Стрела, попавшая в цель

Просторы зелёных полей рассекались копытами буйных лошадей, они несли своих всадников с огромной скоростью навстречу их цели – к успешной охоте, адреналину, полученному от неё и довольству хозяев, которые потом щедро отблагодарят их любимым лакомством – сахаром. Лук за плечом достается и заряжается стрелой, он уже в полной боевой готовности. До того, как достигнуть леса, где можно будет прострелить им голову какого-нибудь оленя, можно подготовиться и показать свою меткость – над полем свободно и без страха летают гордые ястребы. Аркаша не верит в свой успех, да и его соратники, которые заметили его порыв, тихо засмеялись над ним. Подбить на таком расстоянии птицу возможно лишь самому отчаянному стрелку и при невероятном стечении обстоятельств. Но остановиться – значит опозориться на очень долгое время. Даже если стрела не достигнет своей цели, он хотя бы попытается. Галоп лошади сбивает, приходится с силой сжимать ноги, чтобы не упасть, ведь руки заняты луком. Тряска мешает удерживать его и прицелиться, но рассчитав время, он натягивает тетиву и отпускает её. Стрела набирает скорость и её уже плохо видно. Ведущий строя притормаживает, а за ним и все остальные. Теперь лошади бегут рысью, а через какое-то время и вовсе замедляются до шага. Всем интересно, удалось ли у него подбить птицу. В любом случае для всех веселье обеспечено – все будут либо поздравлять лучника, либо смеяться над его слишком самонадеянными желаниями. Аркаша и вовсе вышел из строя, дёрнув лошадь за повод в сторону и остановив её. Он пристально всматривался в небо, надеясь увидеть падающий трупик и спустя пару минут все взорвались возгласами удивления – оттуда метеоритом неслось слишком большое для обычного ястреба тельце птицы. Стрела вошла прямо ему в крыло и, когда то окончательно упало на землю, она вонзилась в него ещё сильнее. Спешившись, Аркаша подошёл к тельцу и небрежно, но профессионально схватил его за крылья и поднял, предоставляя на обозрение всем тем, кто в нём сомневался. Ликование людей, казалось, можно было услышать в самом дворце, откуда они выехали. – Ну всё, Аркаша, можешь домой возвращаться. Уже отличился,– подметил их капитан и, усмехнувшись, похлопал везунчика по плечу с добродушной улыбкой.– Этот ястреб уж слишком большой. Не удивительно, что ты в него попал, но в любом случае ты молодец. Навряд ли кто-то из нас смог бы так же. – Это ещё не всё, что я хотел от охоты,– хитро подметил Аркаша.– Сегодня мы вернёмся с хорошим уловом. Он закинул птицу на круп своей лошади, перед этим крепко связав её, хоть это уже и не нужно было – с таким ранением она никуда не делась бы. Охотники двинулись дальше с приподнятым настроением – их поход начался славно. *** Как только они добрались до леса и разбились по группам, а Аркаша как всегда пошёл один, он услышал странный то ли шепот, то ли бубнёж у себя за спиной. Он не верил в лесных духов и всякую подобную чепуху, которую на ночь рассказывали детишкам, но сейчас ему стало действительно не по себе. С холодным потом он обернулся туда, откуда услышал звуки. Почему-то казалось естественным, что там ничего не оказалось, да и бубнёж как-то стих. С облегчением он решил посмотреть на свой главный трофей, чтобы ещё больше успокоиться и показать самому себе, что он может за себя постоять. Огромная птица, казалось, уже потеряла всякую надежду спастись и распласталась по телу лошади, насколько позволяли ей это верёвки. Когда же Аркаша взглянул на неё, она тоже посмотрела в его глаза с... Яростью? Всё, кажется он уже точно бредит. Стоило послушаться совета капитана и вернуться домой с приличной добычей. Сейчас же она яростно на него смотрит, что за ерунда. Птицы не умеют испытывать эмоций. Или умеют? Этот ястреб явно доказывал свою способность отображать весь спектр эмоций, таившихся сейчас в его маленьком для человека теле. Его глаза искрились жаждой убивать, ну или хотя бы попросту причинять ужасную боль. Аркаше стало дурно. Он остановил свою лошадь и прислушался, надеясь услышать звук, который слышал до этого, чтобы хоть как-то избавиться от гнетущего беспокойства. И да, птица вызвала его куда больше, чем то, что он услышал снова. Теперь этот бубнёж больше походил на слова. Взгляд Аркаши метнулся за круп лошади вглубь леса, но там было всё так же пусто. Даже ветер притих, не решаясь, сдвигая листья, шуршать ими. Он хотел уже было вновь пустить лошадь шагом, но в этой идеальной тишине также идеально были теперь слышны слова: – Тебе это с рук не сойдёт. Голос был невообразимо близко, будто кто-то за спиной говорил ему это прямо в ухо. Хотелось истерично поинтересоваться всё-таки, что именно. Грехов у него было не мало, собственно, как и у любого человека. Но он смолчал. Голос явно был настроен враждебно. – Кто ты?