Цунами

Неоновая фиолетовая лента, протянутая над широким окном в неизвестной ей квартире, слепила своим ярким светом напряженные зрачки. Темные волосы, разбросанные по широким плечам, прилипали к влажной, от недавних поцелуев с Наташей, шее. Никуда она с ним не поехала. Признаться самой себе, что испугалась даже стыдно, а не признаться вовсе не имеет ничего особенного в списке последствий. Настя предпочла душную толпу, громкую музыку и подругу рядом, которую могла быстро оттрахать в одной из комнат. Но все это не утешало её, злило и просто напросто не давало покоя, чтобы она не предпринимала. Пила — не пьянела, курила — не дурела, трахалась — не получала удовольствия. Все настолько зашло в тупик, что Настя то и дело токсично вздыхала и пыталась раствориться в пространстве мрачной квартиры. -Зай, — её слащавый голос, словно тягучая карамель, растекся где-то под коркой, — тебе плохо? — Настя усмехнулась, убирая ладонь с лица, которой прикрывала расширенные зрачки. Наташа выглядела потрепанной, но даже в таком столь сексуальном наряде уже не заводила её. Петрова только устало покачала головой и резко поднялась с прогнившего кресла. -Я ухожу. — Сквозь музыку её почти не было слышно, но подруга услышала и недоумевающе вскинула брови. -Ты же обещала! — Настя выдохнула, закусывая нижнюю губу до крови и металлического вкуса на языке. Отказываясь, может подписать себе приговор на ограничение полномочий до следующей вписки, а так впринципе она ничего не теряет, потому просто молча проходит мимо и на ходу поправляет ремень от черных джинс, одетый наспех. -Зай! Ты к нему да? — Настя резко остановилась. Чего-чего, а о её фетише на взрослом мужике в строгом костюме, данная группа лиц не должна была знать. Девушка так же резко обернулась, подойдя к Гончаровой вплотную, внимательно посмотрела в зеленые глаза. — К нему, да? — Уже не так уверено повторила Наташа, пытаясь скрыть свое волнение, взятое от ядовитых темных глаз, прожигающих в ней дыру. В ту же секунду чувствует грубую хватку на шее и толчок на себя. Весь внутренний мир Петровой пылает, хочется прямо здесь отодрать её за длинный язык, но особого желания нет, потому просто смотрит в глаза и пытается добиться своей цели, сломить внутреннее нутро. С Гончаровой это сложно, но возможно. Когда пальцы еще сильнее сжимают шею, та слышит хриплый стон падающий с пухлых губ подруги. Она готова задушить эту змею, но все же любит её, несмотря на её стервозный характер и шлюший стиль жизни. Настя приближается к губам и едва касается их, совершенно забивая хер на наблюдателей. -Сайонара, Китти. — Недавая времени на раздумия, Настя быстро исчезает из квартиры, не забыв захватить черную косуху с кухни, карманы которой скрывали пачку сигарет, зажигалку, телефон, наушники, пару резинок и пачку мятной жвачки. Стандартный набор по мнению Наташи. Настя же исключила бы резинки, они ей нахер не нужны, так как её половая жизнь намного скуднее. Да к тому же не горит она желанием отдаваться какому-то сопляку. Настя встряхивает головой, вновь отгоняя мысли, сводящиеся в один пазл. Ступенька за ступенькой, выходит из подъезда. Прохладный осенний ветерок растрепал длинные волосы. Чтобы не мучаться, Настя быстро перевязала их в хвост. Достала пачку и ловко вытянула одну сигарету. Чиркнув пару раз черным крикетом, подкурила. Ночная прохлада, тянувшая на первые заморозки, остужала горячее тело. Разум тут же трезвел и приходил в норму. Настя выдохнула, выловив телефон из глубокого кармана, разблокировала разбитый экран. Быстро нашла его номер, не глядя на время, решила позвонить. Идти ей некуда. Живет она либо у себя на квартире, которую получила в наследство от бабушки, либо у Наташи, которая жила совершенно в другом районе, да и видеться с ней не было желания. Дима был её единственным спасителем к которому она могла бы обратиться за помощью, даже когда все вокруг считали её токсичной стервой. Настя же так не считала. Она знала, что ничего хорошего в ней нет, да и быть не может. Половину жизни провести в детдоме, а другую половину жизни прожить у подруги, родители которой только и рады были, что их дочурка наконец-то перестала водить парней домой и спать со всеми подряд. Конечно, никто не знал, что подруги бывают разными. -Алло? — После