Белым по черному

      Оля открыла глаза и удивилась тому, что под утро сон всё-таки сморил её, правда, поспала совсем немного: последний раз смотрела на время в ожидании звонка или входящих сообщений в четыре, а сейчас всего-то шесть. Не выспалась, конечно, но разлёживаться некогда — пора вставать и собираться на занятия. Вот только мысли совсем не об учёбе. Оля очень волновалась: не было ещё ни одного вечера, чтобы Миша ей не позвонил или не написал. Ни одного, кроме вчерашнего…       Из зеркала в ванной комнате на неё смотрело заплаканное отражение с покрасневшими глазами, и Оля только головой покачала: вот увидит её Миша такую — опять волноваться будет. И снова проверила сообщения в айфоне, в надежде, что Миша написал, но ничего не изменилось.       Пришлось вставать под холодный душ, чтобы взбодриться. Бессонная ночь даром не прошла: голова болела, под глазами залегли синяки — красавица та ещё.       Наскоро выпив кофе, Оля вернулась к себе, застелила диван и собрала сумку, осталось одеться и идти. С удивлением она обнаружила, что лифчик, далеко не новый, стал категорически мал — жал так, что грудь болела. Но с её первым размером вполне можно обойтись и без него: если поверх тонкой футболки надеть мохеровый свитер, то никто ничего и не заметит. Убедившись, что так и есть, Оля осталась довольна собой. «Надо попросить деньги у папы и купить новое бельё. И чего это грудь вдруг выросла? Хотя это хорошо, наверно», — неуверенно подумала она, захлопывая входную дверь. Но это всё потом, а сейчас надо спешить.       Выйдя на улицу, Оля не удержалась и снова посмотрела, нет ли новых входящих сообщений. Их отсутствие вызывало уже нешуточную тревогу, и она решила, что Миша важнее учёбы. Ничего страшного не случится, если она разок нарушит правила и пропустит занятия. Всё равно толку не будет — находясь в неведении и волнуясь, Оля не сможет воспринимать информацию.        В вагоне метро Оля всё время оглядывалась в поисках своего охранника, но его нигде не было, и она решила, что Миша охрану снял за ненадобностью. Эта мысль ударила в самое сердце. «Если моего стража со мной нет, то на это есть всего лишь две причины. Первая — угрозы больше не существует, а вторая — я не представляю никакой ценности, то есть просто больше не нужна, Миша меня бросил…» — думала она.       Оле стало так горько, что очень захотелось разреветься прямо в голос. Но со всех сторон находились люди, и она сдержалась. В любом случае она едет к нему, зачем же себя накручивать, вот приедет и спросит, пусть в глаза ей скажет. И почему не позвонил вчера — тоже пусть скажет, ну хоть СМС прислать мог же!       Снова распалив себя, Оля вышла на нужной станции и, пересев в маршрутку, доехала до офиса.       Народ шёл на работу. У входа образовалась очередь, потому что каждый сотрудник должен был предъявить пропуск и расписаться в журнале. Оля растерялась, хотя пропуск у неё был, только ни в каком журнале она расписываться не собиралась. И вообще её вдруг посетила мысль, что зря она приехала сюда. Можно было позвонить ему с утра самой или ту же самую СМС-ку отправить. Люди здесь работают, а не отношения выясняют.       Хорошая и умная мысль пришла в голову слишком поздно, когда и на занятия не попала, и уже почти в здание компании вошла. Даже на секундочку подумалось, что можно развернуться и уйти незамеченной, но тут её взгляд наткнулся на очень знакомую физиономию той самой тётки, которую Миша брал с собой в Америку и которая интервью журналистам давала. Оля пристроилась позади Натальи — а она хорошо запомнила, как зовут соперницу, — и стала слушать её разговор с ещё одной сотрудницей - судя по приготовленному пропуску.       — Наташ, — спрашивала тётку её спутница, — ты вчера у шефа-то счета подписала?       — Нет, не до того было, — Наталья заговорщицки улыбнулась, — но я его дождалась, и мы прекрасно провели вечер.       — Да не заводит он, — спутница Натальи с недоверием на лице показала пальцем вверх, — отношений с сотрудницами! Знаешь, сколько желающих находилось? Не тешь себя надеждой.       — Так то с другими, — рассмеялась Наталья, — а меня вчера домой подвёз и на чай зашёл. Хорошо посидели. Вот так вот, я своё не упущу, помяни моё слово! А сегодня я снова счета подписывать пойду… Вчера же не успели. И с его мамой мы вместе праздник готовим. С мамой! А это тебе не шутка, он маму любит и слушает — как она скажет, так и будет. И пусть он говорил советоваться с этой грымзой Анжелой из приёмной, но мы как-то без неё обходимся. Так даже лучше, ей некогда, и всё в наших руках. Так что наступаю я на шефа по всем направлениям, и скоро всё это, — она руками продемонстрировала что, — будет моим.       Оля совсем сникла. Так вот почему Миша вчера не позвонил! Конечно, ему не до неё было. Вот теперь точно захотелось развернуться и уйти, но охранник уже заметил её, и она протянула ему свой гостевой пропуск.       Пока Олю проверяли металлоискателем, пока рассматривали пропуск, Наталья с подругой прошли к лифтам и скрылись в одном из них.       Подниматься в приёмную больше было незачем, видеть Мишу — тоже. Выйти из здания, когда в него все входили, не представлялось возможным. Оля решила переждать минут десять, а как только народ разойдётся по своим рабочим местам — ретироваться и отправиться домой и уж там выплакаться вволю. Хотя предательские слёзы не ждали, а уже катились по щекам.       Оля спряталась за пальму, чтобы не привлекать к себе внимания, и вздрогнула, когда на плечи легла чья-то рука. Подняла глаза и увидела перед собой Мишу.       — Что случилось, Заяц? Ты здорова? Почему плачешь? Кто обидел?       Оля глянула на его уставшее обеспокоенное лицо и не смогла произнести ни звука. Он забрал у неё сумку, в который раз удивился её тяжести и, взяв Олю за руку, прошёл к лифту, ведущему в приёмную. Затем завёл к себе в кабинет.       — Заяц, что случилось? Ты прогуливаешь занятия ведь не просто так? Куртку снимай, сейчас чай пить будем.       Оля отрицательно покачала головой.       — Не надо чая, я пришла сказать, что между нами всё кончено. — На последнем слове она всхлипнула, попыталась сдержать рыдания, но у неё ничего не получилось. А он рассмеялся и прижал её к себе. Расстегнул замок куртки, стянул её и бросил на стул.       — Ну всё, моя маленькая, перестань плакать. На меня обиделась, что ли? Так у меня такой день вчера был, что врагу не пожелаешь. Простишь? Что мне сделать, чтобы простила?       — А потом ты с Натальей… — Оля снова взвыла.       — Заяц! Мы договаривались, что ты мне будешь верить и доверять.       — Но она сама… сама рассказывала… я за ними у входа стояла. Ты её домой отвозил?       — Да, отвозил, но это ничего не значит. Её тут Витя чуть не пристрелил. Ситуация анекдотичная, после дурного дня хоть что-то смешное вчера произошло. Заяц, у тебя загранпаспорт есть? — Миша резко сменил тему разговора, пытаясь не зацикливаться на Наталье.       — Нет. Зачем он мне? — пожала Оля плечами.       — Как это зачем? На майские полетим вместе в Лондон. Я по делу, а ты со мной, заодно погуляем. Пойдём умоемся, слёзы высушим и будем жить дальше, — улыбнулся Миша.       — Как? — всё ещё сердито спросила Оля.       — Вместе, Заяц. А ещё — долго и счастливо. Пошли в туалет глазки мыть.        Анжела принесла чай с круассанами, Оля поела, а потом на неё накатила усталость и захотелось спать. Думала сбежать домой, но Миша не дал. Зашёл в подсобку, принёс подушку с пледом и уложил её на диване. Анжелу же попросил никого к нему не пускать, кроме Виктора. Оля почти спала и сквозь сон слышала, как Анжела отпрашивалась с работы на пятницу, потому что вечером ей предстояло знакомство с родителями жениха, а Миша обрадовался, отпустил и сказал, что тоже обязательно там будет.

