Улыбка Феникса

      Над кромкой леса догорал закат, и сумерки сиреневой дымкой потянулись по долине. Юго лежал в траве, и взгляд его был устремлен вверх, на простертые над ним дубовые ветви и обрывки потухшего неба, проглядывавшие сквозь них. – Поющий Утес – задумчиво повторил он, – никогда не слышал о нем. Расскажи мне еще про этот остров. Где он находится? После того, как Альберт накормил и проводил всех посетителей, за исключением заезжего пандава, доедавшего уже третью порцию жаркого, Юго мог наконец со спокойной совестью снять фартук и уйти с душной, пропахшей подгоревшим луком кухни, чтобы на свежем воздухе, расположившись под дубом, как следует обсудить новость, принесенную энутрофом из дальних земель. Руэль, довольный и сытый, закинув локоть под голову, сидел прислонившись к шершавой коре дерева. Его клонило в сон. Размеренность сельской жизни, тихая прелесть ее вечеров воздействовала на старика усыпляющим образом. – Остров лежит к западу от побережья Аль-Гадор – рассказывал старик, – В те времена, когда люди думали, что Земля плоская, Поющий Утес считался крайней точкой запада, концом света. Дальше - только океан. Источенные водой скалы, гнездящиеся среди камней птицы… Там господствуют коварные волны и жаркие ветра. Изюминка этого острова, малыш, в том, что он неприступен, ни одному кораблю не пристать к его берегам без риска пойти ко дну. Когда увидишь, сам поймешь почему, – и устроившись поудобней, заключил, – Вполне приличное место, чтобы провести там остаток дней. Живое воображение мальчика так явственно нарисовало перед глазами остров, бесконечно далекий, затерянный где-то в океане, всеми забытый и почти не существующий для остального света, что им овладело странное возбуждение, даже потаенная радость. Он поднялся и заходил кругами. Да, это именно то, что нужно. Пришла пора признаться, что он взвалил на себя обязательства, которые к концу одиннадцатого дня успели согнуть его в три погибели. Он переоценил свои силы. Он вымотался. Осознанно или подсознательно, но мальчик искал возможности облегчить свое незавидное положение. Он не отказывается от ответственности, так или иначе ему придется учиться с этим жить, ему просто нужен кто-то, кто ему в этом поможет и возьмет часть обязательств на себя. И вот, такая возможность была ему предоставлена, но вместе с оживлением и надеждой, к нему подкатили сомнения. – А этот артефакт, о котором говорит звездочет, что он собой представляет? – Улыбка Феникса? – отозвался старик, разлепив глаза – Честно говоря, никогда не слышал о нем. Что-то вроде антикварной диковинки, изобретенной учеными древности. Давно потерянный, никем ненайденый… По мне так плата ничтожная. – То есть, он согласен поселить у себя на острове Килби, если я раздобуду для него эту диковинку? Я правильно понял? Старик молча кивнул. – И это все? – спросил Юго. – Если ты ищешь подводные камни, то ты их не найдешь. Звездочет – человек надежный, я за него ручаюсь. Если он согласился помочь, то останется верен своему слову и выполнит свою часть договора. И та вещица – его единственное условие, – он сладко зевнул, – Но, если ты сомневаешься, всегда остаются тюрьмы. Их бездонное чрево с готовностью проглотит еще одну жертву. Правда тюрьмы сейчас таковы, что с тебя ежемесячно будут взымать деньги на содержание заключенного, а с такими расходами можно и в трубу вылететь. – Почему ты сразу не рассказал мне об этом острове? – усаживаясь рядом наконец просил Юго, – Ты ведь придумал это не вчера. – Я посчитал, что будет разумно сперва наведаться в гости к звездочёту, разведать обстановку, поговорить по душам, – он зевнул в который раз, – Дело-то тонкое… Особого