72. Поверженный у ног
25 июля 2022 г. в 23:34
— Отдай! — вырвалось у меня хрипло-пискляво, словно я не говорила несколько дней.
Павлин пару мгновений озадаченно разглядывал заколку, походящую на настоящий хрупкий цветок в его ладони.
— Посмотрите-ка, так она не немая, — рассмеялся Бланк, со злорадством наблюдавший за нападками своего напарника. — Что это?
— Похоже, серебряная, побрякушка, — отметил Заточка, пока я следила за его рукой, сжимающей между пальцев мою заколку, словно за ножом, касающимся моей кожи. — Отнесу к остальному барахлу, может что-нибудь выручим за это?
— Ага, — просто согласился ящер, пока моё внимание оставалось на руке птица.
Заточка двинулся к выходу и я неосознанно потянулась за ним, стремясь вернуть своё сокровище. Это же прелестный серебряный цветок, подарок Шедоу, о котором я даже не просила. Этот прекрасный ёж, образ которого даже сейчас отзывался теплом на сердце, по собственному желанию выбрал и подарил мне такую милую вещь. Я не хотела, не могла позволить забрать её!
— Отдай, — бессильное отчаяние вырвалось в полушёпоте, но к добру или нет меня проигнорировали.
Только Бланк злорадно хмыкнул.
А я дёрнулась сильней, словно надеялась порвать верёвки, пока павлин не скрылся с глаз. Даже ноги напряглись, словно можно было ими дотянуться и остановить вора. И тут до меня дошло — ноги не связаны! Они связали только руки! Конечно, это немного, но… Ещё свежо было в памяти, как ловко Нойз, подпрыгнув, лягнул обеими ногами одного из плащей. Ноги ведь гораздо сильнее рук. Нужно только придумать, как это использовать. И лучше сейчас, пока здесь только один Бланк.
А потом я найду какую-нибудь доску или кусок арматуры, подсторожу Заточку у входа и врежу ему, как только сунется! Он ведь не мог унести мою заколку далеко? Только бы не потерял…
Внутри кипело злое отчаяние, затмевая страх за себя и коллегу по несчастью, застилая глаза влагой. Хоть кричи, хоть плачь.
В этот момент крыса сдавленно пискнула. Пока я беспокоилась о судьбе подарка Шедоу, ящер подошёл к девушке и ухватил её за длинный лысый хвост, который та прижимала к груди, наверно инстинктивно пытаясь защититься. Хвост она тут же отдёрнула, пытаясь отодвинуть как можно дальше от наглеца.
— Заточка явно положил глаз на эту колючую, но с тобой нам никто мешать не будет… — бормотал ей прямо на ухо мерзкий ящер, явно намекая не на желание «почесать кулаки».
Крыса сжималась, втянув голову в плечи, и отводила лицо, жмурясь, пока грязные лапы шарили по её телу, ощупывая талию, спускаясь к бедру. Меня стало всерьёз тошнить. Она ведь совсем юная и выглядела такой хрупкой, беззащитной. Это же совсем ребёнок! И я должна при этом присутствовать.
Но сквозь ощущение отвращения к происходящему просочилось знакомое тёплое чувство, как энергия хаоса от взбешённого Шедоу, знакомая родная сила пахнула прямо от этих двоих, пробуждая в памяти сны о шевелящейся темноте и разрушенном замке, который надо собрать по камешку.
…Тун — тутун — тунтун… Тун — тутун — тунтун… — почти была готова услышать я знакомую мелодию из сна, похожую на шаманскую игру на бубне. Где-то на периферии зрения, из дальних углов и бесчисленных лазеек заброшенного здания потянулась тьма. Сначала мутная, словно дымок, но почти сразу сгустилась, наползая, словно мистический туман. Наваливалась, не заполняя, а будто бы вытесняя всё на своём пути.
— Что это? — выдохнула крыса.
Бланк распускал свой длинный язык, проходясь раздвоенным кончиком по беззащитной шее. Только девушка вдруг перестала сжиматься в попытке защититься. Фиолетовые глаза тускло сияли в накатывающей тьме. Она потерянно смотрела в пустоту, сонно моргая. Мы определённо видели одно и то же. Анти-изумруд взывал к нам.