длинных и долгих гудков, его голос, наконец-то разрезал противную тишину. Петрова усмехнулась. -Членистоногим по лбу не дало? — Дима громко кашлянул, явно подавившись своим любимым черным кофе. — Привет, Дим. -Петрова, ты время видела? — Он был недоволен, но в то же время не был против пообщаться, потому что в крайнем бы случае скинул трубку к ебеням, чтобы не слушать её очередной несвязанный бред из токсичных и колких фраз и каких-то немного умных мыслей. -Видела, — в перерывах между глубокими затяжками сизого дыма, говорила Настя, — Дмитрий Николаевич, а мне вот интересно, что вы не спите? Время уже не детское. -Ты где? — Мужчина глубоко вдохнул и тут же выдохнул, чтобы снять напряжение, образовавшееся в нем из-за этого грубого, с нотами хрипотцы и горечи, голоса, свойственного только ей. У него мурашки по всему телу, когда она говорит, а уши испытывают дикий оргазм, потому слушать её он любит, даже если не всегда понимает о чем пытается она ему донести, сосредотачиваясь только на вибрациях её бархатного голосочка. Так и здесь. Ему мимо ушей колкие фразы, хотя и они его немного задевают, но вот голос. — Куришь? — Неожиданно, даже для себя, спросил мужчина. Петрова оголила клыки и вновь усмехнулась в трубку. -Может быть. Вам какое дело? — Сделав последнюю затяжку и стряхнув уголек, запустила фильтр в муссорный бак. -А тебе? Ты звонишь по делу или чтобы вывести из себя? Если по делу, то излагай. — Настя довольно улыбнулась, немного смутившись грубости и резкости ответа, но не растерялась. -Вообще, по делу, но раз я вам так мешаю, то найду другого водителя. — Дима недовольно фыркнул прямо в трубку. -То есть, ты имеешь совесть, звонить мне в полвторого ночи и называть таксистом? Да, не зря о тебе говорят, что ты токсичная стерва. -Я и не сопротивляюсь вашим словам, считайте, как хотите, на то человеку свое личное мнение. — Заключив свою мысль, Настя улыбнулась. Дима на проводе фырчал не то сопротивляясь, не то соглашаясь с её высказыванием. Тонкие нотки злости внезапно появились под его кожей и рассыпались осколками по всему организму. Эта юная девчонка вызывала в нем цунами каких-то непонятных эмоций, приятных и не очень чувств. -Где ты? — Повторился он, продолжая раздраженно фыркать в трубку, а Настя тем временем уже шагала по его району. Она была у него дома один раз, когда заходила за тетрадью. И тот раз, был буквально мгновением, когда она поняла, что это её цель, что это тот непостижимый предмет воздыхания. Их руки в пожатии задержались на несколько секунд и в школе, когда он знакомился с её классом, с тех времен и начались её проблемы. Ему очень повезло, что у него нет жены, иначе она бы и её выжила. -Почти у твоего подъезда. — Кратко и сухо, вновь держа в зубах сигарету, ответила Петрова. — Откроешь? — Конечно, он откроет, как-будто у него есть выбор. — Ну, если и не пустишь, то увезешь меня домой. -Твоя наглость — второе счастье? — Возмутился мужчина, легко усмехаясь. — Ты у меня ночевать собралась? — Задал он вопрос, стоя у холодного открытого окна и выглядывая её. Девушка докуривала вторую сигарету и думала над ответом на заданный вопрос. Если останется, то будут вопросы у родителей Наташи, которые являются её опекунами. А если не останется, то будет корить себя за упущенный шанс. -Если ты не против, то я приму твое приглашение выпить чаю и посмотреть кино, с небольшим опозданием. Можно? — Настя практически сдерживала свою улыбку, так она рвалась из неё. Сдерживая всеми силами себя, девушка подошла к лавочке, стоящей около подъезда. — Выходи. — Она сбросила трубку, глядя на его окно. Зажевав мятную пластинку жвачки, чтобы скрыть немного запах, Настя убрала телефон в карман куртки. Буквально через несколько минут, дверь с грохотом открылась и из-за неё прявился мужчина, укрытый своим темно-серым пальто. Настя улыбнулась. Сложенная рука на груди была тут же схвачена его тяжелой ладошкой, Петрова и слова сказать не успела, как её уже затащили мало того в подъезд, так уже и в теплую квартиру. Настя недовольно хмыкнула, прижавшись спиной к прохладной стене. -Что за грубость? — Она не скрывала своего негодования, показывая всем своим видом, что её это задело. Мужчина же стянул с себя пальто и пока делал вид, что не замечает её раздражения. — Дим! — Тянет