Мия (который Ацуму) [18:25] А что, есть какое-то заманчивое предложение?
Ойкава Тоору [18:25] Да так, хотел предложить составить мне компанию в ГолдеМия (который Ацуму) [18:26] Дружок, с этого и надо было начинать Во сколько?
Ну вот и поговорили. Переписки с Мией Ацуму никогда не славились особой смысловой нагрузкой, потому что все, что им нужно друг от друга — это компания на вечер, чтоб не ходить по одиночке, как последние лохи. Сразу уточню: нет, они не спали. Боже, да кто вообще с Ацуму трахаться будет? Явно не Ойкава, у него не настолько низкая самооценка. "Боженька, за что ты мне послал такое долбоебское окружение?" — думает про себя Ойкава, печатая точное время и место встречи Ацуму в личные сообщения. И пока Тоору разбирался со своими планами на вечер, Куроо продолжал разбираться со своими планами на жизнь. Хватал быка за рога, так сказать, причем агрессивно так хватал, слишком уж активно. — Цукишима-сан, у вас случайно нет ингалятора с собой? Просто при взгляде на вас у меня перехватило дыхание. — Сначала пластыри, потом ингалятор... Я похож на аптечку? — А по вам не скучают на небесах? — Даже не продолжай, это самая банальная херня в моей жизни. — Ваш отец не боксер случаем? Тогда почему вы отправили меня в нокаут одним своим видом? — Я еще пару приемчиков знаю. Хочешь проверить? Как только стрелка настенных часов показывает 19:00 ровно, Ойкава, правый глаз которого дергался на протяжении последних тридцати минут, вскакивает со своего рабочего места и смачно так заявляет: — Да потрахайтесь вы уже наконец! Весь офис с ума из-за вас сходит, — в конце фразы Тоору буквально рычит, взбешенный до омерзительных мурашек на предплечьях. Как же его успели заебать эти павлиньи заигрывания, — Работать людям не даете! Хорошего, блять, всем вечера. Офис Ойкава покидает в сопровождении ахеревшего взгляда Куроо и осуждающего Цукишимы. Коллеги тихо гордятся его геройским поступком в сторонке.***
— Чет ты какой-то раздражительный сегодня, — замечает капитан-очевидность Ацуму, когда Ойкава захлопывает дверцу его машины с небывалой яростью. На Тоору белоснежная шелковая рубашка, которая просвечивает все, что только можно и нельзя, блядский голубенький платочек на шее и безумно обтягивающие задницу темные джинсы. Его яркие глаза дерзко подкрашены черной тушью, а первые четыре пуговицы воротника предусмотрительно расстегнуты. Короче говоря, образ, соответствующий дресс-коду гей-клуба. — Мия-чан, держи себя в руках, — заинтересованный взгляд Ацуму не остается незамеченным, потому Ойкава пресекает дальнейшее раздевание глазами на самом корню, — Не для тебя рубашку гладил. — Я просто смотрел, — фыркает в ответ Мия, моментально отворачиваясь от шатена, мол, я вообще не при делах. Тоору понимающе хмыкает, а Ацуму спешит завести машину и отправиться прямиком в Голд — один из лучших гей-клубов в Токио, в котором эта парочка является чуть ли не постоянными гостями. Белая субару, принадлежащая вовсе не Ацуму, а его близнецу Осаму, мягко рычит, а затем срывается с места. Младший Мия всегда любил выебываться, потому не упустил удачного момента даже сейчас, когда со всей дури надавил на педаль газа, чем вызывал у Тоору желание дать крашенному блондину подзатыльник. — Я сейчас пешком пойду, гонщик ты хренов, — Ойкава откинулся на спинку сиденья в попытках разглядеть свое лицо в зеркале заднего вида, чтобы подправить свой легкий макияж. — Не пойму, у тебя на работе что ль проблемы? — интересуется Ацуму, стоящий на предпоследнем месте в списке людей, с которыми можно поговорить по душам (на последнем месте справедливо расположился Цукишима-сан). — Все в шоколаде, дружок, — Ойкава старается соскочить с вопроса, но Мия чертовски хорош в уговорах, иначе как бы он вообще девственности лишился? Смотрит на своего спутника так вопросительно-отвратительно, словно уже давно все самостоятельно разузнал. Ужасный приемчик, — Да просто новичок решил подкатить к моему боссу, а тот ни да, ни нет, вот и треплют нервы всему отделу своими выступлениями. Автомобиль аккуратно вписался в небольшую пробку перед светофором, что не могло не разочаровать Ойкаву. Отлично, ну давайте еще дорогу нахер перекроем, спешить же некуда. — Нифига у вас