Королева круга

Кэмерон одержима им. Она знает, что Хаус может сказать, но его неудовлетворение перекрывает любые язвительные комментарии, которые он способен выплюнуть в её адрес. Он просто позволяет её рукам бродить по его поврежденной ноге, чтобы её зрачки расширялись при виде отсутствующей мышцы больше, чем от принятой ею в этот вечер наркоты. Чувствуя изъян, Элисон начинает корить себя, хоть и прекрасно знает, что в этом нет её вины. Так было всегда, каждый раз, когда он появлялся на пороге этого заведения: его хромота, расширенные под воздействием принятых веществ зрачки и его лицо, искажённое от боли. Он красив, он хорош, и он не заслуживает того, чтобы в его ноге отсутствовала мышца. Он заслуживает большего. Он заслуживает счастья. Кэмерон работает, чтобы сделать его счастливым. Она делает всё, что он говорит, но когда их совместное времяпровождение заканчивается, то с тоской смотрит на его уродливый шрам. Она отсасывает у него, скачет на нём, пока они оба не погружаются в волны экстаза, выполняет всё, что он велит, потакает ему во всём. Это несложно — она привыкла выполнять его просьбы чётко и беспрекословно. Но она никогда не осмеливается прикоснуться к нему, как бы ей сильно того ни хотелось. Ей бы прижать пальцы к шраму и посмотреть, как лицо Хауса напрягается от боли, как он отодвигается от неё, не раздумывая. Что-то в этом есть, что-то в его боли, что заставляет её желать большего, а ноги — подкашиваться от одного вида зажмуренных мужских глаз. Она не знает, что это за чувство, но оно безжалостно с ней. Между тем встречи растут день за днём, неделя за неделей. Они проводят время, занимаясь сексом. Хаус шлёпает её или связывает, а она делает вид, что всё контролирует. В одно из таких свиданий она не может справиться со своим наваждением и без разрешения стаскивает с него штаны, после чего касается шрама пухлыми губами. Как и ожидалось, мужчина отстраняется, словно обожжённый, и делает шаг от неё. — Ш-ш-ш, — говорит она, — не двигайся. — Эллисон, — впервые Хаус называет её по имени, но, несмотря на это, старается казаться суровым. И все же нотки боли проскальзывают в его тоне. — Я не говорил, что ты можешь потрогать… Его. — Но ты не сказал и того, что я не могу, — она смотрит на него и невинно улыбается. Мужчина выглядит немного обезумевшим от этого ответа, тянется к кофейному столику за таблетками, берёт несколько, и его лицо наконец расслабляется. Затем он похлопывает себя по коленям, как будто ничего не произошло. А Кэмерон слишком счастлива, чтобы согласиться с этим. Теперь каждую их встречу она будет думать только о его спасении.