Постапокалипсис 3105

Пролог. Всё что имеет начало - имеет и конец. Мать Земля спасла своё дитя. Уберегла огонёк жизни в колыбели бескрайних океанов. И не поведать ей, сколько душ загублено. Сколько слёз пролито. Страх пропитал всё живое, и ушло оно в небытие... ... вслед за Атлантами... ... в слезах Матери Земли.... Под толщами её воды покоятся наши предки в вечных снах. В комнате, где он находится, почти темно. Он - чернеющий силуэт перед слабым мерцанием пятна света. Спина мужчины напряжена, лишь его точёный лик освещает свет древнего китайского фонарика. Возможно, каких-то триста лет назад этот фонарик не называли древним - да и ценности тогда не имел этот огонёк, обернутый красной бумажкой - вот только не сейчас, когда на Земле 2290-й год. Древний… Всё что было До - называлось древним. Это касалось и ушедших времён, и забытых предметов. Многие уцелевшие экземпляры безделушек ценились дорого, во всех смыслах. Как этот самый, некогда обычный, изобретённый в Древнем Китае источник света. Взгляд тёмных глаз мужчины был направлен на фонарик излучающий тёплое красное свечение, что отражалось таинственным мерцанием в глади зрачков. По комнате зашелестел его охрипший голос: - Милая, повтори ещё раз. Приятный женский голос программы, что встроена в любой дом, за исключением гетто кварталов, полился со всех сторон убаюкивая своей историей: ... - Четвертая Мировая Война 2115 года привела Древний Мир к логическому исходу. Кто из лидеров восьми держав принял решение “Зачистки” первого объединения для Новой истории: Не - имеет значения. Людей Старой Земли охватила всеобщая паника. С тех и до наших дней, неизвестны конгломераты и личности запустившие “Зачистку”. Не - имеет значения. Из восьми объединённых стран осталось семь. Незамедлительно, сразу после первой волны “Зачистки”, стороны пустили все свои возможные силы для выведения личностей предателей на поверхность. Но попытка предпринять меры оказалась невозможной: грянула зачистка следующей стороны. Но, даже после исчезновения второго по счёту объединения, люди всё ещё надеялись и искали выход. Вскоре ещё одного Государства не стало. Какие цели бы не преследовали люди, ввергнувшие Мир в катастрофу, для Новой истории: Не - имеет значения. Ситуация Древних катастрофическая, бесконтрольная. Оставшиеся шесть объединений из восьми предались страху. Каждый мог быть следующим. И выхода не было. Лидеры держав спускали затворы своих оружий один за одним... Один - за одним. ... уничтожая друг друга. Друг - друга. В следствии мощнейших ядерных толчков разразились неприродные землятрясения, мощность которых не было возможным определить и измерить ни одним из существующих приборов. Неустойчивые перед новым оружием, тектонические плиты нашей родной планеты ушли под воду и утянули за собой эффектом домино 80% материков. Не - имеет значения. 2% сохранившейся площади составляют малые территории старого Китая, мизерная часть среднесибирского плоскогорья и Дальнего Востока старой России и Монголии . Близлежащие острова и материки от оставшихся плит, также погребены в океанах. Остальные 18% суши и льдов составляет Антарктида, не пригодная для качественного проживания человека. Помимо полюса холода, в Антарктиде располагаются точки самой низкой относительной влажности воздуха, самого сильного и продолжительного ветра и самой интенсивной солнечной радиации. На данный момент Антарктида является местом обитания людей совершивших непростительные нарушения государственных правил. Средняя продолжительность жизни человека в данных условиях колеблется от 10 до 20 лет. На 1% из 2% пригодных для проживания земель располагается наше Единое Государство. Второй процент земли не используется и сохраняется для потомков. В будущем планируется каждые пять сотен лет кочевать с одной территории на другую, по очереди, для возобновления минимальных возобновляемых природных ресурсов. По сегодняшним подсчётам, население составляет два миллиона двести восемьдесят девять человек. Минуточку...