Дженни снова напивается. Вообще-то она уже давно не употребляла алкоголь, только курить стала чаще, раз в пару дней. У BlackPink сейчас заслуженный отдых, так что ей позволено распоряжаться своей жизнью на целых два месяца. Она ждала этого времени так же сильно, как и не хотела. Но плюсов в перерыве было больше. Вот только планы пошли, мягко говоря, по пизде, когда милая Чеён (отобрал бы кто у неё телефон, а заодно сломал эти розовые очки, хотя ей это вряд ли поможет), которая с кучей смайликов позвала девочек на трёхдневную ночевку. Ким была удивлена, что умудрилась спокойно провести с ними целую ночь, пусть в груди и ломало как при самой страшной ломке от героина. А всё из-за этой улыбки блядской. Из-за этих щёчек и светло-рыжих волос. Якобы она их просто так покрасила, от скуки, да и YG давно просили. А у Дженни это любимый цвет волос вообще-то, напоминающий о "Playing with fire".
Ким делает ещё один глоток непонятно какого по счёту бокала и разворачивается, оглядывая танцпол. Какой-то парень не сводит с неё глаз уже минут тридцать. Довольно привлекательный. Будь Дженни натуралкой, 100% замутила бы с ним. Хотя, даже это ей не мешает. Она встаёт и слегка шатающейся походкой движется к нему. Виляет бёдрами и улыбается по-кошачьи, уже зная, что её рыбка не просто на крючке, а уже истекает в ожидании когда её съедят.
Секс в туалетной кабинке быстрый и скомканный. Похуй в принципе. Она делает это не потому что пьяная или жаждет удовольствия, вовсе нет. Никакой дозы алкоголя не хватит, чтобы затмить разум, а главное ЕЁ, хотя бы процентов на 50. Просто очередное напоминание, что её тело желаемо. Просто очередная, заведомо провальная, попытка выкинуть из головы ту самую. Иногда получается на несколько секунд почувствовать вместо ноющей боли пустоту. Дженни не знает что лучше, потому что как бы не было хорошо ничего не чувствовать, это не может не толкать в бездну чёрных мыслей о бессмысленности жизни, а Ким пиздец как любит подумать о таком.
Дверь в квартиру Розэ открывает Джису. Её брови сведены к переносице, выражение лица недовольное, но во взгляде нет ни осуждения, ни злости - только обеспокоенность.
- И где ты была, красавица? - полушипит старшая Ким, давая понять, что другие участницы уже легли спать.
Младшая не отвечает, снимая с ног туфли и медленно сползая вниз по стене, пока её подруга закрывает дверь.
- В пизде я, Чичу, - тихо отвечает Дженни, говоря больше себе.
Джису присаживается рядом и обнимает. Крепко, нежно, по-сестрински. По щеке младшей Ким катится одинокая слеза, потому-что большего она себе позволить не может. Дженни дорожит своей Чичу и сваливать на неё свою недолюбовь, обязывая хранить тайну и чувствовать вину, она не будет. Хотя Джису, кажется, и сама уже всё поняла.
- Что ты собираешься с этим делать? - ласково спрашивает старшая, оставляя невесомый поцелуй в чёрных волосах. Для Джису это вообще нонсенс. Она ненавидит проявлять тактильность, но прямо сейчас её сердце ломится от необходимости показать Дженни, что она нужна. Что её любят. Пусть не тот человек и не так, как той хотелось бы, но для Ким младшей этого достаточно, чтобы существовать, работать и иногда даже улыбаться.
- То же, что и раньше, - ухмыляется. - Только у Чеён больше не стоит вчетвером собираться походу.
- Пойдём спать? - предлагает старшая. - Я тебе в гостевой уже постелила, ляжем там вдвоём, чтобы вопросов не было. Только надо сначала переодеться и умыться, но я помогу, если что.
Дженни кивает и благодарит Джису, позволяя той поднять её под локти и повести в ванную комнату. Ким младшая проклинает весь мир и судьбу заодно, когда у самой ванной они наталкиваются на недорыжее существо, сонно почёсывающее свою головку.
- Сука, - шепчет Дженни, запинаясь от неожиданности об свою же ногу и привлекая к себе внимание Пранприи, мать её, Лалисы Манобан.
- Дженни, Джису? - обеспокоенно спрашивает Лиса, оказываясь рядом и заглядывая первой в глаза. Младшая Ким уже чувствует до боли знакомый, уже, кажется, въевшийся запах карамели.
- Всё хорошо, - отвечает Джису, стараясь всё таки довести подругу до ванной, но Лиса не позволяет. Она мягко, но твёрдо останавливает старшую, а после аккуратно касается плеча подруги, пытаясь поймать взгляд, но Дженни уже не может смотреть в эти глаза, поэтому старательно смотрит в пол, имитируя стеклянную пьяность.
- Джен, что с тобой происходит? - детская обеспокоенность сквозит в этом тоне и Ким готова расплакаться, как вдруг неожиданная идея приходит в голову. Трезвая она бы, конечно, не подумала бы о таком никогда, но, по-видимому, прямо сейчас алкогольная сущность Ким взяла верх, потому что ни секунды не раздумывая, она просто делает.
- Ты со мной случилась, Лис, - хрипло отвечает Дженни и пока Манобан и Джису соображают смысл этих слов, касается своими губами сладких губ младшей. Рядом слышен вздох безусловно офигевшей Чичу, а Пранприя, кажется, перестала дышать, поэтому Дженни отстраняется, ухмыляется горько, оплакивая неплохую дружбу, навсегда загубленную, и, не давая никому опомниться, заходит в ванную, закрывая дверь и позволяя наконец прорвать тихим рыданиям.
