Император Цзинь Вэй: «Десять лет преданности»

Отправившись в свою комнату в надежде уйти от разговора с Ху Ланем, Цзинь Вэй неожиданно заметил, что юноше некуда отправиться. Оказалось, что Гуань Циньсюй и Ху Лань не оплачивали комнаты, в надежде после встречи с Ло Люэром, уйти с постоялого двора. На улице всё ещё была глубокая ночь, и отправиться юноше было некуда. Из вежливости, Цзинь Вэй позволил ему войти в комнату, однако тут же удивлённо остановился у входа. Внутри было совершенно пусто. Помнится, что Люэр должен находиться вместе с ним, и, осмотрев помещение, император нахмурился. В голове прозвучали слова Ло Люэра, которые он произнёс, когда собирался уходить: «Можете сразу же отправляться в свою комнату». Раньше, он точно бы не заметил в этом предложении ничего подозрительного, но вспомнив, что Князь стал обращаться к нему на «ты», Цзинь Вэй обеспокоился. Определённо, обращаясь на «вы», он имел в виду Ху Ланя и Цзинь Вэя, и намекнул, что ночь они проведут в одной комнате! Невозможно чтобы Ло Люэр и Гуань Циньсюй отправились в комнату слуг и теснились там вчетвером! От этих размышлений у Цзинь Вэя разболелась голова. Он ничего не сказал, просто готовясь ко сну. Ху Лань отказался от спального места, сказав, что будет охранять сон императора. Это совсем не мешало, и мужчина спокойно лёг в кровать. Вслушиваясь в мёртвую тишину, мужчина не мог уснуть. Обычно он быстро засыпал, но сейчас был не тот случай. Ху Лань не издавал ни единого звука, будто его здесь и не было. Сосредоточенно вслушиваясь хотя бы в дыхание, император перевернулся на другой бок, спиной к стене, чтобы проверить юношу. Как и ожидалось, на него уставилась пара тёмных глаз. - Вы не спите? Я мешаю? – поинтересовался юноша, отступив от окна. Вопрос был даже смешон, как он мог мешать, не издавая ни единого звука? Мужчина вскинул бровь, смотря на Ху Ланя,  и нежно засмеялся. - Конечно нет, ты даже дышишь беззвучно, как ты можешь мне мешать? Юноша вновь отвернулся от Цзинь Вэя, на его губах появилась лёгкая улыбка. В такой атмосфере, когда в комнату проникал лишь свет от луны, мужчине уже не хотелось спать. Возможно, он не мог позволить себе заснуть, когда кто-то охраняет его сон. Не из-за настороженности, а из-за чувства лёгкого стыда. В мысли пришёл ещё один вопрос, на который хотелось бы знать ответ. На этот раз, он перевернулся на спину и тихо спросил: - Как так вышло, что генерал был с тобой? И что означало «скрывать твоё присутствие»? Выражение лица Ху Ланя изменилось: улыбка исчезла, лицо посерьезнело. Юноша присел за стол у окна и негромко ответил: - Когда я впервые отправился в союз Ци, уже после возвращения, меня никто не подпустил к вам. Поэтому, мне пришлось вернуться в поместье моего отца. Уже тогда, я понял, что вы не вернулись, и я терпеливо ждал этого момента. Надеялся, что вы очнетесь… Гуань Шеню и Ан Бо доносили все вести о вашем состоянии и, естественно, я также был осведомлён. Как только в вашем теле появились признаки жизни, я собрался в путь. Дева Вань Мэй старалась меня удержать на время, но заключение в темницу её супруга помешало женщине. Я сразу же поспешил к вам. Конечно, я не посмел показаться перед вами и отправился к Ло Люэру. Чтобы у вас не возникло вопросов: я был единственным, кто знал, где находится Князь. Ху Лань на время замолчал, обдумывая следующие слова. Будто формулировал варианты следующего ответа, чтобы не сказать лишнего. Цзинь Вэй молчаливо ожидал. Пусть его слова будут неожиданными и даже немного обидными, император готов был принять их. - Я знал, что если попросить вас о встрече, то вы придёте, - продолжил Ху Лань. Его выражение лица стало немного раздраженным, а голос