можно сказать, уже два миллиона двести девяносто человек. На 0,3% территории расположены, так называемые, “Рабочие” кварталы с численностью миллион девяносто шесть человек. На других 0,7% “Городские” кварталы с численностью миллион сто девяносто пять. Более половины людей из рабочих кварталов трудятся на заводах, фабриках и полях за территорией Города. Каждый рабочий обязан получить школьное образование, состоящее из пяти классов, предоставленное бесплатно нашим Единым Государством. Рабочие имеют право обучаться далее, если на то есть средства, и получить работу в Городе. Находиться рабочим без спец пропуска на территории Города можно, за исключением времени с 21:00 вечера до 06:00 утра следующих суток. Введён комендантский час для безопасности жителей Города. Рабочим разрешено вступать в браки с городскими с одним условием - неприкасаемой суммой на счету рабочего, позволяющей приобрести жилую площадь в черте Города. Такой вариант рассматривается комиссией по отслеживанию благосостояния семей и граждан. За последние десять лет было рассмотрено два случая, ни один не закончился браком. - Стоп. Промотай до ошибки с вакциной. … - Готово. 28 апреля 2281 года в водопроводную систему Единого Государства была введена вакцина, порядковый номер 3105, против нескольких видов вируса гриппа, которую разрабатывали наши доктора на протяжении двух лет. Вакцина должна была избавить население от самых распространённых сезонных простудных заболеваний. Вакцина, порядковый номер 3105, дала не прогнозируемый, неожиданный побочный эффект. Проблема обнаружилась в ближайшие две недели после вакцинации. Девушки и женщины, городские и рабочие, приходили в больших количествах на консультации в медицинские центры с жалобами об отсутствии месячного цикла. Все существующие беременные женщины в первые же сутки привозились в больницы с мертвыми плодами на разных сроках. Не выжил ни один плод. За следующие шесть дней были проверены все особи женского пола детородного возраста. Все они оказались бесплодны. Понадобился ещё один год, чтобы выяснить, что все особи женского пола родившиеся до 28 апреля 2281 года бесплодны. Все особи мужского пола были здоровы, без исключений. Двое учёных, чей просчёт привёл к краху и, фактически, уничтожению рода человеческого, были приговорены к смертной казни, коей не существовало в Едином Государстве до этого случая. Сын нашего Верховного Управляющего предпринимал все возможные попытки, требуя отца сжалиться над учёными совершившими медленную казнь человечества. Попытки увенчались некоторым успехом - он смог добиться отсрочки казни учёных, имена которых я не могу огласить, так как они под запретом Единого Государства. Казнь заменили на ссылку в Антарктиду с одним условием Верховного Управляющего: “Группа лучших учёных, под руководством сына Верховного Управляющего, найдёт вариант воспроизведения человеческого рода сроком до 22 февраля 2292 года. В случае отсутствия результата, учёные в ссылке - будут умерщвлены.” Многие граждане Единого Государства были против помилования и сомневались в действиях сына Верховного Управляющего. Но вскоре все, без единого недовольного городского или рабочего, поменяли своё мнение на корню. 