океана мутные воды

Сакура привыкла возвращаться поздно ночью и проходить мимо их места. Оно наполнено светом пшеничных волос, тихим хриплым смехом и громкими спорами двух высоких голосов. И ей хотелось как можно быстрее оказаться дома. Сегодня она идёт мимо Ичираку с мыслью «почему тебя тогда не снесли?» Возможно, сейчас она бы никуда не возвращалась от Какаши, а сидела и выбирала между отдыхом на горячих источниках или в горах. Теперь, когда она проходит мимо, она вспоминает трепетно переплетённые пальцы, взлохмаченные чёрные волосы лежащей на крепкой груди головы. Она вспоминает взаимные улыбки, приглушенные вдохи и «Сакура, когда ты вернёшься от Какаши?» «Успеете потрахаться, не волнуйтесь» — бросает она в ответ и дверь квартиры хлопает. Наруто каждый раз порывается доказать Сакуре, что все не так, но Сакура же не слепая. И умеет мыслить. Саске читает в глазах Сакуры обиду, но что он может сказать? Она ведь действительно не слепая. Ключи слабо звякают в бледных ладонях и Сакура вздыхает. Тихо, будто кто-то в час ночи действительно может услышать её, скрутившуюся у неприметной двери на просторной лестничной клетке. Её взгляд прожигает их, но она даже не чувствует ревности. «Хорошо хоть убрали за собой» — думает и тут же осекается. В мусорном ведре чуть ли не пачка салфеток. «Даже упаковку от леденца не выбросишь. Кролики.» Сакура уходит в свою комнату и даже не собирается будить или укрыть одеялом. Ей нет дела. Так откуда это поганое чувство? Как она может осуждать их? Конечно, они полюбили друг друга. Сакура ведь не любит ни одного. «И меня никто не любит» — проносится мысль и Сакура усмехается, расстегивая лифчик перед зеркалом. Она подолгу смотрит на свою фигуру, лицо, поглаживает волосы. Затем резко отворачивается и выключает свет. В кромешной темноте она лишь может признаться себе, что все равно ничего не сделает. Что все равно проснётся утром в этой же комнате, заварит себе кофе под щебетание Наруто, которое раздражает только её. Но она продолжит молчать, ведь Саске никогда её не поддержит и не сделает Наруто замечание. Сакура ведь вновь подметит, насколько они влюблены и просто молча усмехнётся. «Вернусь от Какаши через центр» — Сакура-чан! — окликает её Наруто за завтраком. Тем самым завтраком, за которым ничего не изменилось. Сакура поднимает на него пустой взгляд. «Я не хочу лишиться этой улыбки» — Что? Наруто подсаживается к ней ближе. «Я не хочу лишаться этого запаха». Это парфюм Саске. — Поехали к морю на выходных, — заговорщицки говорит Наруто и губы Сакуры дёргаются в улыбке. — Не пытайся выиграть количеством, придурок, — вздыхает Саске. — Вы не можете определиться? — Сакура так удивлена… «Вы же друг за другом на край света пойдёте, что за концерт?» — Да! Саске хочет прогуляться по городу на выходных, а я предлагаю перестать тут чахнуть и поехать развеяться! Что ты думаешь? Наруто смотрит так открыто, что до Сакуры не сразу доходит смысл его слов. «Что я думаю?» — Фильм… — еле слышно говорит Сакура. — Что? — Наруто наклоняется ближе и Сакура удивляется в который раз тому, насколько же у него большие глаза. Она знает, что Саске ревнует. Она же не слепая. — Тебе нос сломать? — Сакура отодвигается, потому что не хочет быть ничьим врагом. — Говорю, фильм хочу посмотреть. Мы втроём давно за фильм не садились. Наруто отодвигается, а Саске отводит ревностный взгляд. Сакура вздыхает. Она ведь даже не хотела их обвинить. Просто сказала, что думает. «Нам лучше было остаться друзьями. Устроили тут непонятно что» — Конечно, Сакура-чан, если ты… — Забудьте. Сакура отмахивается, вставая из-за стола. — Проведём выходные как обычно. Я — с Какаши, вы… друг с другом. Она сразу же жалеет об этих словах и хочет уйти, но Саске хватает её за руку. — Кажется, тебе есть, что сказать. Это не упрёк. Просто факт. Сакура выдергивает руку. Она вновь пожалеет о том, что скажет. — Как и вам, но вы до сих пор молчите и не можете банально пакет со всяким говном после своих марафонов вынести. Блики в глазах куда-то теряются, они становятся не изумрудными. Они давно не изумрудные. Смешанные с разочарованием, истерикой, злостью на саму себя. Это больше не те изумрудные глаза, смотрящие на их перепалку с фотографии на кухонной тумбе. Это вообще она там? — Саку… — Наруто пытается возразить, но Сакуры уже в кухне нет. Она не хочет заставлять Наруто оправдываться, ведь она верит ему. И охотно поверит ещё раз. Сакуры нет в квартире, когда Наруто плюхается на стул и смотрит пустым взглядом на их фотографию. Тогда все это казалось такой хорошей идеей. Не делиться между собой, да? Без обязательств, да? Чтобы не идти разными путями, чтобы никто