Кошмар его грёз

– Так. Что это такое? Гоголь и Фёдор одновременно обернулись, посмотрели на, вошедшего в комнату, Гончарова с продуктами в руках, где были вкусности для Гоголя: желе, чизкейки, рисовый пудинг, шоколадный пудинг, шарлотка, кексы и т. д. Вид длиноволосому открывался просто шикарный: Гоголь сидел на кровати в одной футболке, скрестив ноги, за его спиной сидел Достоевский, который расчесывал блондину его длинные волосы( Гоголю очень нравилось прикосновение изящных пальцев демона к своим волосам, он даже тихо мурлыкал от такого удовольствия, а Достоевскому нравилась мягкость и длина волос парня. Особенно, как те искрятся в лучах утреннего солнца. Завораживающее зрелище даже для демонов, которые те ещё эстеты). Тихо, мирно, спокойно. Брюнет что - то напевал себе под нос на латыни, Николай, хоть и слабо понимал о чем поётся, но все равно слушал с интересом, отмечая, что голос у Фёдора просто потрясающий. Мир и покой. И тут их прерывают вот таким вот образом. У обоих естественно были немного озадаченное выражение лиц. На столике рядом с кроватью две кружки кофе и тарелка со сладким. Своя атмосфера. Иван же был явно немного рассержен тем, что увидел. Он крайне скептически относился к демонам, потому что ему с детства вбивали в голову какие это коварные и отвратительные(в моральном смысле слова) существа и веры им быть не должно никогда. Николай же, лично знаком с демоном и знает, что не такие уж они и злые бывают. Нет нет, определённо, демоны зло и все такое, но блондину видимо просто повезло нарваться. Фёдор вообще лапочка. Достоевский сам от себя в шоке, но в Николае было что - то такое притягивающие к себе его внимание. Это сложно объяснить словами, но просто создаётся ощущение, что они знакомы давным давно. Один весёлый взгляд хитро прищуренных глаз этого смертного и демону вообще не хочется проявлять свою демоническую сущность. Только заботу( за это ему, кстати говоря, словесно влетало от Преступления, но её мы не слушаем, в точности как Николай не слушает свою Шинель, когда та заводит песнь о том как опасны демоны по новому кругу). Рядом с Колей брюнету вполне комфортно, а Николаю с Достоевским очень весело. Да и познавательно, так как демон может много чего интересного рассказать про Ад и про демонов вообще – Что не так? – наконец прервал игру в гляделки с Ваней Николай. – Что у тебя за спиной? – скрестил руки на груди Иван. – Демон. – просто, чётко и ясно ответил Николай. Ведь правда же. – А что? – Не что, а кто. Я живое существо вообще-то... Попрошу не отзываться обо мне, как о какой нибудь вещи. – влез в диалог Достоевский, откладывая расческу в сторону. Его эта ситуация немного забавляла. У Гончарова был вид прям оскорбленного достоинства. – И не ревнуй, это глупо. Демон прекрасно чувствовал как парень очень сильно ревнует Николая к демону. Остаётся надеяться, что тот не истеричка, хотя нет. По нему не скажешь, значит ревновать будет тихо. – Я не ревную. – Ревнуешь, по глазам вижу. Не пытайся обмануть того, кто сам является воплощением обмана. Это абсолютно бесполезно, так же как бесполезна твоя ревность. В конце концов, мы ничего такого особого не делали.– усмехнулся Достоевский. Иван насупился с видом оскорбленной добродетели и стал похож на взъерошенного злого воробушка. Николай просто рассмеялся, поднялся с кровати подошёл к другу, поцеловал легонько в щёчку, чтобы тот расслабился наконец. – Всё хорошо. Спасибо, что зашёл ко мне. – Я вижу тебе и без меня весело было. – С тобой абсолютно другая атмосфера, дорогой мой . – мягко улыбается Гоголь, беря пакет и заглядывая внутрь. Засиял как солнышко. Этому парню так легко поднять настроение. – Ваууу!! Сладости! И все для меня, да?! – Да да. Всё абсолютно все для тебя. Только не ешь все в один день, как ты любишь делать. Я ещё и обычные продукты купил и разложил у тебя на кухне по местам, чтобы голодный у меня не сидел. – Спасибо спасибо спасибо! – Угу. Может представишь нас, раз такое дело. – произносит Гончаров со вздохом, чувствуя на себе немного любопытный и немного изучающий взгляд демона. Мурашки, если честно, от такого взгляда вдоль позвоночника пробежались. Демон он и в Африке демон. Взгляд может такой сделать, что душу отдашь тут же. – А? – не понял сначала Николай, так как был занят едой потом осознал, что да, ведь Ваня с Федей не знакомы. – А да да... Иван это Фёдор, Фёдор это Иван. – Рад знакомству... – усмехнулся клыкастой ухмылочкой Достоевский потом резко исчез, появившись рядом с Иваном взяв одну прядь его волос пальцами. – А вы очень сильно любите своего друга? – Д.. Да – с запинкой ответил, расстерявшейся от такого фокуса демона, Гончаров. – Рад слышать. В таком случае, я думаю, что мы найдём общий язык с вами. – Федя, ты мне его испугал. – укоризненно произносит Николай, смотря на друга. – Не испугал. Он крепкий орешек. Сейчас быстро в себя придёт, не волнуйся... – отмахнулся Фёдор. – Просто надо было ему внушение сделать. – Какое такое внушение? – недоверчиво сщурил глаза Гоголь. За друга он все таки переживал. – Чтоб не смотрел на меня, как на врага народа, которого очень хочется сжечь, но нельзя. Неприятно это. Гоголь фыркнул потом ласково взъерошил белоснежные волосы Ивана,чтобы прикосновением своих тёплых рук хоть как - то скрасить впечатление от,, внушения,, демона. Кажется, получилось. Гончаров немного отмер и теперь не был таким бледным. – Ваааанечкааа, сделай свой чай фирменный, пожалуйстаааа. Я таааак по нему соскучился в последнее время. – протянул Гоголь, сделав просительную моську, чтобы точно отказа не последовало. – Ладно. – вздыхает Гончаров и ушёл на кухню. Ему нужно было чем - то занять руки, чтобы окончательно прийти в себя, да и обдумать сложившуюся ситуацию, а готовка чая этому как раз поспособствует и сама по себе это процедура очень приятная лично для Гончарова. Он любил заваривать чай, особенно, для дорогих его сердцу друзей. – Ну, я же говорил, что все хорошо с ним. – усмехнулся Достоевский. За это демон получил щелчок по лбу. – За что? – поморщившись, спрашивает Фёдор. – Чтобы друга мне больше не пугал. Понял? – Ладно. Гоголь шкодливо улыбается и демону ещё раз прилетает по лбу. – А это за что?! – Просто так. На будущее. – Паразит. – беззлобно буркнул Достоевский под радостный смех Гоголя.