***

      На следующий день Оле было жутко стыдно за своё поведение. Миша нянчился с ней, будто с малым ребёнком, а она вела себя, как истеричка припадочная. И что с ней происходит? Вот кем-кем, а истеричкой она никогда не была. А теперь стала. Сама поражалась и своей нынешней слезливости и перепадам настроения. Вчера ревела, зато сегодня всё у неё хорошо, просто замечательно.        И паспорт свой заграничный Оля после обеда получит, а потом они с Мишей поедут оформлять визу. Майские праздники-то совсем скоро. А там их ждёт Лондон.       В университете от хорошего настроения не осталось и следа. Олю отчитал за беспричинный пропуск — сначала преподаватель, а потом и заведующий кафедрой. И чтобы такие фокусы больше не повторялись, девушку отправили к декану за разрешением на отработку. Она и пошла, деваться-то некуда.        Всю дорогу придумывала уважительную причину вчерашнего отсутствия, а потом решила сказать правду. Разве беспокойство за близкого человека — не причина?       Оля только ступила на ступеньки, как дверь деканата раскрылась и навстречу ей выскочила Людка.       — Привет, подруга! — радостно прокричала она. — Ты куда и зачем?       — Я день пропустила вчера. Декан у себя? — спокойно спросила Оля, а сама подумала, что так кричать вовсе не обязательно, она не глухая.       — У себя, я только что от него. Посмотри сюда. — Людмила протянула руку чуть ли не под нос Оле. На безымянном пальце красовалось совершенно безвкусное, но, видимо, достаточно дорогое кольцо с большим несуразным камнем. — Вот, меня Олежек замуж позвал. Смотри, какое кольцо подарил, дорогу-у-у-ущее!       Оля равнодушно пожала плечами.       — Поздравляю.       — Если хорошо будешь себя вести — приглашу на свадьбу. Так что я почти мужняя жена, и ребёночек у нас скоро будет, и к Олежику в загородный дом я перееду. Всё я успела в жизни! — пропела она. — Ах, Людочка! Ах, молодец! Ну что ты, Ольга, смотришь, как рыба? Завидно? Ну сознайся! Твой старпёр тебя замуж-то не зовёт, потрахает и бросит. А я теперь домохозяйкой буду. Вот документы забрала, на фиг мне эта медицина… учишь, как проклятая, а потом копейки считать — не по мне. Всё, бывай. О дате и месте регистрации сообщу.       Оля слушала её и мечтала лишь об одном — чтобы та ушла. И втайне радовалась: не придётся больше с Людкой пересекаться на занятиях. А так Бог с ней, пусть будет счастлива с Олегом. Оле абсолютно всё равно.       Сообщение на телефон, что Миша её уже ждёт, пришло, когда Оля с деканом разговаривала. Он лишь головой покачал и сказал, что любовь крутить можно только после третьего курса, а пока рано. Вон одна уже и забеременеть успела, и документы забрала, а чьё-то место почти год занимала. Оля поняла, что это он про Людку, и пообещала, что будет учиться, несмотря ни на что, и пропуски системой не станут.        А как из дверей вышла, сразу в объятия Михаила попала. Конечно, рассказала и про Людку, и про её замужество, и про отработку, на четверг назначенную.       — Заяц, а ты тоже замуж хочешь? — совершенно серьёзно спросил Михаил, выруливая с парковки.       — Миш, ну вот кто так спрашивает? И что я, по-твоему, тебе отвечать должна? «Позови-ка ты меня, Мишенька, замуж»? Может быть, мне ещё на колени встать?       Он расхохотался.       — Оль, не смеши меня, я за рулём. Просто когда звал — ты отказала.       — Я?!       — Ты.       — А когда ты звал? Я что-то не заметила.       — Я тебя просил ко мне переехать. Что ты ответила?       — А-а-а-а, — озадаченно произнесла Оля, — так это ты меня замуж звал, а я-то, глупая, не врубилась. И что теперь делать?       Оля улыбалась, настроение было превосходное.       — Теперь ждать лета — что нам ещё остаётся? — да к сессии готовиться, — шутя ответил Михаил.