2 января 2284 года новость о продолжении и процветании Рода человеческого была анонсирована по всем новостным порталам. Тринадцать самолично желающих участвовать в проекте “Жизнь” женщин забеременело и выносило здоровое потомство. Дата - 2 января - была отмечена в календаре Мировым праздником. Проект “Жизнь” имеет несколько существенных недостатков: Женщина может забеременеть только с помощью искусственно созданных гормонов, вводимых в её тело древним пероральным методом на протяжении полугода с даты ожидаемой беременности и всю беременность, вплоть до рождения плода. После рождения ситуация с органами отвечающими за размножение - возвращается в былую форму бесплодия. Следующая проблема заключается в высочайшей стоимости такой терапии. Ни один рабочий не смог бы себе позволить рождение дитя. Но наше Единое Государство позаботилось о всех нас. Принято каждый год из Рабочих кварталов отбирать желающих родить женщин, количеством, превышающим смерти в Рабочих кварталах на пять единиц за прошедший год. Городские жители, несмотря на свой достаток, вынуждены копить необходимую сумму. Но всё же многие могут себе позволить выносить больше детей, чем умирает взрослых в Городе. Собрать статистику по проекту “Жизнь” не является возможным, так как прошло малое количество времени для получения необходимой информации. Но я могу спрогнозировать её для Вас. Мне собрать данные? - Нет, спасибо Мари, - мужчина вымученно улыбнулся в пустоту, как будто у говорившего с ним голоса были чувства. - Может доложить Вам о продвижении проекта “Жизнь 2”? - Нет нужды, я...человечество доживает свои последние годы, милая. Мы не смогли!Я не смог... ,- мужчина прикрыл рот рукой, настигнутый ужасом развивающейся перспективы. И в следующую секунду красный фонарик стремительно полетел на люминесцентный пол, что тут же подсветил пространство своим тусклым холодным свечением. Древняя вещица тут же погасла. Мужчина осел рядом с поломанной драгоценностью, собирая её трясущимися руками, и горько заплакал. Его ладони крепко прижимали всё что осталось от фонарика к своей груди. Глава 1. Дом. Он был совсем ещё молодым парнем шестнадцати лет от роду, родившимся задолго до вакцины 3105. Его семья жила в рабочем районе. Ибо окончил школьное образование в одиннадцать неполных лет. На дальнейшее обучение у его семьи денег не было, как и у всех остальных людей, живущих в рабочих кварталах. Но он и не думал расстраиваться - необходимому его обучали родители и улицы. Но об этом чуть позже. Устраивала ли людей такая жизнь? Нельзя сказать, что совсем уж не устраивала. По их кварталам, конечно, ходили нелицеприятные сплетни и недовольные разговоры о хорошей жизни городских по праву рождения и такой скудной жизни рабочих, которые буквально стояли в условиях вынужденной бедности. Но дальше шепотков и мыслей эта идея не продвигалась. И никогда не продвинулась бы. Почему? Начнём по порядку. Во первых, распределение людей Новым Единым Государством велось отнюдь не рандомно. Каждого уцелевшего отбирали по результатам, так скажем, умственных способностей. В учебниках Новой истории так было написано, Ибо читал. Он вообще читал всё подряд, что мог найти. И больше всего ему нравилось перечитывать те несколько бумажных книг, что как-то раз принёс Сынён и так и оставил их у него. Ибо как заворожённый перелистывал с трепетом каждую страничку и дышал древней магией иероглифов на бумаге. В их время бумаги давно не существовало, необходимо было беречь ресурсы. Был её заменитель, если это было нужно. Но спроса на производство не было. Сынёну хватило первой пары часов наблюдений за Ибо и его любовью к этим давно утратившим всякую полезность страницам, чтобы принять решение. Он прямо тогда отдал Ибо все эти книги. Ему нужнее… Ибо, конечно же, читал про какие-то реально существующие тесты и вопросы для распределения и даже верил, что так оно всё и происходило, и даже было сделано верно. Но с возрастом его собственный кругозор всё же становился шире и появились не беспочвенные сомнения. Вот, например, его папа, мистер Ван. Работает на заводе, крутит гайки, как и остальные работяги, с восьми утра и до восьми вечера, а дома обучает Ибо мастерить другие вещи... Безделушки. Эти безделушки имеют спрос не только у жителей их кварталов. Первой достойной безделушкой, которую Ибо смастерил сам в возрасте девяти лет, он очень гордится. Такие штуки продаются в Городе, но им они не по карману. А Ибо очень её хотел, и поэтому