неровным. – Когда вы встретились с Ло Люэром, я встретился с генералом. Я рассказал ему о нашем с Люэром плане – вернуть вам трон и ему ничего не оставалось, как согласиться. В этот самый момент, Сию Хэя взяли в плен и мы решили, что пока не будем вмешиваться, - с усмешкой закончил юноша. Он вновь устремил взор на императора, дожидаясь хоть единого слова. Ответ юноши, вызвал у Цзинь Вэя ещё больше вопросов. Сначала, он был искренне удивлён тем, что в начале, юноша назвал Гуань Шеня своим отцом, а Вань Мэй до сих пор нарекал «женщиной» или «супругой Гуань Шеня». В груди императора что-то болезненно кольнуло от упоминания девы Вань. Он до сих пор не знал, как она поживает, а спрашивать об этом напрямую у Ху Ланя было бы немного неправильно. Мужчина тихо вздохнул, закрыв и открыв глаза. Он не видел лицо юноши, ведь смотрел в потолок, пытаясь подобрать нужные слова. «Конечно, если бы не моя значимость в этом плане, Циньсюй напрочь отказался бы помогать… Да к тому же, Люэр ещё в розыске. О своих планах они говорить пока не хотят, и вряд ли они знают то, что смог узнать я. Придётся им подыграть в этом деле». - Я понял, - после долгих раздумий отозвался Цзинь Вэй. – Вы сплотились с Князем в надежде помочь мне отвоевать трон? Голос императора был невыразителен, что заставило Ху Ланя немного напрячься: - Именно так. - Значит ранее, когда ты просил меня не встречаться с Князем, ты мне врал? – Цзинь Вэй поднялся на локти, и сощурив  глаза глядел на Ху Ланя. Юноша озадачился: - Ранее? Я такое говорил? - Говорил, – недоверчиво ответил мужчина. – Когда мы бежали вместе с тобой и Сынь Лю в поместье Гуань Шеня. Меня должны были изгнать из страны. Как только Цзинь Вэй напомнил об этом, щеки Ху Ланя вдруг заалели. Хоть его лицо оставалось всё таким же озадаченным, словно он ничего не понимает, внутри юноши все перевернулось. В тот раз, когда Ху Лань просил не встречаться с Князем, он, по случайности, признался в любви императору. Кажется, это был самый огромный провал в его жизни… Вскоре, когда они обсудили все эти недопонимания, император узнал, что Люэр сам попросил всеми силами не приближать к себе Цзинь Вэя, ведь за ним пристально следили, и малейшее движение могло разрушить весь сложный план Князя. Цзинь Вэй понимающе отнёсся к этому, и задал последний вопрос о способе «сокрытия присутствия Ху Ланя».  Юноша ответил, что генерал скрывал его ауру при помощи своей духовной ци. Это были лишь меры предосторожности, чтобы не выдать себя. Но генерал несколько перестарался, выпуская огромное количество своей энергии, не задумываясь о том, что она могла с лёгкостью выдать их. Можно было понять, что генерал волновался, не желая обнаружить присутствие Ху Ланя. С этим ответом список вопросов Цзинь Вэя был исчерпан. Он повернулся обратно к стене и уснул. Его разум был заполнен огромным количеством информации, которую еще предстояло рассортировать по полочкам. Когда мужчина открыл глаза, он сфокусировал взгляд и, приподнявшись, дернулся, ощутив, как лёгкая боль пронзила поясницу. Оказалось, что кровать была неудобной и спина совсем не отдохнула за ночь. - Брат, ты проснулся! Поднимайся скорее, мы спускаемся чтобы поесть, - Ло Люэр, который был в комнате, взял со стула одежду Цзинь Вэя и с улыбкой протянул её императору. Цзинь Вэй пару раз моргнул, потирая поясницу, когда спустил ноги с кровати. Он принял одежду и тихо сказал: - Я справлюсь сам, спускайтесь, можете начинать без меня. Его слова проигнорировали, и вместо ответа Князь поведал: - Мы отправимся после обеда, через ущелье памяти, стоит хорошо покушать, ведь путь будет долгим. - И опасным, - добавил за него только что вошедший Ху Лань. – Ваше Величество, ущелье