Естественный ход событий

      Так и прошла неделя: патруль, контрольный пункт и снова патруль. А в свободное время помощь Инесу с документацией, тренировка с ним же или вечер в комнате отдыха.       Моя рабочая неделя медленно двигалась к своему логическому завершению — к выходным. Сегодня был первый. Мне повезло: в отличие от многих, у меня стояло два выходных подряд. Но, как я уже успела заметить, эта улыбка удачи — услуга единоразовая. Ничего, с этим я вполне могу смириться. Хорошо, что у Гончих вообще сохранилось такое понятие, как два выходных в неделю. Но вот есть момент, который меня совсем не радует — я совсем не вижу Заксена. Я знала, что он ушел на несколько дней, но в душе еще теплилась надежда, что он вернется хотя бы к началу моих выходных. И как мне привыкнуть к нему, когда я вижу его реже, чем во времена моего заточения? Какая глупость. — Ты чего такая хмурая? — спросил Ганс.       Я познакомилась уже со многими Гончими и к своему удивлению отметила, что в стенах штаба большинство из них оказывает на меня вполне положительное впечатление. Я чувствую себя совершенно иначе, чем когда сталкивалась с ними будучи преступницей. — Мофдаха кифлущая, у меня аф явык фвело оф фвоего вида, — сказал Атра со ртом, до отказа набитым белым хлебом. — Прожуй сначала, — влепил ему подзатыльник Эрвин. — Ай! Ва фто?! — Вы прям как мамаша и сынок, — нахмурился Маркелл. — Вам по сколько лет? Смотреть стыдно, чесслово, — вторил ему Ганс.       Вот так незаметно для всех разговор о моем самочувствии снова вернулся к весьма странному дуэту серьезного Эрвина и легкомысленного Атры. В этот раз мне не удалось даже ответить, как они снова оказались в центре внимания. Их беззлобные споры всегда забавляли меня, к тому же радовало, что мне не придется выдумывать какую-нибудь хитрую ложь, чтобы не рассказывать о моей тоске по командиру — Гончие точно не поймут. — Ты так и не ответила. Что с тобой? — тихо спросил Эш, наклонившись ко мне.       Он сидел рядом и воспользовался шумихой, развернувшейся вокруг колоритной парочки, чтобы задать свой вопрос и точно получить на него ответ. — Ничего такого, — вздохнула я, — неудачный день. — Правда? Мне казалось, ты разрешила ту ситуацию очень ловко. Для новенькой ты хорошо справляешься. — Спасибо, — едва усмехнулась я. — Но там ничего такого не происходило, женщина просто спросила, как ей найти работу. Она совсем недавно узнала о новых правилах и просила помощи. — Хм… Ты действительно помогла ей. Она выглядела очень довольной. — Ничего такого я не сделала, всего лишь отправила на регистрацию. Да, к тому же, она и сама оказалась очень приятной, была крайне мила со мной. — Как удачно… Так значит дело не в плохом дне, да, Рут? — низко спросил Эш, наклонившись чуть ближе к моему уху.       Попалась. Дура. Я повернулась к мужчине и едва не коснулась губами его подбородка. Он оказался слишком близко. Я подняла взгляд и встретилась с темным омутом его насыщенных зеленых глаз, будто сама глубина смотрит на меня сверху-вниз. Хитрый лис. И что ты пытаешься выпытать? — Сохраняй дистанцию, пожалуйста, — тихо и спокойно сказала я. Не хочу, чтобы эта сцена привлекла чье-либо внимание.       С ухмылкой, едва коснувшейся его губ, Эш выпрямился, увеличивая пространство между нами. Вопрос иссяк сам собой, больше он не пытался докопаться до правды. …       Когда я покончила с завтраком, гадала, чем занять себя. Свое свободное время я проводила либо на тренировках с Инесом, либо в комнате отдыха то за чтением, то за игрой с другими Гончими. Многие из них были приветливы со мной и на удивление легко приняли в свои ряды. Другие же просто не обращали на меня никакого внимания, наблюдая издалека. Но есть и откровенно враждебно настроенное лицо. Гайтен, разумеется. Мы столкнулись с ним всего пару раз, но каждая встреча сопровождается взаимными колкостями. В штабе чувствую себя как в первые годы Академии… Ничего не меняется спустя столько лет.       Не придумав занятие на день, я решила побыть в тишине, а потому зашла в библиотеку за книгой, на которой училась все это время, и направилась в свою комнату. Я уже вышла из-за арки и хотела повернуть к лестнице, но встала на проходе как вкопанная, не в силах сделать и шага. Передо мной всего в полуметре стоял командир. Я едва не врезалась в него, но мы оба успели вовремя остановиться. — Сэр, — тело напряглось как натянутая струна, само встало по стойке смирно и ждало слова командира. — Вольно, — сухо сказал он и прошел мимо.       Вот тебе и теплая долгожданная встреча… — Тистелла, — послышался голос командира за спиной. — Через двадцать минут жду в кабинете. — Есть.       Я обернулась и увидела, как кончик черного плаща нырнул за дверь столовой. Заксен не в духе. Надеюсь, он позвал меня по делу, а не с целью отыграться за плохое настроение. Кажется, мне нужно собраться с силами и приготовиться к худшему. Вот же… Теперь я совсем не так сильно хочу остаться с ним наедине, как пару минут назад.       Проведя некоторое время в комнате, я отправилась исполнять свой прямой приказ. Командир уже был у себя в кабинете и неспешно заваривал чашку кофе, когда я пришла. Это я поняла по густому горькому аромату, ударившему в нос, когда Заксен открыл мне дверь. — Наконец-то. Проходи.       