подхода требует. Согласие нужно было получить. Без согласия что толку… Руэль говорил все реже, глаза его закрывались, и все свидетельствовало о том, что скоро до него будет уже не докричаться. Юго вздохнул и снова окинул взглядом лежащую перед ним Емельку. Отсюда с пригорка была хорошо видно, как в деревенских домиках один за другим зажигались окна, как курился белесый дымок их печей. Его взгляд переместился с домов и устремился вниз, в залитую туманом ложбину, там, где находился его дом. Крытой повозки торговца пандава, кутившего у них дольше всех, уже не было. Юго и не заметил, как он отъехал. Казалось, таверна, на нижнем этаже которой Альберт уже успел погасить огни, была пустой и безжизненной. Краем глаза элиатроп уловил какое-то движение. Невысокая фигура в плаще тенью мелькнула возле их дома. Кого могло принести на ночь глядя? Мальчик продолжил наблюдать, прекрасно зная, что папа уже поднялся наверх заниматься Чиби, и теперь вряд ли спустится. Подергав кольцо и обнаружив, что дверь заперта таинственный гость не отступил и, на удивление Юго, продолжил околачиваться вокруг дома. Он заглядывал в окна и опасливо озирался по сторонам. Что-то невероятно знакомое угадывалось в силуэте и в движениях незнакомца. И тут Юго словно пронзило. Он не поверил собственным глазам, но поверил сердцу, которое как известно зрит зорче глаз. С его губ сорвалось: – Амалия… – Кто? – пробудившись ото сна, переспросил Руэль. – Амалия! – вырвалось у парня и его звонкий голос взорвал дремавшую тишину. Фигура в плаще вздрогнула как от выстрела, как вор, застигнутый на месте преступления. И, прежде чем она успела отыскать его глазами, Юго уже несся к ней на всех парах, спускаясь с пригорка, размахивая руками и выкрикивая ее имя. – Да тише ты! Тише! – заклинала его девушка, поднимаясь к нему навстречу. Одновременно растроганная и переполошенная его бурной реакцией, она знаками призывала парня не оповещать о ее приезде всю округу, но тщетно. Юго был так счастлив, что все просьбы принцессы выражать свой восторг потише просто не заметил. Похоже на радостях Юго даже забыл о своих способностях сокращать расстояние через порталы, и несся к ней на своих двоих. К ее большому удивлению, за мгновение до столкновения, мальчик резко остановился. Их разделяло меньше метра. Какое-то мгновение он просто смотрел на нее, словно не веря собственным глазам, что перед ним действительно его дорогой друг, и только потом, он порывисто обнял девушку, уткнувшись ей в волосы. Она ответила на его объятия. Несмотря на взаимную радость, которую принесла им встреча, элиатроп кожей ощутил дрожь тревоги, пробежавшую по телу девушки, как только ее руки сомкнулись вокруг него. Объятие было кратковременным, и девушка поспешно отстранилась. В лиловом свете вечера он разглядел ее лицо, на котором волнения, дорожная пыль и трое суток в седле индюдрака оставили след. Она, как и любая красавица невыносимо страдала от непрезентабельности своего внешнего вида. – Амалия! Как же рад… Девушка прижала палец к губам, призывая говорить тише. – В чем дело? К чему такая секретность? – Потому что меня здесь быть не должно. Она принялась расспрашивать, все ли у них в порядке и не произошло ли за последнее время чего подозрительного. Он заверил ее, что все хорошо, но ее взволнованный вид, заставлял в этом усомниться. – Значит я все-таки успела – и она выдохнула с облегчением. С ее головы упал капюшон. На месте пышного цветка, украшавшего ее изумрудные локоны виднелся голый стебелек с последним поникшим лепестком. – Амалия, что произошло? – У нас мало времени! – перебила его девушка, – Юго, скажи мне где Килби? – Килби? – мальчик был так