решил сделать сам. Принцип подключения и питания светодиодов был ясен, осталось только найти материал похожий на бумагу, и чтобы был обязательно красным цветом. Сынён долго чесал голову и хмурил свой курносый нос, пытаясь понять, где можно достать что-то похожее, и, к удивлению Ибо, на следующий день, поздним вечером, хохоча и отплёвываясь от лезущей в лицо тряпки, мальчишка притащил огромный рулон бракованного нанопластика для одежд. Как никогда кстати этот бракованный кусок походил не на кусок древней льняной ткани, на которую должен был быть похожим, а на пожатую полупрозрачную бумагу. Но только внешне - под пальцами, всё же, ощущался искусственный материал. Они тогда пол ночи просидели, нарезая её на кусочки нужных размеров. А на следующие выходные у Ибо над кроватью уже была развешена гирлянда из красных фонариков, один в один как у древних. Точно такую же он сделал и для Сынёна. Но, все таки, большую часть времени папа учил его паять микросхемы разных времен, соединяя их, даря новую жизнь мусору и отходам. Они начиняли ими различные приборы, напоминающие древние вычислительные и информационные машины, подпитываемые от прямой сети. И много чего ещё, не менее интересного . Ибо никогда не жаловался и не говорил отцу, что ему не очень-то интересно сидеть паять, собирая новые разнообразные безделушки вечерами. Он понимал, что так отец передаёт ему своё знание. Оно в будущем поможет как минимум прокормить себя, а как максимум и его семью. Заработные платы в их кварталах были такими, что их хватало только на скудную еду, оплату жилья, и кое-какую одежду. Электроэнергию, воду, медицину, минимальное обучение и полицию, Единое Государство предоставляло им бесплатно. Ибо прилежно слушал отца и старался преуспеть, а в свободные часы убегал на улицы с Сынёном. Два раза в месяц, всегда в разные число и время, к ним домой заходит перекупщик, забирая понравившийся товар. Никакой, естественно, площадки в сети у папы не было, как и самой сети в их кварталах. И хороших денег с этих безделушек тоже. Но всё же у отца, после рождения Ибо, хватило сбережений на квартирку в их районе. На целых три комнаты! Когда как у большинства семей из трёх человек - хватало только на съём однокомнатной. В одной комнате была спальня мамы и папы, во второй мастерская, а в третьей жил сам Ибо. Их бетонный дом был похож на муравейник и слышимость была ужасной. Но квартира для этих мест была просто лучше и не придумаешь! Правда, о его возможном дальнейшем образовании речи не шло. Возможно у его семьи бы получилось отправлять учиться его в Город, если бы у них было четыре таких квартиры, которые можно продать - сумма для рабочих кварталов просто нереальная. Единым Государством всё грамотно составлено. Мама Ибо, миссис Ван, может и не обладала даром крутить гайки и паять микросхемы, но, по мнению Ибо, была самой умной и красивой женщиной на всей Земле! Её пирожки по древнему секретному рецепту сводили соседей с ума! Особенно Сынёна. Ибо очень нравилось наблюдать с каким аппетитом он уплетает мамину стряпню, аж за щеками трещит! Ещё бы, он такое никогда не попробует, если только не станет зарабатывать в городе. И то, вряд ли там кто-то готовит по этому древнему рецепту. И конечно, Ибо ему никогда не скажет, как греется душа в такие моменты. Он просто будет смеяться и шутить над другом о его прожорливости. Мама могла бы продавать эти пирожки, а не кормить соседей даром, как предлагали ей отец и Ибо не раз, но она всегда держалась своего мнения на этот счёт. Улыбалась и гладила своих мужчин по макушкам, приговаривая что-то подобное, но всегда по разному: - Мальчики мои, мы не станем беднее, угощая соседей, у нас с вами есть такая возможность - у других нет. Должно же в этом мире остаться хоть что-то ценное не проданным и не купленным. Это ведь не просто какие-то булочки...