Не дожидаясь ответа, он направился к дальнему столу, взял чашки кофе и поставил их на журнальный столик перед диваном. Сам же с раздраженным вздохом плюхнулся в кресло, скрестил ноги на столе и с силой ослабил галстук, казалось, едва не порвав его. — Черт возьми, блять, — прикрыв глаза рукой, резко выдохнул Заксен.       Командир застыл в таком положении на некоторое время, лишь желваки неустанно ходили под тонкой бледной кожей. — Если ты хотела чай, чайник на месте, — внезапно сказал он мне. — Я хотела кофе. Спасибо, — ответила, усаживаясь на диван.       Командир неопределенно хмыкнул и, порывшись в кармане, выудил сигареты и зажигалку, глубоко затянулся и медленно выдохнул. Я видела его напряжение и очень медленное, едва ощутимое расслабление. Вся его фигура напоминала заполненную до краев бочку, в которой шилом пробили отверстие — слишком маленькое, чтобы позволить жидкости вытечь за долю секунд. Вода под давлением медленно, но верно покидала сосуд, постепенно снимая внутреннее напряжение. Я расслабилась на диване и молча пила кофе, выжидая.       Сигарета кончилась. Командир втер окурок в пепельницу и взял свою чашку. Сделал большой глоток горячего напитка, громко чертыхнулся и едва не выкинул чашку в стену. Вовремя собрался. Закрыл глаза, сжал руку в кулак и сделал медленный долгий выдох. Следующий глоток был аккуратней. Я молчала.       Кофе кончился. Заксен на грани. Я чувствовала себя как никогда ясно и спокойно. Допив свою порцию, встала с дивана и неспешным шагом зашла за спинку кресла, на котором сидел командир. Он не отреагировал. Я отстегнула плащ с его наплечников и отодвинула в сторону, открывая плечи мужчины. Положила на них руки и аккуратно сжала пальцы, нащупывая под плотной тканью мундира напряженные мышцы. Форма сильно сковывала движения, что совершенно не мешало мне — я преследовала несколько иную цель, чем предполагает мой жест. — Что ты делаешь? — спросил командир. — То, что нужно. Не мешай, — ответила я, продолжая массировать его плечи. — Хаа… Все-таки мой питомец неплохо надрессирован. — Тебе явно нравится тема животных. В таком случае напомню, что у меня тоже есть клыки. Мы не поладим, если ты не будешь воспринимать меня всерьез.       Мой тон был ровен и абсолютно спокоен. Не знаю, какая часть меня говорила эти слова, но она точно знала, что делает. Плечи Заксена подернулись от короткой усмешки, вырвавшейся из его груди. Мужчина положил свою руку на мою, снял ее с плеча и за нее же вытянул меня из-за спины. — Завтра ты собиралась в Либералитас, — сказал он. — Да. Пойду сразу после завтрака. — Пойдешь после полудня с моей группой. — А подробнее? — уточнила я.       Командир отпустил мою руку, и я снова села на диван. — Завтра я снова отправлюсь за стены, — сказал он. — Опять на несколько дней? — Нет. В семь выдвигаемся обратно. Ты пойдешь с нами. — Почему в этот раз всего на один день? — Мы почти закончили. Больше нет необходимости подолгу торчать там. Временами будем заходить на несколько часов, но большего не требуется. — Кажется, для тебя это хорошие новости?       Командир промолчал. Вместо слов ответом мне стало привычное легкое искажение губ в ухмылке. Верно. Он никогда не отвечает, если я права. — Собираемся во дворе в двенадцать. Не опаздывай. — Иначе что? Уйдете без меня? — усмехнувшись, спросила я. — Нет, — улыбка стала шире. — Я тебя найду, нацеплю ошейник и всю дорогу буду вести на привязи. Давно руки чешутся посадить тебя на цепь и таскать везде с собой, — лиловые огни его глаз зловеще заблестели. Эта мысль прямо-таки в восторг его приводит, как я посмотрю. — Я не доставлю тебе такого удовольствия, — парировала я. — Буду на месте минута в минуту. — Еще посмотрим, — не сдавался он. — Тебе лучше сдержать обещание. Я не упущу своего шанса, если ты опоздаешь. — Ладно, это действительно серьезная угроза. В таком случае я предлагаю пари. Если я приду вовремя, то… — Отказываюсь, — с улыбкой ответил Заксен, не дав мне закончить. — Мне нет интереса подставлять себя, соглашаясь на твою идею. Просто сдайся и приходи сразу с ошейником. — Ты нарушаешь все правила честного поединка! — возмутилась я. — Разве их может нарушить тот, кто эти самые правила устанавливает? — он уже считал себя победителем и был ужасно доволен собой. — Ну ты… Ты просто невероятен, Закс, — устало вздохнула я, подняла голову и тут же встретилась с цепким взглядом лиловых глаз. Медленно, но верно ко мне пришло осознание. Я растерялась, не зная, уместны ли в данном случае извинения. — Наверное, слишком часто слышала от Инеса, — неловко пробормотала я. — Брось, — голос командира оставался невозмутим. — После всего произошедшего наши отношения сильно изменились. Ты вполне можешь звать меня так.       Действительно. И почему я так застопорилась, будто воришка, пойманная за руку? Мужчина. Теперь Заксен — мой мужчина, и я должна привыкнуть общаться с ним на равных. Что не так просто, учитывая наши статусы. — Тогда что насчет тебя? — неожиданно для себя спросила я. — Ты никогда не зовешь меня по имени. Раз мы подняли эту тему, тебе тоже стоит привыкнуть к этому. Хотя бы наедине.       