То есть спасать тебя не надо?

- И долго нам тут торчать? Тело Локи парит над камнем, как и полагается всяким чудесным божествам. Остальные сидят в грязи. Халк храпит, раскинув ноги и руки, Тор забрался на самый большой камень, остальные разыскали кусочки относительно сухой земли. Спустя несколько часов клочки земли сухими быть перестали и Старк уверен: уровень грязи и сырости увеличился раза в 3. - Мы-то вообще, чего ждем? Тор, хорошь медитировать, что мы здесь делаем? Тор не медитирует. Как только он понял, что Локи собрался не колдовать, а путешествовать, разнообразные дурные предчувствия захватили его со всей силой. Смертных-то он разыграл, а вот только ему, Тору, тоже всей правды не сказал. Чтобы вывести на чистую воду хоть сотни смертных, бродить по Иггдрасилю не нужно. А Локи ушел по небу. Неужели и впрямь решил проверить, как течет кровь Иггдрасиля и изменить ее течение? - Смертный, ты сам просил позволения быть рядом с Локи во время таинства. Если бы кто-то сейчас сказал Тору, что он один в один копирует манеру «царственного супруга», он бы удивился. Тор действительно полагает, что просто повторяет эффектные обороты речи, которыми так хорошо избавляться от неприятных вопросов. Потому что неизвестно, что они тут делают. И даже неизвестно, кого ждут, если подумать. - Гм... – Старк и впрямь теряется на секунду. Напрашиваться-то он, конечно, напрашивался. Но он то имел в виду что-нибудь интересное, - я полагал, что обряды выглядят иначе. Как-нибудь зрелищнее. Тор укоризненно смотрит на Старка и последнего это выражение – укоризна, осуждение и легкая чрезмерность в выражении, несколько настораживает. - Магия – не шоу, и не трюк в цирке. Она творится внутри. Мысль, достойная какого-нибудь тибетского просветленного, заставляет замолчать открывшего было рот Роджерса и Бартона. Боги они…. такие боги, как выясняется. - И как долго она будет… твориться? Приблизительно? Или в среднем? Или как ты думаешь сейчас? Тор сохраняет внешнее спокойствие, но внутри вздыхает. Кто же его, царственного супруга, знает. Может на пару часов… отошел к соседней ветке. А может на пару месяцев уединился… с кем-нибудь. Особо странным. Однако ж пару месяцев вряд ли: о нетерпеливости смертных Локи осведомлен. - Терпение – достоинство воина. Чтоб тебя, Йода выискался! Железный Человек с отсутствием не то что железного, а вообще всякого терпения свергается с сухой кочки в грязь по пояс и на практике убеждается, что воды и грязи стало больше. - Кой Черт! Мы тут что, тонем? Хей! Старк пытается развернуться, дотянуться до предположительно сухого кусочка земли, но неожиданно тонкий слой дерна с травкой и кустиками проваливается, а под ногами опоры не то чтобы нет, но уверенности последняя не прибавляет. - Эй! Народ! Да тут уже настоящее болото! Джарвис, рассчитай нужную мощность! Роджерс осторожно толкает ногой траву перед своим «камнем». По земле идет рябь как по воде, а ближайший кустик ныряете в глубину. Наташа группируется на своей кочке и насторожено глядит на внезапно обретшую подвижность грязную лужайку, а Бартон вскакивает на ноги, опасно раскачиваясь на осколке камня. - Какого черта?! - Тор! - Джарвис! - Сэр. Вам придется пожертвовать нижней частьь костюма. Нижние репульсоры не действуют. Мощности верхних не хватит для выхода из агрессивной среды. - Агрессивной? - Да, сер, химический состав почвы изменяется. - Тор! Последний недоуменно смотрит на внезапно всполошившихся друзей и успокаивающе гудит. - Не бойтесь. Место, где вы находитесь, не подвергается изменениям. - Кой черт не подвергается! – Старк по-прежнему дергается в жидкой почве ни туда-ни сюда. Проваливаться он не проваливается, но и двинуться не может. - Кой черт! Джарвис, какова плотность? - 13,6 на куб. м. - Бля! Тор! Нормальная земля на земле не может иметь плотность как у ртути! Про неведому ртуть Тор не понял. - Место