Демон-истребитель.

— Химеджима-сан по своему очень хороший человек. Даже несмотря на его слова о том, что мне не быть его преемником из-за отсутствия таланта. Он узнал, что я могу поглощать демоническую плоть, и сделал своим учеником. Он представил меня Кочо-сан и попросил её проверить моё состояние, — рассказывал Генья. — Ох, вот как! — воскликнула Тан. — Но при каждой встрече она ругает меня, а на её лице появляется выражение отвращения. Вы, похоже тоже довольно упрямые, так что она и вас наверное, отчитывала. Но вы никогда не жаловались, — говорил Шинадзугава младший. — Ну, если бы я не могла использовать дыхание, она относилась бы ко мне так же. Тебя это задевает? Генья, я уверена, Шинобу-сан просто волнуется за твоё здоровье, — проговорила Танджиро. — Думаешь? — поинтересовался Генья. — Конечно. После обеда мы пойдём к Гию-сану, хочешь с нами, Генья? — говорила Камадо старшая. — Нет-нет, я ещё не протащил валун через город, — напомнил Шинадзугава младший. — А у меня почти получилось!!! — воскликнул Иноске. — Ну, я не могу использовать Дыхания, — проговорил Генья. — Аха-ха-ха. Не можешь использовать Дыхания?! Лох! Аха-ха-ха! — просмеялся Хашибира, ох зря, ох как зря. — Гья-я-я-я-я-я-я-я! — рычали Генья и Иноске, начиная драться. — Эй-эй-эй! — возмутился Незуо. — Раз мы все вместе, я хотел кое о чём поговорить, — говорила Танджи, восседая на Иноске, вот как он их успокоила? — О чём же? — поинтересовался Генья. — Гра-а-а-а-а-а-а! Слезь с меня! — кричал Иноске, в то время как Танджиро восседала на его спине, без каких либо изменений на лице. — О Хашира Ветра… твоём брате, о нём, — проговорила Камадо. -… — растерялся Ген. — О, Зеницу! Вот ты где! получилось сдвинуть камень? — говорила Танджи. — Нет. Ещё нет, — ответил Агацума. — Ох, ясно… я отправляюсь на следующую тренировку… У тебя всё в порядке, Зеницу? Ты… давно молчишь… я волнуюсь… — переживала Танджиро. — Понятно. Удачи. Я… просто смирился с тем, что мне нужно сделать. Нет, что я должен сделать, — холодно говорил Зеницу. — Что-то случилось? Если я могу чем-то помочь… — переживала Тан. — Танджиро, делай то, что должна делать, — грубо проговорил Агацума. — Но… Но… я переживаю, — очень взволнованно говорила Камадо, она и правда очень сильно волновалась за Зеницу, ведь она им дорожит, и хочет ему помогать. Зеницу… что же случилось?.. Что же было в том письме?.. — Ты замечательный человек. Спасибо. Но… я непременно должен это делать, — хмурясь говорил Агацума. «Зеницу в порядке?» — расстроенно думала Танджиро направляясь к Гию, вместе с братьями. «Хм? Ум-м, это тут? Гию-сан должен быть где-то поблизости, да? Ах! Вон там здание.» «Дыхание Ветра: Первый стиль Удар Песчаного Вихря» «Т… так быстро! Но я вижу их движения! И могу следить за ними!..» — смотрела на битву двух Хашира. — Ора-ора-а! Что не так?! Ты не отличаешься от остальных Хашира! — издевался Хашира Ветра. «Ох… ну, это не то, что он…» «Дыхание Воды: Четвёртый стиль Удар Волной.» — Слишком ме-е-едленно! — фыркнул Санеми. «Дыхание Ветра: Пятый стиль» «Дыхание Воды: Седьмой стиль Пронзающий удар капель дождя.» «Метель.» — Отлично, а теперь настало время до смерти месить друг друга, — разминая кулаки проговорил Хашира Ветра. — СТОЙТЕ! СТОЙТЕ! СТОЙТЕ! — прокричала Танджиро выбегая к ним. — Подождите! Вы не можете убить друг друга! — продолжила девушка, закрывая Гию. — Рот закрой. Тебе запрещено даже приближаться ко мне. А ты ещё осмелилась подглядывать за нами, маленькая кретинка, — прорычал Санеми. — Почему бы нам просто всем вместе не поесть охаги? Я приготовлю их, чтобы