потрясен, что не сразу сообразил, о чем она спрашивает, – На месте. Где же ему еще быть. – Ему больше нельзя здесь оставаться. Его нужно срочно увезти из Емельки. Здесь с минуты на минуту будет Арманд. – Арманд? Но при чем здесь принц? Постой, – Юго отступил, его словно осенило – Только не говори мне, что Адамай опять… – Адамай здесь ни при чем! – поспешила заверить принцесса, чувствуя, что все заранее заготовленные слова, предназначавшиеся для короткого и ясного объяснения, сейчас покинули ее все до единого, – Видишь ли, все получилось не так как я предполагала изначально. Я думала, что все обойдется, что все уладится само собой и без последствий, что у меня получится… – Арманд не единственный, кто недоволен моим решением оставить Килби у нас. Если понадобится, я все объясню принцу. – Если Арманд найдет Килби, он не станет слушать твои объяснения, он отдаст его под суд! – повысила голос Амалия, – Двенадцать верховных судей соберутся в Бонта и призовут его к ответу перед народами нашего мира. Помнишь, суд над Криссом ля Крассом, устроенный в Бракмаре? Этот будет грязней и помпезней, с бóльшим количеством самодовольных болванов и папарацци! – Суд двенадцати? – присвистнул энутроф, появившийся как из воздуха, – Вот так новость! На моей памяти еще ни разу не созывали. Ты ничего не путаешь? – Какого лешего ты подкрадываешься? – набросилась на него Амалия, вздрогнувшая от неожиданности, – Я и так вся на взводе. – Кто бы говорил! Это не я свалился впотьмах как снег на голову. Другого времени выбрать не могла? – Да ты хоть представляешь, как я сюда спешила! – не сдержалась Амалия, – Мы с ребятами из кожи вон лезли чтобы опередить Арманда. Я в чем была убежала из дворца, даже наряд не успела сменить. – Гроуви и Ева тоже здесь? – щенячьему восторгу Юго не было границ, – Где же они? Почему они не с тобой? – Юго, приди в себя! Ты что не слышал, что я только что сказала про суд? Только не говорите мне, что вы не понимаете, чем это грозит? – принцесса смотрела на них как на иопов, и закатив глаза, принялась объяснять, тщательно выговаривая каждое слово, – Когда на суде всплывет правда и люди узнают о зверствах, на которые способен король элиатропов – а в глазах общественности Килби по-прежнему остается королем, – Мир Двенадцати вынесет Килби приговор! – а потом добавила, глядя мальчику в глаза, – а вместе с ним и всем элиатропам. Этот приговор поставит точку в их судьбе! Речь идет о будущем твоего народа. Неужели в братстве Тофу только я одна хоть немного смыслю в политике? – Камы златоликие! – воскликнул Руэль, – А ведь она права. Но с какого перепуга Арманду это понадобилось? Амалия торопилась потому говорила сумбурно и сбивчиво: – Арманд загорелся этой идеей сразу после Багрового когтя. Мне пришлось соврать, сказать, что лжекороль уже заключен в свою прежнюю тюрьму и в суде отпала надобность. Но мир не без добрых людей – Арманду донесли на тебя. По-моему, он подослала к тебе шпиона. Что он устроил! – при воспоминании об этой дикой сцене Амалия закрыла лицо рукой, – Набросился на меня с проклятьями и угрозами! Мне ничего не оставалось, как врать до конца, врать в наглую! Этим я вывела его из себя окончательно! Зная, что я постараюсь предупредить тебя, он запер меня и ребят! Считает, что ты укрываешь злодея и замышляешь недоброе за его спиной. Он держит тебя за лгуна, тогда как главная лгунья тут я! – она выдохлась, выпалив все на одном дыхании, и теперь чувствовала себя совсем опустошенной. Юго был ошеломлен. Рассказа девушки вырвал его из привычной реальности и перенес в чуждую, враждебную, в законах которой он совершенно ничего не смыслил. И эта новая реальность, с ее политикой, верховными