там драмы! А че, шансы-то у новичка есть? Я уже держу за него кулачки, — Мия рассмеялся, видимо, его проблемы Тоору забавляли. Обоссаться, как смешно. — Сначала было интересно, но теперь мне кристаллически поебать, — совершенно безэмоционально заявляет шатен, глядя вперед, прямо на мигающий красный огонек светофора, — Пускай своими голубиными делами занимаются вне работы. Не успевает Ойкава нормально закончить, как Ацуму начинает жутко угорать, прям захлебываться смехом настолько сильно, что не сразу замечает зеленый свет и получает пару гудком от стоящих позади машин. — И это говорит тот, кто бегает за каким-то финансистом! Юморишь, юморишь, Ойкава-кун! — Ты смотри не захлебнись своими слюнями, а то вон как по салону разлетелись, — шипит Тоору и показушно вытирает правую щеку, как будто на него тоже попало. Мия быстро приходит в себя, но Ойкава уже не настроен на разговоры, потому все дальнейшие вопросы просто-напросто игнорирует. Он, вообще-то, поехал отдыхать и развлекаться, а не слушать упреки от давнего друга. Ну может Ойкава иногда отвесить пару комплиментов Сугаваре, как появляется такая возможность, подумаешь... Во-первых, Коуши достоин всех этих приятных слов, во-вторых, не так уж редко он приходит в офис к редакторам, ну и в-третьих, идите вы все нахуй, Ойкава хотя бы мозги никому не выносит, в отличие от Куроо, ясно? Шах и мат, чтоб его. И пока Тоору разъебывал острого на язык Ацуму у себя в голове, машина начала потихоньку сбавлять ход, а вскоре и остановилась вовсе, припарковавшись на свободном месте около клуба Голд. Очухавшийся Ойкава бодренько вылетел из машины в предвкушении тусовки и коктейлей, не забыв поправить свою охуенскую рубашку из настоящего шелка. Мия, не пойми зачем, закатил глаза и молча вышел из машины, аккуратно прикрывая дверцу со стороны водительского места. Проходя мимо секьюрити, Ойкава не удержался и подмигнул суровому на вид лысому мужику, после чего услужливый Ацуму затолкал друга внутрь клуба, а то хрен его знает, переспит еще с этим охранником. Внутри обоих встретила жутко долбящая по ушам трендовая музыка, густой табачный дым и мелькающие со скоростью звука разноцветные огни. Привычная атмосфера этого места моментально расслабила Тоору, давая вдохнуть полной грудью и почувствовать себя самим собой. К барной стойке он уже двигался супер-сексуальной походкой от бедра, а на голове засияла выдуманная золотая диадема. Королева этой вечеринки в здании, сучки. — Два шота текилы, — Тоору наклоняется к бармену максимально близко, хоть в этом и нет острой необходимости. Парень в черной рубашке с бейджем на груди рвано кивает, залипая на открытых ключицах посетителя. Ойкава улыбается обворожительно, самовлюбленно даже, — И безалкогольного пива для моего скучного друга. — Мог бы и не обзываться, — вклинивается Ацуму, перехватывая внимание бармена на себя, а точнее, на свои широкие плечи. Когда на барную стойку, подсвеченную неоновыми огнями, ставятся два заказанных шота текилы с кусочками лайма на каждом, Ойкава даже не жмурится, выпивая свой разгон залпом. Цуму тихо усмехается в горлышко своего пива, глядя на серьезный настрой друга. Тоору никогда не меняется. Между первой и второй перерывчик небольшой, поэтому вскоре в топку закидываются еще несколько порций наисвежайшей текилы. Теперь Ойкава готов выйти на танцпол и зажечь эту тухлую тусню своим королевским великолепием, а заодно прихватить кого-нибудь симпатичного в приватную комнатку для дальнейшего продолжения банкета. Он сообщает Ацуму о своих планах, на что блондин лишь салютует ему недопитой бутылкой пива, тем самым желая удачи на "охоте", и остается караулить бар. Ойкава хмыкает незаинтересованно и врывается в бушующую толпу, как к себе домой. Как будто поджидая свою звездочку, диджей врубает весьма символичный трек Bubblegum Bitch, который жуть как подходит под настроение Ойкавы. Светомузыка уже не слепит глаза, духота не сковывает движения, а острый запах табака не раздражает чувствительный нос, поэтому Тоору отпускает себя на все девяносто девять процентов и танцует так охуительно, как умеет только он. Двигает узкими бедрами, обтянутыми джинсой, не скупится на открытые, вызывающие движения, не замечая, как