— Это мой ловкий язык и он подарит тебе удовольствие, вместе с моим большим дружком, — похабно бормотал ящер, нагло пялясь в вырез футболки девушки. — Просто расслабься и получай удовольствие.
Крыса вздрогнула, поражённо уставившись на Бланка, будто только его увидев. Она явно чувствовала энергию, исходившую от анти-изумруда, но не могла ею управлять. Да и я не могла, хотя ощущала, как она накатывает, наполняет меня. Казалось, можно её вдохнуть, как воздух, и выпустить, как волну. Только был бы камень ближе, ещё чуть-чуть…
— Может!.. — повысила голос я, чтобы отвлечь мерзавца, уже оттянувшего ворот футболки девушки, чтобы туда заглянуть. — Подойдёшь ко мне. Может, у меня есть больше, что показать… — постаралась изобразить пошлую интонацию и вышло на удивление легко.
Мне должно было быть мерзко и страшно, но подступающая всё сильней тьма оттесняла все другие чувства. Только желание действовать, освободиться, слиться с тьмой, дотянуться до камня…
Противненько захихикав, ящер отпустил бедняжку и вольготной походкой двинулся ко мне.
— Титьки-то у тебя побольше будут… Но Точила… — выдохнул почти мне в лицо Бланк.
— А мы ему не скажем, — сладким голоском пообещала я, многообещающе улыбаясь.
Глубоко внутри сама поражалась себе. Это всё энергия анти-изумруда — с его приближением я чувствовала себя увереннее, сильнее, решительнее, в окружении родного, безопасного и надёжного.
С приближением лыбящегося ящера тьма только сгущалась.
— А ты, похоже, та ещё шалунья, — глубинно проурчал он, облизывая меня взглядом с ног до головы, прежде чем окончательно приблизиться. — Любишь поиграть?
— А то, — подыграла я, в нетерпении ожидая, когда он окончательно приблизится.
Родная энергия всё нарастала, хотелось дотянуться до её истока. Ещё чуть-чуть, чуть ближе…
— А чего же так мялась перед Точилой? Не любишь птичек? — хихикнул Бланк, не поднимая глаз выше моей груди.
Память моментально воспроизвела образ изящно крутанувшегося вокруг своей оси парня с распушённым хвостом. Щека отозвалась болью.
— Ненавижу перья, — пробормотала я и тут же добавила более соблазнительно. — Гораздо интересней милые чешуйки, такие гладенькие, — и в подтверждение потянулась вперёд, насколько позволяли привязанные руки, надеясь так вынудить негодяя, наконец, подступить ближе.
— О да, детка. И гладкая чешуя у меня везде. А ещё у меня есть интересная длинная штучка… И я тебя с ней познакомлю, но и ты мне что-нибудь покажи, — просил он, пуская слюни и окончательно приближаясь.
Тьма, как цунами, неизбежностью накатила, заполняя всё вокруг, становясь непроглядной. Только два фиалковых глаза напряжённо сияли неподалёку.
Грязные лапы вцепились мне в бёдра, а я потянулась в ответ, ногой прижимаясь к ноге ящера, в том месте, где у него лежал камень крысы. И наконец знакомая живая тьма воцарилась.
Вместо того чтобы тянуться к Бланку, я отпрянула, втягивая его во мрак, в живую дышащую тьму, окружившую нас, словно сотни чёрных движущихся змей. В мой мир.
Образ ящера замылился, почти стёрся, но я чувствовала его рядом. Как и крысу — достаточно было повернуть голову, чтобы увидеть девушку рядом. Фиолетовое сияние её глаз было единственным, что хоть немного рассеивало мистический мрак.
— Что это ты тут делаешь? — раздался скрипучий голос рядом, но в то же время словно донёсся откуда-то издалека, отражаясь эхом. — Решил тут поразвлечься? Ты только не забывай…
Объявившийся павлин, словно якорь, потянул обратно в реальность. Мрак моментально рассеялся, а ошарашенного Бланка буквально откинуло от меня. Повалившись на хвост, он тяжело дышал и, вылупив глаза, снизу вверх смотрел на меня. Но голос птица заставил его дрогнуть.