Он едва заметно напрягся. Его и без того всегда сведенные брови чуть опустились после моей просьбы. — Ладно, — помолчав, ответил командир. — Я буду звать тебя по имени, — на лице Заксена отчетливо читался протест. — Тебе не нравится эта идея, — резюмировала я. — Раньше ты не признавал моей фамилии, но теперь, когда я не преступница, а Гончая, ты считаешь, что я должна заслужить право зваться по имени, верно?       На его лицо легла тень. Он раздраженно цыкнул. — Это нечестно, Заксен. Это ведь ты привязал меня, с таким удовольствием забрал себе. Но продолжаешь относиться как к ручной зверушке. На деле я не твоя личная игрушка, и ты прекрасно знаешь об этом. Как бы тебе ни нравилось говорить обратное. — Вот почему отношения с женщинами вызывают только проблемы, — цыкнул он. — За все приходится платить. За любовь в том числе. Хотя бы человеческим отношением к избраннику, — сухо ответила я.       Быть со мной — его осознанный выбор. Так почему же Заксену так сложно смириться с такой простой вещью?       Я вновь посмотрела ему в глаза. Острый колкий взгляд, но в нем ни капли злобы. Он смотрит на меня совсем иначе, чем в первые наши встречи. Это тот самый взгляд, о котором говорил Эльткрид. Тот же, который во мне заметил Финн. В нем ни капли сладости, но нет тени сомнения, в том, что означает такой взгляд. Не понимаю, как, но я четко чувствую это. Я люблю то, как он смотрит на меня теперь. Но что же его так напрягает? — Ладно. Твоя взяла. Если это то, чего ты хочешь, я буду звать тебя по имени… Рут.       Он произнес эти слова настолько вымученно, что победа не принесла мне ни капли радости. Его сопротивление невероятно сильно, оно ощутимо физически. Но все же это шаг. Маленький, но шаг, который он сделал навстречу мне. — Спасибо за это, — слегка улыбнулась я. Он немного расслабился.       Вот так, пусть и медленно, но постепенно мы привыкнем друг к другу. Путь предстоит небыстрый… — Вот и разобрались, — фыркнул командир и встал. Он скинул мундир, снял галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Как продвигаются твои тренировки? — внезапно спросил он, расстегнув пуговицы на манжетах и закатав рукава. — Инес сказал, ты занимаешься с ним. — Да. У нас что-то вроде взаимовыгодного обмена. Сами занятия… мне очень нравятся. Я давно не тренировалась в паре, к тому же сэр Инес действительно прекрасный мечник и он отлично преподает. Быстро находит сильные и слабые стороны и помогает справиться с ошибками. Думаю, мой навык сильно улучшится, если я буду и дальше тренироваться с ним. — Не сомневаюсь, — хмыкнул Заксен. — Я собираюсь спать. Если есть вопросы, задавай их сейчас. — Спать? Так рано? — я глянула на часы. Время — восемь утра. — Интереснее ничего не придумала? — с насмешкой спросил он. — Я устал. — Ты мало спал, пока был за стенами? — Именно. Мне нужен отдых, не вижу смысла ждать «правильного» времени, чтобы получить его.       К своему удивлению я отметила, что он не выглядит смертельно уставшим. Его кожа бледная и тусклая, но не более обычного. На лице выражение, никак не отличающееся от привычного, а уверенная расслабленная поза ни дает даже и капли ощущения его слабости. Заксен прекрасно владеет собой. Единственный момент, скомпрометировавший его — недавний срыв, но и тот больше относится к испорченному в край настроению, а не к утрате сил. — Раз так, тогда я пойду, — я встала с дивана и направилась к двери. — Хотя… все-таки есть вопрос, — повернулась к мужчине.       Командир вопросительно поднял бровь. — Почему бы тебе не отправить на контрольный пункт кого-нибудь другого, вместо сэра Инеса? Ему сложно работать с бумагами, — я поняла, что это выглядит как жалоба и поспешила исправиться: — То есть, он, конечно, прекрасно работает! Просто я вижу, как плохо это сказывается на нем. Я понимаю, почему ты отдал ему штабную документацию, но на пункте ведь нет ничего настолько важного, чтобы… — Я всего лишь исполнил его просьбу, — перебил меня командир. — Инес просил работать с тобой первое время. Хотел убедиться, что у тебя не будет проблем на новом месте. — Правда? — удивилась я. — Ты не врешь? — А зачем? По мне, это бесполезная трата сил, ни к чему нянчиться с тобой. Но это не тот спор, в котором я не могу уступить давнему товарищу, — как ни в чем не бывало ответил он. — Я даже подумать не могла, что он сам попросит… — В любом случае на этом ваша совместная работа окончена. Инес нужен мне на других позициях, и ты тоже редко будешь работать на пункте. Умелые люди нужны на районах, а не в коморке за столом. Не переношу пустую трату ресурсов. — Тогда кто будет работать там? — Те, кто и раньше. Умники, плохо владеющие оружием. Для них работы становится все больше, им нет нужды размахивать мечом на районах. Чертовы счастливчики.       