памяти не зря называют так. Эта территория горного духа и мы ступаем в его владения. Строго глядя, Ху Лань скрестил руки на груди и прошёл в комнату. Юноша пытался не встречаться взглядом с Цзинь Вэем, уставившись на Люэра. - Я ведь тебя просил, - тяжело выдохнул Князь и повернулся в сторону все ещё сонного Цзинь Вэя. – Не волнуйся, брат, ничего серьезного не случится, если мы пройдём ущелье все вместе! - Я полагаю, что ты точно не уверен, - снова отозвался Ху Лань, будто намеренно противостоя словам Ло Люэра. – Горный дух не терпит незваных гостей и в большом количестве. У нас могут быть неприятности. - Д-да, но у нас нет выбора, - взволнованно ответил Князь. – Почему бы нам не попробовать? Юноша все ещё не поддерживал идею переправить императора через ущелье памяти, потому предложил: - Можем пройти через резиденцию на границе. - Нас убьют, - в мгновение, голос Князя помрачнел, теперь он совсем не походил на того улыбающегося, беззаботного брата, каким казался ранее. Вслушиваясь в их разговор, Цзинь Вэй всё ещё пытался взбодриться и, наконец, последние слова Люэра заставили его подняться с кровати и тяжело выдохнуть. Раздраженно помассировав виски, он спросил: - Где генерал? Ху Лань и Ло Люэр повернули к нему головы и недоуменно моргнули. - Внизу, со слугами, он заказал нам поесть, - ответил Князь. - Хорошо, - кивнул мужчина, легко надев на себя верхнее одеяние. Завязывая пояс на пути к выходу из комнаты, он добавил: – Продолжайте, когда закончите, спускайтесь вниз. Рано утром, да еще и на голодный желудок, он был не в состоянии оценить ситуацию. Внутри все скручивалось от голода, и даже упоминание о том, что генерал заказал поесть, вызывало повышенное слюноотделение. Внутри он был возмущён тем, что первое, что он услышал ранним утром – споры двоих учеников Сынь Лю. От этих мыслей, мужчина ещё больше раздражался, думая, что глава союза Лян учил их лишь одному: как можно эффективнее злить императора! Спустившись вниз, он прошел по короткому коридору, ведущему в зал, где он  разговаривал с Ху Ланем  прошлой ночью. Внутри было не много людей, увлечённых разговорами, кто-то выпивал, кто-то ел, а у стены, на небольшом выступе сидела молодая девушка, играющая на пипе*. Она сразу заворожила Цзинь Вэя своей чарующей игрой, смягчив его сердце. Атмосфера была простой, сам зал был не богатый, но очень просторный. Мужчина прошёл глубже, выискивая генерала. За большим столом, у самого угла сидели слуги и генерал, о чем-то беседуя. Цзинь Вэй поспешил к столу и троица, заметив его, по привычке встала с места. Цзинь Вэя не заботили эти манеры, он молча сел за стол. - Вы проснулись, - на губах генерала расцвела улыбка, но Цзинь Вэй лишь кивнул. - Как спалось? – вновь спросил Циньсюй. - Не очень хорошо, - честно признался Цзинь Вэй, подпирая подбородок рукой. Он повернул голову в сторону девушки, что играла на пипе и спросил: - Она известна? Как её зовут? В это время, в зал спустились с сосредоточенными лицами Ло Люэр с Ху Ланем. Кажется, они уже все обговорили, но Цзинь Вэй предпочёл не обращать на них внимания. - Нет, она простолюдинка, я не знаю её имени, - ответив, генерал тоже повернулся к девушке. – Но мне кажется, что я её где-то видел. - О… Эм, и где же? – император перевёл взор на генерала, заинтересовано ожидая ответа. - Точно сказать не могу, - покачал головой мужчина. – Может быть в союзе Тэн. Когда Князь и Ху Лань добрались до столика, они сели напротив Цзинь Вэя, по обе стороны от генерала. Чэн Инь и Су Шэ сидели сбоку от императора и, кажется, вовсе не хотели вступать в разговор. Оба, с мрачными и усталыми лицами, подпирали головы рукой, чтобы не уснуть прямо за столом. Видимо, они