***

      В четверг Оля пришла домой поздно, отработка заняла много времени. Но она всё ответила и пропуск закрыла. Вошла, а дома переполох. Отец с мамой на кухне что-то обсуждают, Дима с ними.       — Сын, ну как ты мог вот так взять и устроить практически экспромт?! — слышался расстроенный голос матери.       — Не хотел вас волновать. Мама, это просто ужин, ну придут ещё два человека, один из которых восьмилетний ребёнок. Торт я куплю.       — Не надо, покупать, Димочка, — Оля вошла на кухню, — я спеку. И вообще, всё успею приготовить, если вы мне поможете.       — Спасибо, систер. — Дима чмокнул Олю в щёку. — Я полностью в твоём распоряжении.

***

      Оля накрывала на стол в большой комнате. Расставила тарелки, разложила приборы. Достала хрустальные фужеры. С одной стороны, ей было хорошо и радостно. Дима нашёл своего человека — это же просто прекрасно. С другой — она настолько привыкла к присутствию брата рядом, что отпускать его не хотелось. Вот такая вот эгоистка. Оля даже ногой топнула, чтоб грешные мысли из головы вышли. Главное — счастье брата, а с его женой она уж как-нибудь подружится. Это не Регина и не Ира, Анжела — замечательный человек и Диме подходит. Так успокаивала себя Оля.       С работы вернулся папа, быстро вымыл руки и стал помогать дочери. Вскоре подоспела и мама.       — Серёжа, — обратилась она к отцу, — почему нельзя было устроить встречу завтра или в воскресение, к чему такая спешка?       Отец пожал плечами,       — Марина, заявление в ЗАГС они подают сегодня, вот и отметить решили тоже сегодня, к тому же Миша на все выходные забирает Олю к себе, так что сегодня очень даже удобный день.       — Интересно, он сегодня придёт? Его приглашали?       Отец пожал плечами.       — Понятия не имею. А что, его приглашать надо было? Он и так всегда гостит у нас в пятницу. Я думал, что присутствие Михаила — дело само собой разумеющееся. Оля, что молчишь?       — Я тоже думала, что он придёт, как всегда. Ничего не говорила и планы не спрашивала. Кстати, загранпаспорт я получила, визу должны в понедельник–вторник поставить. И я увижу Лондон, — радостно поделилась она новостями с родителями.       Разговор был прерван звонком в дверь. Открывать поспешила Марина. Она обняла и поздравила Диму, потом поцеловала Анжелу, и тут сзади раздался обиженный детский голос.       — Пустите меня скорее, я же тоже хочу посмотреть.       Дима повернулся и со смехом пропустил девочку вперёд.       — Прости, малышка. Мама, знакомься, это теперь моя дочка — Полина. Поля, а это твоя новая бабушка — Марина.       — Папа Дима, а зачем мне ещё одна бабушка, у меня же одна есть?        Она развела в стороны руки и всем своим видом выражала удивление. Марина рассмеялась, чем удивила всех членов своей семьи, и, наклонившись к девочке, произнесла:       — Много бабушек не бывает. Пошли мыть руки и за стол, ты кушать-то хочешь? Сейчас ещё с дедом познакомишься и с тётей Олей. Дима, что ж вы маму Анжелы к нам не позвали?       Оля смотрела на всё происходящее и поражалась собственной матери — такой живой она её никогда в жизни не видела.       