Кто-то особенный

      — Какой длинный день, — пробормотала Прия и взглянула на часы.       Семь пятьдесят, десять минут до закрытия. В прошлый раз, когда она проверяла время, было одиннадцать. Прия барабанила пальцами по прилавку и размышляла, не закрыться ли чуть пораньше. Магазин был пуст, и, скорее всего, никто уже не придёт — сегодня сочельник, к тому же снежный сочельник. Выручка была пересчитана, деньги спрятаны в сейф, дома ждали муж и дочка.       Тем не менее Прия решила, что с неё не убудет, если дотянуть до восьми часов. Свою помощницу она отпустила домой ещё в шесть — Джесс и так жаловалась, что пришлось сегодня работать, но её помощь была необходима. «Безделушки», маленький магазинчик Прии, её радость и гордость, был самой горячей торговой точкой Бруклина для тех, кто покупал подарки в последний момент. Видимо, ещё и потому, что предлагал уникальные сувениры, изготовленные местными кустарями, которые нельзя было найти больше нигде в Нью-Йорке, — всего понемногу. Прия строила свой бизнес в расчёте на клиентов, любящих рассматривать товар, неторопливых искателей, подобных ей — она и сама могла надолго затеряться у стеллажей, с такой же лёгкостью, как и её покупатели.       Она решила потратить последние несколько минут, чтобы ещё раз пробежаться по помещению. Джесс уверяла, что везде чистота и порядок, но она была избалованным и легкомысленным подростком, а Прия не хотела двадцать седьмого числа открыть магазин и обнаружить беспорядок, который та проглядела или, чего хуже, скрыла.       Прия добралась до конца первого прохода, повернула за угол к следующему и чуть не подскочила от испуга.       В магазине она была не одна.       Мужчина, казалось, не заметил её громкого оха, хотя она находилась менее чем в трёх метрах, и он не мог её не услышать. Прия, придя в себя, пригляделась и поняла, что узнала его.       Парень был небрит, немного потрёпан, тёмные волосы свисали из-под простой чёрной бейсболки почти до плеч. Пальто на нём не было, только плотная толстовка и джинсы. В каждой из рук, одетых в перчатки, он держал по поздравительной открытке ручной работы и хмуро смотрел на них.       За последний месяц мужчина несколько раз заходил в «Безделушки», но ничего не покупал. Изредка брал какую-нибудь мелочь, чтобы рассмотреть, но тяготел больше к открыткам. Первое время, когда он появлялся, Прия внимательно за ним наблюдала, но парень ничего не крал — либо действовал гораздо быстрее, чем она могла заметить.       Джесс называла его психом и клялась, что он бездомный. Выросшая в окружении множества привилегий, она считала бездомным любого человека в грязной обуви. Однако чёрные кожаные ботинки мужчины грязными не были, более того, они были сухими и чистыми несмотря на снег за окном. Должно быть, он находился в магазине достаточно долго. Кэрол, продавщица выходного дня, была немного более деликатной и намного более поэтичной в отношении этого человека, назвав его "странником". По её теории, у него были нелады с головой — чтобы это ни значило. В отличие от Джесс, Кэрол его не боялась, и, глядя на него сегодня, Прия тоже не испытывала никакого страха.       Однако мужчина, казалось, по-прежнему её не замечал. Прия сделала ещё шаг и тихонько кашлянула, не желая его пугать. Он медленно повернулся, напоминая движением робота. Взгляд был расфокусирован, он будто не видел её.       — Сэр? — сказала Прия, подталкивая к разговору. Мужчина слегка склонил голову, кончики волос коснулись щетины на подбородке.       — Сэр, — повторила она чуть громче. — К сожалению, мы закрываемся.       Его глаза распахнулись в смятении, и он уставился на свои открытки растерянным взглядом.       — Вы успеете купить их, — заверила Прия. — Просто пройдите к кассе, и я обслужу вас. — Он снова повернулся к ней, выглядя испуганно и как-то потеряно.       — Я не могу. — Его голос звучал хрипло, будто парень в последнее время мало разговаривал. — Не могу выбрать. Пожалуйста, подскажите... мэм, — потерянно добавил он.       В просьбе слышалась такая паника, что у женщины ёкнуло сердце.       — Хорошо, — осторожно ответила она. — По какому поводу подарок?       Мужчина заметно расслабился и протянул ей одну открытку. Картинка на обложке была выполнена сепией, под старую фотографию. На ней была изображена набережная с парусниками на горизонте и большим колесом обозрения на переднем плане. Фигуры гуляющих размыты движением, в фокусе находились только неподвижные объекты. Внутри открытки написано: "Чем больше всё меняется, тем более постоянными мы остаёмся. С днём рождения, моя любовь."       — О, как мило! — сказала Прия и вернула открытку.       — Я... я тоже так подумал, — сказал мужчина шёпотом, словно по секрету, и дал ей вторую, ярко-красную, с изображением ёлки и серебряной надписью "Моей любви в Рождество".       — Не понимаю, почему вы не можете выбрать, сэр, — наморщила лоб Прия.       Он резко потупил взор, прерывисто задышал и зашевелил губами, пробуя что-то сказать, но у него ничего не выходило. Рука в перчатке мелко задрожала.       — Нет-нет, всё в порядке, — поспешила она его успокоить. — Я не хотела вас расстроить, простите. Просто я немного запуталась.       Он не поднял глаз, но дышать стал ровнее.       — Я только хотела узнать, к какому празднику вам нужна открытка? К Рождеству или ко дню рождения?       — Я пропустил его день рождения, — пробормотал парень.       — Такое иногда случается, — Прия закусила губу, потом решила рискнуть: — Это кто-то особенный?       Он кивнул, всё так же глядя в пол.       — Ну, важен не подарок, а внимание, правда ведь? — Прия приблизилась ещё на шаг и наклонила голову, пытаясь поймать его взгляд под козырьком кепки. — Он поймёт, что не безразличен вам, пода́рите ли вы коричневую открытку или красную. Так что, возможно, это не имеет значения.       — Имеет, — сказал он, обращаясь к своим ногам, но впервые его голос прозвучал уверенно.       — Понимаю, — Прию было трудно удивить. — Как насчёт того, чтобы подарить обе?       — Две открытки? — он наконец поднял голову и посмотрел на неё. Женщина кивнула.       — Эта, — она указала на красную, — будет на Рождество, а другая — на день рождения. С небольшим опозданием.       Губы мужчины скривились в подобии улыбки.       — С чертовски большим опозданием, — сказал он и тут же спохватился: — Извините за выражение, мэм.       — Всё в порядке, — усмехнулась Прия. — Я слыхала и похуже. Чёрт, я сама, бывает, выражаюсь похуже.       Она вернула ему открытку, парень улыбнулся и покраснел.       — А теперь идёмте к кассе. — Прия пошла первой, указывая дорогу. — Полагаю, этот некто особенный очень ждёт вас.       — Надеюсь, что так, — ответил он, когда они подошли к стойке.       — Вам далеко добираться? — спросила она, сканируя открытки.       — Нет, совсем недалеко.       — Это хорошо.— Прия назвала сумму и добавила: — Вернётесь домой как раз к Рождеству.       Мужчина замер.       — Апельсины и корица, — неожиданно произнёс он, будто на него снизошло озарение. Потом улыбнулся широко, по-настоящему. Эффект был поразительный: он словно посветлел и помолодел на несколько лет.       Прия улыбнулась в ответ и терпеливо подождала, пока он посчитает мелочь. Когда она протянула открытки, завёрнутые в пакет, парень, секунду помедлив, осторожно взял их как что-то хрупкое и очень ценное. Для него, подумала Прия, они, вероятно, такими и были.       Подойдя к двери, он вдруг развернулся и поклонился, приподняв кепку. Прия рассмеялась, а парень расплылся в лёгкой очаровательной улыбке.       — С Рождеством, мэм, — его голос больше не хрипел. Да что там, он звучал как голос совсем другого человека.       — И вас, сэр, — ответила она.       Парень исчез в ночном снегопаде, и Прия, закрывая магазин, надеялась, что он нашёл кого-то действительно особенного.