действительно теснились вчетвером в одной комнате и совершенно не выспались. Совсем скоро им принесли различные блюда, которым Цзинь Вэй был очень рад. Все за этим столом  были  ужасно голодны. Принявшись есть, император позабыл о манерах, хватая некоторую еду руками. Этого никто и не заметил, ведь остальные тоже были увлечены едой. Спустя немного времени, кто-то из посетителей крикнул: - Ну же, спой что-нибудь другое! У меня уши отваливаются от этой музыки! - Давай, красавица! Есть же у тебя что-нибудь новое? Цзинь Вэй отвлёкся от еды, вновь устремив взгляд на девушку. Она сидела, опустив голову, а огромные мужчины вокруг тыкали в неё пальцами, словно указывая на ошибки: - Мы приходим, чтобы слушать что-то новое, а ты даже рот не открываешь! - Именно, дай послушать нам свой голосок, красавица! Девушка крепко сжимала в руках пипу и её вид казался изнурённым. - Господа, я лишь играю, мой голос не вызывает таких же эмоций, как моя музыка, – тихим осипшим голосом произнесла девушка. По залу вновь прокатилась волна возмущений: - Что? И на кой черт мы вообще здесь сидим? - Да пой уже хоть что-нибудь! Цзинь Вэй обратился к генералу: - Что им не нравится? Она прекрасно играет, разве этого недостаточно? Генерал поднял взгляд на Цзинь Вэя и, качнув головой, ответил: - Не совсем, людям нужны стихи или баллады. Сюда приходят те, кто вовсе не разбирается в музыке и им не понять самой сути этой мелодии. Кто-то, кто сидел ближе к компании императора, вдруг повернулся к их столику и недовольно заговорил: - А ты, я смотрю, ценитель музыки? Думаешь, я не понимаю сути?! Сам-то, небось, простоват в этом деле, а на других наговариваешь! Генерал замер, выражение его лица посуровело. Увидев такую реакцию, Ху Лань обернулся к тому самому мужчине и с укором бросил в его сторону: - Бездарность не может упрекать кого-то за незнание, и я более чем уверен, что никто, кроме нас, в этом помещении, не знает значения песен исполнительницы. К тому же, с чего вы взяли, что сидящие за этим столом не понимают суть музыки? Полагаю, мы можем с вами поочерёдно высказаться насчёт мелодии, и если вы окажетесь неправы   ̶ уйдёте отсюда. Мужчина округлил глаза, вены на его лбу вздулись, он хотел было что-то сказать, как Ло Люэр перебил: - Ха-ха-ха, господин, простите нас, простите нас, мы ничего такого не имели в виду! Прошу не обращайте на нас внимания! Когда Князь сказал эти слова, кажется, все гости расслабились, но Ху Лань повернулся к Люэру и тихо с раздражением сказал: - Ты всегда лезешь, куда не просят. - Если бы ты продолжил, мы бы привлекли внимание, - объяснил Ло Люэр. Цзинь Вэй был немного потрясён тем, что Ху Лань встал на сторону генерала. Это было странно, но заставило его немного изменить свое мнение о Ху Лане в лучшую сторону. Генерал и Ху Лань никогда не ладили, но именно сейчас юноша закрыл собой Циньсюя и заступился за него. Несомненно, для генерала это было спасением, ведь в дискуссиях он был не силен. Циньсюй умел сражаться, убивать и стоять на защите человечества, но вести споры о мелодии какой-то неизвестной музыкантши было выше его сил... - Ничего страшного, - генерал снова принялся за еду, опуская глаза и принимая безмятежный вид. Со временем, соседние мужчины успокоились, прекратив донимать девушку. Закончив с едой, они решили больше не задерживаться в зале, и, расплатившись, они отправились к выходу. В это время, девушка, игравшая на пипе, закончила вступление своей песни и, неожиданно для всех присутствующих, запела. Хоть её голос был слегка сипловат, но голос был потрясающе выразителен. Медленная мелодия местами казалась до боли грустной. Все в помещении замерли и перестали есть и пить, устремив взгляды