Ммм? - мама смотрела прямо на Ибо, - Для Сынёна, например, мои сладости что-то вроде праздника. Он кушает и я радуюсь за то, как ему сейчас хорошо. Да? Ибо? Что тут скажешь, мама умела его смутить и заставить признать своё поражение. Миссис Ван слишком сильно волновалась за Ибо и его времяпровождение на улицах. Но когда стала замечать, в каком настроении сын стал возвращаться домой, как горели жизнью его глаза, как он с порога тараторил о том что узнал и чему научился... Всё это заставило поменять её свою позицию. Она ничего не смогла бы с этим поделать. Всё просто-напросто закачивалось бы руганью, и в итоге Ибо всё равно бы сбегал. И она решила, что лучшее - это отпустить. Желая поддержать сына и его увлечения, миссис Ван каждый месяц устраивала дома вечер угощений, танцев и песен в кругу семьи. Конечно же на таких вечерах всегда присутствовал Сынён. Разве могли когда-то их прадеды научить его семью таким вещам и не пройти какие-то тесты измеряющие умственные способности?! Если бы это действительно так было, папа бы работал сейчас в городе каким-нибудь инженером, а мама в клиническом центре города - психологом или, может быть, пела! О ней бы знал каждый, её бы показывали по всем порталам! У его мамы очень красивый голос… Но также Ибо признавал, что подавляющая часть людей из гетто находилась на своем месте. И работа, которую они выполняют - это лучшее, что они смогли бы дать для человечества. Не пускать таких людей в город, наверное, было действительно хорошей идеей. Также, в подростковом возрасте Ибо иногда размышлял, что же никто не голосует против условий в которые их поставили? Никто не выходит на какие-нибудь там пикеты, забастовки. Так же делали в старом мире… Ответ ему подсказал Сынён. Они сидели тогда прямо на крыше его бетонки, после одного из вечеров песен и танцев, и любовались ночным Городом, таким близким и далёким одновременно. Вот бы когда-нибудь они с Сынёном смогли туда переехать… И смотреть на эти огни не издали, а прямо оттуда, из Города. Может быть они будут это делать в чьей-то квартире с панорамными окнами, его или Сынёна, или даже почти как сейчас, свесив ноги с какого нибудь небоскрёба. Это бы было супер захватывающе! - Ибо, ну вот смотри. Единое Государство дало нам, людям не способным поддерживать должное устройство города, работу. Дало дом, дало еду. Да, пусть не высокую кухню Города, но организм не сбоит. Любые морепродукты в твоём распоряжении, если сумеешь наловить. Дало бесплатную, хорошую медицину, мы проживём с тобой минимум до восьмидесяти лет. Кварталы патрулирует полиция, которой мы не боимся. Дало минимальное образование чтобы мы умели читать-писать и знали свою историю. - Ага, это чтобы мы могли на них пахать, - насупился парень сдувая свои осветленные пряди с лица. - Так оно и есть, - парировал Сынён, - но нашим собратьям... если не заставь их работать, то чем они будут заниматься?! Ага, вот видишь, ты прекрасно знаешь, - Сынён склонил голову набок и хитро щурился, глядя на Ибо - Будут дебоширить, развратничать, пить, и так далее глубоко вниз, по наклонной. Даже в таких условиях, как сейчас, есть много неадекватных. Стадо необузданных дикарей только усугубит проблему. А сейчас нам можно даже шляться по Городу днем! Ибо перебил друга: - Но мы ведь не все такие... Да и что там делать, в этом Городе, без денег, Сынён?! - Ты прав... Но нам разрешили учиться в Городе. И если хватит мозгов - можно стать гражданином Города. А если станешь, то даже жену или...