— Эй, ты чё, напоролся на иголки? — удивился поведению напарника Заточка. — Она же ежиха. Но мы можем…
Не дослушав павлина, ящер отшатнулся от меня, подскочил и сначала попятился, не отрывая от меня полного ужаса взгляда, а затем развернулся и со всех ног умчался.
— Чё за?! — только и выдал павлин, провожая взглядом Бланка. — Ты чего с ним сделала?
Заточка выглядел действительно обескураженным, окидывая меня непонимающим взглядом и нервно подёргивая массивным хвостом, словно пытался смахнуть с перьев воду.
Жаль, что он не ушёл за своим напарником — у нас бы было время, чтобы освободиться. С ящером отдалился и камень крысы, прерывая связь. Родная уютная энергия рассеялась и прежний страх стал стремительно возвращаться.
Нужно было срочно что-то сделать, пока Бланк не успокоился и не вернулся. Другого шанса обезоружить сразу обоих не будет.
— А ты подойди и я расскажу, — соблазнительно позвала я, радуясь, что голос не дрогнул. — Или покажу.
Эффект адреналина отступал, распространяя вялость по всему телу, но я надеялась, что смогу собрать силы, чтобы лягнуться хотя бы разок. Только вот хватит ли этого чтобы обезвредить павлина?
— Да неужели? — в надменном голосе Заточки слышалась неуверенность.
Он подошёл так, что почти тыкался клювом мне в нос. От него не воняло. Птиц расставил для упора ноги по ширине плеч и меня озарило. Как же вовремя! И как повезло, что он - парень… Вот только птицы устроены отлично от млекопитающих, но касается ли это антропоморфных жителей мира Соника? И хватит ли мне решимости выполнить задуманное?
За всю свою жизнь я ни разу ни на кого не подняла руки. Даже когда меня оскорбляли, даже когда меня задирали. Даже когда делали больно мне. Это отзывалось отвратительным чувством собственной ущербности, но и поступить по-другому что-то не давало. Казалось, если ответить на удар ударом, то я стану такой же как они. А это казалось ещё более отвратительным, чем терпеть грубые слова и тычки. Страшней ли быть съеденной монстром или самой оказаться монстром?
Но сейчас ситуация совсем другая и передо мной не просто школьный задира, который может говорить гадости и даже махать кулаками, но ни разу в жизни не нарушил ни одного закона. Этот тип уже как минимум виновен в похищении двух девушек. И кто сказал, что он не делал этого прежде? А то, что ещё он может с нами сотворить…
Ради девушки, совсем ребёнка, привязанной рядом, ради Соника и Тэйлза, ради Шедоу и спасения его замечательного подарка я должна действовать настолько решительно, насколько понадобится!
Павлин переминался с ноги на ногу, видимо, сбитый с толку моим молчанием, и при этом не поднимал глаз выше моей груди. И явно не из-за стыда смотреть мне в глаза. Не избегая мыслей об этом, я наоборот утрировала их, в красках представляя, какие мерзости он может со мной сейчас проделать, внушила себе, что он не отнёс мою заколку куда-то, а втоптал в грязь, безнадёжно ее уничтожая, позволяя страху и злости разгореться с новой силой.
— Хорошо, что Бланк ушёл… Достали его шуточки. Хотя мне всё же интересно, что такого ты ему показала, что он так ускакал? — бормотал птиц будто самому себе, но меня это только больше подначивало.
Почти тая дыхание, я мысленно примерялась для удара, на пробу напрягая руки, прижимаясь ягодицами к столбу. Для мощного замаха необходимо было отвести ногу чуть в сторону, потому что прямо позади колонна, к которой я привязана.
И вот он открыл клюв, вдыхая, чтобы ещё что-то сказать, и я плавно отвела ступню назад.
— Вот это! — выкрикнула я и резко врезалась носом кроссовки прямо ему в промежность!
— Кхэ! — выдохнул Заточка, тут же хватаясь обеими руками за место удара.
Гибкие углы клюва искривились, оголяя зубы, надбровные дуги максимально нахмурились, в уголках зажмуренных глаз выступили крохотные слезинки, ноги павлина дрогнули и он рухнул на колени, выдыхая с тихим скулежом.
