Ты не сможешь

Спалось фигово. Илья отбросил одеяло и пошёл в большую комнату. Шторы пробивал бледный свет. Илья предположил, что уже около восьми, телефон показал начало седьмого. От Влада не было ни одного сообщения. В этот раз он не спросил, как Илья добрался. Ничего не спросил. Он представил, чем Влад занят. Представил их вместе — Влада и Ивону. Устраивающихся в одной постели, под одним одеялом. Она красивая, Владу всегда нравились такие, сколько он его помнил. Высокие, не худые, а тонкие, с узкими бедрами и плоской грудью. Илья представил её грудь — маленькую, с крошечными сосками, его руку на ней, а потом и губы. Интересно, был ли у них секс после его отъезда? Илья ухмыльнулся теперь в открытую — он был уверен, что никакого секса она от Влада не добьётся ещё долго. Попытка осадить себя за злорадство не увенчалась успехом. Как только Илья узнал, что у Влада снова есть девушка, он сразу её невзлюбил. Раньше такого не было. Он видел Ивону на свой день рождения — и тогда нигде не ёкнуло. Ёбнуло уже в Испании, когда Влад написал, что она объявилась в его офисе. Илья сразу понял, чем это обернется. Он долго анализировал своё состояние, но не мог понять, что именно его злит. Влад — натурал. И всегда встречался только с девушками, не было за ним никаких голубых грешков, даже в угаре, даже… Да и в угаре Влад никогда не был. В их среде он всегда сохранял здравый смысл. Эталон порядочности и совести. Хочешь адекватного, взрослого совета — иди к Владу. У него вся семья такая: отец — врач, мать — биолог. Но Влад никогда не хотел продолжить семейное дело, ушёл в юриспруденцию. И отец не был против, не настаивал и не шантажировал. Ничего такого. Иногда Илье Влад казался пресным, даже скучным, несмотря на все проработанные мышцы и загадочные ухмылки. И Илья искренне не понимал, что общего у них может быть с креативным и не умеющим сидеть на месте Лешей. А когда тот уехал, остался только Влад. Без его поддержки и участия Илья вряд ли вывез бы всё это. Если честно, он до сих пор вывозит, и Влад до сих пор рядом. Илья хорошо помнил ночь, которая прояснила чувства. Тогда Влад приснился впервые. Это было, как снег в мае, как… Уже в Испании, на второй неделе его переезда. С тех пор Влад стал сниться почти каждую ночь, и всегда это были мокрые, абсолютно извращенские сны. В них Влад насиловал его. Такое для Ильи стало особенной психотравмой, ведь он знал о сексуальном насилии не понаслышке. И должно было возникать отвращение, но сны с Владом только возбуждали. В них Илью ни о чем не спрашивали, не разговаривали и не реагировали на уговоры, Влад просто брал, что хотел, делал с ним, что хотел. Только вот всё же это был не Влад, а собственные желания Ильи. Это он хотел, чтобы Влад был с ним таким, и чтобы это понять не требовался никакой психолог. И Илья начал скармливать ему рассказы о сокурснике, вымещая обиду за то, что осознал свою тягу слишком поздно, за то, что уехал, и что Влад его не остановил. Только эти сны Илье и оставались. Только сны и бывший — единственное общее, что связывало его с Владом. Сокурсник оказался скучным, желание дать ему у Ильи не возникло, они несколько раз оставались у него, но дальше поцелуев дело не зашло. Тогда Илья вплотную подсел на «Тиндер». Там он нашёл весь свой вкусовой спектр, как и спектр рисков. Но свидания зачастую были неудачными, на него велись мужики постарше, от которых веяло неприкрытой похотью, ничего в себе больше не содержащей. И ему не нравился их запах. Знакомиться на сайтах легко. Трудно становится ходить на свидания если три предыдущих подряд оказались неудачными по причине, которую ты и предположить не мог. Все претенденты не так пахли. Кто-то был харизматичным, кто-то обаятельным, почти все сексуальными, но запах у каждого оказывался не подходящим. После встречи в реале не хотелось