My bloody teacher...

      Моя голова истекала кровью, я не мог вспомнить те моменты, когда он положил меня на кровать, но помню, как он помыл меня в ванной. Всё трещало, словно, всеми силами пыталась меня разорвать. Адская боль была просто невыносима, я даже не мог шевельнуться. Всё придавало боль. Я тихо простонал, попытавшись подняться, но сразу же остановился, когда боль в кистях отдалась по всему телу. По мне прошлись тысячи иголок. Я вскрикнул и затих. Вновь вернулся неприятный гул в голове. Но я решил пока не обращать на него внимания. Уже с трудом ворочая непослушными от боли губами, я выдавил из себя: — Я…Я все сделаю, как ты скажешь… только не бей меня… Пожалуйста… — прошептал я, не поднимая лица. Губы мои дрожали. Я еще помнил ужас последних минут, но понять его мне было пока не по силам. Возможно, инстинкт подсказывал мне, что на этот раз все в порядке, что именно мне ничего не грозит. Но… Похоже, к моему несчастью, жизнь давала мне слишком хорошее представление о ценностях, чтобы я мог поверить в чистоту ее помыслов…       По лицу прошлась ладонь, обжигая щеку огнём. Я замычал, размазывая по щекам слёзы. Тогда, впрочем, было уже поздно. Рука повернула меня на спину. Мгновенная боль прошлась по мне, истязая и вырывая мою душу из тела. Мне показалось, что он её сломал, потому что она непривычно хрустнула и я почувствовал то ещё напряжение.       Я быстро зашевелился и попытался как-то заставить себя осмелеть. Мне было страшно, что я всё это время учился рядом с убийцей. Всё это время он искал жертву, меня. Он всё это время лицемерил и скрывал своего зверя внутри. Всё время я думал, что у учителя странное поведение и всё смахивал на раздражении, сонливость, усталость и нервозность. Думал, что ему сложно, он ищет поддержку, хоть и выдаёт за серьезность. А школа — его единственный дом, в котором его уважают.       Перед тем как зайти, я удивился как у него дома чисто, и тому что он умеет готовить такие блюда. Для меня это было в новинку, потому что, живя со своими родителями, я никогда не видел, чтобы папа как-то участвовал в готовке еды.       Так же, меня поразило его телосложение. Такое мощное, властное, мужественное… Я всегда слабел при его виде, всегда чувствовал себя маленьким…оленёнком. Как будто мамы не стало и я остался в этом мире один, выживая и держась за каждого охотника, который бы смог меня защитить. Но, судьба не даёт спокойно жить и я попал к опасному хищнику, мечтавшего меня съесть. А я подрагивая ресницами, молюсь, чтобы это был ночной кошмар.       Такие сильные и зверские руки сжимали мои плечи, заставляя плакать и кричать. Я съёжился, не в силах изменить ситуацию. С ним я был слабым и обессиленным. А он был мощным и беспощадным. Я знал это. И все же не понимал, что ему от меня нужно. Хотя…я знаю, чтобы не было свидетелей. — Эрен, — улыбнулся он, — я же тебе сказал…у нас целая ночь впереди. — Ничего не понимаю. — я недоуменно посмотрел на Леви. — Неужели ты не понял? Я хочу тебя. Не потом, а прямо сейчас. Ты не пугайся. Ничего страшного… В жизни и не такое бывает. Я начал плакать, снова. Время шло. Несколько раз я пытался разговаривать с Аккерманом, но он не отвечал. Было страшно. Наконец я не выдержал. — Зачем, — спросил я, — зачем вы это делаете? Зачем вы мучаете меня? — А разве ты сам не мучаешься? — спросил Аккерман. Я замолчал. Но потом спросил, снова: — Зачем вы так делаете? Мне показалось, что он собирается меня ударить. Но он только сказал: — Ты что, хочешь попробовать свои кишки на вкус? Или быть съеденым дворняжками, м? Почему-то, вот этого я больше всего боялся услышать. Я осмелев, спросил на чистоту: — Так что вы можете сделать ещё? — он промолчал, а я гордо заулыбался. Но дальнейшая фраза меня насторожила. — Я многое могу, сосунок. Но, тебе мало этого…ты идёшь по острому лезвию.       Я сглотнул комок в горле. Он запугивает меня, подчиняет к себе. Я впервые доверился этому человек, впервые плюнул на странное поведение. И к чему это привело? Эрен, ты слабак! Я ненавижу рабов, ненавижу, когда кто-то подчиняется, а тот как свинья издевается и смеётся от пыток низшего. Но себя я ненавидел, потому что сам становился рабом.       Аккерман подошёл ко мне и сел на меня, придавливая своим весом. Я от неожиданности вскрикнул. Он буквально, вжимал меня в эту остывшую кровать. Я умолял его прекратить, но он как будто не слышал меня. — Хватит, умоляю вас! Я сделаю всё, что вы захотите! — произнёс я, и тут же, он надолю секунды остановился, задумавшись и ехидным голосом, сказал мне: — Прям-таки всё? — Да-да-да! — умолял я, рыдая, — Всё что вы захотите!       Аккерман резко вскочил, он достал ключ и открыл наручники. По моим кистям прошёлся огонь и доля облегчения. Я посмотрел на свои кисти, на которых остались заметные следы наручников и кровопотеков. Не успел я облегчённо вздохнуть, как Аккерман взял меня на плечо и пошёл к выходу как я позже понял из подвала.       Как только мы вышли из подвала, мои глаза ослепил яркий свет. Аккерман, не став медлить, понёс меня на второй этаж и повернул в третью комнату. Сколько же у него комнат? В той комнате была ещё одна комната, запертая на ключ. Может я смогу сбежать? Поставив меня около этой двери, он со своей шеи снял ключ и открыл её.       Не успел я опомниться, когда дверь открылась, меня со всей силы пнули внутрь. Как только я увидел комнату, глаза мои расширились, они словно у меня вылетели из орбит, и я стоял в немом страхе, не захотев придумать план сбежать. В дальнем углу комнаты стояло большое кожаное кресло, прям как у гинеколога, а по всей комнате стояли шкафы с хирургическими принадлежностями, сама комната выглядела как хирургия. Пока я это всё рассматривал, мистер Аккерман, взял какой-то ножик и подошёл ко мне. Сказал: — Ну чтож, садись. Продолжение следует…