Stop Me

      Один, два, три, четыре…       Старскрим отсчитывал капли энергона, ритмично падающие с его корпуса на снег – и, к несчастью, указывающие, куда именно он направлялся. Как бы он пытался не оставлять следов, из-за утечки все его усилия шли прахом.       Один, два, три, четыре…       Сикер нахмурился. Каждые несколько шагов в снег падала крупная капля. Он не сомневался: такими темпами в нем не останется энергона еще задолго до того, как прибудет помощь. Он слышал, что Оптимус и Дредвинг все еще сражаются, однако, несмотря на все его попытки сбежать, звуки борьбы по-прежнему раздавались за спиной.       Один, два, три, четыре…       В боку резко вспыхнула боль. Вокруг раны начал формироваться иней. Температура заморозки энергона была ниже, чем у воды, однако когда Оптимус прижег рану, снег вокруг растаял и теперь…       Один, два, три, четыре…       Серебристый мех зарычал. Его уже тошнило от счета. Тошнило от впивающихся в рану острых кристалликов льда. Тошнило от беготни туда-сюда из-за каждой ошибки, которая появилась в результате изменений…       Один, два, три, четыре… — Шлаков тупой… — Старскрим оборвался и зарычал, останавливаясь в середине маленькой человеческой исследовательской станции.       Один… два… три… четыре…       Сикер вздрогнул от пробравшего его корпус холода. Он помнил, как пытался в прошлый раз использовать низкие температуры. чтобы сбежать от Оптимуса. Прайм отмахнулся от него и сказал, что холод был недостаточно сильным, чтобы причинить вред.       Один…       Старскрим подбежал к маленькому зданию и сел за стеной, засыпанной снегом. Сейчас боль в боку была еще хуже. Но если он даже не смог заменить себе Ти-шестерню, то как он вообще мог подумать, что…       Два…       Крупные капли энергона даже не думали уменьшаться. Рано или поздно уровень топлива упадет так низко, что системы больше не могут поддерживать температуру корпуса. Он замерзнет насмерть даже раньше, чем погибнет от потери энергона.       Три…       С трудом втянув воздух, Старскрим трансформировал бластер и прицелился в снег так же, как до этого делал Оптимус. До него все еще доносился шум борьбы: несколько выстрелов там, лязг металла тут, однако сикер был достаточно далеко, чтобы устроить… самолечение.       Четыре…       Старскрим сделал выбор. Ни замерзнуть на смерть, ни истечь энергоном – для него не вариант. Он несколько раз выстрелил в снег и застыл, не решаясь прижать горячий бластер к открытой ране.       Один-       До его аудио донесся знакомый звук, и он замер, обернувшись и зачарованно глядя на открывшийся земной мост. Возможно, для него еще не все потеряно! Старскрим поспешил подняться на ноги и броситься к мосту. Угнетающее чувство вины за то, что он оставляет Оптимуса здесь, быстро затмила мысль о том, как Рэтчет позаботится о его многострадальном корпусе. Эта мысль эхом повторилась в его шлеме, когда он на полной скорости врезался во что-то большое и металлическое, из-за чего серебристого меха снова отбросило в снег.       Два…       Земной мост закрылся, и из вокалайзера меха, стоявшего перед сикером, вырвалось яростное рычание. До того, как Старскрим успел сообразить, кто перед ним, вокруг его горла обвились длинные острые когти. Больший мех всем своим весом вдавил сикера в снег и глубже, в промерзшую землю. Сикер почувствовал, как когти впиваются глубже, как в оптике скапливается омыватель, когда вентиляция прекращается, и вырваться никак не получается. — Старскрим, — прорычал Мегатрон, ослабляя хватку ровно настолько, чтобы его жертва могла немного вдохнуть, — неужели ты думал, что сможешь спрятаться от меня?       Сикер вдохнул столько прохладного воздуха, сколько мог. У него не было возможности ответить, однако это было абсолютно неважно. Оптимус был слишком далеко, чтобы помочь ему. И сикер по-прежнему истекал энергоном. Рана в боку лишила его возможности трансформироваться, а КОММ был поврежден. Старскрим был слабее и абсолютно один.       Три…       Военачальник заинтересовано хмыкнул, обнаружив запаянную и снова открывшуюся рану на боку Старскрима, и, усмехнувшись, ощупал ее. Когда сикер зашипел, он ухмыльнулся, — А ты времени даром не терял, да? Проливаешь энергон, жертвуешь собственным корпусом ради нашего врага? Ты слишком щедр, Старскрим. Я не сомневаюсь, что ту же щедрость ты проявишь и с нами, вернувшись к делу Десептиконов.       Старскрим с ненавистью глянул на Мегатрона, все еще силясь оторвать его манипулятор от собственной шеи, — Т… ты бе… зумен… — прохрипел он.       Военачальник мрачно посмотрел на него и, не скрывая, зарядил винтовку. Оптика сикера в ужасе округлилась – он слишком поздно осознал, что ему следовало бы прикусить глоссу. Мегатрон с рыком воткнул дуло винтовки в снег и землю рядом с ними – мощный взрыв сотряс лед под ними и осыпал пару волной снега. Шок от холода заставил Старскрима вздрогнуть, однако именно обжигающая боль от порожденной самой Плавильней винтовки на уже дважды запаянной ране заставила его заорать на всю округу.       И боль не прекращалась. Мегатрон все сильнее вжимал в него дуло, тревожа раненный металл и продолжая мучить воющего и извивающегося в агонии сикера. – Это достаточно ясное предупреждение, Старскрим?! Этого достаточно, чтобы ты понял, прочувствовал, что ждет тебя по возвращении?! — прорычал больший мех, — Ты был добр с Оптимусом и его отрядом, — выплюнул он, — а я – слишком добр с тобой. Твоя уверенность и благоразумие ослабили мою бдительность. Я был уверен, что ты наконец обрел покой. Но теперь, когда я знаю, что ты сделал, что ты можешь сделать, — он наконец убрал оружие от раны, но только чтобы грубо провести им по грудной пластине сикера к новой, заменившей его фиолетовую, эмблеме, — тебе не избежать ни единого наказания, что я подготовил для тебя на моем корабле.       Сикер почувствовал, как из новой царапины на груди формируются первые капельки энергона. Ему было слишком больно, чтобы заметить новые повреждения. Чем больше Мегатрон прожигал взглядом его автоботский знак, его измененную голубую оптику, тем больше он распалялся. Все эти изменения сделали его куда более свободным, менее подверженным контролю военачальника только в одном: с ними сикер переставал быть похожим на него.       Четыре.       Взрыв голубой плазмы, попавшей Мегатрону в спину, сбросил его со Старскрима прямиком в снег. Меньший мех не стал терять времени и, с трудом вентилируя ледяной воздух, бросился в противоположном направлении. Несмотря на дрожь во всем корпусе, его бластер слабо засветился.       Оптимус вызывающе стоял посреди ледяной пустоши, из его бластера шел легкий дым. Несмотря на то, что на его корпусе были видны повреждения от битвы с Дредвингом, он не колебался: — Мегатрон, — крикнул он, — ты никуда не заберешь моего солдата.