судами и беспощадными принципами, надвигалась на его крохотный мирок, которому «посчастливилось» попасться в поле зрения власть имущих и обратить на себя их внимание. – Но зачем? – повторял он, – Зачем ему это надо? Амалия покачала головой. – Понятия не имею. Прости, Юго! Прости! Я хотела как лучше. Теперь я понимаю, что подставила и тебя и себя. – Поправка: ты подставила нас всех! – сухо и безапелляционно заявил Руэль, – Зная твоего братца, я не удивлюсь, если на скамью подсудимых он отправит всех скопом! – О тебе, старый скряга, я переживала в последнюю очередь! – Амалия, – элиатроп поймал ее за руку, – Сколько времени у нас в запасе? – Думаю, час или около того. Гроуви и Ева должны были задержать их. Когда Руэль поинтересовался, сколько конкретно человек под началом у Арманда, Амалия ответила, что насчитала около восьми – кра, садида и начальник стрелков Сарвиз – но может быть и больше. Старик присвистнул: – Да это полноценная облава! Вывести его за час мы не успеем, только возню разведем, за которой он нас благополучно и накроет. – Сумка! – спохватился элиатроп, – Руэль, где твоя сумка? – Оставил на кухне, – не задумываясь ответил старик, а потом, догадавшись, что замышляет элиатроп, запротестовал, – Постой, малыш, это не лучшая идея! – Это превосходная идея! – подтвердила Амалия, радуясь уже тому, что у мальчика возникла хоть какая-то мысль, как расхлебать кашу, которую она заварила. – Руэль, готовь сумку, а я пока приведу Килби.       Юго прыгнул в портал и в два прыжка вынырнул на заднем дворе, под окнами мансарды. Он вскинул глаза и увидел, как сквозь занавески пробивается слабый свет масляной лампы, зажженной в комнате у Чиби. Его посетили мысли об отце и о том, что его тоже нужно предупредить. Он знал, что отец огорчится, даже рассердится, услышав о новых неприятностях, нависших над ними, но другой возможности обо всем рассказать скоро не представится, и Альберт огорчится еще сильнее, если Юго обо всем умолчит и просто исчезнет. Но отца в комнате он не нашел, его кресло пустовало. Он позвал его, но никто не отозвался. Только один Чиби, укрытый одеяльцем, мирно спал в колыбели. Драконов пока не было – отправляясь в горы размять крылья, раньше полуночи они не возвращались. По-видимому, Альберт, уложив малыша, тоже куда-то отлучился. Таверна снизу была закрыта, столы сдвинуты и стулья подняты. Досадуя, что потерял время, а отца так и не нашел, Юго был вынужден отказаться от этой затеи и поспешил вернуться вниз. Первое, что бросилось ему в глаза, когда он спустился во двор, это подвальное окошко, которое почему-то было открыто. Низенькое, вровень с почкой, оно поскрипывало на ржавой петле. С полей подул прохладный ветер, заколебалась осока и зашуршали ее тонкие стебли. С минуту, пребывая в тревожной растерянности, Юго всматривался в темнеющий проем окна и никак не мог взять в толк, почему оно открыто. Прежде, чем он успел к нему приблизиться, его накрыла чья-то тень. Будучи уверен, что это вернулся Руэль с сумкой, Юго так и остолбенел на месте, увидев перед собой фигуру, куда выше и внушительней. Дорожный плащ был откинут назад, обнажая атлетически сложенную грудь с янтарным амулетом. С мокрых, разметанных по плечам зеленых прядей стекала вода. На одной ноге не хватало сандалии. Зато с какой гордостью он себя нес! Будто говорил: «Всей грязи мира не хватит чтобы замазать мое величие!» – Принц Арманд! Ваше высочество… – поперхнулся Юго и еще раз осмотрев принца с головы до ног, не нашелся что сказать. Принц хранил молчание. Ровный как струна, со вскинутым подбородком, он смотрел на Юго свысока, и казалось, наслаждался этим гнетущим молчанием. – Вижу