Он сказал это без тени надменности или злобы в голосе, больше напоминало едва различимую белую зависть. Как забавно. — Тогда зачем вообще ставить кого-то еще на ту работу? — Издержки профессии, — пожал плечами командир. — Иногда приходится отправлять их на другие точки, к тому же никто не отменял выходные и несчастные случаи. Приходится быстро менять планы и расстановку сил. — И что, ты успеваешь быстро справиться со всем этим? — Еще чего? — фыркнул он. — Я не отвечаю за расписание, но контролирую, даю рекомендации и вношу изменения, если считаю нужным. Как в случае Инеса. — Значит, расписанием занимается другой человек. Да, одному тебе выполнять столько лишней работы было бы слишком. Я и не думала об этом раньше. Спасибо, что все объяснил, — с улыбкой сказала я. — Обращайся, — хмыкнул Заксен. — Ну, тогда на этом все. Продолжим в другой раз. Я много чего хочу спросить, но тогда ты освободишься только к вечеру, — усмехнулась я. — До завтра, Закс. — Ага. Не забудь про ошейник, — насмешливо напомнил он, прежде чем закрыть дверь.       Вот же… Командир.       В комнату я вернулась с приятно объявшим мою грудь теплом. Встреча прошла не без казусов, но оставила за собой приятное чувство насыщения вкусной, богатой на тонкие оттенки пищей. Удовлетворение от нашей короткой встречи обволокло меня от макушки до кончиков пальцев и обещало отпускать крайне неохотно. Я была всеми руками «за». …       Раз Заксен теперь почти не будет уходить в Либералитас, значит, мы сможем проводить больше времени вместе? Хотя бы пару вечеров в неделю. Интересно, как он отреагирует, если я сама приду к нему. Посмеется, наверное. Не могу даже представить, чтобы он был искренне рад меня видеть. Вот блин. Я так и засохну в раздумьях и сомнениях.       Мои размышления прервал бодрый гул: — Да что вы все такие дохлые?! Смотреть тошно! — возмутился Атра присутствующим за столом. — Это у тебя в заднице вечно чешется, никак не усидишь на месте, — огрызнулся Маркелл. — Эй! Я просто не хочу всю свою молодость просидеть в четырех стенах в скуке и скорби по своей никудышной судьбе. Вас с такими рожами уже хоронить пора, — закатил глаза парень. — Пошли пропустим по бутылочке. Девок пощупаем. Чего вы скрючились как старикашки? — Алкаш несчастный, — насмешливо цыкнул Ганс. — И следи за языком хоть иногда, — нахмурился Эрвин, кинув на меня обеспокоенный взгляд.       Атра тоже посмотрел на меня. От его хитрого прищура мне стало не по себе. — Значит так, вместо того, чтобы каждый раз фильтровать… — Выбирать выражения! — перебил его Эрвин с недовольным видом. — Не «фильтровать базар», а «выбирать выражения». — Да-да, — отмахнулся Атра. — Так вот, мы просто приобщим тебя к нашему празднику жизни. — Что бы ты ни задумал, я отказываюсь, — остановила его я. — Я не хочу пить или уж тем более, «щупать» кого-то. — Не отказывайся так быстро, — не сдавался светловолосый. — Я не предлагаю тебе пить, просто пошли с нами, развеешься. Ты скоро совсем овощем станешь, если будешь только читать всякую муть и торчать в комнате отдыха. Вон, уже зеленая, вот-вот корни пустишь. — Вместо этого ты предлагаешь пойти с вами в таверну нюхать перегар и пот? — с показательным сомнением спросила я. — Убийственный аромат дешевого алкоголя, от одного цвета которого может проснуться язва, — расплылся в улыбке Атра. — Настоящую ценность данного деликатеса оценит лишь избранный. А эти потные подмышки… — он всей грудью втянул воздух. — Черт, ладно, нет, сегодня я не готов к этому, — с помрачневшим видом он опустился на стол, прикрыв рот рукой. — Пустозвон, — ухмыльнулся Шарль. — Да как-то… все херня. Забейте. — Хрен с тобой, — махнул Маркелл, — а вот я настроился, — он бодро потянулся и встал из-за стола.       Мужчина собрался в таверну, а вместе с ним еще несколько человек. Они перекинулись парой грязных фразочек и покинули столовую под бодрое обсуждение построенных на вечер планов. — На тебя не похоже вот так запросто слиться, — сказал Эш Атре. — Когда вкус жизни слишком остер и интенсивен, мы не способны ощутить тонкие оттенки действительно ценных моментов, — важно выдал парень. — Это ты пытался сказать что-то умное? — Типа того, — усмехнулся Атра. — Я к тому, что если слишком часто торчать там, то вскоре в этой дыре не останется никакой радости, потому что даже особенное событие скоро станет серым и обыденным. Я слишком часто хожу по девкам, мне надо хорошенько соскучиться, чтобы вновь словить кайф. — Когда мы встретились в первый раз, ты тоже взял «перерыв», — вспомнила я. — Ну да, я делаю так временами. — Если тебе нечего делать, просто идем со мной, — вздохнул Эрвин, со скучающим видом выслушавший товарища. — Я собирался за стены. — Я пойду с тобой. Мне как раз по делу, — подал голос Эш. — Давай. Атра? Ты как? — В отличие от вас, у меня завтра нет выходного, — цыкнул Атра. — Неудачник, — усмехнулся Эш. — Да блин! Хрен с вами. Я иду! — Отлично. — Рут? Ты идешь? — спросил Эш. — Нет, — вздохнула я. — У меня другие планы. — Опять в книжки зароешься? — возмутился Атра. — Может быть. Но перед этим хочу немного пройтись. И кое-кого навестить. — Друг среди преступников? Плохая идея, — пожал плечами Атра. — Не друг. Да и общаться мы не будем. Просто хочу убедиться, что этот человек в порядке. Посмотрю и уйду.       