые, — хихинул мальчишка утыкаясь подбородком в колени. — Ты мне нравишь, думаю мой отец будет не против, если я приведу тебя к нам, — бурчал Чонгук смотря куда вдаль. — Почему я должен доверять первому встречному? — положив руки на колени уставился в носки потертых кроссовок Хосок. Он знает, что у него нет выбора, его никогда не было. Одному ему не выжить, а работать никто не возьмет, только, если наркоту продавать, но риск умереть без связей слишком велик. Дипломатии в государстве нет и не будет. — А хочешь стать моим другом? Мы станем королями всего Керона, а ночь будет нашим миром. Я обещаю, что каждый будет бояться тебя, Чон Хосок, — улыбнулся Чонгук растерянному парню слегка накланяя голову в бок. — Хочу. Медленно подходя к мужчине привязанному к стулу Хосок перезаряжает любимый Beretta 92 °F патронами девятого калибра. Италия всегда отличалась своими мастерами, а в плане оружия не стала исключением. Прекрасный пистолет был создан тремя мастерами придумавшими сей совершенство с идеально гладким и привлекательным корпусом и лидирующее в отменной скорости и кучностью стрельбы. — Кто отдал тебе приказ провести в порт Ким Сокджина, подполковник? — издевающе ровным тоном тянул шатен грациозно шагая вокруг военного. — Ты так нас подставил, Вон Идон-а. Теперь его братец Тэхен просто так нам восточное побережье не отдаст, — хватая светлые волосы на макушке прорычал тот, на что Вон зашипел словно змея. — Давно надо было убить брата этой твари, а вас обломать, — ядовито засмеялся Идон. В глазах подполковника уже начинало темнеть, а картинка давно потеряла свою точность. Наркотик в теле полностью затуманил разум, но мужчина старается не терять остатки себя и контроля над тем, что он делает. — Сволочь, — не сдержав свой гнев, что словно лев из клет выбрался, выстрелил тому в правую сторону груди Чон. Сил терпеть это отродье не было от слова совсем, а ответ он навряд ли получит. В Вон Идона закачали две огромные дозы от которых он не то, что должен был потерять контроль, а у забыть кто он. Видимо армия Керона прекрасно обучена, что ни разу не предает своих предпочитая удушить себя еще в подвале не предав своих. Такой верностью Агма похвастаться не может, как бы не пыталась. *** — Какого черта ты творишь?! Кто дал разрешение идти в одиночку в порт? О чем вы думали, полковник? — шагая из стороны в сторону кричал Ким нервно хрустя костяшками пальцев. После возвращения Чеен с перестрелки на базу ее встретил Намджун, Чимин и старший лейтенант Мин Юнги, являющийся уже как два года верным другом Пак, постоянно любящий посидеть у нее в кабинете и болтая обо всем на свете. Чеен болтать не любит, но с радостью слушает глупые рассказы лейтенанта. Проходя в кабинет генерала Юнги и Чимин дальше не пошли, Мин с сожалением смотрел в глаза Пак, а Чимин с неким укором за столь необдуманный ход, подвергающий ее опасности. — Там проходила незаконная перевозка огнестрельного оружения за пределы Керона. Мне удалось убить всех кто там находился, — нахмурив брови смотрела на Кима блондинка, все еще стоя в грязных мундирах и запекшейся на лице и руках кровью. — Хочу вам сообщить, что поджигать весь порт не было нужды, — садясь за свой стол прорычал Нам. — Нет оружия, нет проблем, — стоя ровно глядел прямо на генерала полковник. — Очень необдуманно, полковник, Пак. Вы не будете участвовать в следующей миссии на Мусон, прошу покинуть мой кабинет. Думаю полковник Пак Чимин отлично справится с этим, — не успев продолжить в кабинет врывается доктор Лалиса Манобан с растерянным видом. — Вон Идона убили Агма. Тело было найдено недалеко от нашей базы, к сожалению подполковник был уже мертв, — опустив голову сообщила блондинка. — Спасибо, можете идти. Пак Чеен, вас это тоже касается, — опустив голову к журналу на столе отчеканил мужчина с серебристыми волосами. — До свидание, генерал Ким, — натянув улыбку пролепетала Чеен громко хлопая дверью. *** — Почему пошла туда одна, Чеен-а? — сидел на диване Юнги, наблюдая за сидящей в своей