изменяется, потому что творится магия, но вас колдовство не тронет. - Успокоил, - бормочет Бартон, с отвращением и страхом глядя на подергивающийся дерн. Жухлая прошлогодняя трава то поднимается, то опускается как шерсть у животного, а сама почва дергается, напоминая шкуру злой кошки. - Вам ничего не грозит. - Скажет это моему костюму! Джарвис, приготовься к рывку. Максимальная мощность. - Железный Человек. Все в порядке! Слова Тора не убеждают ни миллиардера, ни плейбоя, ни, к сожалению, гения. - Сэр, подобное решение противоречит правильной тактике поведения на болоте. - Если под ногами твердая земля, то не противоречит. Прочности брони хватит за глаза. - Сэр! - Старк! - Железный человек! Тони и впрямь на секунду теряется под действием совместных криков. Тор мягко говорит: - Железный Человек. Магия не тронет тебя, пока ты не тронешь магию. Если бы тебе угрожала опасность, я бы тебя вытащил. Выражение лица у Старка почему-то не такое, какое должно быть у человека, которого слова Тора не успокоили. Даже наоборот. - Вытащищь! – шипит Старка, размахивая руками и раскачиваясь. Точнее пытаясь: раскачивается только верхняя часть корпуса, нижняя намертво застряла в жидкой волшебной почве и только шевелит травой, - вытащищь! А сейчас что? Мне теперь тут торчать, пока твой Локи не соизволит открыть сиятельные глазки?! Так оно и есть. Но Тор догадывается, что правда его другу не понравится. - Пока не закончится магия путешествия. - И когда она закончится? Тор вздыхает про себя. Когда закончится, только Локи знает. - Железный Человек. Прощу тебя. Оставайся спокойным. Не делай свое положение еще хуже, чем есть. Столько ругательств Тор не слышал со времен последнего военного лагеря. Но сказать правду – значит сделать еще хуже. Никто не выйдет из круга, пока магия не будет завершена. Кто бы это ни был и как бы ни пытался, его удержат. +++++++= Переход в живой мир – словно таяние наоборот, кристаллизация себя в мировом сосуде. Медленно-медленно образуется первая снежинка. Сияют нежные блестящие иголки – микроскопические тончайшие, медленно, случайно, неспешно сцепляются друг с другом, танцуя вальс возрождения. Сверкают и оседают, соединяются, формируя блестящее ядро. Кристалл растет. Растут от него тонкие иголки-основы, разветвляются и растекаются, образуя тончайшее нежное кружево – все сложнее, все дальше, все многослойней. И вот первичная структура уже скрыта с глаз, уже спрятана в глубине соединяющихся иголок, снежинок, блестинок, и кажется сама память о той первой снежинке исчезает. Вихрь иголок и звездочек все сильнее, все сложнее узор, все крупнее прозрачные кристаллы и, если приглядеться – это вся та же первая снежинка, блистающая и совершенная. И притягивает уже не иголки, а драгоценные камни, сущности, энергии, струны пространства, магию сейдра. Кристалл погружается в окоем, все новые шелковые нити тянутся от него, структура растет, изменяется, кристаллизируется и вот в какой-то момент он выходит в свет – его тело, его душа, его мысль, его магия. - И что дальше? Эй, Северный Олень, ты вообще собираешься просыпаться? Смешной маленький смертный – умный, злой, веселый, барахтается в ладонях магии земли и пыхтит, угрожая своей праматери всеми карами. Глупое дитя! - Друзья, успокойтесь. Обряд почти завершен. Тор в роли миротворца – это что-то! - Халк не спать! Халк защищать маленького бога! Ну что за дискриминация по ростовому признаку! - Может он застрял в сновидении? Говорят, маги могут потеряться в астрале. Красота плюс астрология – страшная сила! - Может попробовать стрелой? Артиста всяк обидеть норовит! - …. Роджерс понял, что молчание – золото. - Тор. Я просто не могу уже стоять! - Может и впрямь он там умер? - Халк крушить! - А я все-таки стрелой! - Лучше я репульсором. Пусть тоже в грязи искупается. - Друзья мои… - ТОР!!!!!!!! Локи продолжает проявлять свое ценное тело, воспарив