вы так счастливы меня видеть, что проглотили язык! Насмешка и презрение соединились в его голосе. Мальчик предусмотрительно сделал несколько шагов назад, отступив к ступеням подвала, твердо вознамерившись принца туда не пустить. Принц, напротив, сделал шаг вперед, и запах речной тины ударил мальчику в нос. – Я тоже безмерно рад нашей встрече, король Юго, – принц интонацией поиграл словом «король», – Так теперь следует к вам обращаться? В устах принца Арманда это прозвучало почти как оскорбление, как пощечина. – Сейчас же отпустите меня! Что вы себе позволяете? – поблизости раздался голос Руэля. Два стражника тащили его под руки. Один из них нес изъятую у энутрофа лопату. Старик брыкался и сопротивлялся. Он крепко держался за свою сумку и прижимал ее к груди как родную, – Не заставляйте меня выходить из себя! «Амалия! – пронеслось у Юго в мыслях – А где же Амалия?» Стражники подтащили энутрофа и не слишком аккуратно уронили его под ноги принца. – А, Руэль Струд! Приветствую вас! – деланно заговорил Арманд, смерив его взглядом, – Ваше присутствие будет не лишним! – Ваше высочество, – негодовал Струд, поднявшись на ноги, – извольте объяснить, что сие означает? – Извольте заткнуться и не мешать мне! – рявкнул принц, не стыдясь собственной грубости и переведя взгляд на Юго, заговорил: – Я наивно полагал, что на основании дружбы и тех доверительных отношений, которые между нами сложились, королевство Садида имеет право на некоторую честность со стороны народа, в судьбе которого мы принимали самое живое участие, – говоря это принц продолжил наступление, надвигаясь все ближе и заставляя элиатропа отступать все дальше, – Похоже, я ошибался! Истинный король от ложного, как я посмотрю, не сильно отличается! Это незаслуженное и несправедливое сравнение с двуличным предателем уязвило Юго до глубины души. И это говорит ему человек, который еще недавно заверял, что их королевство в неоплатном долгу перед братством! Но положение было таково, что Юго был вынужден проглотить обиду и постараться умаслить негодующего наследника престола, чтобы не осложнять и без того сложную ситуацию. – Вам известно, как я ценю и уважаю вашу семью, – начал Юго, – известно, как много значит для меня королевство Садида и ее народ. Я не хочу с вами ссоры. Позвольте пригласить вас в дом. Вы, верно, устали с дороги. Альберт будет очень рад вас видеть… – Отойди, Юго! – властным голосом приказал Шерон-Шарм и мальчику сделалось не по себе. Сомнений не оставалось – он пришел сюда за Килби и настроен более чем решительно. – Принц, прошу вас! – в голосе мальчика зазвучала мольба, – По крайней мере дайте мне объяснить… – Объяснить что? Почему укрываете в своем доме преступника? – сорвался принц, дав волю клокотавшей в нем злобе, – Или для элиатропов законы не писаны и им все сходит с рук! Скажешь, вы спасли мир! Не обольщайся, глупый мальчишка! Из-за тебя он на пороге краха. – Принц! – Довольно! – крикнул принц и вплотную подступил к элиатропу, – А теперь с дороги! Я сделаю то, что велит мне долг! Юго смотрел на Арманда, и в глазах его сквозила обида. Словами можно ранить, надавать оплеух и выбить почву из-под ног, слова бьют звонче плетки, но Юго не упал, он продолжал стоять и выжидающе смотреть на Арманда. Было ясно, что с дороги он не уйдет. Арманд щелкнул пальцами. Две ожившие лозы взметнулись под ногами элиатропа. Прежде чем он успел отклониться, они обвились ему по рукам и с поразительной силой рванули к его земле, бросив на колени. – Юго! – старик бросился вызволять друга, но лоза держала крепко. Довольный проделанной работой, Арманд прошел мимо, даже не взглянув на поверженного короля, и направился к подвальной