Удача трудоголика

      Им Чангюн ужасный трудоголик. Тот самый человек, который уходит зачастую даже позже начальника. Берёт много работы в офисе, доделывает проекты дома, всегда готов помочь другим сотрудникам. Никогда не опаздывает и выполняет свою работу в срок, даже если её очень много или она безумно сложная.              Юный, красивый омега, который работает на износ. Его завтрак — дешёвый кофе, купленный по дороге в офис. Впрочем, кофе это основная часть его рациона. Лишь раз в день коллеги утаскивают непутёвого парня в буфет, чтобы нормально накормить.              Спит он по паре часов в сутки, в субботу доделывает проекты, потом всё воскресенье отсыпается и в понедельник возвращается к своей бессоннице. И так по кругу. Ходит на работу даже когда болен и во время течки, съедая подавители пачками и плохо понимая действуют ли они вообще или нет.              Дело в том, что у Гюна с рождения слабо развито обоняние и часто закладывает нос. Но эта не очень приятная особенность организма ничуть его не огорчает, наоборот, подталкивает парня шутить о том, что он не найдёт истинного из-за того, что просто не почувствует его запах. Он смеётся, а его друзья и родные лишь качают головой, смотря на этого безнадёжного ребёнка и тяжело вздыхают. Оптимизм у него на высоте, ничего не скажешь. Хотя даже о своём запахе изначально он узнал от мамы.              Но при всём этом безумном темпе жизни, где, казалось бы, и думать о любви некогда, Им по уши влюбился. И лучше бы он влюбился в лучшего друга-омегу или марсианина, а не в своего начальника. Заезженно? Более чем. Но сердцу не прикажешь, а вот разум… Он-то как раз таки во всю глотку орёт о том, что у парня нет ни единого шанса. Куда уж там?              Ли Чжухон — харизматичный, красивый, статный альфа. Президент крупной компании, что передал ему отец. Его суровый взгляд и строгий голос давят так, что хочется беспрекословно подчиниться, а смотря на сильные руки, даже через толщу офисной одежды, так и хочется оказаться в кольце их объятий.              И Чангюн — неприметный трудоголик, что весь день сидит на своём месте. Худощавый, бледный, с синяками под глазами из-за постоянного недосыпа. Да, стоит согласиться, что даже несмотря на это, Гюн очень красив. Но он — песчинка в пустыне, ничем не выделяется из серой массы офисного планктона.              Однако, омегу заметили. Не как личность, к сожалению, а один из его проектов. Но и это уже неплохо, верно? Начальникам идея проекта очень понравилась, и они пригласили омегу на собрание лично представить свою работу.              Сказать, что парень был в шоке — ничего не сказать. Он был безумно рад, что его труды были замечены и все старания не прошли даром. Чангюн не боялся выступать в кругу старших по должности, ведь он уверенный и смелый омега.              Парень начал усердно готовиться к предстоящей презентации своего проекта, из-за чего стал спать ещё меньше. Хотя казалось бы куда уж меньше? Он проработал всё до мелочей, каждую букву и запятую проверил и выучил. Он мог слово в слово пересказать всё, что было связано с этим проектом. Чангюн был полностью уверен в том, что выступит на все сто и его наконец заметят и может даже задумаются о повышении.              Но вот настал день презентации, и парня охватило необъяснимое волнение и неуверенность. Утром он трижды всё перепроверил и выпил в разы больше кофе чем обычно. Да так увлёкся, что чуть не опоздал на работу, благо такси приехало быстро и каким-то чудом получилось объехать все пробки.              И теперь Чангюн стоит у дверей зала для совещаний, пытается перевести дыхание и успокоиться. Сердце колотится безумно и даже непонятно от чего именно: от волнения, беготни или выпитого кофе? А может от того, что он впервые встретится с объектом своих любовных воздыханий? Ведь за всё то время, что Чжухон руководит филиалом, они ни разу ни то чтобы не разговаривали, а даже не находились на расстоянии ближе метров семи друг к другу. А сегодня он будет общаться с ним напрямую, вести диалог и сидеть в паре метров от него. Не верится… От этих мыслей волнение охватывает омегу ещё больше, но его вовремя отвлекает голос секретарши:              — Господин Им, прошу пройти Вас в зал для совещаний.              — Да, — слегка резковато отвечает Гюн и торопливо идёт за девушкой.              