Рвение остальных родило желание провести немного времени вне стен штаба. Я не хотела идти в Либералитас или в таверну, но была не против пройтись по улице. Не самая безопасная прогулка, но все будет хорошо, пока я остаюсь начеку. — Ты всего неделю здесь, — подал голос Эрвин. — Гулять одной — не лучшая идея. Ты ведь жила здесь и должна знать, что улицы убежища меньше всего подходят для прогулок. — Однако за все время моих «прогулок», я попала в передрягу лишь однажды. К тому же сейчас у меня есть это, — я показательно положила ладонь на рукоять меча, — и это, — подняла свисток на уровень глаз. — Со мной все будет хорошо. А если что-то случится, рядом всегда есть люди, которые могут прийти на помощь. …       Это было вчера в обед. Еще пара удачно брошенных фраз — и мне удалось убедить ребят не волноваться обо мне, я все-таки пошла на улицы одна. И прогулка моя закончилась тем, что сейчас утро нового дня, а я сижу на кушетке и терплю манипуляции Адаже, промывающего рану на моем бедре. — Неделя, — хмуро проворчал медик. — Ровно неделя, и ты оказалась у меня с глубокой раной. Я надеялся, что мне не придется до конца своих дней беспокоиться о тебе, но ты решила мучить меня до самой смерти. — Мне нечего сказать в свое оправдание, — сквозь стиснутые зубы сказала я. Боль жуткая, не до пререканий сейчас.       Со стороны двери послышался стук, а затем щелчок и голос: — Доброе утро, Адаже. Рут у вас? — из-за ширмы было не видно, но это явно был Эрвин. — Да, — ответил лекарь. — Жди.       Он обработал рану, промокнул и наложил мазь. Следом привычным движением перевязал бедро и сказал: — Поздравляю. У нас появился повод видеться чаще. — Не то, чтобы это было моей целью, — вздохнула я, — но новость не так плоха. В конце концов к постели я не прикована, — и натянула спущенные штаны. — Я рассчитываю, что ты не зайдешь так далеко, если захочешь заработать себе длинные выходные. — Это же не от меня зависит. — Как раз от тебя. Ладно, проехали, спорить с тобой слишком утомительно, — цыкнул медик и вышел за ширму к новому посетителю. — Она свободна, можешь забирать, — кинул он.       Я подобрала трость, выданную лекарем, и вышла следом за Адаже, поздоровалась с Эрвином и спросила, в чем дело. — Тебя командир ищет. — Заксен? — удивилась я. — Ищет меня? — Да, и он ужасно зол. Твой отчет был первым в стопке, он просто озверел, как увидел его. — Вот же… Похоже, у меня проблемы, — с моих губ невольно сорвался нервный смешок. Я старалась сохранять бодрость, но мне стало не по себе от новости Эрвина. — Не волнуйся. Я буду рядом, если хочешь, — приободрил меня Гончая. — Мило с твоей стороны, но я должна справиться с этим сама. Будет вдвойне неловко, если ты будешь видеть, как меня отчитывают. К тому же, мне ведь еще долго работать с командиром, я не могу после каждой своей ошибки прятаться за чужую спину. — То есть ты признаешь, что собираешься часто портачить? — цыкнул Адаже. — Нет. Ты цепляешься к словам. И вообще сегодня ты гораздо более придирчив, чем обычно, — заметила я. — Потому что я ненавижу лечить тебя. Мне не нравится видеть, как ты болеешь. Надоедает. Вечно от тебя одни проблемы. — Разве только от меня? Любой может пострадать рано или поздно. — Ты чаще всех нуждалась в моей помощи. Твое небрежное отношение к себе выводит меня из себя, — раздраженно сказал Адаже, выписывая какую-то бумагу. — Ты знала Адаже до возвращения сюда? — удивился Эрвин. — Да. Я была его ассистенткой. Или вроде того. — Как тесен мир, — протянул он. — Это отдашь командиру, — Адаже из-за стола протянул мне листок. — Больничный. Первое время тебе лучше сидеть максимально тихо и спокойно. Дальше Бранденбург сам разберется, что делать с тобой. И пей это утром и вечером, если боль будет слишком сильной, — он протянул небольшую коробочку с бумажными конвертиками, внутри которых был порошок. — Завтра жду на перевязке. — Хорошо, я поняла. — Тебе нужна помощь? — участливо спросил Эрвин смотря, как я ковыляю к выходу.       Я мягко отказалась и спросила, где командир. Получив ответ, попрощалась с товарищем и пошла в сторону «официального» кабинета Заксена. Я предполагала, что ждет меня, но совершенно не волновалась. Разочарование грызло сильнее страха. Разочарование от самой себя. Вина за травму лежит на мне самой, никакие оправдания не спасут меня, я прекрасно понимала, что полностью провалила проверку на профессионализм. Злость Бранденбурга — ничто по сравнению с собственными обжигающими разум мыслями. «Бесполезна». «Наивна». «Глупа». «Я ничему не научилась». Я думала о том, что командир будет говорить нечто подобное, и морально готовилась услышать в свою сторону массу неприятного, стараясь установить броню попрочнее.       Постучавшись, я вошла в кабинет и поприветствовала командира, вытянувшись в стойку. Он обернулся на мой голос и посмотрел прямо в глаза. Его ледяной взгляд избавил меня от последних надежд на мирную встречу. Я подавила порыв сглотнуть выделившуюся слюну и ждала нападения, сосредоточив силы на удержании внутренней защиты. — Ты будешь каждый раз встречать меня в таком виде, стоит мне упустить тебя из виду? — он кивнул на трость, приближаясь ко мне. — Никак нет, сэр, — отчеканила я. — Впредь я не буду так опрометчива. — Пустой треп, — выплюнул он. — Ты хоть понимаешь, в чем провинилась? — Так точно, сэр. — И знаешь, что я не оставлю это без внимания? — Я в полной мере признаю свою вину и понесу любое наказание, какое вы назначите. На его лицо легла тень. — Пытаешься вывести меня из себя? — Никак нет, сэр.       