это слово на низких тонах, и он готов расплыться лужей по полу. -Ну что? — Протянул он в ответ, подойдя к ней. Её щеки тут же вспыхнули, как яркие маки на поле. Она прикрыла веки, прячась от его глаз, внимательно изучающих её лицо. Настя вздохнула. Не понимала, почему когда рядом этот мужчина, всё внутри сворачивается, как раскладная книжка с вставками из детских рисунков. По её лицу и телу пробежали мурашки. — Замерзла? — Заботливо обхватив её ладонь, повел за собой. Настя сглотнула ком и зашагала уже сама, но руку не отпустила, как-то еле весомо вжимаясь в неё своей ладонью. Дима улыбнулся самому себе, отмечая её любопытное выражение лица. Оказавшись на просторной кухне, он усадил её на мягкий диван, сам же разлил по двум кружкам кофе, аромат которого наполнил комнату. Настя неловко теребила шнурок толстовки и наблюдала за его действиями. -Слишком чисто для мужской обители, — веезапно сказала она вслух, осмотрев все вокруг, — у вас кто-то есть? -Снова зовешь меня на вы? Привычка или отдаляешься? — Дима подал ей кружку и встал напротив кухонного круглого стола, оперевшись на плиту. -Непривычно. — Смекнула она, делая небольшой глоток. Поставив кружку вновь на стол, сложила руки впереди себя и заглянула в его глаза. — Ты так и не ответил. -Уже на ты? — Улыбка не сползала с его лица, то и дело блистая белыми зубами. Настя саркастично вздохнула и оперлась спиной об диван. — Убираюсь сам. -Да, неужели? — Саркастичный смешок, ехидные глаза и расстрепанные волосы, собранные в неаккуратный хвост. Дима внимательно осмотрел её, сделал глоток и усмехнулся, взаимно растянув губы в каком-то оскале, мало похожем на добродушную улыбку. -Родители не потеряют? — Задал он вопрос, игнорируя её смешки и шутки. Настя осела, немного неловко отодвинула посудину и уставилась в окно, закусив нижнюю губу. -Мои опекуны на работе. — Настя не хотела говорить о том, что слово «родители» слишком громкое для неё. Конечно, она любила маму и папу Наташи, но все еще не называла их своими родителями, не поворачивался язык. -Опекуны? — Он словно издевался, цепляясь к каждому её слову из кратких предложений, но Настя лишь глупо усмехнулась, взглянув ему в глаза. -Моя мама умерла, бабушка тоже. Про отца я ничего не знаю. А моя родная мама работает в детском доме, где я раньше обитала, и поздно возвращается домой. Я не хочу, чтобы она еще нагружалась мной и моим воспитанием. -Родная мама? Ты же сказала, что она умерла. -Это биологическая. -Понял. — Протянул мужчина, отметив, что она довольно легка и проста на откровения. Настя же не всем рассказывала о себе, своих родителях и детстве. Ей не нравилась жалость и быть жалкой ей тоже не нравилось, но почему-то именно от него она хотела услышать что-то теплое и приятное, то, что смогло бы тут же поднять её настроение. Дима быстро оказался рядом и протянул ей руку. Девушка замялась, но ладонь приняла. Легкие и невесомые объятия, укрывающие её от всего ебаного мира вокруг. Его аромат духов, мягкие руки и широкая грудь, сводили бы с ума кого угодно, но почему-то сводят с ума только её. Конечно, не правильно заявляться к своему учителю в столь поздний час, но что поделать со своим желанием бешеного сердца. Настя вдохнула глубоко и всей грудью, растворяясь в нем целиком и без осадка. -Знаешь, — начал он, как-то по отцовски гладя её темные волосы, — ты не такая уж и токсичная. И даже не стерва, как мне казалось. -Тут ты не прав, — встряла она, не позволив ему закончить свои мысли, — пойми, у меня нет того, что нужно людям. Нет теплоты и доброты, нет сочувствия и трепетности. -Кому как. — Закончил он, немного прижавшись своей щекой к её макушке. — А как по мне, то ты очень искренний человек. -Может быть. — Петрова улыбнулась, сжав свои руки крепче и плотнее прижимаясь к его телу. -Получается, что вы с Наташей сводные сестры? — Неожиданно для девушки спросил он, сделав глубокий вдох. -С какой стороны посмотреть. -То есть? -Мы подруги. — Не давая себе повода для разгуливания мыслей, кратко ответила на его вопрос. -Посмотрим фильм? — Дима отодвинулся от неё, улыбнувшись и сложив руки на её плечах. -Нет, — смутилась Настя, убирая его руки со своих плеч, — у меня завтра тренировка рано утром. Вернее уже сегодня. -Я увезу. -А как же работа? -Подождет.