накормить вас, так что… — начала было Камадо. — Издеваешься, да… — начал рычать сильнее Шинадзугава. — Что? Нет-нет, я серьёзно! Вы любите охаги, да Шинадзугава-сан? Когда я у вас тренировалась, до меня всё время доносился лёгкий аромат теста моти, — говорила Тан. — Болваны! — фыркнул Санеми. — И каждую тренировку я чуяла запах матчи и охаги поэтому догадалась… — продолжала младшая. «Чудесный запах.» — Шинадзугава… ты любишь охаги? — поинтересовался Томиока. — Охаги такие вкусные! Вы любите красные бобы мелко порублены или в пасте. Мне нравились охаги моей бабушки, и… — рассказывал Шинадзугава и ударил Танджиро. — А? Что? Гию-сан! — очнувшись воскликнул Камадо. — Шинадзугава умчался куда-то в бешенстве, — проговорил Хашира Воды. — Ох, ясно… почему вы дрались? — решил поинтересоваться Незу. — Это была не драка, а часть тренировки Хашира. Каждый Хашира принимает участие в тренировке другого, — объяснял Томиока. — А, кот как… ох, так вот почему вы были с деревянными мечами. Ясно-ясно. Простите, что помешала, — говорила огненная девочка. — Нет, это не так. Я не мог с ним нормально поговорить, он всё время был зол. Но я рад, что смог выяснить, что ему нравиться. В следующий раз возьму с собой охаги и дам Шинадзугаве при встрече, — говорил Гию, под конец так мечтательно. — Ох! Замечательная идея! — счастливо воскликнула Танджиро с румянцем. — Думаю, в этом случае мы поладим, — мечтательно улыбаясь говорил Гиюшка. — Я тоже так сделаю! — воскликнула Камадо. Ох, прошу, остановите их, они же просто спровоцируют драку. «Чёрт! Да что с ней такое? Эта малявка на голову двинутая.» — нет-нет, Санеми, она просто доброе солнышко, да и кто бы говорил, мой милый. — Что за чёрт? — смотря на глаз с иероглифом в руке прорычал Санеми.

***

— Здравствуй. Вот ты и пришёл. Рад встрече, Кибуцуджи… Музан… — проговорил Кагая. — Ох, выглядишь просто ужасно, Убуяшики, — проговорил Музан, то ли улыбаясь, то ли ухмыляясь. — Ты наконец-то… пришёл… ко мне… прямо… передо мной… Кибуцуджи… Музан… Демон, которого… моя семья… охотники за демонами… преследовали тысячу лет… Амане… как… он… выглядит?.. — говорил Кагая. — Он выглядит как мужчина двадцати с половиной лет. Его глаза сливово-красные. А зрачки вертикальные, как у кошки, — описала Амане. — Ох, ясно… я знал… что ты… обязательно… придёшь… Уверен, ты ужасно зол на меня… на семья Убуяшики… но именно поэтому… Я… единственный, кто считал, что ты лично придёшь… убить меня… — продолжал Лидер Охотников. — Я очень разочарован, Убуяшики. Я жил, не старея, тысячу лет. А семья Убуяшики, постоянно встававшая у меня на пути, сейчас превратилась в это. Омерзительно. Крайне омерзительно. От тебя уже воняет, как от трупа, Убуяшики, — говорил Кибуцуджи. — Полтора года назад… я узнал… сколько мне осталось… врачи говорили… что я умру через несколько дней… Но я всё ещё здесь живой… а врачи… ничего не могли сказать… И я посвятил свою душу… лишь тому, чтобы победить тебя… Музан… — проговорил Кагая. — И сегодня твоя недолговечная мечта обратиться в пыль. Я убью тебя, — говорил Музан. — Ты… наверное, не знаешь, но… ты и я одной крови… Ты родился… тысячу лет назад… может, твоя кровь… всё же и отличается от моей… — начал рассказывать Убуяшики. — Твои слова меня не трогают. Что ты пытаешься сказать? — не понял Кибуцуджи. — Ты, чудовище, произошедшее из этой семья… Стал причиной проклятья… Каждые родившийся в нашей семье ребёнок был слаб, и тут же умирал… но когда семья почти выродилась, священник дал нам один совет: — демон произошёл из вашей семьи. Вы должны посвятить себя уничтожению… Если вы