Я выбрала стратегию отстранения, чтобы как можно скорее покончить со всем этим, но она оказалась ошибочной: Заксен лишь больше разозлился. — Решила отделаться малой кровью? — зло прошипел он, приблизившись ко мне. — Твои жалкие попытки провалились. Прекращай разыгрывать спектакль, если не хочешь нырнуть в яму поглубже.       Его последние слова одним ударом раздробили мою нелепую броню, сорвали с петель дверь, запирающую давно забытую ярость, направленную на Заксена. — И что же ты сделаешь со мной? Кинешь в темницы и изобьешь до смерти? Задушишь? Или утопишь?       Удивление в его глазах сменилось нездоровым блеском, губы сжались в тонкую напряженную линию, складка между бровей стала глубже. — Думай, прежде чем ляпнуть, — прорычал он. — «Думай, думай». Ты постоянно говоришь включить голову, но сам-то понимаешь, за что ругаешь меня сейчас? Я никого не предала, не обокрала и не убила. Ты срываешься на меня за мою слабость. Решил, что если меня не смогли убить другие, это сделаешь ты? — Закрой свой рот! — взревел командир.       Я застыла. Кинув на него взгляд, полный презрения, ответила: — Слушаюсь, сэр.       Это не мой голос. Это голос того негодования, досады и злобы, заполнивших меня до отказа.       Взгляд Заксена холоден как никогда. На его лице застыла маска несдерживаемой ярости. Он постепенно теряет контроль, и я это вижу слишком отчетливо. В глубине лилового пламени его глаз бушевала настоящая буря. Впервые я видела его таким. Он уже не мог оставаться на месте. Отвернувшись от меня, командир отошел на пару шагов и застыл на месте, издалека глядя на серый город за большими окнами. Он стоял ко мне спиной, но я будто видела, как мужчина прикрыл глаза и сжал зубы, стараясь успокоиться. Я молча следила за тем, как он выуживает сигареты, слушала знакомый щелчок зажигалки и видела, как следом за глубоким тяжелым выдохом, из-за его головы выплыло мутное дымное облако. — Дай мне немного времени, — ледяной приказной тон не предполагал отказа. Я еле сдержалась от того, чтобы не поступить ему на зло.       «Будь умнее. Истерикой проблему не решить» — говорила я себе. «Нам обоим нужно постараться, чтобы разрешить ситуацию. Желательно при этом не убив друг друга».       Я не сдержала ироничный смешок. Он не остался незамеченным. — Что еще? — грубо спросил Заксен, не оборачиваясь. — Да так… Я лишь подумала, что довольно опасно составлять семью из двух мечников. Ссора может закончиться чем-то куда страшнее криков и слез. — Рука тянется к мечу, а? — хмыкнул командир и выдохнул новое облако дыма.       В зале вновь воцарилось молчание. Вид курящего Заксена, старающегося задавить свою злобу, действовал на меня медитативно. Я думала над тем, что если даже Бранденбург пытается обуздать чувства, то и мне удастся. Впрочем, сам факт того, что он первым отказался от продолжения сцены, уже одним быстрым движением затушило вмиг родившееся в душе пламя. От него остались лишь влажные шипящие угольки и тонкий скромный дымок. Буря утихла так же быстро, как началась.  — Терпеть не могу идиотов, прущих напролом, — внезапно заговорил Заксен. — Тех, кто не учится на своих ошибках и игнорирует реальность, зарывшись в своем идеальном мирке. И хоть ты подходишь под это определение, надеюсь, ты понимаешь, что я зол не только поэтому.       Он сделал новую затяжку и продолжил: — Я в бешенстве от того, что ты так просто позволяешь обхитрить себя. Но еще больше от того, что ты могла быть не ранена, а убита.       Я молчала. — Подобное может произойти с каждым. Тебя или меня могут убить в любую минуту. Кто угодно. Поэтому ты и должна сохранять бдительность.       Он наконец повернулся ко мне. — Жить надоело? Как, черт возьми, ты можешь быть так беспечна? Если тебе плевать, где и кому ты отдашь свою жизнь, к чему был весь тот безобразный пафос, что хлестал из тебя фонтаном? — Прошу тебя, успокойся, — попросила я. — Я совсем не хочу ссориться с тобой. Это глупое происшествие не стоит стольких нервов. Мы начали спор на ровном месте, давай попробуем поговорить спокойно.       Мужчина нахмурился сильнее, прикрыл глаза и медленно выдохнул. Вновь посмотрел на меня. — Тогда расскажи, что там произошло, — сказал он, сложив руки на груди. — Ты уже знаешь, я все изложила в отчете. — Предпочту услышать от тебя полную версию, — строго ответил командир. — Начиная с того, почему ты оказалась одна в переулке в поздний час.       Я вздохнула и собралась с силами. — Ладно, расскажу. Но много нового ты не узнаешь, там не произошло ничего сверхъестественного. — Меня это устраивает. Идем.       