Дурочка... но моя!

      — Мне б такие ноги — я бы на руках ходил, — фраза какого-то, наверное, сержанта, разрезает почти идеальную тишину. Сразу понятно, кому она адресована — Уманова последняя проходила мимо него, да и она девушка — ноги парня обсуждать не стали бы. Олеся всё прекрасно слышит. Нет, она не будет загоняться по этому поводу, ещё чего! Но врезать этому смелому пареньку так и хотелось. И не одной Умановой. Кот тоже все слышал. Нет, не так. Фраза была сказана громко, чтобы все слышали, и даже Бизон, который был на приличном расстоянии.       — Это ты мне, малыш? — едко брошенное Умой, дающее тому пареньку одуматься. Но нет. Мозгов у него, наверное нет. Ионову нравится, как она может едко ответить. Едко, колко, прямо и с намеком на предстоящую взбучку. С ней лучше вообще не начинать любую ссору — может и легко врезать. А вообще он гордится Умкой.       — А малыш — это предложение? Ох парень, сейчас ты получишь крепкого нагоняя от старшего лейтенанта Умановой. Даже не так. Сейчас ты получишь нагоняя от Олеси Умановой. Как от девушки, а не от бойца. Это поняли все.       — Чё сказал? Поэтому фраза:       — Тихо, мужики! — дабы, успокоить или разрядить обстановку была сказана Ионовым. Но скорее всего это он сказал вслух себе. Потому что сам еле сдерживался тут же подойти и врезать. А Олеся бы сейчас и ударила сержанта, и никто бы не смог ее удержать — ни Кот, стоявший рядом (кто б его самого-то удержал), ни Опер, тут же подошедший и повесивший автомат на плече, ни Дана, которая прекрасно понимала девушку и сама хотела задать взбучку пареньку. Но вовремя вмешался Бизон. Он, видимо, не хотел столкновения между двумя подразделениями. В том, что Нерпы бы победили он был уверен на все сто, даже поболел бы, но сейчас этого не нужно, да и ссора получалась глупая.       — Уманова, отставить! — сказанное с характерной только Боре интонацией, конечно, не заканчивает конфликта, не успокаивает Уму, но по крайней мере хоть как-то останавливает ее.       — Живи пока, — сквозь зубы произносит она и уходит оттуда. Ионов заглянул в глаза этому дураку и зло цыкнул. Увидит — точно врежет. Уже в машине, покидая учебную базу, Вася смотрит на Олесю. Та делает вид, что есть что-то интересное и увлекательное в окне микрика, хотя ее руки сильно сжимают автомат. Видно, что она злится — видимо, сильно ее это задело. Вообще Вася давно понял, что по поводу ее роста шутить не стоит. Он и не делал этого тупо из уважения, но были другие претенденты, которым не мешал Бизон, и Олеся едко отвечала, даже посылала далеко и надолго. А шутить о внешнем виде девушки вообще низко. И что, что эта девушка — боец? Девушкой она быть не перестает, а Олеся не перестает от этого оставаться красивой. Уж Ионов-то знает. На базе, пока заданий нет, Вася находит Уманову в комнате девушек. Дана куда-то ушла, оставив подругу одну, а та вскочила с кровати, как только дверь закрылась, и подошла к зеркалу. Зеркало на военной базе — странно немного, да? На временной базе, где куча оружия, гранат, всякие тренажёры и тиры, и тут раз — и зеркало. Вообще его не должно было быть. Это Вика под предлогом того, что в Нерпах они с Умой не только бойцы, но и девушки, выпросила у Бизона, а тот у завхоза. А вообще этим зеркалом больше пользовалась Лазарева. Олеся редко, но отрекалась от правила «какая же я дама в берцах?», но было это очень редко. А сейчас эта молодая девушка, всё так же в камуфляже, подошла к зеркалу и оценивающе взглянула в отражение. «Что ему в ногах то не понравилось?!»       — Привет, — со стуком ради приличия, даже не дождавшись ответа, заходит Кот и по-хозяйски садится на кровать девушки.       — Привет, — она продолжает сверлить взглядом гладкую отражающую поверхность, но на Ионова всё-таки посмотрела. И подхватила его ухмылку. — Чего ты?       — Забей ты на этого пацана, — начинает он. — Дибил какой-то.       — Да я и не загоняюсь, — Олеся вновь поворачивает взгляд к зеркалу.       — Ну-ну, я вижу, — парень подходит к девушке сзади и кладет ладони на ее талию.       — Не загоняюсь, точно тебе говорю! — повторяет Уманова. Упертая, как не знаю кто!       — Я вижу, — повторяет Кот над ухом девушки.       — Ладно, — Олеся резко оборачивается и ее лицо останавливается в паре сантиметров от лица парня. Она замолкает, задерживает взгляд на его губах, тут же прикусывает свою, и отодвигается чуть дальше. — Вот ты честно мне скажи, как парень. — Она снова замолкает и направляет глаза вниз. — У меня действительно плохие ноги?       — Дурочка, — усмехается он и приближается к девушке.       — Сам такой!       — Дурочка, говорю, — он резко притягивает Олесю у себе и произносит ей в губы. — У тебя отличные ноги. А дальше поцелуй. Страстный со стороны Кота и нежный со стороны Умы, в итоге, нежность вся уходит, сейчас она не так важна. Важны чувства. Олеся держит парня за шею, пока его руки бешено блуждают по ее спине. Скоро Олесе становится неудобно из-за роста — она приподнимается на носочках, что, конечно, замечает парень. Он, не размыкая поцелуя, а наоборот его усиливая, берет Олесю за бедра на руки так, что та обвивает ногами его торс, и прижимает девушку к ближайшей стене. Она для него пушинка, сколько раз-то он будет ей напоминать про еду?! Но сейчас не это важно. Кот уже переключился на шею и ключицу, оставляя после себя красные следы и расстегивая серую камуфляжную кофту дальше. По комнате разносятся тихие вздохи. В коридоре слышатся шаги и Олеся буквально отталкивает от себя Ионова, который уперто продолжал ее целовать. Дана заглядывает в комнату и видит прекрасную картину. Волосы Кота — взъерошены, на шее Умы уже виднеются засосы, а кофта растегнута. Оба тяжело дышат.       — Я ничего не видела! — Вика сразу закрывает дверь, а Кот заливается смехом.       — Чего смеёшься, как ей теперь объяснять? — Ума застегивает кофту, в том числе и воротник, успев рассмотреть в зеркале алые следы.       — Никак, — Вася пожимает плечами и подходит к девушке сзади, обнимая. — Мне кажется, она сама всё прекрасно поняла. Олеся еле кивает и с выдохом закидывает голову на плечо парня.       — Дурочка, — говорит он. — Но моя.