За длинным столом в совещательном зале его место было и вправду в паре метров от Чжухона. Между ними сидело всего два человека, что позволяло омеге втихую хорошенько его разглядеть. Этот лисий серьёзный взгляд, красивый контур губ, к которым так и хочется припасть в поцелуе. Чангюн думал, что сойдёт с ума, пока подойдёт его очередь выступать. Но он всё же смог в какой-то момент себя одёрнуть и всеми силами пытался сосредоточиться на собрании.              Он выступал последним, что заставляло изрядно понервничать, ведь время тянулось так медленно и все заученные слова улетучивались из головы с невероятной скоростью. Когда он вставал со своего места, чтобы подойти и настроить презентацию, ударился о стол и пару раз запнулся так, что чуть не упал. Нервничал безумно, до дрожи в руках, из-за чего не сразу попал по нужным иконкам и презентацию смог вывести на экран лишь с третьего раза. Все смотрели на него: кто-то с беспокойством, кто-то с насмешкой. Чжухон же не изменился в лице, лишь спокойно произнёс одну фразу:              — Не волнуйтесь так, мистер Им. Вас никто не съест, — вот только тщательно скрываемый хищный блеск в лисьих глазах говорил об обратном.              Но эта следом брошенная вскользь фраза действительно помогла Гюну успокоиться. Он сделал глубокий вдох и начал рассказывать о своём проекте без единой запинки, отвечая на все вопросы и поясняя нужные моменты. Закончив с разъяснениями, он сел на место, и слово взял Чжухон, озвучивая своё мнение о представленных проектах на данном совещании.       От его голоса омеге было не по себе: он звучал так глубоко и бархатисто. Им еле досидел до конца совещания. Он был рад, что его работу приняли и похвалили, но от голоса Ли становилось так дурно и жарко, что хотелось: либо поскорее вернуться в свою зону комфорта в виде скромного рабочего места, либо отдаться старшему без оглядки тут же на чёртовом совещательном столе. Но осознавая невозможность и негуманность второго варианта, хотелось осуществить хотя бы первый.              По окончанию собрания все привычно быстро взяли свои вещи и вышли. Гюн же сделал это излишне торопливо, поэтому споткнулся о рядом стоящий стул и грохнулся на пол, по которому плавно разлетелись бумаги.              — Мистер Им, Вы в порядке? — к нему быстрым шагом направился Чжухон, так как был единственным, кто ещё не успел выйти из помещения.              — Всё в порядке, не волнуйтесь… — парень засуетился и начал собирать бумаги, но когда Ли присел перед ним и начал помогать, он просто сел и тяжело задышал, уставившись в пол.              «Течка. Какого вообще чёрта, ведь ещё слишком рано?! Или нет? Чёрт, с этим проектом я совсем забыл о времени! И что теперь делать?!» — пронеслось в голове омеги, а следом всплыло осознание того, что подавители лежат в его столе на другом этаже! Он с опаской поднял взгляд на застывшего альфу, в глазах которого странным образом перемешались желание и удивление. Гюна пробил озноб от этого пристального взгляда.              — Извините… — голос предательски задрожал, как и всё тело. Мысли начали путаться и ничего разумного выдать не получалось. — Я лучше пойду…              Им попытался встать, опираясь на ближайший стул, но ноги предательски дрожали, подкашивались и не хотели слушаться хозяина, поэтому он снова плюхнулся на пол и чуть не простонал от того, что приземлился прямо на задницу.       Терпение старшего трещало по швам от вида такого беззащитного и отчаянно пытающегося держаться омеги. Он приблизился и, подхватив младшего за талию, помог ему подняться, но только для того, чтобы тут же усадить на стол. Чангюн посмотрел на него растерянным взглядом и опёрся одной рукой на стол, а другой на грудь старшего в попытке сохранить расстояние.              — Что вы делаете?..              — Так всё это время это был твой запах, — игнорируя вопрос, Хон провёл носом по шее омеги, вдыхая приятный запах миндаля. — Полгода не мог тебя найти…              — Что?.. — Чангюн совсем растерялся от такого поведения и слов начальника.              — Ты не чувствуешь? — удивлённо приподнимает бровь Ли.              — У меня… слабое обоняние… — еле выговаривает младший, — но, кажется, я понял… Мёд, да?.. — он глубоко вдохнул, чтобы почувствовать столь приятный запах и чуть вздрогнул, вовремя себя одёргивая. — Мне… нужны подавители, — да, Гюни сильный и независимый, а ещё у него есть голова на плечах и он не прыгнет в кровать под влиянием обстоятельств. Пусть даже во время течки и по зову истинного, в которого он вкрашен уже больше полугода и сопротивляться своим желаниям сейчас до одури тяжело.              — Разве я не лучше? — томно прошептал Ли и провёл руками по дрожащим бёдрам младшего. — Я помогу тебе сейчас и больше никогда тебя от себя не отпущу. Буду только твоим, но только если и ты согласишься принадлежать лишь мне, — как демон-искуситель урчал он в краснеющее ушко омеги.              — Начинать с такого отношения как-то неправильно… — попытался вразумить хотя бы себя Им. — Мы по сути даже не знаем друг друга…              — Я возьму на себя всю ответственность, — поцеловав за ушком, старший проникновенно посмотрел парню в глаза. — У нас ещё будет время изучить друг друга. Но раз уж ситуация сложилась подобным образом, то придётся сначала познать тело, а потом душу. Не хочу, чтобы твоя течка проходила в мучениях.              — А я не хочу, чтобы мой первый раз был в совещательном зале… — подумав пару секунд, пробормотал омега, перехватывая руки старшего, что были уже слишком близко к его возбуждению. Он надеялся хотя бы немного отсрочить близость, чтобы осознать и принять происходящее сейчас.              — Я тебя понял, — ухмыльнулся альфа и, подхватив ещё больше краснеющего Има на руки, понёс через весь офис к лифту под удивлённые взгляды сотрудников.              Потом спустился на парковку, дошёл до своей крутой дорогой иномарки. Ласково и бережливо усадил младшего на переднее кожаное сиденье и пристегнул ремень, очаровательно ему улыбнувшись. После чего сам спешно обошёл машину и сел за руль. Выжав из машины всю скорость, какую только возможно и несколько раз даже напугав свою пару на резких поворотах, он успешно добрался до пункта назначения.              Быстро припарковавшись на подземном паркинге дорогой высотки, Ли, быстро выйдя из машины и обходя её, снова взял омегу на руки и понёс к лифту, а от него на одном из последних этажей уже в свою квартиру.       Выдержка крошилась в мельчайшую пыль, ведь сильный запах течного омеги бил по рецепторам всю дорогу и держаться было очень трудно. Особенно слыша тяжёлое дыхание омеги и подмечая, как парень постоянно закусывает губы и ёрзает по сиденью. Поэтому Хон быстро миновал просторную гостиную и бережно уложил младшего на большую кровать в спальне.              — Господин Ли, — тихо пролепетал омега, обхватывая тонкими ручками крепкую шею. Сопротивляться своим инстинктам уже не было никаких сил, да и желания, собственно, тоже, — поцелуйте меня… Пожалуйста…              — Просто Чжухон, котёнок, — ласково проговорил старший, поглаживая нежную ярко-розовую щеку, и припал к мягким губам в страстном поцелуе.              Чангюн утопал в этом долгожданном поцелуе. Он так долго грезил об этом и вот сейчас это происходит на самом деле. Мягкие пухлые губы, что так нетерпеливо сминали его собственные. Им даже не заметил как сильные руки скользнули ему под рубашку и начали оглаживать и слегка сжимать бока. И когда старший нечаянно задел набухший сосок, Гюн тихо простонал и мигом покраснел от смущения ещё больше.              — Так сладко, — с ухмылкой шепнули ему на ушко и начали расцеловывать шею. — Я хочу услышать больше.              С шеи поцелуи плавно перешли на красиво выступающие ключицы, пока пальцы ловко расправлялись с пуговицами рубашки. Вскоре кроме этой самой рубашки и мокрых от обилия естественной смазки боксеров на омеге уже ничего не осталось.              Тонкие пальцы то цеплялись за крепкие плечи, то скрывались в мягких волосах, пока альфа нетерпеливо покрывал тело младшего алеющими засосами и почти кровоточащими укусами. Гюн с трудом выдерживал эти ласки — сейчас ему было совсем не до них, хотелось лишь одного — наконец-то почувствовать альфу в себе и удовлетворить свои бушующие инстинкты. Чжухон откровенно желал того же, но банально боялся причинить боль и спугнуть долгожданного истинного.              — Хён… Хён, пожалуйста… — хныкал Им, сжимая волосы старшего и оттягивая того от себя. — Я хочу тебя… — томно прошептал он, смотря затуманенным взглядом прямо в лисьи глаза напротив.              Тормоза Ли снесло. Он быстро стягивает с Чангюна уже насквозь мокрые от естественной смазки боксеры и закидывает его ноги себе на бёдра. Первый палец проходит легко от обилия смазки, поэтому Хон сразу проталкивает второй и начинает растягивать омегу на манер ножниц. Гюн стонет и извивается, не зная куда деть себя и особенно свои руки, которые то скользят по крепкому телу альфы, то крепко сжимают мягкие простыни.              