Он направился к столу для заседаний. Отставив стул для меня, сел напротив и жестом приказал садиться. — Как мило с вашей стороны, командир, — съязвила я и села на предоставленный мужчиной стул. — Не ты ли предпочла начать разговор спокойно? Если передумала, мы можем продолжить там, где закончили, мне же проще. — Я теперь понимаю Адаже. Споры действительно очень утомляют, — вздохнула я. Резкий всплеск и такой же внезапный спад эмоций выбил из меня всю спесь, мне даже разговаривать не хотелось. — Я пошла в город просто чтобы немного отдохнуть от рутины. Я думала погулять немного и вернуться в штаб, но перед этим решила навестить Давра. — Кто это? — Мужчина, которого я защитила от бандита. У него есть дети, они сильно болели после эпидемии, я дала ему денег на еду и лекарства, но он подвергся нападению из-за этих монет. Подумать только, я хотела спасти его, но в итоге спровоцировала покушение, чуть не погибла сама и оказалась спасена тобой. Просто безумие. — Верно. Ты вечно встреваешь в неприятности. И каждый раз все заканчивается травмами. — Сам факт того, что я попала тебе в руки и осталась жива, уже до крайности поразителен. Возможно, я не так неудачлива, если сейчас ты беспокоишься о том, как продлить мне жизнь, а не о том, как ее отнять. — Не отвлекайся. Продолжай. — Да, точно. Я действительно ходила проведать того мужчину. Если тебе интересно, с ним и его мальчишками все в порядке, Давр получил у Гочних лицензию и открыл мастерскую. — Теперь понял, о ком ты. Никто не открывает мастерские по изготовлению игрушек. Этот чудак был одним из первых, кто пришел к нам. — Вот как, — улыбнулась я. — Я рада, что он так быстро воспользовался предоставленным шансом. Вчера я провела у него в гостях слишком много времени. Когда я собралась в штаб, уже темнело. С этого момента и начинался мой отчет. Я была в районе восемь-си, когда ко мне подошел мальчик. Он выглядел голодным и уставшим, очень просил денег на еду. Говорил, его младшая сестра может умереть, если ему не помогут и что-то про то, что его прогоняют из пункта, не дают еды. Дальше ты сам знаешь, — смутилась я. — Нет уж. Договаривай.       Я снова вздохнула, собралась с силами и продолжила: — Когда я достала кошелек, мальчишка выхватил его и пытался убежать. Я сразу среагировала, схватила его за руку, но пришлось отпустить, потому что на меня собирались напасть со спины. Как выяснилось, это был мужчина средних лет, возможно, отец ребенка. Они действовали вместе. Когда мужчина понял, что они могут попасться, хотел начать бой, но передумал, ведь я уже была готова атаковать. Мне удалось схватить мужчину, но мальчик, увидев это, кинул в меня камнем. Я увернулась, но из-за этого отвлеклась и пропустила удар бандита. Он всадил мне заточку в бедро и удрал вместе с мальчиком, когда я ослабила хватку из-за боли. Я использовала свисток, чтобы позвать на помощь, но эту парочку так и не нашли. Либберман остался со мной, помог остановить кровотечение и добраться до лазарета. Когда Адаже закончил с ногой, а обезболивающее подействовало, я написала отчет. Вскоре я отключилась, потому не знаю точно, кто отнес его. — Какое обилие деталей, — хмыкнул командир. — В отчете лишь пара предложений о том, что мужчина, защищая ребенка, нанес тебе травму и сбежал. На деле тебя ограбили, покалечили, и, вполне возможно, могли убить.       Мужчина вновь приложил к губам забытую сигарету, затянулся и с непроницаемым лицом посмотрел на меня, медленно выдохнув в сторону. Плотное облако расплылось в воздухе и обжигающим душным комом осело в легких. — Я никак не возьму в толк, откуда в тебе столько доверия к людям после предательств и нападений. Ты либо совершенно глупа, либо не способна учиться на своих ошибках. Вот и те самые слова, которые я готова была услышать с самого начала. Я знала, что это случится, но теперь я уже не была так уверена в собственной защите. — Меня бесит не то, что ты пошла в город одна, но то, что ты совсем не думаешь, прежде чем броситься грудью на лезвие, — строго сказал командир, глядя мне в глаза. По спине пробежали нервные мурашки. — Сколько раз нужно повторить, что ты теперь живешь в опасном месте? Сколько предупреждать об истинной сути твоих любимых горожан? Наверняка не я один повторяю это из раза в раз. Сейчас я работаю над тем, чтобы сделать эту землю спокойней, но мы окружены преступниками, а не обычными жителями. Никакие реформы не избавят нас от опасности. Никогда наш мир не освободится от крови. И если ты не способна запомнить эту истину, ты зря вернулась сюда. — Я поняла свою ошибку и постараюсь быть аккуратнее. — Это я уже слышал, — отмахнулся Заксен. — Не верю. И не поверю, пока не увижу подтверждение твоим словам. — Почему ты так строг ко мне? Ничего серьезного не случилось. Я ранена, но все еще жива. — Все еще, черт побери! — внезапно взорвался он, чуть не вскочив со стула. — Проблема именно в том, что такими темпами ты подохнешь раньше всех, — Бранденбург сделал над собой усилие, чтобы сбавить тон, но вместо спокойствия его голос выдавал едва сдерживаемую ярость. — Ты просто игнорируешь нынешние реалии. Тебе плевать на установленные правила просто потому, что ты считаешь себя слишком хорошей для них. Ты же у нас не убийца, верно? — зло съязвил командир. — У Гончей пасть в крови, чтоб тебя! А если ты все еще домашняя карманная собачонка, что любит всех и вся просто за их существование, тебе здесь не место. — То есть ты хочешь сказать, лучше бы я не возвращалась?       