это сделаете, ваша семья не выродиться… Мы поколениями брали жён из семей священников. И теперь наши дети более жизнеспособные… Но никто в нашей семье… не прожил больше тридцати лет… — продолжал Кагая. — Что за бессвязные бредни. Это просто отвратительно. Болезнь затронула твой мозг? Ко мне это не имеет никакого отношения. В конце концов небеса не наказывают меня. Несмотря на сотни, тысячи убитых мною людей, я не понёс никакой кары. И за эту тысячу лет я так и не увидел ни бога, ни Будды, — ухмыляясь говорил Лидер демонов. — Вот ты как думаешь… Но… у меня свой взгляд… на это… Музан… какая у тебя мечта? Прошла тысяча лет… так какая же… у тебя мечта?.. — проговорил Убуяшики. «… странное чувство. Глава охотников за демонами, препятствие на моём пути, он прямо предо мной, но я не чувствую ненависти. На самом деле.» — Раз — ночка тёмная придёт и хлопот нам принесёт. Две — две сосновые иглы, украшенья доставай, Кадоматсу наряжай. Три — сосновые ростки на вершине Кадзусы. На цвета их посмотри, — напевали девочки. «… странная ностальгия… ощущение облегчения… омерзительно. В особняке только четыре человека. Убуяшики, его жена и их двое детей, но никакой охраны…» — Позволь мне угадать… Музан. Я понимаю твои сердце и душу. Мечта о вечности… Твоя мечта — стать бессмертным, — проговорил Кагая. -… Именно. И скоро она станет явью. Как только я получу Танджиро, — проговорил Музан. — Твоя мечта не осуществится, Музан, — улыбнулся Лидер охотников. — Ты очень уверен, в том, что хорошо спрятал Танджиро. Но в отличие от тебя, у меня полно времени, — говорил Кибуцуджи, вот только Танджиро и не прячется… — Ты кое-чего не понимаешь, — начал Кагая. — Что же? — нахмурился Музан. — Я знаю кое-что… о вечности… это не что иное, как человеческие мысли. Мысли вечны. Они бессмертны, — улыбаясь говорил Убуяшики. — Это глупо… Ты несёшь чушь, — злился прародитель демонов. — Организация охотников не вымерла за тысячу лет. Правда, много несчастных детей погибло, но они не исчезли бесследно. Ты сказал… что правда — это глупо. Давай я докажу тебе, что человеческие мысли бессмертны. Мысль «никогда не прощать тех, кто убил твоих любимых» вечна. И ты никогда не будешь прощён. Даже через тысячу лет. А ты, Музан, наступал на хвост тигра бесчисленное количество раз. И этим навлёк на себя гнев дракона. По сути, ты разбудил существо, спавшее долгие годы. Они ненавидят тебя. И никогда не позволят уйти. Если ты убьёшь меня, охотники за демонами не почувствуют боли, ни даже раздражения. Я им на самом деле не так нужен. Тебе это не понять. Эту… связь человеческих мыслей, Музан. Потому что ты… твой род… Демоны перестанут существовать после твоей смерти, верно? Ветер переменился… Я прав, — говорил Кагая. — Закрой рот… — зарычал Музан. — Да, я закончил. Я сказал тебе то, что хотел сказать. Но могу я сказать ещё кое-что? Я упомянул, что не слишком-то нужен охотникам… но это не значит, что моя смерть ни на что не повлияет. Я счастливчик, незаслуженно любимый своими охотниками… особенно Хашира. Если я умру, моральный дух охотников за демонами возрастёт как никогда… — продолжил Убуяшики. — Закончил болтать? — угрожающе говорил Кибуцуджи. — Да… но не думаю, что ты меня действительно слушал… спасибо, Музан, — проговорил Лидер охотников. — Чрезвычайное положение! Чрезвычайно положение! Атака на поместье Убуяшики… Атака на поместье Убуяшики! — кричал Ворон. «Ояката-сама!.. Быстрее!.. Нужно спешить! Ояката-сама!» — такие мысли были в головушках бегущих Хашира. «Ну, давай же» — бежала следом за Томиокой, наша Танджиро, за ними бежали Такео и Незуо.