не чувствовал себя лишним, чтобы всегда быть вместе? Нет. Сакура бредёт между улочками без припаркованных машин и ей кажется, что она скоро утонет. Утонет в поглощающих воспоминаниях, которые озаряют её существование и заставляют биться в агонии. Лазуритные глаза, будто из самых недр океана, будто то самое неизученное, не входящее в те пять процентов. Будто что-то невероятное, будто не из этого мира. Этими большими глазами Наруто смотрел на неё, когда она в Ичираку выиграла спор, съев восемь мисок острого рамена. Они смотрели, эти океанические неизведанные глаза, а Сакура думала: «когда-то я утону в них и даже не буду против». Но эта мысль быстро улетучивалась, стоило её тоненькой пятерне утонуть в смоляных шелковистых волосах упавшей на плечо головы. Ей пришлось придерживать голову Саске, ведь с каких-то пор синкансены перестали ездить плавно. Они покачивались, и Сакуре, смотрящей на бледный маленький лоб из-под опущенных век, казалось, что она держит в руках что-то эфемерное, а не голову биолога-магистра из своего универа. Он мог раствориться в любую секунду, утечь под сиденье, просочиться сквозь вагон и упасть в океан, ускользнув сквозь пальцы. Так и получилось. Сакура останавливается, поднимает голову и на её глаза падает несколько прядей. Они мешают разглядеть ей надпись «Ичираку рамен», но если бы это решало проблему. Она чует запах поданного рамена и смотрит, как трое — двое парней и девушка — за барной стойкой обсуждают что-то совершенно неважное. Какую-то чушь. Что-то, что обычно обговаривают перед тем, как разойтись по разным дорогам и вряд ли пересечься в дальнейшем. Девушка выглядит поникшей и во время затянувшейся паузы выпаливает что-то, видимо, шокирующее. А потом оба парня кивают и что-то ещё говорят. На лицах всех троих начинает играть жизнь, они с новой силой что-то обговаривают. Кажется, они очень хотят отстрочить момент разлуки и думают, что идея, подкинутая девушкой, им поможет. Она действительно помогла. Сакура смотрит на горящую неоновую вывеску и думает как же она, блять, отлично помогла. Теперь, если их дороги и разойдутся, то только с Сакурой. С Сакурой, перед которой им надоело быть виноватыми, прятаться и скрывать что-то, как какие-то школьники. Будто в этом есть что-то постыдное, будто подобное можно контролировать. Сакура знает, что нельзя. Если бы можно было такое контролировать — вряд ли бы она выбрала не любить. Вряд ли бы она выбрала привязанность и страдание. Вряд ли бы она выбрала душевные разговоры с каким-то малознакомым мужиком из интернет-кафе с сомнительным вкусом в литературе. Вряд ли. Только кто поручится, что так и было бы? Её первоначальная вдохновлённость, ведь полигамные отношения это, оказывается, так классно? Ее не стало через полтора года, когда Саске и Наруто перестали заводить отношения, зато начали смотреть друг на друга так, как Сакуре больше всего не хотелось. Начали смотреть, игнорируя её, забываясь, а потом пряча виноватые взгляды. Сакура не сразу чувствует скатывающиеся по щекам слёзы, но звонящий телефон приводит ее в чувство. Она мажет холодными ладонями по щекам и смотрит на экран. Конечно, кто же ещё. — Да, Какаши? — ровным голосом отвечает Сакура, пока ее глаза отображают свет вывески и опять начинают блестеть. — Я в твоём районе проезжаю. Забрать тебя? Она моргает и ей опять приходится вытирать ладонями щеки и глаза. Сакура отводит взгляд и глаза опять тускнеют. — Нет. Я уже далеко от дома. Скоро буду у тебя. — Хорошо. Сакура проходит через перекрёсток и машина через дорогу аккуратно трогается. Сакуру это совсем не занимает. Она думает о том, что ведёт себя по-детски, цепляется за что-то, что давно от неё ускользнуло и больше ей не принадлежит. Не принадлежит уже больше двух лет, а она все цепляется и цепляется, будто не хочет признавать, что ее пальцы лишь рассекают воздух. Она рисует какие-то непонятные знаки на широкой спине и старается думать о мужчине над ней, но каждый раз возвращается к океану с неуловимо летающей эфемерной массой над ним. Все неизученное покрывается непроглядной чернотой и никогда не станет ей доступно. Сакура тихо вздыхает и Какаши целует её в ключицу. Её никто сюда не целовал. Он мягко гладит бледное исхудавшее тело и целует солнечное сплетение так, будто это самое сокровенное, что ему досталось. Сакура смотрит на взъерошенные пепельные волосы и в изумрудных глазах появляется какой-то отблеск. — Какаши, — тихо зовёт она и сталкивается с внимательным взглядом. Чернота над океаном рассеивается, а вода расступается у её ног, открывая новую дорогу. — Поехали в горы. Какаши молча кивает и их губы дёргает лёгкая улыбка. Она выбрала.