За столом Полинка уселась между Мариной и Сергеем, а они с ней беседовали и подкладывали в тарелку разные вкусности. Всем было хорошо, и только Оля поглядывала на часы в ожидании Михаила.        Звонок в дверь был слишком настойчивым, Миша бы так не стал звонить. Встать Оле Дима не дал, пошёл открывать сам.       — Зачем ты пришла? — раздался его возмущённый голос.       В коридоре сразу оказались все. Оля, Сергей с Мариной и Полинка с Анжелой. Регина, а это была она, обвела всех взглядом, полным ненависти и превосходства, и расхохоталась.       — Так я не вовремя! Димочка мне замену в дом привёл? Смешно, ой как смешно! Но хорошо, что своими глазами я всё увидела. Я-то, по доброте душевной, шла вас всех на свадьбу дочери пригласить, но теперь не стану. Варитесь в своём котле, неудачники! Дима, а тебе не противно за господином Фадеевым подстилку подбирать? Он как на твою сестру перекинулся, так секретутку тебе сбагрил? Благородно.        — Пошла вон, — буквально прошипел Дима и стал наступать на Регину, выталкивая её из квартиры. Она испугано отступала, не ожидая такой реакции, и, пятясь, наткнулась спиной на незамеченного никем Михаила. Попыталась обойти его, чтобы сбежать, но он не дал ей этого сделать, схватив за руку. Михаил был в ярости, а Регина не могла отвести от него взгляда, понимая, видимо, что путей для отступления у неё не осталось — она сама загнала себя в ловушку. Глядя ей в глаза, Миша с угрозой произнёс:       — Скажи спасибо, что не в моих правилах бить женщин. Проваливай отсюда, дрянь!        Он отпустил её и пропустил к лестнице. Оглядел всех присутствующих, заметил Марину, прижимающую к себе перепуганную Полинку, побледневшую Анжелу и Олю, готовую вот-вот разреветься. Улыбнулся радостно и произнёс:       — Как приятно, когда вся семья встречает меня с работы. Кормить будете, товарищи родственники?       Мише удалось разрядить атмосферу, все разом загомонили, Дима радостно улыбнулся ему, а Марина всех снова позвала к столу. Мише досталось почётное место рядом с Сергеем Владимировичем. Он взял Олю за руку и, глядя с нежностью ей в глаза, надел на безымянный палец кольцо.       — Пусть все знают, что ты моя, — сказал он и, не желая смущать, поцеловал её в щёку. А Оля не могла отвести взгляд от подарка. Нет, колечко не было вычурным, просто ободок белого метала, сужающийся к ложу, в котором разместился необыкновенной красоты сверкающий прозрачный камень, но эта простота была обманчива. Оля не особо разбиралась в украшениях, но догадывалась, что такое колечко лучше оставлять дома, хотя снимать его не хотелось.       — Я и так твоя, разве нет? — всё же смутилась она.       — Моя, — ответил Миша.       — Ой, какое красивое у тебя колечко! — Полинка рассматривала руку Оли. Потом подняла глаза на Мишу и спросила: — Дядя Миша, а ты мне такое подаришь?       Все рассмеялись.       — Нет, Полечка, я тебе другое подарю, а лучше — серёжки на день рождения. Договорились?       — Конечно, только ждать долго, — хитро блеснув глазами и пожав плечами ответила девочка.       Все опять засмеялись. Дальше вечер был наполнен теплотой и уютом — настоящий семейный праздник. А об инциденте с Региной никто и не вспоминал — и она, и Люда остались в прошлом, которому здесь не было места.