Душ принимает в тихом отвращении к себе. Всё кажется неправильным, начиная от секса с тем парнем, до первого поцелуя со своей любимой подругой. В какой-то момент боли настолько много, что Ким перестаёт чувствовать вообще что-либо. На автомате она вытирается полотенцем и как-то незаметно для себя растирает шею до крови, вспоминая как тот парень слегка покусывал её.
За дверью больше никого нет. Хотя надеяться было не на что. Только если на Чичу, да и ей лучше сейчас Лисе всё объяснять, она явно нормально это сделает, да и языком она в целом по-другому пользуется, в отличие от неё.
Как кусок мяса, Дженни бросает своё тело на кровать, даже накрыться не удосужившись, и проваливается в сон.
***
Кто-то легонько трясёт её за плечо. Дженни с трудом разлипает глаза и видит перед собой Чеён с глазами размером с блюдца.
- Нини, ты как? - у неё даже голос дрожит от эмоций.
- Пить хочу, - пытается выдавить улыбку старшая, потому что если не эта попытка пошутить, сказав правду, то Розанна бы по-любому прямо тут концы отбросила, схватив инфаркт миокарда.
- Вот, держи, - протягивает стакан Пак, наблюдая как Дженни с жадностью опустошает его.
Ким чувствует какое-то давление на шее. И совсем чуть-чуть боль. Она касается этого места и ощущает бинт с вкладышем.
- Это что? - голос всё ещё хрипит, словно хозяйка связками вообще не пользуется, отчего они заржавели и скрипят так противно при открывании, как двери гаража автомеханика.
Чеён вздыхает и автоматически ручкой к своей шее тянется, неловко её потирая.
- Это Лиса к тебе с утра заходила. Сказала, что у тебя шея расчесана сильно, перевязала.
Ким пытается осмыслить слова младшей, а потом замечает, что её и в одеяло кто-то заботливо укутал и даже носочки шерстяные надел на ножки, зная, что те мерзнут постоянно.
- Хочешь кушать? Мы тебе там оставили...
- Пошли, - прерывает её Дженни и поднимается с кровати, идя прямиком к своей смерти.
Кушать неловко максимально. Три пары глаз пялятся на неё, а этой тишиной можно хоть тортик резать. Больше всего страшно Лисе в глаза смотреть. Потому что там, вероятнее всего лишь стыд и отвращение. Стоит Ким только ложку в полупустую тарелку кинуть, как её тут же под локоть хватают и обратно в комнату ведут. Опомнилась она только когда услышала характерный щелчок двери и увидела перед собой Манобан со скрещенными руками.
- Почему ты мне не рассказала? - спрашивает та.
Ким смеётся от столь глупого вопроса, но Пранприя серьёзна как никогда.
- А был ещё какой-то вариант? Дружбу портить не хотела. Хотя бы её, - последнюю фразу она произносит с одной лишь ей известной горечью.
Лалиса вздыхает, словно ей действительно было дело. Подходит к своей онни, мягко свои ручки на щечки положив, поднимает голову Ким, чтобы та в глаза смотрела.
- Варианты, Джендыки, всегда есть, не попробуешь - не узнаешь, - Пранприя улыбается. Ласково-ласково, что на секунду у брюнетки дыхание спирает, потому что ощущение, будто младшая любит. Но она старательно отбрасывает эти мысли в сторону, начав головой вертеть, попутно вырываясь из теплых весенних рук. Слёзы как-то сами из глаз начали проситься, а кто она такая, чтобы сдерживать их.
Но Пранприя настойчива и серьёзна.
- Посмотри на меня, - просит она сухим тоном.
Дженни хочется кричать, руками в худые плечики от бессилия побить. Она противится этому стальному голосу, зажмуриваясь.
- Джен, прошу, посмотри на меня.
И Ким вдруг смотрит. Сама того не осознавая, как рефлекс, смотрит в глаза тайки, стоящей напротив. И, кажется, даже что-то видит.
Дальше всё было как будто так оно и должно быть. Онни в два шага вплотную к младшенькой подходит и руки вокруг шеи обвивает, крепко-крепко своим телом прижимаясь. Лиса не против совсем, она своими сильными руками за талию Ким к себе притягивает, в себя вдавливая и глядя прямо в глаза.
- Можно я тебя поцелую? - тихо спрашивает брюнетка.
- Нужно, - лучезарно улыбаясь отвечает Манобан, уже потянувшись к губам онни.
***
На диване у Чеён удобно и просторно. Особенно в объятиях Лисы, подмечает про себя Ким. Манобан увлеченно рассказывает про моменты их же с Дженни взаимодействия, когда та пыталась намекнуть на свои чувства своей онни изо всех сил. А Рози с Джису лишь посмеивались, счастливо улыбаясь, радуясь, что наконец две души таки объединились.
Дженни задумчиво играется пальцами с Лалисиной рукой и встречается взглядом с Чичу. Та озабочена, словно читает душу Ким и спрашивает в порядке ли та. Дженни задумывается, что мешает ей прямо сейчас отпустить ситуацию... И вспоминает про ночного парня. Неприятно, мерзко на душе.
Она поднимает голову, смотря на челюсть Манобан, всей душой посылая вибрации сожаления. Лиса почему-то тут же смотрит на неё и ласково улыбается, целуя Ким в лобик. У Дженни сразу все сомнения отпадают, она довольно мурчит, прикрывая глаза и крепче сжимая руку Пранприи.
Дженни, впервые за долгое время счастлива и знает, что это надолго. Может быть, навсегда.
