Рискни или упусти шанс

Строго говоря, заводить домашнее животное им не следовало. Нет, не так, им не следовало заводить отношения — животное пришло в комплекте, как бесплатные смски в пакете услуг. Ваню это нервировало — отношения, тогда кота еще было — первые… полгода? Николая Петровича, пожалуй, чуть больше, но держался он большим молодцом. Во всяком случае, он удивительно терпеливо сносил Ванькины закидоны. Первое время было сложно. Круглов был не первой «неправильной» влюбленностью Ваньки, и надо же было случиться, что отношения сложились именно с ним. Первое время Ванька чувствовал себя рыбой, закатанной по жабры в бетон — безнадежно влипшим. Только, в отличие от рыбы, у Ваньки были причины возвращаться. А потом появился кот. Николай Петрович еще долго рассказывал эту историю в конторе — только зацензурил некоторые подробности в виде участия в ней Ивана. Кот тоже шел не один. При распаковке тарифа оказалось, что в пакете услуг к отношениям прилагались и кот, и мышь, глисты и выводок блох. Удаление последних не решалось снятием галочки. Мышь повисла на кошачьей холке, вцепилась тоненькими лапками в шерсть и сверкала глазами-бусинками — не сказать, чтобы ее наличие беспокоило кота. Казалось, он принес грызуна с собой, как любимую игрушку или младшего члена семьи — опустился на живот, чтобы мышка сползла на пол, и наблюдал, как она несется по полу, передвигая шустрыми лапами и заметая свой след хвостом. — Ванька, хочешь кота? — Петрович подхватил кошака под живот, почесал за ухом, пригладил шерсть на вокруг усов и на подбородке, и вскоре утробное мурчание, громкое, как тарахтение трактора в утренние часы субботнего дня, заполнило комнату. Ваня кота не хотел, Ваня еще надеялся, что забудет как сладкий сон последние полгода личной жизни и закрутит роман с Танюшкой, чтобы стать наконец-то как все, а не как эти самые. При всех удовольствиях, при всем том, как Ванька расплывался в желе от одного лишь присутствия рядом Круглова, от касаний и поцелуев, яичниц и кофе по утрам, совместного просмотра кино и зависания над компьютерными и настольными играми — при всех удовольствиях быть этим самым не хотелось. Страшно. Нет, кота Ваня не хотел. Однако мышь ему понравилась. Она отважно смотрела бусинками глаз, пока всем телом дрожала на Ваниной расправленной ладони и недоверчиво дергала усами — будто экспертизу проводила. Маленький хвостатый криминалист со светлым животом и коричневыми боками. — Я его заберу, — решил Ваня, когда определил пол мышки. — На опыты? — Нет! — Даже мышь возмущенно смотрела на Николая Петровича, тогда как Ванька взглядом едва не метал молнии. Вряд ли хоть одна из них задела Петровича… У него выработался иммунитет. Кот остался с Кругловым, и уже через неделю, когда Ваня в очередной — как всегда последний — раз остался ночевать у Николая Петровича, они познакомились ближе. Полосатый серый кошак с разодранным ухом и обгрызенными с одного бока усами смотрел на Ваню с недоумением, будто не мог сообразить, что это двуногое лохматое существо забыло на свежеосыпанным шерстью диване с некогда целыми подлокотниками. — Тишка, а ну брысь! — шикнул Николай Петрович, и с дивана едва не скатились оба: Ваня и кот. — Тихон? Да ты издеваешься! — Ваниному возмущению не было предела, но Круглов только усмехнулся, как всегда делал, когда его что-то веселило, и лицо просветлело. — Издеваюсь. Ты же не хочешь со мной жить. Слов Ваня не нашел, и потому лишь плечами пожал. — А я своего Ватсоном назвал, — наконец сказал он, чтобы сменить тему. — Да ты издеваешься, — хмыкнул Петрович. В его глазах сверкнул веселый огонек, и улыбка под усами стала широкой-широкой. Ванька всегда на нее откликался. — Он же мышь-детектив, всю комнату мне обнюхал. — Чего же не Холмс? — У него есть усы. — У меня тоже есть. — Николай Петрович погладил Тишку, вот только глаз от Вани не отводил, а Ваня с ума сходил под этим взглядом. Нельзя так смотреть — незаконно, нарушение всевозможных протоколов и правил, ошибка в системе, баг и — пуф… перегрев мозга. Ванька все ж таки сумел отвернуться, почесал за ухом трактора Тишку, и упругий серый хвост хлыстом ударил по запястью. — Знаешь, если бы я назвал мышь Круглым, было бы подозрительно… Мало ли кто в гости зайдет. — Ты мог бы назвать его майором. — А, ну так, конечно, никто не догадается — надежный план. Как швейцарские часы. Если подумать, все и так было подозрительнее некуда. За полгода они не раз сыпались на мелочах: то Ванька называл Круглова по имени при посторонних, то Николай Петрович подвозил Ваньку к проходной, и это обязательно замечали по камерам, случались еще какие-то мелочи вроде забытых в салоне дисков и перепутанных телефонов… Если бы на месте Вани была Таня, вся контора обсуждала бы их отношения, но поверить в роман двух мужчин было сложнее, даже при стольких свидетельствах на руках. Надолго ли? — Давай ты перевезешь сюда Ватсона? Петрович откинулся на спинку дивана, его затылок удобно расположился на протянутой Ванькиной руке, а глаза улыбались, ласковые и добрые глаза человека, который может быть очень жестким и злым, а может вот таким вот котом. — И себя вместе с ним? — И себя, — подтвердил Круглов. — Тишка Ватсона сожрет. — Не сожрет, Тишка его принес. Грел и защищал, пока они жили в подъезде. О еде так не заботятся, Ванятка. Ближайшие годы показали, что и вправду не сожрал. А потом к коту и мышке (тогда был уже Ватсон Третий) добавились собака и еж. С ежом тоже вышло забавно — он просто вылез из Ванькиной сумки после поездки на рыбалку. Уже грузный ленивый Тишка витиевато обшипел нового члена семьи, потрогал лапой незнакомый колючий шарик и обиженно мяукнул, когда наткнулся на иглы, но забрать лесную живность не позволил. И пока ежа кормили и готовили ему норку в старой кастрюле, усатая серая морда неизменно лезла под руку. Ежа назвали Майором.