С третьим пальцем Чжухон сразу попадает по простате, отчего Им выгибается и громко стонет. И тут же густо краснеет, пытаясь спрятать своё лицо и прикрыть рот ладонями, чтобы хоть немного приглушить постыдные стоны. Вот только Ли это совсем не устраивает и он с рыком заводит руки младшего над головой, продолжая мучительно долго его растягивать. Мучительно для обоих, ведь возбуждение альфы до боли упирается в жёсткую ширинку офисных брюк, а омеге уже не терпится ощутить чужое возбуждение в себе.              — Я готов… Прошу, войди уже… Пожалуйста… — с трудом выговаривает Им заплетающимся языком, уже начиная тихо хныкать.              А кто такой Чжухон, чтобы ему отказать в его мольбах? Тем более у самого сил терпеть всё равно уже не было.              Ли довольно быстро избавляется от оставшихся на нём элементов одежды, находит в прикроватной тумбочке презерватив, нетерпеливо разрывая упаковку зубами и раскатывая тонкий латекс по колом стоящему члену. Чангюн инстинктивно раздвигает ноги шире, позволяя Ли перехватить их под коленями и плавно войти наполовину. Омегу выгибает от новых ощущений и изо рта вырывается протяжный стон, а пальцы с силой сжимают предплечья альфы, оставляя на коже следы-полумесяцы от коротких ногтей. Хон тихо рычит, сильнее сжимая чужие ноги, и толкается на всю длину так, что на глазах младшего выступают слёзы, а из лёгких выбивает воздух. Он выгибается ещё больше и обвивает стройными ногами торс альфы, какое-то время держа его слишком сильно и не давая двигаться.              Привыкнув к заполненности, Гюн ослабляет хватку, позволяя Хону сделать плавные пробные толчки, которые быстро сменяются более частыми и резкими. Омега снова начинает метаться по простыням, то комкая их в кулачках, то сжимая плечи и волосы Ли, который, кажется, не собирается оставить даже миллиметр кожи Има без засоса или укуса, ну или хотя бы простого поцелуя.              В какой-то момент Чжухон наконец-то проходится членом по простате и Гюн стонет громче и развязнее, прося ещё. Старший продолжает двигаться под этим углом, раз за разом попадая по комочку нервов и буквально заставляя омегу срывать голос.              Их хватает ненадолго. Гюн изливается себе на живот, так ни разу к себе не прикоснувшись, а Хон кончает следом с глухим рыком. Затем устало валится рядом с, через раз дышащим от яркого оргазма, омегой и рассматривая все свои метки на нём, глупо улыбается.              — Чангюн, — он зовёт тихо, едва прерывая тишину.              — Да? — омега лениво поворачивается лицом к старшему.              — Я могу поставить тебе метку? — младший сначала густо краснеет, а потом начинает тихо хихикать, вводя Ли в полное непонимание.              — Хён, — он перестаёт смеяться и мягко улыбается, — я люблю тебя. С того самого дня как впервые увидел.              — Я так долго тебя искал, — Хон сгребает Има в крепкие, но такие мягкие и нежные объятия. — Я никуда тебя не отпущу.       

~◇~

             В офисе они появятся только через несколько дней, когда у омеги закончится течка. На шее Гюна будет видна россыпь чжухоновых меток, которые просто невозможно скрыть (поверьте, Им очень пытался), а венцом этого творения будет метка на загривке омеги и примесь мёда к его миндальному запаху.              Чжухон теперь ходит не хмурый и серьёзный, как обычно, а с совершенно идиотской счастливой улыбкой. А весь офис только и делает, что удивлённо таращится на них и перешёптывается.              Но паре совершенно плевать на это, ведь Ли может уволить любого здесь, а Гюну просто всё равно на мнение общества. Самое главное сейчас то, что после работы они поедут домой к омеге, чтобы собрать все его вещи и отвезти к старшему.              Чжухон долго ждал своего истинного и теперь ни за что его не отпустит. Заберёт этого миндального котёнка к себе и будет оберегать как самое ценное сокровище в своей жизни. Хотя почему как? Он и есть самый дорогой и долгожданный человек в его жизни.       А Чангюн просто будет радоваться тому, что его первая серьёзная влюблённость оказалась его судьбой. Теперь он будет заботиться о своём альфе не меньше, чем тот о нём, стараясь изо всех сил поддерживать эту сладкую идиллию. Столько, сколько это будет возможно. Проще говоря — всю оставшуюся жизнь.