на певунью. Цзинь Вэй невольно подался ближе, распахнув глаза, стук сердца отдавался где-то в горле. Он внимательно вслушивался в текст песни, подергивая бровями на определённых моментах. Сюжет баллады рассказывал о наследнике, ставшем великим императором. Подданные его любили и уважали, никто не смел пойти против его воли, и империя жила в мире и покое. Был у императора верный друг, который всегда поддерживал его слово. Их дружба была выше гор и шире океанов. Никто не мог разорвать крепкие узы, но однажды на пороге дворца появился бедный мальчишка. Он был болен и слаб, на правом глазу была уродливая рана, отчего император сжалился и принял юношу,  дав ему все самое необходимое. Когда мальчик поправился, то бесследно исчез из дворца. Император мог лишь гадать, что же случилось с ним, и почему мальчик не предупредил о своём уходе? Много дней и месяцев он вспоминал того юношу, и даже сквозь года, он держал в памяти образ того грязного и больного мальчика. Минуло шесть лет, и начались страшные войны, на жизнь императора готовилось покушение. Но полностью уверенный в своих силах и удаче, он закрыл глаза на эти слухи, и смело отправился на охоту. Кто же знал, что именно в этот момент, стража, окружающая императора, будет убита лучшими воинами соседних стран. Император остался один, отбиваясь и нападая. Когда серебряное лезвие чужого меча устремилось ему в сердце, он приготовился было к смерти. Но свершилось чудо! Таинственный юноша, чьи глаза ярко мерцали, сразил врагов и спас императора. Вскоре, ему была назначена огромная награда за спасение жизни! Когда император награждал юношу, то рассмотрев его шрам на глазу, смутно вспомнил, будто где-то встречал этого отважного юношу. На вопрос «встречались ли они ранее?», неизвестный юноша ответил: - Мое сердце, душа и тело навеки принадлежат вам. Я был маленьким мальчиком, когда вы спасли меня от голода, когда дали одежду и излечили раны, с тех пор, я навеки полюбил вас! Император почувствовал, как его сердце наполнила любовь, подаренная этим юношей. Он принял чувства, ведь не нашлось никого, кто любил бы его так сильно, как этот спасённый мальчишка. У Цзинь Вэя задергался глаз после услышанного. Его окружили слуги,  не интересующиеся балладой, генерал, Князь и Ху Лань, которые внимательно вслушивались в текст. Казалось, Ху Лань вовсе не был удивлён, он спокойно слушал, периодически улыбаясь. Циньсюй и Ло Люэр стояли с нечитаемым выражением лица, пока вскоре Князь не заметил: - Господин, мы спешим, нам лучше подняться быстрее. - Полностью поддерживаю, - согласился генерал. Цзинь Вэй пропустил их слова мимо ушей и вздрогнул, когда струны пипы умолкли, а посетители зааплодировали. Но непонятно было, чему именно они аплодировали: голосу девушки, сюжету или мелодии? Цзинь Вэй, подозревая неладное, шагнул к девушке, его голос нервно задрожал: - Простите, госпожа, а есть ли название у этой баллады? Певунья смущённо улыбнулась Цзинь Вэю и, прижимая пипу к груди, ответила: - Баллада о первой и последней любви, господин, – голос певуньи звучал смущенно и звонко. Цзинь Вэй не обратил внимания на её смущение и снова спросил: - А кто автор данной баллады? В голове метались самые ужасные подозрения, но он искренне не желал в них верить, потому с нетерпением ожидал ответа девушки. - Автор ― неизвестная поэтесса Нэ Фан. В горле пересохло, а руки задрожали. Цзинь Вэй нервно усмехнулся и отступил. Обойдя свою компанию, он почти побежал к выходу. Он, конечно, ожидал чего-то вроде этого, однако никогда бы не подумал, что столкнется с новым произведением своей дорогой и уважаемой подруги Нэ Фан! «Полагаю, тебе действительно не хотелось терять свой чёртов псевдоним!»