Никогда не видевшая результата подобного удара вживую, я и сама застыла, изумлённая тем, что, действительно, получилось. И тут же заметила, что его голова достаточно низко опущена. Напомнив себе о похищенной заколке, чтобы не дать времени усомниться, снова отвела ногу назад и прицельно ударила парня коленкой в висок.
Удар пришёлся чуть ниже запланированного места, но это было неважно, попади я даже в клюв. Меня не пугала возможность ушибить ногу, которая, конечно, отозвалась болью, словно я сама рухнула на колени. Гораздо больше меня пугала вероятность того, что даже после второго удара Заточка очухается, встанет и начнёт меня избивать до того, как я успею высвободиться.
Но птиц только как-то сдавленно крякнул и повалился набок, совсем обмякнув.
Надеюсь, я его не убила…
Не желая об этом думать, я напомнила себе, как он меня пнул — спина под левым пучком игл всё ещё ныла — и вообще похитил меня, и заставила себя сосредоточиться на побеге. Негодяй сам виноват и ему ещё повезло — мой удар ничто по сравнению с тем, что с ним мог бы сделать Шедоу.
— Ух ты! Ну ты ему и врезала, — восхитилась крыса, похоже, наконец придя в себя.
Её глаза словно отражали цвет моих и я улыбнулась, получая ответную улыбку. Мы стояли в метре друг от друга, обе с поднятыми вверх, привязанными к колоннам руками, но в воздухе витал дух триумфа, венчаемый поверженным павлином у моих ног.
— Теперь бы понять, как освободиться? — озвучила свои мысли я.
Некогда было радоваться, ведь Бланк всё ещё мог вернуться. Да и неизвестно, когда заявится Крэнг, чтобы отдать нас Эггману.
— Я не знаю, — грустно ответила девушка, напрягая руки.
Верёвка зашуршала по облицовке колонны, но девушка ничего не добилась.
— Осмотрись, — попросила я. — Может, ты сможешь дотянуться до чего-нибудь острого, чтобы перерезать верёвки.
Крыса послушно заозиралась. Я сама пробежалась взглядом по полу вокруг себя, но покрытый толстым слоем серой пыли пол, как назло, был пуст. Вокруг меня не имелось ничего, даже крохотного осколка стекла, только бессознательный павлин.
Может, у него при себе есть складной нож? К примеру, в ботинке.
И тут я вспомнила — его перья, они же острые!
— Прости, здесь ничего нет, — жалобно призналась девушка.
— Ничего, я уже нашла, — успокоила её я, про себя злорадствуя.
Этими перьями он порезал мне щёку, а теперь они послужат для добра. Только бы он не очнулся, пока мы не освободимся!
Помогая себе носком левой кроссовки, я сняла правую, а потом немного повозилась с носком — пришлось придавить его носок левой кроссовкой, чтобы стянуть. Затем обнажённой ступнёй я повернула парня на живот, клювом в пыль, чтобы его хвост был поближе. Теперь он лежал на моей левой ступне.
Перья на талии птица под нежной кожей подушечек ступни оказались очень мягкими и даже приятными. Но касаться хвоста я всё равно опасалась, помня о его остроте. Неизвестно, всё ли хвостовое перо целиком острое или какая-то его часть. А, может, там просто спрятано лезвие? С высоты роста мне не удавалось рассмотреть.
— Что ты придумала? — взволнованно спросила девушка, удивлённо наблюдавшая за моими манипуляциями, но я не стала отвлекаться, чтобы ответить.
Осторожно коснувшись хвостовых перьев у корня, я убедилась, что там они не острые, и постаралась ухватить одно из них пальцами ноги. В первый раз перо проскользнуло между пальцев. Сжав пальцы посильней, наконец, добилась результата и вот широкое перо длиной в треть хвоста у меня.
Теперь предстояла более сложная часть плана — нужно сложиться буквально пополам, дотянуться ступнёй до рук и краем пера перерезать верёвку, если оно действительно острое. В фильмах попавшие в ловушку люди и повисшие кверх ногами иногда, действительно, освобождали себя, подтянувшись, но я и в прежней жизни физической силой не владела, да и в новом теле не особо-то много приобрела. Только от жалоб и сомнений проблема не решится, надо попробовать.