мужа, - Сынён прочистил горло - Можешь перевести с ребёнком. Если есть. Или вообще жениться на городской, если будут деньги на жилье в Городе. - Сынён, ты себя слышишь? Будут деньги?! Откуда?! - Твой папа же смог купить трёшку? - Трёшку смог. Не знаю уж каким боком и что ему пришлось продавать... А твой то не смог! И многие не смогут! И об образовании я даже мечтать не смею! Сынён замолчал и отвернул от Ибо лицо. Отросшие тёмные волосы били его по щекам под настойчивым порывом ветра, а руки мяли пакет с едой, что всучила им мама. Ибо нахмурился. Его собственные выбеленные волосы не доставали до плеч и трепались на ветру, что очень мешало разглядеть реакцию друга. Он достал из кармана затертой куртки свою любимую черную шапку, и натянул ее покрепче на голову. - Сынён, я тебя обидел? Прости, я не подразумевал… Я совсем не думаю как-то плохо о твоих родителях. Они замечательные! Ты же знаешь, да? - Ибо схватился за руку, терзающую несчастный пакет. - Всё в порядке, Ибо. Я просто должен...хотел тебе кое-что рассказать и всё тянул, пытаясь подойти к теме. - Да? - Ибо аж полегчало, - Так давай быстрее, что там за новости такие, что ты ещё лучшему другу не рассказал? Сынён с жалостью посмотрел ему в глаза и поджал губы - его подбородок забавно сжался. Но в ходе рассказа друга улыбка с лица Ибо постепенно стиралась. - Я не на работе с отцом пропадал последние три года, а ездил учиться в Город. И я закончил экстерном. Смог... - парень глубоко вздохнул, - Через два дня вступаю на должность патрульного полицейского в нашем квартале. И если за ближайшие месяцы покажу хорошие результаты, то будут давать задания из Города. А там и служба в городской полиции. И жизнь в Городе... - Сынён смотрел прямиком в его глаза, показывая Ибо, что честен в своих словах, - Мне дали понять, я был лучшим на... Ибо был не готов к таким поворотам, и заставил Сынёна замолчать, хватаясь за голову: - Стой! Подожди! Это что же получается... Не такой я и лучший друг, раз ты мне не говорил? - Это не так, Ибо! - А как? Ты уж постарайся объяснить мне. Я не понимаю! - Я очень боялся, что расскажу тебе, но ничего не получится, и мне бы стало невыносимо стыдно перед...тобой. За то, что я провалился. А теперь я уверен в будущем и хотел рассказать тебе обо всем, о моих планах… - Но я же для того и здесь, чтобы поддержать тебя в любую минуту. А ты один... Я... - Ибо на секунду остановился, прикрыв глаза, - Ладно, окей, я понял, - он тяжело выдохнул, протерев лицо рукой, и повернулся к городским огням. Сынён собирался что-то ответить, но хватило пары секунд, чтобы передумать. Не сейчас, он всё ещё не может. Надолго спокойствия Ибо не хватило: - Вот чёрт! Сынён! Как вообще?! Это ты больше не будешь со мной по ночам баттлы тащить с северными? Вот засранец...И молчал. Как я теперь без тебя?! В гости то хотя бы будешь приходить за булочками? А на ежемесячные вечера танцев и песен? - Ибо отчаянно жестикулировал руками, отвлекая своё внимание от затопившей его внутренности досады, - Нет, заткнись! Предупреждаю, только попробуй сказать, что не получится! Я тебе весь патруль испорчу своим присутствием! Клянусь, ты пожалеешь! - дружеский кулак Ибо приземлился в плечо Сынёна и парень немного расслабился от разрядившейся обстановки, и уже улыбался в ответ на монолог Ибо, - Сынён, я, кажется, идиот. Я не спросил самое важное сначала, - Ибо вытаращил на него удивлённые глаза, - Откуда у тебя столько гребаных бабок?! - Не у меня. Это родители. Я не знаю... Они говорят, что наша семья три поколения копила. Представляешь? Это просто очуметь! Но, честно признаться, я в этом сомневаюсь... Но не могу объяснить наличие такой суммы другим вариантом. Зато я смогу теперь им помогать, и не только им... Ибо снова его перебил: - Волосы! - Что? Что с ними? - Сынён потянулся к голове. - Да ничего! Срежешь свои патлы! - А, ну да. Может и нет, кстати. В городе полиции можно носить любые прически, они там вообще в гражданском ходят, если не на спецзаданиях. Посмотрим в общем. - Не срезай, - прошептал парень. Но ветер подхватил и стер его фразу, добавив её к таким же неуслышанным, унесённым ветром. - А? Что ты сказал? - Не обрезай, говорю, патлы свои, засранец! - Не буду! - пообещал Сынён и заливисто рассмеялся. Ему стало намного легче. - Чего ржёшь, жопа полицейская?! Я всё ещё зол! Сынён раскрыл измятый