***

– И куда ты направился? Тихий немного вкрадчивый голос Фёдора настиг Николая внезапно. Блондин, который на самых носочках шёл к двери и почти уже готов был взять её за ручку, вздрогнул, медленно выдохнул и обернулся с виноватым видом. Демон лежал на кровати, приподнявшись и осуждающе смотрел на беглеца, почти смывшегося от него. Этот взгляд прям в душу западал. Гоголю аж непроизвольно стало стыдно за своё поведение, взял и бросил задремавшего демона на произвол судьбы. Иван уже как два часа ушёл обратно к себе домой, так что наблюдать эту картину он, увы, не мог. – А я говорила, что не прокатит. – шикнула, сидящая на плече у парня в виде птички, Шинель. – Глупый. – На кухню. Есть. Я кушать хочу. – сказал Николай первое, что пришло в голову в надежде, что прокатит. – Сказал бы, я бы сделал тебе поесть. Вернись в кровать. – Нет. Я належался. Третий день уже лежу в кровати и ничего не делаю. Надоело. – поморщился Гоголь. – Сам поготовить хочу. – Николай. – Что? Фёдор вздыхает, поднимается с кровати, подходит к Николаю и целует того в лобик. – А?! – Так, температуры вроде бы у тебя нет. – Угу, мне уже лучше... – Ладно, так и быть. Можно тебе на кухне посидеть будет, пока я тебе готовлю. – усмехнулся Достоевский, взвалив Гоголя к себе на плечо и, бодрым шагом, унося того на кухню с собой. Шинель едва едва вспорхнуть успела чтобы не упасть. – Дурень! А если уронишь?! – Не уроню, он лёгкий. – Ээээээээй! Я тоже готовить хочу! Пустииии! – забарабанил кулочками по спине демона Гоголь. – Нет, будешь сидеть и смотреть. Гоголь ещё немного подергался и затих. Фёдор же донес это недоразумение природы до кухни и посадил его на табуретку потом стянул с себя свитер и отдал Гоголю на хранение, как говорится. Зато теперь Николай мог любоваться Достоевским в чёрной рубашке, которая смотрелась на теле демона куда лучше, немного великоватого ему и бесформенного свитера. Всё изящество и красоту фигуры демона закрывал. Шинель неодобрительно фыркнула, перелетая на голову Николая и устроившись в его мягких волосах. – Подержи пока что. Я приготовлю и заберу обратно. – Ладно. –произносит немного озадаченный Николай и тут же уткнулся в одежду носом. – Такой запах приятный. Все демоны так вкусно пахнут? – Нет, только я... - усмехнулся Достоевский, отходя к плите. – Правдааааа? – Да. А ты думаешь как обычно пахнут демоны, м? Сам во время разговора свободно копался на кухне парня по шкафчикам, как у себя дома в поисках нужных продуктов для завтрака и себе и Николаю. В это время Гоголь мог любоваться на красивую спину демона в чёрном шелке его рубашки и на милый хвостик, заплетенный сзади, чтобы волосы не мешались. Достоевский хозяйственный демон, готовить он умеет и любит. Жаль только, что в Аду ему редко позволяют это сделать ведь есть прислуга и все дела. – Серой и гарью. – тут же ответил Николай, который вычитал это в учебниках по демонологии. – Как видишь нет. Демоны пахнут как и люди. - хмыкает Достоевский. – Понял понял... Кстати, мне сегодня нужно будет на дежурство в морг. – Зачем? – приподнял брови Достоевский. – Разве шатание по моргам это не досуг некромантов? – Вот по той причине что это их досуг мне туда и надо. Вспомни, как по пьяни они тебя вызвали и в ловушку упекли. А бывает и хуже случаи. – Ваших некромантов нужно изолировать от нормального общества... – поморщился Фёдор, припомнив не самые весёлые часы своей жизни в чёртовой пектограмме. – Это же кошмар. – Вот вот... Поэтому я там и нужен. – Ладно, я с тобой пойду, чтобы тебе скучно не было. – Ого. А у тебя нет никаких дел? – удивился Гоголь. – Нет. Абсолютно никаких. То, что по всему Аду его ищут свирепый отец и разобиженная на него за побег,, невеста,, и, вообще, у нас смотрины перед венчанием мы, пожалуй, опустим и не будем распространятся об этой важной информации. Нам комфортно в этом мире с этим смертным, отстаньте. – Что же... Это очень хорошо. Гоголь улыбается Достоевскому, так радостно и солнечно. Просто золотце. И Фёдор не может не улыбнуться ему в ответ.