Высвободив левую ступню, я повисла на связанных руках и на удивление легко подтянула колени к груди, а затем подняла ступни к рукам. Мышцы по бокам торса напряжённо задрожали, напоминая о том, как напрягалось в тех же местах, когда я сворачивалась в клубок. Ну, точно же — у ежей по бокам есть специальные мышцы, помогающие сворачиваться в клубок. Мне не особо довелось их потренировать, но всё равно, даже слабые, они давали преимущество перед человеческим слабым телом, с которым я навряд ли смогла бы провернуть такой трюк.
— Ого, какая ты гибкая! — восхитилась девушка. — Давай, у тебя получится! — подбадривала она.
Поднеся перо к верёвке, я провела по ней его краем, но ничего не произошло. Неужели я ошиблась и в хвосте, действительно, были спрятаны клинки? Не сдаваясь, хотя руки уже болели, а боковые мышцы нещадно ныли, натужно пыхтя, попробовала ещё раз провести краем пера по верёвке, сильней прижимая. И это случилось?
Немного потертая верёвка после моих манипуляций встопорщилась несколькими ниточками, явно повреждённая. Я была вынуждена распрямиться, поставив ноги на спину павлина, чтобы передохнуть. Но через пару мгновений снова напряглась, поднося перо к верёвке. Несколько напрягающих манипуляций — аж пот смял короткую шёрстку лба — и натянутая верёвка лопнула.
С вздохом облегчения я плюхнулась прямо на лежащего подо мной Заточку. Если он сейчас очнётся, точно меня убьёт…
Затаив дыхание, поднесла два пальца к пернатой шее. Собственное сердце ухнуло от ужаса, но затем я облегчённо выдохнула — ритмичная пульсация отчётливо щекотала пальцы.
Успокоившись, нацепила носок, затем кроссовку, а потом, подобрав перо, подошла к девушке и помогла освободиться.
— Спасибо, — пискнула она, потирая натёртые запястья, когда её верёвка ослабла и упала. — Ты меня спасла. Спасибо! — она говорила с придыханием, но устало вздыхая, явно вымотавшись не меньше моего. — И тогда… С моим серпом… Как ты это сделала?
— Серпом? — направившись было обратно к птицу, удивлённо обернулась я.
— Ну, камнем таким странным. Его тот ящерица в ботинок себе засунул, — пояснила девушка. — Иногда мне снились страшные сны из-за него, но ты… Ты сделала этот сон днём и показала его тому мерзавцу! Как ты это сделала? Ты… Ты… — она начала запинаться.
Фиолетовые глаза заблестели от слёз, девушка прикрыла ладошками рот и я тут же вернулась, неуклюже обнимая всхлипывающую девушку.
— Всё в порядке. Ну всё, всё… — попыталась успокоить её я. — Просто, у меня есть такой же камень. Мы с тобой из одного мира.
— П-правда? — встрепенулась она, поднимая голову и глядя на меня фиолетовыми озёрами.
— Да, — подтвердила я, неловко поглаживая её по плечу.
— Но… Как? Как это возможно? Почему? Зачем? — не унималась она, похоже, уходя в истерику. — Бог так наказывает меня? Или это лимб?
— У тебя странное представление о наказаниях, — невольно хохотнула я, но тут же взяла себя в руки. — Я расскажу всё, что знаю, но позже. Сейчас мы должны спешить, пока тот ящер и лягушка не вернулись! Я не умею драться и навряд ли трюк с камнем сработает снова. Лучше нам уйти отсюда и где-нибудь спрятаться, пока мои друзья нас не найдут. Хорошо?
Девушка шмыгнула носиком и кивнула. Я отступила, чтобы вернуться к птице, а она вытерла лицо тыльной стороной ладоней и посеменила за мной.
— Что ты делаешь? Разве нам не надо идти? — наблюдая за мной, удивлялась она, указывая пальцем в сторону двери.
— Хочу взять сувенир, — пояснила я, усаживаясь на колени у бессознательного павлина.
Этот гад забрал мою прелесть, лапал своими мерзкими грязными лапами и неизвестно куда дел. Никогда не прощу!
Но и он мою месть нескоро забудет…