в собственных руках пакет и протянул Ибо булочку с бобовой пастой: - На вот, лучше поешь и не сердись на меня. Я хотел как лучше. - Дай сюда! - Ибо выхватил сладость и закинул ее целиком в рот, скрестив на груди руки, делая вид, что дуется. А может, и правда дуется - думалось Сынёну. Но, черт подери, какая разница! Это выглядело так мило и смешно. Сынён рассмеялся. А через неделю Ибо в первый раз пошёл на баттл с северными в одиночестве. Один, без своего бессменного верного напарника. В таких уличных сходках участвовали не только жители гетто. Пара-тройка городских ребят были там завсегдатаями - это рабочим нельзя было соваться в Город, стоит пробить 21:00, а городские могли, если им это необходимо. Но, как правило, никто не ходил на другую сторону. Нужно не дружить с головой, чтобы ступить туда, тем более - после комендантского часа. А в своих горящих богатством шмотках и со светящимися сетевыми гаджетами в рукавах - можно легко угодить прямо в лапы местного хулиганья, не отличающегося высокими принципами морали. Не убьют конечно, ведь в Антарктику никому не хочется, но сделают так, чтобы ты отдал всё до последнего, что на тебе и с собой. Сегодня на кону стояло информационное устройство Древнего Мира, называющееся флеш-картой, на нём было записано более пяти часов музыки того времени. В этот раз победителя ждал ещё один сюрприз. Городской парень, называющий себя Ван Манду, сказал, что отдаст выигравшему свою серебряную куртку. Серебряной она, конечно, не была, но блестела почти как зеркало! Глаза многих собравшихся загорелись при виде шмотки из Города. Ибо не был исключением, но всё же музыка была для него тем, за чем он по настоящему рискнул прийти. Ибо хотел подарить её маме - она точно будет в восторге! Он получит эту флеш-карту. Парень был очень осторожен, добираясь до нужного северного квартала, чтобы не попасться своему другу-патрульному. Вот смеху то будет! Раньше с ним нарушали, а теперь всё, Ван Ибо - несовершеннолетний, шатающийся по улицам ночью. А сам Сынён всего-то на пару лет его старше! - Ты чё, малолетка, серьезно думаешь, что сможешь со мной баттлиться?! - невысокий парень в синем рабочем комбинезоне, с короткими малиновыми волосами и с какими-то голубыми светящимися бусинами в них, сплюнул Ибо под ноги. Ибо бы хотел себе пару таких штук в волосы. - Мгм. - Чё?! - Меньше слов и больше дела, Мальвина. - Я не понял, ты нарываешься? Кто такой этот Мальвина? - парень угрожающе приблизился, и уже был готов схватить Ибо за грудки. - Подружка Буратино, - Ибо хотел вывести из себя своего противника, что с большой лёгкостью ему сейчас и удавалось. Не заржать бы в голос. - Всё, всё! Мы тут не сказки слушать пришли! По углам, я даю бит! Мальвина, иди сюда! - Ван Манду потянул парня на себя и подмигнул Ибо, если ему не привиделось последнее. Времени на перепалки больше не было. Ван Манду подал знак их сегодняшнему диджею и по старой заброшенной улице полилась музыка с чётким рисунком и акцентами - то что нужно! Ибо без зазрения совести оставил вспыльчивую Мальвину ни с чем, как и других трёх ребят. Всё же у него было несколько преимуществ. Первое - в его в комнате располагалось на пол стены зеркало, которым не могли похвастаться остальные жители. Максимум в гетто - это квадратик в санузле, не более девяти цуней. Перед этим зеркалом, что подарили ему родители, они на пару с Сынёном проводили достаточно времени в танце, придирчиво рассматривая любой поворот, вплоть до движения пальца. Второе - его мама замечательно разбирается в музыке, она научила его не только слушать, но слышать и пропускать её в самое сердце. А третье...