лестнице. Следом за ним гордо прошествовали сопровождавшие его стражники. – Принц! Пожалуйста… – в последний раз просил элиатроп. Арманд не придал значения его словам. Задвижка была откинута и дверь распахнута. Глядя принцу в след, Юго до хруста стиснул кулаки. Его ладони налились голубым огнем и в то же мгновение лозы полопались. Освободившись, он, не теряя ни минуты, рванул вниз следом за обидчиком. Принц не оставил ему выбора. Небо свидетель ¬– он не хотел этого противостояния, но воинственный настрой принца, его грубое поведение и полное нежелание выслушать, подхлестнуло Юго к более решительным действиям. Он силой пробился через загородивших проход стражников и был готов ко всему, кроме того, что поджидало его в темноте. Запал и боевой настрой, владевшие им еще секунду назад, разом улеглись и уступили место полнейшему непониманию. Он так и остался на нижней ступеньке… Арманд стоял придавленный низким, вымазанным в саже потолком, по пояс в темноте, и походил на человека, утратившего ориентир в пространстве. Спохватившись, он поспешно извлек из-за пояса что-то вроде огнива и чиркнул об стену. Рыжий огонек осветил молчащую пустоту подвала и отупевшие от изумления лица присутствующих. Распахнутая форточка под потолком продолжала поскрипывать на сквозняке. – Что это значит? – кому был адресован этот вопрос – ему или стражником, Юго не определил. Возможно, Арманд и сам не определился. С ожесточением он принялся кружить по подвалу, разыскивая то, чего тут все равно не было. – Ищите! Ищите его! – рычал он, но садида не тронулись с места, и продолжали со смущением во взгляде наблюдать за своим господином. Неспеша, словно призрак, Юго прошел вглубь и незаметно для остальных поднял с пола кусок веревки. Он скрутил ее и сунул в передний карман. В виске у него пульсировал вопрос: «Как? Как это могло произойти? Неужели Руэль раньше меня прознал о приближении Арманда и сам исправил ситуацию? Его сумка! Ну конечно. Как иначе объяснить это чудесное исчезновение?» – Где он? – казалось, только сейчас голос садида вывел элиатропа из оцепенения. Арманд схватил за его плечо и резко развернул к себе, – Я спрашиваю, где он? Мальчику было неприятно признавать, но он почувствовал отвращение к принцу и сожалел о потерянном уважении, которое питал к этому человеку до сегодняшнего дня. – Минуту назад вы говорили об обманутом доверии, принц, чего сейчас вы ожидаете? – Не играй со мной, элиатроп! – И в мыслях не было. Скорее игры затеяли вы, ваше высочество! Вы высказали что хотели. Вы увидели что хотели, – он обвел рукой перевернутый подвал, – Жаль, что выслушать меня у вас не было желания. Теперь извините, мне нужно идти. Получив отповедь, Шеран Шарм заметно дрогнул– вся та уверенность, с которой он наступал на элиатропа, испарилась и перешла к его оппоненту, его обвинения превратились в беспочвенный наезд. И теперь он, а не Юго, почувствовал себя уязвимым и потерянным. Принцу открылась вся глубина его оплошности, и тот пестрый хвост последствий, который повлечет за собой его поступок. – Юго, погоди! Но элиатроп повернулся к нему спиной с явным намерением оставить принца наедине с его угрызениями совести и исчез в голубом сиянии портала. Произошло именно то, чего он подспудно опасался, пускаясь в эту авантюру. Он заявится в Емельку, а лжекороля там не окажется. Голос Амалии отчетливо раздался в его голове «Ничего, кроме извинений, ты не привезешь!». Всю дорогу Милош доказывал и божился, что ошибки быть не может, что в Емельке принц найдет то, что ищет. Во всех подробностях воспроизводил подслушанные им горячие споры, что вели братья днями напролет. Что это? Шутка в манере экафлипов? В