соглашаться на вторую и тем более не возникало желания кому-то из них дать. А Илье уже очень хотелось переспать с кем-то, хотелось нарушить свой обет безбрачия, данный Лехе, и начать жить полной жизнью. Но ему оставались только сны с Владом, после которых он писал или звонил ему, или звонил и писал одновременно. Он рассказывал ему всё, что угодно, лишь бы дольше слышать его голос, он даже признавался, как скучает, но не мог рассказать про сны. А хотелось сильно. Илья понимал, что скорее всего спугнет его этим. Он был уверен, что Влад не перестанет с ним общаться, даже свой отказ он объяснит так, что Илья не будет чувствовать себя униженным. Но Илья не хотел, чтобы Влад жалел его или стал относиться снисходительно, как к двинувшемуся ещё и на нём несчастному бывшему своего друга. Заиметь такой статус в глазах Влада стало его страшным сном. Поэтому Илья решил вернуться и проверить свои догадки на деле. Он не помнил, как пахнет Влад. Он надеялся, что их свидание в этом смысле станет таким же неудачным, как и прочие, и образ принуждающего к сексу Влада покинет его сны. Сонный Илья листал каналы и, чем быстрее картинки сменяли друг друга, тем ярче горели воспоминания в фоновом режиме. Запах Влада, руки Влада, его голос — всё пришлось слишком по вкусу. Это были уже не сны. Это были куда более яркие ощущения, от которых зудела кожа. В какой-то момент Илья прикрыл глаза и пальцы заскользили под узкие шорты. Он расставил ноги шире, запрокинул голову и позволил себе почувствовать, будто это не его пальцы. Картинки в голове начали быстрее сменять друг друга. Он видел себя на коленях перед ним, он чувствовал жесткий хват на шее, он гладил свои губы свободной рукой. Илья начал кончать от одних только мыслей о том, как это могло бы у них быть. В сознание вклинилась плоская женская грудь и рука на ней. Очень узнаваемые пальцы, с очень узнаваемым кольцом на указательном и скромной, на взгляд Ильи, татуировкой из двух иероглифов сбоку на запястье. Кайф был обломан, такой подставы от подсознания Илья не ожидал. Он вытер руку о футболку и недовольный пошёл в душ. Дико хотелось спать, но пора было собираться на работу. *** Влад не писал весь день, Илья не решался написать первым. В шоуруме был полный ребрендинг, как в принципе, и в его голове. Весь день Илья с помощниками переносили мебель в соседнюю студию, чтобы освободить место под покраску. Илья рассказывал колористу, каким должен быть цвет сцен, показывал собственный дизайн-проект, проработанный в Испании. Они залипали в тонкий макбук, когда дверь в студию открылась. Илья сначала его не узнал. Потеряв счет времени за работой, он не ожидал увидеть его здесь. Он встал, предлагая колористу перекур, и подошел к опустевшей и пыльной стойке ресепшена. — Привет, — Илья улыбался. Сразу было видно, что он взволнован и рад одновременно. — Что-то случилось? — он предложил ему сесть по другую сторону от ресепа. Влад улыбнулся смазанно, брякнул на стойку ключи от бэхи и поставил рядом два бумажных стакана кофе. — Случилось. Илья насторожился, садясь на высокий стул и опираясь локтями о глянцевую черную поверхность стойки. — Почему телефон не берешь? — спросил Влад. Илья посмотрел по сторонам, потом подошел к вешалке и снял с неё поясную сумку. Вынул мобильный и разблокировал. — Извини, — было шесть сообщений в мессенджере и три пропущенных. — Я занят сегодня весь день. У нас тут сам видишь… — Ремонт? — Ребрендинг, — уточнил Илья. — Я был у тебя дома. — Серьезно? — Но потом понял, что нужно было сразу ехать в магазин. — Шоурум, — поправил Илья, психуя. Он смотрел на Влада, и его память путала образы из воспоминаний и снов. Взгляд скользил по длинным, резным пальцам, узким запястьям, часам. Илья потер губы и, склонив голову набок, моргнул. На предплечье мышцы играли под матовой загорелой кожей, сосок