расстегнутая рубашка соскальзывает с острого плеча, собирает вокруг себя десятки заинтересовавшихся персонажей и не выбирает никого из них. К Ойкаве чертовски сильно хочется прикоснуться, но такой, как он, просто не позволит этого сделать, если ты ему не приглянешься, поэтому все, что остается несчастным, безучастно смотреть и играть массовку на восхитительном концерте Тоору. Концерте красоты, сексуальности и неоспоримого превосходства. Пока в поле зрения Тоору нет подходящей кандидатуры, он будет продолжать танцевать, привлекая назойливое внимание практически всех посетителей клуба. В этом деле Ойкава достаточно терпелив и всегда готов подождать, пока не найдет нужного, подходящего под его параметры человечка. Желательно с окрашенными в белый волосами, не слишком накаченного и с добрыми глазами. Как раз такого, что пялится на него уже несколько минут, вон того, напротив. Стоп. Что. Тоору немного замедляется, фокусируя зрение на одном только человеке в толпе. Время вокруг него тоже замедляется, сердце отключается, а легкие так вообще сжимаются до милипиздрических размеров. Кажется, Ойкаву сейчас стошнит прямо на ебанный танцпол. — Не ожидал здесь тебя увидеть, — Сугавара, мать его, Коуши реагирует куда быстрее потерявшего связь с миром Тоору, приближается опрометчиво близко и шепчет приветствие прямо в ухо, — Здравствуй Ойкава. Как дела? "У меня охуенно, сейчас вот-вот сознание потеряю, а у вас как?" — хочет ответить он, но долбанный язык прилип к небу, а в горле застряло ахуевание. — Неплохо, — хрипло выдавливает из себя Ойкава, отчаянно стараясь вернуть самообладание. Он моргает быстро-быстро, чтобы проверить, не шиза ли у него, — Развлекаюсь после тяжелой недели. Сугавара улыбается, как никогда не улыбался на работе, встает еще ближе (куда ближе-то блять) и ловко копирует движения Ойкавы. Мужчины, что до этого крутились вокруг Тоору и надеялись на чудо, постепенно расходятся в разные стороны, понимая, что королева бала уже определилась с выбором. Но на самом деле королева бала не может ничего сделать. Ойкава на чистейшем автомате продолжает танцевать, время от времени "случайно" задевая бедром Коуши, а именно его причинное место. Ну а что? Раз уж выпал шанс... — Не видел тебя здесь раньше. Первый раз? — он повторяет трюк Сугавары, склоняя голову к уху пепельноволосого. — Ну, не совсем, раньше заглядывал в Блю, а сегодня захотелось чего-то новенького. Судя по всему, я не прогадал. Ойкава просто не может не ухмыльнуться. Ох, Суга-чан, ты не представляешь, как сильно тебе повезло. Специальная акция для тебя может активироваться в любую секунду, ты только скажи. Подай знак. Засоси, в конце-то концов. Приватные комнаты всегда открыты. — А я, честно говоря, и подумать не мог, что ты ходишь в подобные заведения, — игриво подмечает Тоору, задевая носом открытую шею Сугавары. И опять же, совершенно случайно, — Да еще и в таком официальном прикиде, — Ойкава весьма красноречиво проводит ладонью по спине мужчины, закрытой тканью пиджака. — Просто я не привык устраивать свою личную жизнь на работе, как это делают некоторые, — просто отвечает Коуши. И не понятно, говорит он о Куроо и Цукишиме, чьи подозрительные перепалки прогремели на всю компанию, или о самом Ойкаве. Если второй вариант верен, то не значит ли это, что Сугавара на самом деле замечал все эти ненавязчивые знаки внимания? Вот ведь хитрец. — А насчет костюма... Ну не знаю, мне кажется, я выгляжу в нем достаточно мило, — заканчивает Коуши и тут же отходит от Ойкавы настолько, насколько это возможно в толпе, крутится вокруг себя несколько раз, показывая свой наряд полностью. Тоору его разглядывает блестящими глазами со всех сторон. Да, официальный черный пиджак поверх обычной белой футболки — весьма специфичный выбор для гей-клуба. Тем более, для Голда. Однако, соскальзывая взглядом чуть ниже укороченных слимов, глаза Ойкавы увеличиваются в приятном шоке так же сильно, как и кое-то в штанах. Сугавара-сан, начальник отдела финансов, чей авторитет железобетонно непоколебим, человек, который чуть ли не каждый день сносит башню Цукишиме за малейшие недочеты или несостыковки, работник, которого Ойкава видит серьезным и собранным, сейчас стоит