на 50 см над землей. Предусмотрительность не лишняя: разгневавшийся и уставший Тор лупит Мьельниером в магическую жижу, жижа радостно вцепляется в молот, который, ей конечно не по зубам, с неба послушно слетает молния и жижа мгновенно превращается в нормальную, лишенную высоких признаков божественности грязь и камни. Против лома нет приема. - Тор ты чего сделал? – шепотом интересуется Старк, внезапно обнаружив себя буквально прикопанным по плечи во сыру землю. Роджерс с деловитым вниманием лесоруба осматривает клочок земли перед собой, трогает веточкой, потом носком ботинка без своей ноги, потом ногой в ботинке. Наконец встает и даже подпрыгивает. - Все в порядке. - В порядке! – вопит Старк, вновь дергаясь всем телом, - Джарвис! Да вытащи ж меня отсюда! - Сэр, боюсь мощностей костюма не хватает. - Как это не хватает? - Боюсь, трансформация почвы после деяния господина Тора вызвала необратимые изменения в батареях. Запас энергии всего 5%. Мне с трудом удается поддерживать связь. - Тор!!! Громовержец с укоризной смотрит на Железного Человека – так сразу и не догадаешься, что стебется. - Друг мой, ты нетерпелив. Разве я тебе не говорил, что нужно подождать, пока шаман закончит обряд? Разве не говорил, что магия не терпит вмешательства? Разве не просил подождать? Ты платишь за свою нетерпение, друг мой. - Ах ты ж! Ах ты!!!! – Старк задыхается от возмущения, то ругается, то вопит, пока в конце концов не плюется и в гневе замолкает. Тор в роли воспитателя – это нечто! Локи парит над землей, сияя блаженным выражением лица и вполне истинным сиянием магии. Зеленым его сейдр только кажется. Это зеленый, да, но это тот зеленый - нежный, чувственный и буйный, который сияет в новорожденных листьях, в молодой траве, в дрожащих лепестках первых цветов, в буйном громком цветении мая и зеленых лучах весеннего солнца. Это другой зеленый. Тор щурится, глядя на него, ловя ресницами эти зеленые, золотые солнечные всполохи и буйные краски весны. На йотунхеймском древнем наречии имя его супруга – весенний дождь. А разве бывает хороший весенний дождь без грозы? Тор умеет находить друзей. И приятелей. И союзников. И сомышленников. Где бы он ни появился, так или иначе, сразу же или спустя несколько дней, кажется был случай, что через несколько месяцев, вокруг него появляется, образуются, притягиваются люди и существа, жаждущие помочь и поддержать. Иногда Тор для этого даже прилагает сознательные усилия. Тору честно нравятся все его друзья, приятели, союзники и сомышленники. Он готов прийти на помощь каждому из них, он готов поддержать, если поймет о чем идет речь, и не менее готов внушительно поднять Мьельниер и остановить, если друг, приятель, союзник погреб куда-то не туда. Для этого ему не нужно прилагать сознательные усилия. Друзья, приятели, союзники, сомышленники следуют за Тором, окружают Тора, просят о помощи Тора, порой пытаются что-то получить от Тора. Тор не против: его щедрость воистину царская, а сердечных сил хватает не только на Асгард, но и на все 9 миров, включая Йотунхейм. Он счастлив со своими друзьями, приятелями, союзниками, сомысленниками, и даже с обидчиками, потому что доблестно побеждает их рано или поздно. И его друзья, приятели, союзники и сомышленники рады знакомству с Тором. А потом приходит Локи. Локи таинственно улыбается, говорит шелковым голосом, двигается как вода и стекает с рук, мечей и взглядов как вода. Локи улыбается любезно и гадко, острые слова точат сердца как ножи, а друзья, приятели и союзники начинают ссориться. Локи торжествующе усмехается тонкими губами, говорит правду, поганую правду из самого дна самых глубоких сундуков и друзья превращаются во врагов, приятели в подхалимов, союзники в обманщиков, а к врагам приходится бегать извиняться за внушение молотом. Они все ненавидят Локи, потому что золотому громовержцу интересней с йотунхеймским принцем.