кабинете Чеен прикрывшей глаза. — Неужели нельзя было меня хотя бы позвать? — хмыкнул старший лейтенант. Пшеничные слегка вьющиеся пряди были аккуратно уложены поблескивая из-за бликов солнца вырывающихся сквозь шторы. Маленькие лисьи глазки, розовые губы и милые щечки придавали ему ангельский вид, даже не скажешь, что парень двадцати пяти лет самостоятельно очистил здание в котором велась перестрелка освободив из заложников дочь президента. После такого героического поступка Ли Хансик лично повысил его с рядового до старшего лейтенанта. Генерал армии долго противился, но после наблюдения за Мином согласился с мнением президента. Юнги сразу перевели к ним, а тот времени зря не терял сразу начал искать себе друзей изучая всех и каждого. Больше всего внимания привлек полковник Пак Чеен, что постоянно молчаливо вела себя с людьми, но без страха в глазах могла прострелить голову врагу, также Мин заметил постоянные взгляды второго полковника в сторону девушки. Не теряя времени старший лейтенант начал постоянно заглядывать к Пак, то с чашечкой кофе, то с новым рассказом или сплетнями. Блондинка вначале даже не впускала его в кабинет, но со временем, как понял Юнги не смогла устоять перед его очарованием. Девушка не мало поражалась тому каким оптимистом остается новый знакомый в таком мире, иной раз он рассказывал такие фантастические истории, что блондинка забывала о том, что это все лишь рассказы о которых она может лишь мечтать, ведь кровь с рук не смыть даже посде тысячного мытья. — Я и одна справилась. Не вижу смысла собирать целую команду из-за такой мелочи. Генерал Ким недоценивает меня, — приподняла уголок губ Чеен вспоминая лицо Намджуна встречающего ее после перестрелки. Эту растерянность она запомнит надолго. Когда Пак только вступила в ряды армии Керона и проходила тренировки Ким Намджун был лишь младшим лейтенантом, но все таким же серьёзным и сдержанным, девушка уверена, что и у этого человека есть своя тайна хранящаяся глубоко внутри и запертая на тысячи замков. Несомненно, все кто находится на базе Дэдам являются лучшими войнами и власть это понимает, поэтому закрывает глаза на любые их оплошности и выходки, защиты лучше им не найти, таких преданных людей больше нет. Они словно отбирали тех, кто носит в сердце ненависть к Агма и их королю, которые рано или поздно поплатится за свои грехи, каждый из них в этом уверен. — Эх, не бережешь ты себя, — вздохнул Юнги укладывая подбородок на внутреннюю сторону раскрытой руки. — Боюсь, что ты там не только пешек пристрелила, Чон Чонгук нам еще отомстит и генерал Ким всем нас на уши поставит, — хихикнул тот. — Давно пора, а то тухнем тут, — наконец смягчилась девушка под напором задора Мина. — Там был парень, совсем не похожий на остальных. Ким Сокджин, если не ошибаюсь, — прищурив глаза выдала Пак, глядя на своего собеседника, что медленно приподнял брови от удивления. — Убить брата великого мафиози очень похвально, — похлопал Юнги гордо зажмурив глаза и вытянув губы в тонкую полоску. — Думаю скоро будет бунт. Надо еще сообщить Киму, а то сделает выговор за молчание о таком. Кстати, когда наши узнали о том, что ты ушла, то полковник Пак места себе не находил. Даже на бедного Енбока наорал за то, что не мог найти тебя сразу, Ли так шуганулся я чуть со смеху там не умер. Слава Богу Манобан успокоила. Ну как успокоила, нехилый подзатыльник старшему лейтенанту дала, — цокнул тот вспоминая, как Лалиса беспордонно врезала ему. Нет, он конечно не стал бы драться с ней или обижаться, но он надеялся, что за счет его звания люди будут бояться его, как полковников Пак или генирала армии Кима, но все обращаются с ним, как с рядовым. Иначе бывает только, когда рядом Чеен, словно мамочка защищающая свое чадо. — Надеюсь дьяволу подрезали крылья, — посмотрела в глаза напротив блондинка, а у Юнги от этого взгляда холодок по спине прошелся, а липкий страх за Чеен или за остальных начаь пульсировпть в голове, на дне ее зрачков искры взрывались и совсем не добрые.