Самый родной

      После неудачного разговора с Рогозиной Юля твёрдо решила доказать причастность Воронцова к смерти Кости. Полковник знала больше, чем говорила – в этом женщина была уверена. Однако решила, что лучше Галине Николаевне не знать о расследовании, пока у неё не будет прямых доказательств.       Первым делом Соколова зашла лабораторию, где Таня Белая изучала улики. Аккуратно закрыв за собой дверь и убедившись, что в помещении больше никого нет, присела рядом с девушкой. Майор сомневалась, что капитан поможет ей, но другого выхода у неё нет: самая обширная база данных в лаборатории, а там всегда кто-то есть. Не может же она каждую ночь оставаться и вести расследование. Тем более, что истории запросов сохраняются, по итогам формируются отчёты и сдаются Рогозиной. Рано или поздно все узнают о том, что Юля не оставила дело аварии.       – Танюш, мне очень нужна твоя помощь, – осторожно начала Юля, от волнения она начала вертеть часы на руке. – Только об этом никто не должен знать, – женщина с мольбой посмотрела на коллегу.       – Только не говори, что это что-то противозаконное? – Таня усмехнулась, но посмотрев на встревоженный вид Соколовой, быстро утихла. – Юль, что случилось? Мне нужно знать, стояли ли неподалеку от места аварии какие-либо фуры. Конечно, я не занимаюсь этим делом, но, насколько знаю, ты уже видела записи. Вроде, никого не было, – Таня вопросительно посмотрела на коллегу, она не сразу поняла, о какой именно аварии идет речь. Единственное дело, которое сразу ж пришло капитану на ум – связанное со смертью Воронцова. О ходе расследования Татьяна знала лишь по слухам, поскольку экспертами были назначены Холодов и Амелина.       – Нет, я говорю про ту, в которую мы с Костей попали три месяца назад.       От слов Соколовой Белая удивленно подняла брови. Почему именно сейчас, ни с того ни с сего, Юлю заинтересовал этот вопрос, Белая не поняла.       – Заем тебе эта информация? Дело же закрыли.       – А виновник не найден, – твёрдо ответила Соколова. – Похоже, искать его никто не собирается.       – Возможно, это был несчастный случай.       – Нет, Танюш, нет, – майор отрицательно покачала головой. – Я была там. Это не был несчастный случай.       – А почему бы не поговорить об этом с Рогозиной?       – Галина Николаевна мне не поможет.       Соколову уже начали раздражать наводящие вопросы коллеги. Женщина глубоко вздохнула, чтобы сдержать свой всплеск. Она уже начала жалеть о том, что пришла за помощью к кому-то. Лучше бы сама всё узнала. А теперь ещё одного человека хоть косвенно, но ввела в курс дела.       – Ты что такое говоришь? – усмехнулась Белая. – Если появилась какая-то информация, она всех на уши поставит, ведь дело касается смерти Кости. И вообще...       – Тань, – резко оборвала девушку Юля. – Давай так: ты сейчас забудешь о нашем разговоре и никому о нём не скажешь, даже если спросят. Хоть этим поможешь?       Белая отпустила виноватый взгляд. Наверное, стоило выслушать Соколову, а не настаивать на своём и пытаться узнать какую-то причину.       – Я никому ничего не расскажу. И чем смогу, тем помогу.Надеюсь, мне это потом не аукнется.       –Не переживай, – Соколова улыбнулась. За помощь она была благодарна девушке. – Если что, переводи все стрелки на меня. Воровалась, обманула, воспользовалась – всё что угодно. Только, пожалуйста, помоги мне найти хоть одну фуру.       Таня сомневалась в правильности своих действий, но отказать тоже не могла. Тем более что ей самой не нравилось, что дело со смертью Кости так быстро закрыли.       Развернувшись к компьютеру, Белая приступила к поиску информации.       – Все фуры, если они принадлежат компаниям, регистрируют свои маршруты и перевозки, – прокомментировала Белая. – Однако в базы подгружают данные не все. Если хотим более точную информацию, стоит сделать официальный запрос в компании перевозчиков, но тогда в тайне это сохранить не получится. Ответ придёт так же официальный и будет зарегистрирован в канцелярии.       В данный момент Юля этот вариант даже не рассматривала. Вводить ещё кого-либо в курс дела равносильно тому, чтобы встать в коридоре и крикнуть: «Я не перестала искать виновника в смерти Кости».       – Давай хотя бы что есть. Если повезёт, то найдем нужную.       – А если нет?       – Я что-нибудь придумаю, – ответила Соколова, хотя сама в это слабо верила.       – Ну вот, смотри, – капитан слегка повернула экран к майору. – Нужная нам трасса ведет к пунктам трёх транспортных компаний и районному таможенному посту в сторону Москвы и двум пунктам тех же транспортных компаний и городскому Таможенному посту в сторону Добинска. Таможники заполняют базу маршрутов, машин, которые проходя контроль. Третьего апреля, то есть в день аварии, регистрацию в Добинске прошли пять фур, две из которых направились потом в Москву по той самой трассе. В районном Таможенном пункте города Москва регистрацию прошли шесть фур, одна из которых направилась Добинск.       – По той же трассе, только в обратном направлении, – продолжила за Белую Юля.       – Естественно. Вот данные водителя и трёх нужный нам машин, – капитан вывела документ на печать. – Секунду, – девушка начала печатать на клавиатуре, а потом и находить саму информацию с такой скоростью, что Соколова едва успевала взглядом следить за её движениями. – Одна из нужных нам машин недавно пересекла границу с Финляндией. Поговорить лично с её водителем в ближайшее время ты вряд ли сможешь. Два других водителя сейчас осуществляют перевозки по области. Это видно по отметкам в точках.       – А водители у фур не менялись?       – Нет, в базе под теми же самими машинами значатся те же водители, которые были на маршруте третьего апреля.       – А что с перевозками транспортных компаний?       – Увы, к их базам данных у меня доступа нет.       – Спасибо большое и на этом, – Юля благодарно улыбнулась. –Ты даже не представляешь, что ты для меня сделала. Ладно, Танюш, я пойду.       Когда Соколова покинула лабораторию, Белая пересела за компьютер Тихонова, внимательно присмотрелась через прозрачную перегородку, нет ли в поле видимости хозяина рабочего места, и начала подчищать следы своих деяний. Капитан сердцем чувствовала, что ничем хорошем для неё эта «помощь» не обернётся, но отказать Юле тоже не могла.              Судя по найденной капитаном информации, оба водители, которые в данный момент разводили груз по области, находились других городах: один ждал растаможивание в Родимовске, а другой – в Долгоозерске. Процедура оформление грузов занимает достаточно большое количество времени. Сегодня они вряд ли будут на своей базе. Повезло, что оби фуры числились на балансе одной организации, следовательно, есть шанс поговорить сразу с двумя водителями. Юле оставалось лишь надеяться, что в этот момент сможет отпроситься с работы.       Пока разговор с водителями откладывался, Соколова с головой погрузилась в работу. Тем более, что сегодня пятница, а значит, последний день для сдачи еженедельных отчетов по делам. Составление отчетов была самой нелюбимой частью работы сотрудников ФЭС. Однако, в государственных учреждениях по-другому нельзя: два часа допроса, а потом три переписывай всё, оформляй; провела обыск – час на то, чтобы всё задекларировать; а на итоговые отчёты для передачи дела в суд вообще целый день потратить можно. Эта бюрократия порой выводила из себя как оперативных работников, так и экспертов. Последним ещё хуже приходилось. Их отчёты дополнялись ещё и результатами экспертиз, которые должны быть не только расшифрованы, но и оформлены согласно регламенту.       Дописывая выводы по одному из уголовных дел, связанному с убийством на кладбище, которое на прошлой неделе пролетело ей и Данилову, Соколова почувствовала сухость глаз. Женщина отодвинула рабочий ноутбук и потёрла глаза, затем перевела взгляд на часы – шесть часов вечера. Многие граждане уже закончили рабочую неделю и сейчас на полпути к дому. Однако в их работе о нормированном графике только мечтать можно было. Даже если нет допросов, выездов и обысков – бумажной работы всегда хватает.       – Добрый вечер, Юлия! – услышав позади себя голос Долгова, майор вздрогнула: до этого момента она находилась в переговорной одна.       – Добрый! – как можно спокойнее постаралась ответить Соколова, чтобы сдержать неприязнь к «начальнику».       – Уже конец рабочего дня, а отчёты от вас так и не поступили, собственно, как и от остальных сотрудников, – его голос звучал напористо, с упреком.        – Шесть часов вечера в пятницу – это не конец рабочего дня. Я бы сказала, это только середина.       – У вас может быть, но не у меня. Впредь я прошу сдавать всё вовремя.       Юля глубоко вздохнула и медленно выдохнула – лучше сделать вид, что пропустила слова этого наглеца мимо ушей. Надо же, все сотрудники и так чуть ли не ночуют на работе, а он ещё смеет упрекать в сроках сдачи бумажной волокиты. Недельная отчетность к тому же нужна чисто для галочки. Это у итоговых есть жёсткие сроки, поскольку с передачей в суд медлить нельзя.       – Вы позволите мне закончить? Или что-то ещё?       – Позвольте посмотреть, как вы составляете отчёты. Когда я знакомился с теми, что были за прошлую неделю, был весьма удивлён.       – И что же вас так удивило? – майор съязвила, и это выглядело очень явно.       – Форма по которой вы пишете, – Долгов же сделал вид, что не заметил её недоброжелательный тон. – Есть регламент, в котором утвержден определённый шаблон. Вы же сдаете упрощенные.       – Насколько я знаю, форма носит обязательный порядок только для итоговых отчётов. Те что сдаются в конце недели служат в качестве краткой информацией. Для них нет никакого шаблона.       – Юлия, я не желаю с вами спорить. Я лишь хочу, чтобы всё чётко исполнялось, поэтому на первый раз я продлю срок сдачи отчётности до понедельника, но в следующий раз таких поблажек не будет, – Соколова уже хотела возмутиться, но Долгов продолжил. – Вы же потом сами мне спасибо скажите, когда будете готовить дело для передачи в суд. Большая часть будет написана, вам останется только скорректировать выводы и дополнить результаты. Это избавит нас ещё и от нарушения сроков передачи.       – А разве сроки когда-то нарушались?       – Всё бывает в первый раз, – мужчина ехидно улыбнулся.       – Простите, а Галина Николаевна в курсе?       – О том, что нужно сдавать отчёты? Конечно.       – Нет, о новых правилах?       – Разве они новые? Нет, конечно, вы можете с ней обсудить своё нежелание выполнять обязанности.       – Игнат Витальевич, та форма, которую вы желаете видеть, отнимает слишком много времени. Те отчеты, которые мы сдаем сейчас, формируются в специальной программе. Их остаётся лишь немного дополнить. Иван Тихонов специально разработал её для нас, чтобы сократить нам время. И насколько я помню, Галине Николаевне эта идея очень понравилась. И до вас у нас отчёты принимали без проблем. К тому же, если мы будем всё оформлять, как вы хотите, это отнимет драгоценное время у расследования дел. Вы знаете, почему во многих УВД плохая раскрываемость? Не всегда это из-за непрофессионализма сотрудников. Самая большая проблема – бумажная волокита. У следователя и оперативников чисто физически не остаётся времени на тщательное расследование и проверку всех факторов.       – Я вас выслушал. Теперь, надеюсь, вы послушаете меня и очень внимательно. Я прекрасно знаю, как устроено в районных УВД. Сам там много лет отработал. На результат работы влияет не бумажная, как вы выразились, волокита, а чёткое следование правилам проведения оперативных мероприятий. Как вы оформляли раньше, меня не волнует. Может, вашего бывшего начальника всё устраивало, но сейчас на его месте я. И пока я тут нахожусь, прошу исполнять мои требования. А вы, Юлия, пока подчиняетесь мне. Нет, конечно, если хотите, то можем созвать собрание с присутствием Рогозиной и обсудить всё.       В ответ Юля промолчала. Да и что тут скажешь? Долгов прав: он начальник и ему организовывать работу оперативного состава. Не жаловаться же Галине Николаевне на Долгова. Соколова на минуту представила, как придёт к Рогозиной и начнёт рассказывать, что ей не нравится в работе начальника, даже стыдно стало.       К тому же если посмотреть с другой тороны, то Соколову мало волновали новые правила и что на перепись отчётов убьёт много времени. Сложно жалеть о потраченных в пустую часах и днях, когда не с кем их разделить.       