Он откинулся на спинку стула и с хмурым видом протер глаза, приходя в себя. Заксен молчал некоторое время, но когда вновь заговорил, голос его был спокоен: — Я хотел бы перестать волноваться за тебя зная, что ты в безопасности или хотя бы можешь постоять за себя. Здесь первое неосуществимо, а во второе я больше не верю. Одна мысль о том, что тебя прирежет какой-нибудь мудак из переулка, выводит меня из себя. — Тебе стоит перестать так беспокоиться обо мне. Я уже не могу и не хочу возвращаться наверх. Вместо того, чтобы жалеть о своем решении, я научусь… Научусь быть жестче. Я приму ваши… наши правила. — Ты говоришь это лишь чтобы успокоить меня и поскорее закончить разговор, — раздраженно кинул командир. — Такими темпами он ни к чему не приведет, — вздохнул мужчина. — Я перенаправлю тебя на административную работу. Ты больше не будешь патрулировать улицы. — Что? Но почему? Ты и так дал мне безопасный район, и у меня не было проблем там. Я ведь влипла в свое свободное время, а не провалила работу. — Я не верю, что в один миг ты можешь откинуть то, к чему привыкла за годы жизни в Верхнем мире. Ты медленно адаптируешься. Если бы не помощь посторонних, тебя бы давно сожгли в печи.       Вторая группа… — Нет. Я не согласна с таким раскладом. Если и назначать меня на административную работу, то лишь за заслуги, а не за слабость. Тем более так ты заберешь место у того, кто его действительно заслужил. Я не один год патрулирую улицы и ловлю преступников, и здесь хочу заниматься тем же, раз уж мне изначально дали такое задание. Я не хочу забирать чужое место, когда сама в состоянии справиться с физической работой. Ты сам говорил, что я нужна тебе на активных позициях, так позволь мне теперь остаться там, — едва не вымаливала я.       Командир задумался. Он молча смотрел на меня и думал. И думал. И думал. Мои нервы были на пределе. — Хорошо, ты останешься на своем посту, — наконец сказал он.       Да, победа! — Спасибо! — Но не думай, что избежишь наказания, — ледяной голос разбил вдребезги мою мимолетную радость. — Через пару дней, когда боль станет меньше, я дам тебе особое задание. И две недели после больничного ты будешь работать на пункте. — Две недели? Ты уверен? — Это мой приказ, и он не обсуждается. — Резонно. Я не буду противиться твоему решению. — Это в твоих же интересах. На этом все, можешь идти. — Есть.       Я подобрала трость и направилась к выходу. Командир зло чертыхнулся, послышался мощный удар, стоило мне закрыть за собой дверь. Лучше не попадаться ему на глаза в таком виде, похоже, Заксену тяжело смотреть на меня.       Я кое-как добралась до библиотеки, взяла с полки книгу и плюхнулась в кресло. Читать не хотелось, но я не знала, чем еще занять себя сейчас, когда я даже ходить нормально не могу. Я устало вздохнула и протерла глаза, как командир недавно. Сегодня я должна была идти вместе с Заксеном в Либералитас, а место этого чуть не разругалась в пух и прах из-за ерунды. Наверняка и ему предстоит непростой день в чужом районе после столь неприятного утра. Подумать только, сколько нервов и сил отобрало такое незначительное событие. — Ты вернулась, — Эрвин подошел ко мне и, кивнув на ногу, с участливым видом спросил: — Болит? — Ну, терпеть можно. Не смертельно. — Тогда ладно. Как все прошло у командира? — Более-менее. По крайней мере ран больше не стало, — усмехнулась я. — Но меня сняли с поста на две недели. — Еще легко отделалась, — улыбнулся парень. — Я даже не знал, чего ожидать, когда увидел его. Поверить не могу, что он так разозлился лишь из-за травмы. — Я тоже. — С другой стороны, наверное, его можно понять. Раз он помог тебе вернуться наверх, вы были близки? Никому не понравится, если дорогой человек попадет в неприятности. Хотя тут более уместно беспокойство, чем злость. — Он разозлился потому что я позволила преступникам обмануть себя, из-за чего пострадала. Командир не один раз говорил быть осторожней, — я не сдержала очередного усталого вздоха. — А, так вот, в чем дело. — Тебя нужно было отстранить от патрулирования навсегда, — из-за шкафов вышел Гайтен и встал напротив, раздраженно глядя на трость у моей ноги. — Снова прятался? — хмуро спросила я. — Такая слабая и неразумная девчонка просто не способна выжить здесь больше двух месяцев, — Гончая проигнорировал мой вопрос. — Ставлю на то, что в следующем полугодии тебя здесь уже не будет. Раз командир так дорожит тобой, его ждет большая потеря. Хотя я совершенно не понимаю, что он нашел в тебе. — Оставь меня в покое, прибереги желчь на кого другого. Что бы ни случилось со мной, тебя это не касается. Если ты вышел только чтобы унизить меня, просто заткнись и проваливай, не трепи нервы, — отмахнулась я.       У меня не то настроение, чтобы ссориться с ним и что-то выяснять. «Просто уходи уже» — раздраженно думала я. — Да нет, я хочу поговорить. Заодно насладиться зрелищем, — ядовито ухмыльнулся Гончая. — Боги, Гайтен, оставь ее в покое, — Эрвин закатил глаза и повернул Гончую за плечо к выходу, подталкивая в спину. — Идем уже, дай ей отдохнуть. — Эй! — Гайтен вяло сопротивлялся и хотел было скинуть руку товарища, но хватка Эрвина оказалась крепкой, к тому же брюнет был на голову выше своего коллеги. — Хорошего дня, Рут, — дружелюбно махнул мне Эрвин. — Увидимся. — Да. И тебе хорошего дня.       Парень улыбнулся мне и вытолкнул Гайтена за порог, сам же скрылся вслед за ним. Я еще слышала их пререкающиеся голоса в коридоре, но не могла разобрать слов, слабое беспорядочное эхо голых стен надежно укрыло их обсуждение.       Похоже, все, что мне остается в ближайшие дни — ждать «особого» задания командира.