таком случае он шутит, рискуя шкурой и хвостом. На карту поставлено слишком многое и отступать уже поздно, в его положении придется идти до победного или признать полнейший провал всей этой затеи. Не могли же они проскочить прямо у него под носом и остаться незамеченными. Разве только… Сумка-убежище! Трюк, к которому не так давно прибегла Амалия, чтобы тайком улизнуть из королевства… Принц бегом поднялся по лестнице, но энутрофа и след простыл. Не это ли прямое доказательство вины? Он налетел на своих садида. Поздний час, купание в реке и накопившаяся усталость совсем сморили бедолаг. Видя, что грандиозный замысел их господина провалился, они со спокойной совестью могли позволить себе немного расслабиться и притулиться в сторонке. – Где Руэль? Где этот энутроф с торбой? Видя, что запал принц все еще не иссяк и отдых откладывается на неопределенное время, стражники поспешили принять вертикальное положение. – Господин, он был здесь! – сказать что-то посущественней у первого не хватило фантазии, и он перевел взгляд на своего напарника. – Да, только что был здесь, – поддакивал второй. – Вы его прозевали. Бездари! – вырвалось у принца. Он ощутил, как у него заломило висок. Он закрыл глаза и стиснул переносицу. Он все больше терял контроль над ситуацией. Так или иначе, размышлял принц, если они посмеют дать деру и уйти из деревни, Сарвиз и его лучники их обязательно перехватят. – Да вот же он! – один из стражников ткнул пальцем в удаляющуюся фигуру за ручьем. Их разделяло метров пятьдесят. Принц без труда различил сумку, болтавшуюся за плечами старика. Он окликнул энутрофа и махнул ему рукой, призывая вернуться. Струд оглянулся, простодушно помахал в ответ, и засеменил прочь быстрее прежнего. Тогда Арманд скомандовал: – Что вы стоите? За ним! Схватить его! Все трое бросились в погоню. Заметив преследование, старик подпрыгнул на месте и понесся прочь со всех ног. К счастью для старика, на деревенской площади собрался народ. К увешенному фонариками исполинскому дубу стянулась вся деревня, на площади было людно и шумно, и затеряться среди емельчан Руэлю не составило труда. Новость о том, что единственный мост, соединяющий Емельку с большой дорогой рухнул и уплыл, переполошила всех жителей, и те, несмотря на поздний час, вывалили на улицу разбираться и искать виноватых. Прямо поперек площади стояла крытая телега, запряженная гоббалами. Ее хозяин - громадный пандава в соломенной шляпе - негодовал и жаловался, что теперь, по вине емельчан и их хлипкого моста, он застрял в их захолустье и попасть на главную дорогу он сможет разве что по воздуху. Струд, протиснувшись сквозь толпу, нырнул под телегу пандава и вынырнул на другой стороне площади, затем перескочил за плетеную ограду и затаился среди кустов крыжовника. Но стоило принцу и его садида ступить на площадь, как их появление не прошло незамеченным. – Вот они! – раздался мальчишеский голос, – Это они! Человек пять тут же преградило дорогу принцу и его людям. – А ну, расступись! – налетев на них скомандовал принц, пытаясь не упустить из виду старика. Но у собравшихся имелись другие планы. Вперед вышел здоровенный рыжий детина с молотом за поясом. Он сложил руки на груди. – Ага, – кивнул он, выпятив вперед квадратный подбородок, – только сперва рассчитаетесь с нами за разваленный мост. – Что? – Что слышал, капустоголовый! Наши видели, как под тяжестью твоих индюдраков хрустнули опоры! – отозвался другой, стоящий рядом, – За ваш счет будем чинить! – Смотри за языком, деревенщина! – вспылил один из воинов, выставляя копье, – Ты с принцем Садида разговариваешь! Ответом был такой дружный взрыв хохота и веселья, что единственным