– сохранив самообладание, спокойно спросил Аркаша, не рискуя оборачиваться, будто за спиной стоял леший или кто похуже из всё тех же сказок. Сейчас он клял бурную фантазию тех, кто их сочинял. – Кто я?– хмыкнули за спиной.– Ты ужасно ранил меня, не думая даже, что придется спрашивать у меня кто же я. Вам всегда всё сходит с рук. Яростная бравада никак не помещалась у Аркаши в голове. Точнее её смысл. Он не помнил никого, кого мог как-либо ранить и о ком не знал. А особенно он не мог понять кому это «вам». – Ну же, обернись и узнай своего врага в лицо,– когда молчание затянулось вновь произнёс голос. Решив, что лучше не злить его, Аркаша повернулся и так и замер с открытым ртом. За ним на крупе лошади сидел мужчина, которого он не знал. Но, что почему-то в этот момент показалось самым страшным, он не увидел свою добычу. То есть этот мужчина сидел на том самом месте, где должен был быть ястребиный уже полутруп, но его там не было и даже на земле, куда Аркаша тут же взглянул, его не оказалось. На лице мужчины отобразилось злое веселье. Он со смешинками в глазах наблюдал за мечущимся взглядом всадника и тут же, будто о чём-то вспомнив, спрыгнул с лошади. Никогда ещё у Аркаши не было такого злобного желания, чтобы она лягнула кого-то, но этот ухмыляющийся... кто-то сразу почему-то начал раздражать. Наверное, от того, что Аркаша так до сих пор и не понял, кто же он. – Ну что, до сих пор не узнал? Он опять взглянул Аркаше прямо в глаза и тут его осенило. Теперь в них были не только смешинки, но ярость, дикая, совсем нечеловеческая злоба. Ещё недавно он видел такую же в глазах пропавшей птицы. Осознание подстегнуло сваливать. Он пришпорил лошадь, но та взбрыкнула и осталась стоять на месте. Незнакомый человек, но знакомый уже ястреб подошёл к её морде и почесал её нос. – К твоему сожалению, все звери очень меня любят и...– ястреб опять усмехнулся,– в отличии от тебя, понимают меня. Мужчина развернулся к нему так, чтобы теперь было видно его вторую руку. На ней у плеча была огромных размеров рана и из неё медленно вытекала кровь. – Если не хочешь, чтобы я прямо сейчас тебя убил, вывези меня из леса и привези туда, где мне окажут должную помощь. Тогда я подумаю, сжалиться над тобой или нет. Как ни странно, подобная угроза устрашила и в противовес возникшему страху, Аркаша решил храбриться: – Никто тебе ничего не должен, оборотень. А убить меня в своем жалком состоянии ты и подавно не сможешь, так что будь добр, скажи моей лошади больше никогда тебя не слушаться и, так уж и быть, я оставлю тебя здесь, а не всажу тебе в голову парочку стрел. В глазах ястреба опять полыхнула ярость и его голос изменился до неузнаваемости: – Я в любом случае отомщу тебе, человек, и не советую выбирать худший вариант, когда я предлагаю. А предлагаю я решить всё практически полюбовно. Рука Аркаши потянулась к колчану неосознанно и так же неосознанно он её отстранил, когда тот же злобный голос остановил его. – Только попробуй. – Я отвезу тебя,– наконец смирился Аркаша,– но ты оставишь свою месть. – Не тебе мне ставить условия. – Пока я в более выигрышном положении дай попробовать,– он хмыкнул и пожал плечами,– и сейчас я предлагаю решить всё полюбовно, как ты сам выразился. Не тебе мне отказывать. Мужчина фыркнул. Но, когда Аркаша протянул руку, он ухватился за неё и запрыгнул в седло, без слов соглашаясь на такие условия. Хоть охотнику эти слова всё же были нужны. – Ты оставишь свою обиду, если я сейчас отвезу тебя к лекарю? Ястреб какое-то время молчал, но всё же кивнул, сопровождая это тихим «да». Только тогда Аркаша слегка ударив лошадь по бокам, отправил её сначала шагом, а после рысью в сторону, откуда приехал.