> > > > > > >

      Канун Нового года также тянулся невероятно медленно. Напа́давший за неделю снег превратился в слякоть, по витрине стекали капли дождя. Проведя больше часа без единого покупателя, Прия пошла в заднюю комнату, чтобы перебрать новые шарфы.       Не прошло и пяти минут, как звякнул колокольчик над входной дверью.       — Чёрт побери, — проворчала она под нос. Затем крикнула в сторону зала: — Уже иду!       — Это здесь? — послышался мужской голос.       Ответа не последовало, и Прия решила, что кто-то говорит по телефону. "Ну и хорошо", — подумала она и потратила немного времени, чтобы убедиться, что мягкая шерсть не пострадала при доставке.       Выйдя в центральный проход, она увидела двух мужчин, уже повернувшихся к выходу.       — Добрый день, добро пожаловать в «Безделушки». Простите за задержку, — поспешно сказала Прия, ускоряя шаг. — Я...       Ближайший к ней светловолосый мужчина развернулся, и объяснение замерло на её устах: в магазине находился сам Капитан Америка.       Хотя выглядел он непривычно: в руках вместо щита зонтик, одет в чёрный костюм с синим галстуком. Но Прия достаточно часто смотрела новости, чтобы узнать лицо. А возле него стоял... тот, кого Кэрол сочла сумасшедшим, а Джесс — бездомным. Теперь было видно, что он не относится ни к тем, ни к другим. Гладко выбритый, в сером с отливом костюме, волосы собраны сзади в низкий пучок, руки по привычке в карманах.       — Здравствуйте ещё раз, — пробормотал он, слегка склонив голову.       "Всё такой же застенчивый", — с теплотой подумала Прия, прежде чем спросить:       — Чем могу помочь?       Капитан Америка одарил её фирменной сияющей улыбкой, той, из старых выпусков новостей:       — Собственно, ничем, мэм. Я просто зашёл сказать, как мне понравились открытки, которые вы помогли выбрать моему другу.       — Рада это слышать, — машинально ответила Прия. Но тут смысл его слов дошёл до неё, и она посмотрела на темноволосого с новым интересом. Если Капитан Америка тот самый "кто-то особенный", подумала Прия, значит, и сам он для него не лишь бы кто.       — Хотя... — неожиданно добавил он, заглядывая ей за плечо, — я бы не прочь взглянуть вон на ту картину. Что это, пастель?       Прия проводила его к выставке, потом по всему магазину, отвечая на вопросы и давая рекомендации, как заправский специалист по продажам. Капитан выбрал по одной работе от каждого мастера, представленного в экспозиции.       — Господи, Стив, — вмешался в какой-то момент его спутник, — где ты разместишь всё это?       — Спокойно. Просто выброшу тот уродливый хлам, что наприсылал Тони, — беззаботно ответил Капитан, но тут же опомнился и виновато взглянул на Прию: — Извините за выражение, мэм.       Прия, громко рассмеялась.       — Не беспокойтесь, я не побегу звонить в таблоиды, — заверила она.       — Премного благодарен, — пробормотал он, но всё-таки покраснел.       Темноволосый простым привычным жестом обнял его за плечи:       — Давай, Стиви, рассчитайся с леди, чтобы мы успели на вечеринку к Старку. Не то чтобы мне не терпелось попасть туда, но ты же его знаешь.       — Ты прав, — вздохнул Роджерс.       Он неохотно освободился от руки, расплатился и вручил женщине визитку, сказав, что кто-нибудь заберёт покупки второго числа.       — И если вам что-нибудь понадобится, — серьёзно добавил он, — не стесняйтесь.       — Он даже участвует в детских праздниках, — невозмутимым тоном заявил темноволосый.       Кэп впился в него взглядом, но тот даже бровью не повёл.       — Вообще-то у меня есть дочь, — оживилась Прия. — Ей шесть лет и она без ума от вас. Вам не нужно приходить к ней на день рождения, — поспешно добавила она. — Но, может, вы смогли бы как-нибудь заглянуть в магазин, когда она будет здесь? Это бы её просто осчастливило.       — Конечно, — кивнул Роджерс. — Я принесу щит и даже приведу напарника.       Настал черёд брюнета сверлить его взглядом.       — К тому же, у вас прекрасный магазин, — добавил Капитан. — Обязательно зайду сюда снова.       Прия слышала эти слова не раз — от посетителей, которым приглянулась было какая-то вещь, но после знакомства с ценником они спешили на выход. Однако из уст Капитана Америка это не звучало отговоркой.       — С нетерпением буду ждать новой встречи, — она протянула ему квитанцию. — Приятно вам повеселиться.       — Приятного вечера, мэм, — сказал тёмноволосый, придерживая дверь для выходящего Роджерса.       — Прия. Меня зовут Прия.       Парень повернулся:       — А меня Баки. Только никому не говорите, хорошо?       — Баки? — изумилась женщина. — Сержант Барнс?       Улыбка медленно сползла с его лица, взгляд помрачнел.       — Не беспокойтесь, — быстро сказала она. — Обещаю, я никому не скажу.       Барнс пристально посмотрел на неё, глубоко вздохнул и кивнул.       — Спасибо, — снова улыбнулся он. — С Новым годом, мэм.       — С Новым годом, сэр.       Она наблюдала в окно, как Баки Барнс вышел на уличную слякоть, и Стив Роджерс, увидев его, засветился похлеще рождественской ёлки. Кэп приподнял для него зонт, поцеловал, а потом держал за руку, пока тот ловил такси.       — Действительно, кто-то очень особенный, — пробормотала Прия.