желанием Арманда было схватиться за плети и так крепко стегануть ими, чтобы эта чернь летела в разные стороны и не путалась под ногами. Но уронить свое королевское достоинство в уличной драке, значит повредить репутации своего государства. – При других обстоятельствах я заставил бы вас, олухов, забрать свои слова обратно и пасть мне в ноги с извинениями, – цедил сквозь зубы принц, – но сейчас у меня абсолютно нет на это времени. В последний раз требую, чтобы вы расступились и дали нам дорогу! – Ты кого олухами обозвал, кочерыжка ты капустная? За начавшейся потасовкой Струд наблюдал, схоронившись за изгородью. Вглядываясь сквозь щели в соседском плетне, он от души потешался над садида, и даже не заметил, как у него под боком открылся портал. – Ну, наконец-то! – энутроф выдохнул с облегчение, – Где ты пропадал? Юго спросил: – Руэль, Где Амалия? Я не могу ее найти. Старик, увлеченный потешным зрелищем, только махнул рукой: – За нее не переживай, с ней все в порядке. Юго забыл, о чем собирался сказать, как только до его слуха долетели крики, угрозы и немыслимая ругань по ту сторону, укрывавшего их плетня. – А это еще что такое? – спросил элиатроп. И, поднявшись на цыпочки, он выглянул поверх ограды. Люди Арманда схлестнулись с деревенскими задирами, а принц и их местный кузнец, Гаршак, напирали друг на друга как два боевых петуха. Собравшийся люд обступил их плотным кольцом и не выпускали с площади. Достаточно одной искры и противостояние перерастет в свалку.Из-за чего емельчане ополчились против садида и по какой причине ломались копья, Юго разобрать не мог – все перекрывал общий гомон и сумятица. – Пусть! Не вмешивайся! – одернул его старик, – Это нам только на руку. Это его малость отвлечет. – Это ты от принца здесь прячешься? – Видать догадались, что в сумке у меня что-то дрыгается. Мальчик еще с минуту наблюдал за сварой на площади, потом пригнулся и глядя на старика заговорил: – Руэль, тебе нужно срочно уходить. Я тебя прикрою и, если что, отвлеку их. Как все уляжется, я тебя догоню. – Малыш, зачем все усложнять! – и он достал из кармана три фиала с золотистой жидкостью, излучающей свечение, – Гляди, что я припас! Юго быстро сообразил: – Возвратное зелье! Старик кивнул. – Я приготовил его на случай, если ты решишься принять условия звездочета. Мы можем прямо сейчас перенестись на Поющий Утес. Дело за тобой. Теперь, зная, что Арманду что-то вступило в голову и он вряд ли скоро угомонится, Килби лучше перепрятать. Юго еще раз оглянулся на площадь, где толкались садида. – Ты прав. Сделать это надо как можно скорее. – Вот и славно! Осталось только забрать твоего горе-пленника. Где он сейчас? – То есть как, где? – запнулся элиатроп. – Признаюсь, когда Арманд спустился в подвал, я был здорово удивлен, что тебе в последний момент все-таки удалось умыкнуть пленника и оставить сиятельного с носом. Я-то собирался тебе на выручку с лопатой бежать! Но вижу, ты справился и без моей помощи. Так, где он сейчас? Юго смотрел на него круглыми как блюдца глазами: – А разве он не у тебя? – и он кивнул на сумку, – Ты же сам сказал, что в сумке у тебя что-то дрыгается… – Вообще-то я имел в виду Амалию. И тут из зева сумки показалась голова принцессы: – Я больше не могу! К этой вони не привыкнешь, – высунувшись наполовину и шумно вдохнув воздуха, она перевесилась через край, – Ну что смотрите? Помогите мне вылезти! – Но где же тогда?.. – Юго не смог закончить мысль. Он запустил руку в передний карман и достал ошметок распотрошенной бечевки, которую он подобрал с пола. Общая картинка прояснилась и сделалась предельно очевидной. Он вскрикнул словно от боли: – А! Задави его гоббал! Он сбежал!