перед ним на высоченных, ебать его в рот, каблуках. Сантиметров десять, наверное. И как он не заметил сразу эту разницу в росте? Черт. Черт-черт-черт. — О. Губы Тоору забавно округляются в удивлении, но на большее он не способен. Просто пялится на чудесные туфли-лодочки. Тонкая мужская стопа выглядит в подобной обуви так чертовски вызывающе, что Ойкава всерьез задумывается, не домогались ли до Сугавары по пути в клуб, потому что, поверьте, соблазн был ой как велик. — Вам... очень идут костюмы, — Тоору выдает очередной комплимент, подскакивая обратно к Коуши. Если бы он смотрел на эти ноги хоть на одну секунду дольше, то точно бы побежал дрочить в туалет. — Я тоже так думаю, — смеется Сугавара, и он выглядит настолько беззаботно, настолько ярко и живо, словно только в таком виде, в костюме и на каблуках, ему комфортно. Словно только так он чувствует себя собой. Ойкаве знакомо это чувство до дрожи в коленках, ведь изо дня в день ему приходится встречается лицом к лицу с жестокими правилами этого мира, пропитанного стереотипами и глупыми предрассудками. Мужчины не красятся, мужчины не делают маникюр, мужчины не надевают блузки, не носят каблуки и еще тысячи различных "не". Они смотрят друг другу в глаза и читают друг друга без лишних слов. Понимают. Сочувствуют. Находят в человеке напротив родственную душу, как бы блевотно-сопливо это сейчас не звучало. — Поехали ко мне? — внезапно спрашивает Сугавара, разрывая на клочки весь волшебный момент, но ни капли этим не расстраивая Ойкаву. — Конечно, — мгновенно соглашается Тоору, — Но сначала я предупрежу своего друга. Подожди меня у выхода. Сугавара кивает, напоследок ненавязчиво проводя пальцами по открытому плечу мужчины, как будто намекая на веселое продолжение вечера, ну а после начинает продвигаться к выходу. Ойкава спешит, это видно невооруженным глазом. Расталкивая танцующих локтями, он движется к барной стойке в надежде, что Ацуму так и остался там. Выискивая Мию глазами, Тоору думает о том, что сегодня определенно лучшая ночь в его жизни. Он обязательно обведет это число красным маркером в своем календаре с котиками, правда. — Эй, неудачник! — почти кричит Ойкава, когда до Ацуму остается всего пару шагов. Тот удивленно вскидывает голову, — Как закончишь, езжай без меня. — Что? А ты куда собрался? — не понял Мия. Сам он до сих пор сторожил угол барной стойки в полном одиночестве. — Трахаться поехал, — лениво просвещает друга в свои дела Тоору, но под конец все же не удерживается, и уточняет заговорческим шепотом, — С Сугаварой, кстати. С работы который. Ацуму сначала усмехается. Потом хмурится, вспоминая. Через несколько секунд до него доходит весь смысл. — Что?! Какого хрена, Ойкава? — Пока-пока! — невинно помахав ручкой, он разворачивается спиной к Мие и тикает к выходу. — Ойкава, засранец, я жду объяснений! — Удачи! Надеюсь тебе что-нибудь перепадет. — Сука, — уже тише добавляет Ацуму, зная, что никто его не расслышит из-за музыки, — Везет же тебе. На улицу Ойкава вырывается так, словно из тюрьмы бежит. Вертит головой в поисках одного единственного мужчины, а когда находит, улыбается довольно. Сугавара-сан стоит у машины, которая, судя по всему, ему и принадлежала, печатает что-то в телефоне, медленно курит и выглядит так охуительно на фоне ночного Токио, так... эстетично. С зажженной сигаретой, в костюме и на каблуках. Ойкава не уверен, что дотерпит до квартиры Коуши. — Ты куришь? — спрашивает он, подходя к автомобилю со стороны переднего пассажирского места. — По выходным, — с явным сарказмом отзывается Сугавара, а его блестящие губы растягиваются в ехидной улыбочке. Они садятся в машину практически одновременно в абсолютной тишине, наполненной горячим ожиданием. Между ними все закрутилось настолько быстро, что даже не верится. Казалось бы, они только-только случайно пересеклись в клубе, обменялись парой фраз, а уже сидят в тачке, готовые поехать домой к Сугаваре и продолжить ночное веселье. Оказывается, не только Ойкава страдал от влечения к коллеге по работе. — Кстати, в следующий раз не ори комплименты на весь офис, как только увидишь меня. Можешь просто подождать конца рабочего дня и позвать меня на свидание. Я обязательно соглашусь.