он должен доказать сам себе, что сможет выиграть и без Сынёна. Ему теперь придется стоять за себя на улицах в одиночку. В финале он столкнулся с Ван Манду. Все знали, что этот парень из Города, и он двигался словно хищник, уверенно и красиво. Его тело было атлетически вылеплено, а сила духа и аура опасности не позволяли подходить ближе, чем разрешено. И с той пластикой и импульсом что от него исходит - Ибо было сложно сравниться, практически невозможно. С его то подростковой угловатостью и тонкими конечностями... Но этот Манду, своим напором мужественной сексуальности, как будто специально подводил его к провокации. Смотрел и говорил своим взглядом: “Давай, парень, не бойся, можно всё, откройся. Смотри как я это делаю и побеждаю!” И Ибо плюнул на негласные приличия, пачкая ладони и брюки, растирая колени в кровь. Раскрытой рукой провести от шеи до паха оставляя за ней грязный след улиц. Колени ездят по грубому покрытию, больно, но он не останавливается, позволяет себе стонать и продолжает. Вверх! Неожиданный для самого себя выпад… Схватить Мальвину за шею одной рукой, прогнуться назад, держать контакт глаза в глаза, бёдрами по кругу - проезжая пахом по промежности в синем комбинезоне. Толпа в восторге! И непонятно что плещется в глазах напротив - желание убить или продолжить… - Ну что, блондин, куртка твоя! Хорошо двигаешься! - Ван Манду хлопнул Ибо по спине и приблизился к уху, - Только будь осторожен, не ходи по ночам в этот район, тем более в ней, а то съест какая-нибудь кровожадная Мальвина, - Манду отстранился и передал ему блестящую куртку в кармане которой был носитель с музыкой и, довольно сощурившись, подмигнул. На этот раз точно, ему не показалось. Пока Ибо на подрагивающих ногах добирался до дома, он на всякий случай, запустил пальцы в карман куртки, и нащупал там, кроме носителя, один пластиковый свёрток. И тут же поспешил на него взглянуть. Внутри пластика было спрятано несколько светящихся бусин, точь в точь, как у Мальвины, и шесть штук маленьких серёжек. Уже дома он показал их папе и отец сказал, что серьги стальные, а не из каких-нибудь дешёвых отходов. Ибо бережно завернул их в остатки красного нанопластика от фонариков и положил в свою титановую шкатулку с кодом, до лучших времён. Шкатулка была одной из тех безделушек, что они мастерили с папой по вечерам. Её можно пробовать хоть взрывать, хоть плавить - она не сломается. Открыть её мог только её хозяин. На следующий вечер танцев и песен они наслаждались музыкой с проигрывателя, который Ибо с отцом подправили специально для древнего носителя. Сынён смог зайти ненадолго. Ибо после ужина заметил, как тот клюет носом от усталости и предложил проводить его домой, чтобы их полицейский хорошенько выспался. Парень не стал противиться. Следующий месяц Ибо виделся с Сынёном только когда специально вставал рано утром, чтобы проводить друга с ночной смены или наоборот. Неужели дальше будет только труднее? Ах да, Город. Конечно будет. Смогут ли они потом видеться? Сынён, как встанет на ноги - наверное захочет жениться, может даже оплатит беременность. Ибо было больно с одной стороны, за их дружбу, но с другой... он был искренне рад, что у Сынёна есть возможность вырваться, он этого стоит. Вернее, кто как не он этого стоит?! Мама как-то сказала, что его Сынён настоящий полиглот, Ибо не совсем понял значение этого слова сразу, но всё равно был горд им. Может, управление Города заметило его и оплатило обучение? Возможно ли? Похоже на сказку. Ещё через месяц Сынён не смог прийти в гости. На утро следующего дня Ибо подкараулил его, выходящего на работу с красными глазами, и решил не шутить, а просто идти рядом до самого поста, поглядывая в его сторону и изредка вздыхая. Сам Ибо пока не работал как мама и папа и был этому несказанно рад. Родители разрешили ему не проходить распределение до совершеннолетия, уверяя что пока могут прокормиться и так, а после он будет уже обязан, и никуда от этого не денется. Такая вот, своего рода, временная свобода. Спустя ещё один месяц - вечер танцев и музыки был отменён. Сынёну было поручено первое городское задание. И оно напрямую касалось семьи Ван.