А неприязнь исходила больше из-за того, что Долгов до сих пор занимал место Кости.       – Вот и замечательно. Надеюсь, вопросов нет. В понедельник жду отчёты. Приятного вечера.       Долгов уже выходил из переговорной, когда в дверях столкнулся с Майским. Сергей нёс в руках перемешанные документы, которые так и норовили выпасть из рук.       – Игнат Витальевич, – начал майор. – Мне тут мои отчёты вернули. Ничего не пойму. Всё перечёркнуто, зачёркнуто. Что не так-то?       – А вот об этом, Сергей, вам поведает Соколова. А у меня нет времени. Всего доброго, – с этими словами начальник ушёл.       – Юлькин, объясни мне, что происходит? – майский присел рядом с коллегой и кинул на стол перемешанные отчеты. – Прямо как в школе. Всё красной ручкой выделено, – майор усмехнулся. – Это розыгрыш что ли?       – Ага, и клоун только что ушёл. Ты с ним как раз в дверях столкнулся, – Юля закрыла ноутбук и откинулась на спинку стула.       – Ничего не понимаю. Объясни по-человечески: что происходит?       – Бумажные реформы, Серёж. Теперь все отчёты нужно составлять по той форме, по которой пишем итоговые.       – Ты с дуба рухнула?       – Я? Нет, я ещё стою, вернее сижу. А вот кто-то похоже упал и очень сильно ударился.       – Нет, ну так дела не делаются. Нужно с Галей поговорить на этот счёт. Это что за фигня такая? Всегда писали так, – Майский указал на результаты своей работы. – и всегда всех всё устраивало, а теперь что?       – Смена власти. Иначе не назовешь.       Юля глубоко вздохнула и, открыв ноутбук и шаблонный файл с отчётом, хотела начать заполнять, как Майский перекрыл ей клавиатуру рукой.       – Подожди, ты собираешься исполнять всё вот эти приходи этого индюка. Да с какой радости? Мы свою работу сделали? Сделали. Отчёты написали? Написали. В чём проблема? Нет, пока с Галей не поговорю, ничего делать не буду.       – Думаю, Галина Николаевна не одобрит бунт на корабле. Ты ещё голодовку объяви.       – И объявлю, если нужно.       В ответ Юля слабо улыбнулась. Её всегда забавляло поведение Майского, когда тот чем-то был недоволен. Хоть он настроение ей поднял.       – Ты вообще права, не одобрит наша Галина Николаевна такой бунт. Но поговорить с ней, я считаю нужно. Я уверен, она сможет повлиять на этого Долгова. А то пришёл тут, свои правила устанавливает.       – На самом деле, Серёж, практически во всех структурах государственной службы такая система.       – Ага, и такие начальники самодуры.       – И это тоже. Он же типичный его представитель. Говорит много и не всегда по делу, четко соблюдает правила бюрократии, формальности в общении, требует беспрекословного подчинения.       – Знаешь, со своим уставом в чужой монастырь не лезут.       – Ладно, меньше слов больше дел. В тому же наши любимые отчёты никто не отменял, – выделив последнее предложение, Соколова усмехнулась.       С работой майоры справились только к полуночи. Сергей, поставив последнюю точку после инициалов, устало потянулся и ободряюще сказал:       – Ну что, по чашечки кофе?       – Кофе на ночь? – усмехнулась Юля. – Нет, спасибо, я лично ещё планирую поспать.       – Вот вы где? Хорошо, что ещё не ушли. Я смотрю, в журнале нет отметки, значит где-то здесь.       В переговорную ворвался запыхавшийся Тихонов. Что-то внутри подсказало Соколовой, что её планам на сон не суждено сбыться.       – Пожар, наводнение? – повысил голос Майский. – Ты чего врываешься-то.       – По убийству профессора биологии передвижения есть. Нашли Липатова Геннадия – аспиранта, который готовил с ним научную работу. Кстати, тема кандидатской Липатова очень близка к той, с которой они должны были выступать на съезде учёных в Петербурге.       – Ну что, Юлькин, кто поедет допрашивать этого гения?       – А вот допросить не получиться. Его мёртвым нашли, – Иван кинул на стол папку с материалами, которые пришли из районного УВД.       – Значит, едим вместе, –женщина выключила ноутбук и бросила недовольный взгляд на программиста. Гонец плохой вести как-никак, но Тихонов в ответ лишь пожал плечами.       Труп нашли в сквере, недалеко от института. Майскому и Соколовой понадобилось около двух часов, чтобы осмотреть место происшествие, личные вещи погибшего, отправить труп в ФЭС и уладить все формальности. Допрос парня, который обнаружил погибшего, оставили на утро.       