проступил под нежно-сиреневой тонкой футболкой на груди Влада. Илья потер шею под волосами. Май в этом году выдался жарким. — Так и зачем пришёл? — выдохнул Илья, проморгашись, и посмотрел Владу в глаза. — Что с тобой? — тот ухмыльнулся понимающе, но невесело. — Я… Это. Просто… А что со мной? — Смотришь так, будто впервые видишь. — Может быть, я действительно на тебя впервые смотрю иначе. Тебя это нервирует? — Илья положил пальцы ему на руку и Влад стиснул их по инерции, как тогда в их кофейне, когда убеждал, что им на самом деле есть, о чем разговаривать. — Илюш, я вот об этом и хотел поговорить. Илья убрал руку, чувствуя неладное. Он попытался проглотить в миг сдавивший гортань ком. Влад видел, как глаза напротив стали шире. И сделалось не по себе от того, что он собирался сказать. Влад перевернул его руку и раскрыл ладонь — небольшую, с гладкой теплой кожей. Накрыл её своей и сжал. — Ты знаешь, как я к тебе отношусь? — начал Влад. — Нет, — медленно ответил Илья. — Но должен догадываться? — Возможно. Влад осмотрелся по сторонам, убеждаясь, что их никто не слышит. — Все уже ушли. Колорист курит где-то. Я могу позвонить, отпустить его. — Отпусти. Илья набрал номер, быстро сказал, что ему нужно уезжать и сбросил. Минуты через две дверь заднего входа хлопнула, лысый татуированный парень в олимпийке забрал свои немногочисленные папки с образцами и, попрощавшись, вышел. Было трудно смотреть на Илью, хотеть его и сказать то, что собирался. Влад окинул взглядом голые стены и пустое пространство — прятаться было негде. Илья через стойку, руку протяни и коснешься. Влад провел по его щеке, задерживая палец на подбородке. — Со мной давно что-то не так, если честно, — он убрал руку от его лица. — Что ты имеешь в виду? — Но до тебя я никогда не засматривался на парней. — Супер. Приятно слышать. Это пока пряники, да? — Илюш, я… Я хочу быть честным с тобой. Потому что я больше не могу скрывать и притворяться. Я давно… Хочу этого. — Чего именно? — Тебя. — Так… Давно — это сколько дней? Влад улыбнулся: — Это лет. — Лет? — Илья потер ладони, потом лицо, потом обхватил себя руками, которым не находил места. — Это годы. Ты с Лешей тогда был. Ты всегда с ним был. — И? — Я однажды спалил вас. В общем, мне понравилось то, что я увидел. И потом очень долго я видел только тебя, не Леху, в определённых… — Ракурсах? — Фантазиях. — С ума сойти. — Я и сейчас тебя хочу. А ещё я хочу, чтобы ты и дальше оставался в моей жизни. — То, что ты хочешь меня и чтобы я оставался — как-то противоречит одно другому? — Илья начал понимать, к чему ведет этот разговор. — Что ты чувствуешь ко мне? — спросил Влад прямо. — А что? — Я пытаюсь быть честным. Внеси и ты ясность. — Я… Не знаю. Мне нравится быть с тобой. Я думаю о тебе. Ты мне нравишься. — Насколько? — Да не знаю я, Влад. Что за вопросы? — Я не хочу, чтобы из-за ошибки, которую, возможно, мы оба хотим совершить, я потерял тебя и эти отношения. Ты же понимаешь, что если мы переспим, всё изменится. И если что-то пойдет не так, мы больше не сможем оставаться друзьями. — Почему ты считаешь, что что-то пойдет не так? — Ты только помни, что я пытаюсь быть честным, и совсем не хочу тебя оттолкнуть или обидеть. — Ты, как с ребенком, со мной, — Илья взбрыкнул. — Говори, как есть. — Окей. Я думаю, что если мы переспим, меня отпустит. Я закрою старый гештальт и всё встанет на свои места. А ты… — А я в тебя влюблюсь, и на твоём счету будет ещё одно разбитое сердце? — Илья затянулся своим «айкос». — Не психуй. — То есть ты считаешь, что ты — не латентный гей, а бедная овечка, сбившаяся с пути? Влада перекосило: — Я — не гей. — О да, конечно, ты просто… Хочешь выебать меня и излечиться! — Я не хочу ебать тебя. В этом и проблема. — А вчера мне показалось, что очень даже хочешь. — Твою мать! Что ты за человек? — Я — это я. И я в себе постоянно разбираюсь. А вот ты боишься посмотреть в собственные глаза. — Я не боюсь. — Боишься своих демонов. Если не выпустить их, они сожрут тебя. Ты хоть понимаешь, что не жил всё это время, а терпел? — Илюш, со своими тараканами, я как-нибудь сам, окей? — А мне ты просто пришёл сказать, что наша дружба в безопасности? Если так, то я тебя услышал. — Кажется, ничего не получается. — Для всех хорошим не будешь, Влад. — А я попытаюсь. — Загонишь себя в угол, из которого не выбраться. Я знаю, о чем говорю. Влад не ответил, Илья видел, как медленно гаснет свет в его глазах и ему стало его жаль. Искренне, по-дружески. Влад понятия не имел, через что ему придется пройти. Себя нельзя отрицать, свои желания нельзя загонять в угол. У Ильи был Лёша, который ему это объяснил, и вел за руку, любя при этом. У Влада нет никого. — Окей, — Илья протянул руку. Влад неуверенно сжал его пальцы. — Ты мой друг, и я твой друг, самый лучший друг, — не удержался Илья. — Раз уж мы друзья, и между нами ничего не было, расскажи, что ли, чем вечером займешься? — Не паясничай. — Серьёзно. Мне интересно. Может быть с Ивоной какие-то планы? — Ужин у её родителей. И тут у Ильи стало проясняться. Значит, Влад поставил себя перед выбором: он, Илья, или нормальная жизнь с девушкой. Честным хочет остаться и в этом. — Супер, — сложно корчить из себя черт знает что, когда в глазах стоят слёзы, но ради него Илья старался. — Нужно дарить подарки. Ты купил? — Не хочу об этом. — А о чем хочешь? — Расскажи, как у тебя дела? Илья видел, как Влад сник, каким безжизненным стало его лицо. Он больше не пытался взять за руку. «Хочешь пройти через это», — подумал Илья. — «Окей, я тебя проведу». — У меня сегодня встреча. Парень из «Тиндера». — Дразнишь? — Влад, за кого ты меня принимаешь? Мы же друзья, делюсь с тобой своей жизнью. Вот, смотри, — Илья разблокировал телефон и открыл приложение. — Как тебе? — Он показал фотку мужика. Горы, лыжная трасса, мужик в экипировке сноубордиста, его доска стоит рядом с ним. — Не староват? — выражение брезгливости на лице Влада читалось явственно. — Нет, в самый раз. Люблю, когда старше, — Илья открыл переписку и набрал сообщение. — Сколько ему? — Всего сорок один, кажется. — Не знал, что тебе нравятся постарше. — Они больше ценят отношения с партнером, тем более, если он моложе. А мне, знаешь ли, важна стабильность, и чтобы меня любили больше, чем я… Логика в его словах была, поэтому Влад промолчал на этот счет. — Сам ему пишешь. — Мы в перманентной переписке уже несколько месяцев. Он знает, что я вернулся. Просил о встрече, я динамил. Но раз теперь всё прояснилось, полагаю, я могу… — Илья замялся, стало почти совсем нечем дышать. Но нужно было доигрывать спектакль. На его счастье пришло сообщение. Они оба отреагировали на звук входящего. — Встреча в силе, — Илья не отрывал глаз от монитора, чтобы не палить застывшие слезы. — Сегодня в девять в «Пропаганде». — Он бы никогда не написал этому человеку, если бы не Влад. Он и не собирался с ним встречаться. Просто чувак из «Тиндера», обхаживающий его, оказался под рукой. — Ты не должен мне ничего доказывать, — Влад всё понял. — Я ничего и не доказываю. Просто… живу дальше… — Ведешь себя, как сучка недотраханная. — Так дотрахай. Влад подавился словами, ничего приходящего для ответа не шло на ум. — У тебя сегодня что? Встреча с родителями. У меня тоже встреча. Как здорово, мы друзья, обсуждаем нашу личную жизнь. Ты этого хотел? — Это не смешно. — Никто и не смеется. К тому же тебе пора. Костюм сам себя не погладит, — Илья указал ему на выход. Влад забрал ключи и вышел, даже не хлопнув дверью. На улице начались сумерки — летние, нежно-сиреневые. У Влада в груди пылало огнем от злости. Он сел в свою бэху и завел мотор. Илья слышал как завизжали по асфальту протекторы.