Сейчас, возвращаясь с места происшествия, Юля сразу же направилась домой. Женщина искренне надеялась, что сможет поспать хотя бы несколько часов.       И удалось, даже целых четыре.       В офис она приехала к одиннадцати, именно на это время был назначен допрос обнаружившего труп. Хорошо, что сегодня у Юли и так выходной, следовательно, дорогой майор Долгов не упрекнёт её в опоздании на работу.       – О, Юлькин, ты уже здесь, – нагнал её Майский в коридоре. – А ты чего приехала? Я бы и сам справился.       – Не могу же я тебя бросить, тем более что ведём дело вместе.       Едва Соколова успела расположиться в теневой, пока Сергей опрашивал парня, в небольшое помещение ворвался Тихонов.       – Юль, хозяйка квартиры, где снимал комнату наш аспирант, согласилась впустить наших. Сегодня будет ждать вас.       – Мы же уже осмотрели его квартиру.       – Согласно данным геолокации он заходил в неё перед смертью. Конечно, он мог просто забежать сменить одежду, а, возможно, оставил что-то интересное.       – Ладно, я выезжаю.       Эх, не получилось послушать допрос парня. Придётся расспрашивать Майского после.       Осмотр квартиры погибшего не дал никакого результата: почти ничего не изменилось с момента их последнего осмотра. На всякий случай Соколова сняла свежие отпечатки пальцев, забрала одежду, которая была разбросан по дивану, и ноутбук.       Во время обыска Майский сообщил Юле по телефону, что парень, возвращаясь с ночной смены, видел у входа в сквер мужчину среднего возраста. Тихонов уже направил Сергею данные по двум гражданином, чей мобильный засветился в этой зоне во время убийства. Мужчина взял их опрос на себя.       Едва Соколова успела выйти из подъезда, у неё зазвонил телефон. Достав мобильник из кармана, она увидела на дисплее «Таня Белая».       – Да, слушаю.       – Как у тебя дела? Что-нибудь нашла?       Юлю не удивил внезапный звонок капитана: дело с убийством профессора она вела как эксперт.       –Только несколько вещей и ноутбук. Похоже, что парень просто зашёл в квартиру, чтобы переодеться. Только вот куда он направился ночью, не понятно. Думаю, стоит ещё раз поговорить с его друзьями.       – Да, мы уже вызвали их в ФЭС. Они подъедут в понедельник.       Белая замолчала. Она явно сомневалась, стоит ли продолжать разговор.       – Тань, что ещё случилось?       – Организация, в которой работаю нужные тебе водители, находится в пятнадцати минутах ходьбы от дома нашего аспиранта. И судя по данным геолокации их телефонов, они сейчас на базе. И я тебе этого не говорила.       – Спасибо, Танюш. И не переживай, никто не узнает об этом.       Сбросив звонок, Юля открыла дверь служебной машины, убрала в бардачок наручные часы и телефон. Улики оставила в багажнике.       По правилам она должна сразу после осмотра отвезти улики в ФЭС, но когда ей ещё выпадет шанс застать сразу двоих водителей на месте? Тем более что женщина переживала насчёт того, что завтра их могут отправить в другою область, а то и вообще страну. В таком случае опросить в ближайшее время точно не получиться. Телефонные переговоры майор даже не рассматривала.              Найти гараж Соколовой не составило труда: заранее посмотрела карту, и идти пришлось меньше названного Белой времени.       – Добрый день, – сказала Юлия, переступив порог огромного гаража, где в ряд стояло пять фур. В помещении жутко пахло бензином и машинным маслом.       – Добры ли? – усмехнулся один из работников, сидящий за небольшим столом. Судя по тому, что все мужчины были заняты приёмом пищи, у них сейчас по расписанию обед.       – Где я могу найти Шувайского Вадима Ивановича и Городецкого Ивана Николаевича.       – Ванька в магазин отошёл, а Шувайский это я, – молодой мужчина на вид не больше тридцати лет, вытер рукавом остатки пищи с губ и с недоумением посмотрел на сотрудника в форме ФЭС. – Я разве что-то нарушил?       – Мне поговорить с вами нужно. Позволите? – Соколова протянула удостоверение, но представляться не стала, не нужно лишний раз афишировать фамилию, достаточно и документа.       –Без проблем.       –Отойдём?       – Да, пожалуйста.       Когда Соколова и водитель вышли во двор, майор сразу же спросила.       – Вадим Иванович, третьего апреля вы проезжали по трассе Москва – Добинск?       – А чёрт его знает, – мужчина усмехнулся. – Может, и проезжал. Я часто доставляю груз в Добинск.       – Вы должны были проезжать. На таможенных пунктах есть ваша подпись и расшифровка в этот день.       – Я же сказал, что может и проезжал. Или вы серьёзно думаете, что я помню все дни, когда и куда ездил, – в интонации разговора водителя не мелькало ни малейшего недовольства, отвечал он доброжелательно и с нотками юмора.       – Попытайтесь вспомнить, пожалуйста. В этот день произошла авария. Она могла попасть на запись вашего регистратора.       – А не, точно нет. Я, может, там и проезжал, но аварию никакую не видел.       – Вы уверены?       – Конечно. Такое бы я запомнил точно. Да и при таком раскладе начальство сразу же запись с видеорегистратора направляет в органы.       – Хорошо, а ваш коллега Городецкий Иван Николаевич мог застать момент аварии? Согласно имеющейся у нас информации, он тоже следовал по тому же маршруту в тот день.       – Я, конечно, на сто процентов не уверен, но вряд ли, – водитель убрал руки в карманы джинсов и пожал плечами.       – Это почему? – прищурившись, спросила майор.       – Обычно такие вещи в тайне не сохраняются у нас. И к тому же записи с видеорегистратора мы сдаём. А вот, – водитель указал на направляющего к ним мужчину средних лет. – Как раз он идёт. Можете у него и спросить. Иван, поди сюда.       – Чего надо? – голос Городецкого звучал недовольно, прищурившись от яркого света и прикрыв взор ладонью, он с подозрением осмотрел Соколову, та в свою очередь показала удостоверение. – И какие силы привели к нам таких важных персон?       – Вопросы задать вам нужно, – с явной неприязнью ответила Юля, ей не понравилось неприветливое отношение Городецкого. – Третьего апреля этого года вы перевозили груз по маршруту Москва – Добинск.       – Ну, и что? Может, и переводил. Работа у меня такая.       – В этот день на данной трассе произошла авария. На запись вашего видеорегистратора она могла попасть.       – Никакой аварии я тогда не видел. Хотите, проверьте записи. Они за это время ещё сохранены в памяти.       – Да, точно. Они же должны ещё сохраниться. Если нет, то обращаться придется уже к начальству.       – А если сохранились, вы сможете мне их дать?       Юля переживала насчёт того, что недовольный водитель сейчас потребует постановление на изъятие, но держалась уверенно.       – Да без проблем, – усмехнулся Шувайский.       – Конечно, – с трудом улыбнулся его коллега. – Вадим, я покурю пока, а ты сможешь и мою запись переписать?       – О чём базар, конечно. Товарищ, как вас по званию?       – Майор, – напомнила Юля.       – Товарищ майор, только у вас есть своя флешка? У нас тут интернет не ловит, по почте никак не перешлём.       – Конечно, она всегда при мне. Да, и ещё вопрос, с Вами работает некий Арсеньев Дмитрий Александрович. В тот день он тоже следовал по этому же маршруту. Как я могу с ним переговорить?       – Вернётся в следующем месяце. Думаю, вы сами узнаете об этом. Если что, обратитесь к нашему начальству, они вас оповестят, – ответил Городецкий: он явно желал как можно быстрее закончить этот разговор.       – Благодарю.       Вот же неприятность. Потребовать, чтобы они оповестили, Юля не может, слишком рискованно, раз она ведёт расследование пока в тайне. Оставалось только надеяться, что Таня поможет ей ещё раз.       Когда Шувайский и Соколова ушли, Городецкий, убедившись, что они на достаточном расстоянии, чтобы не слышать его, достал телефон. Набрав номер, он с явным беспокойством ожидал, когда на том конце соизволят взять трубку.       – Это я, – тихо сказала он, когда услышал приветствие в вопросительной интонации. – Предупредить тебя хочу. Тут баба из органов приходила. Аварией интересовалась. Похоже той самой. Запись с видеорегистратора спрашивала. Я ей, конечно, ничего не сказал, но имей ввиду, раз на меня вышли, скоро и до тебя доберутся.