Самое дорогое

Сян Хаотин сидел в полной тишине, разглядывая их совместные фотографии. На глаза наворачивались слёзы. В голове мелькали приятные воспоминания, и оттого хотелось разрыдаться лишь сильнее. Парень потерял самое дорогое, что у него было, и до сих пор не мог смириться с этим. Почему всё обернулось именно так? Внезапно Хаотин почувствовал навязчивое головокружение, всё вокруг помутнело, и картинка в глазах стала расплываться. Парень отдалённо слышал по-странному знакомые крики и… голос Юй Сигу, словно молящий о чём-то. Он очнулся спустя минуту, почувствовав резкий удар в челюсть. Юй Сигу смотрел на него мокрыми глазами, полными презрения и, казалось, ненависти. Сян Хаотин не мог поверить в то, что сейчас видел. Неужели он попал в прошлое? Или всё это лишь игра его больного воображения? Конечно же, парень больше склонялся ко второму варианту. Но всё казалось таким реальным, таким настоящим, таким… живым. Спустя пару часов пребывания в этом «сне», Хаотин собрался с собственными мыслями и понял, что то вовсе не было сном. И тогда он решил взять судьбу в свои руки. Всё повторилось. Парень влюблялся в Юй Сигу с каждым днём лишь сильнее, а тот вскоре ответил ему взаимностью. Сян Хаотин трепетно наслаждался каждым моментом, проведённым вместе, нежно оберегал своё счастье, тем не менее не позволяя себе расслабляться. Он знал, что в будущем его поджидает самая страшная потеря, а потому изо всех сил старался исправить это. Однако нельзя в этом мире пытаться исправить судьбу без последствий. Когда ты меняешь что-то в прошлом, — будущее непредсказуемо меняется следом. В тот день Сигу не пошёл за солью. Он выжил, а Хаотин не мог поверить собственному счастью. Благодарил вселенную за предоставленный второй шанс. По ночам тихо плакал от переизбытка чувств, крепко обнимая своё маленькое чудо. Но всё хорошее имеет привычку заканчиваться. Юй Сигу погиб спустя неделю, когда балка, упавшая со строительного крана, насквозь пронзила его грудь. Сян Хаотин не мог смириться с тем, что дважды потерял своё сокровище. Казалось, он выплакал все слёзы. Вновь. Парень очнулся спустя минуту, почувствовав резкий удар в челюсть. Юй Сигу смотрел на него мокрыми глазами, полными презрения и, казалось, ненависти. Это произошло снова. Он снова попал в тот день. Неужели вселенная готова давать ему столько шансов? Для чего всё это? Хаотин принялся оберегать Сигу ещё осторожнее и трепетнее, чем раньше. Но его смерть словно была неизбежна. В этот раз парень умер на две недели раньше, чем в прошлый. Вся эта ситуация стала похожа на персональный ад для Сян Хаотина. Он снова и снова получал удар в челюсть, снова и снова старался прожить очередную версию жизни как можно лучше, снова и снова пытался оберегать Сигу ото всех ненастий… снова и снова терял самое дорогое, и с каждым разом у него словно вырывали всё большую частичку души из самого сердца. Тогда Хаотин решил действовать по-другому. Что, если вселенная всё это время прозрачно намекала ему, что им просто… нельзя быть вместе? Он решил оставить Юй Сигу, любить его скрытно, не показывая своих чувств. Наблюдать издалека, незаметно присматривать за ним. В попытках спасти Сигу, Сян Хаотин запер собственные чувства глубоко в сердце. И, кажется, это стало единственно верным решением. Юй Сигу жил спокойно и размеренно. Успешно сдал экзамены, успешно поступил в престижный университет. Всё это время Хаотин продолжал наблюдать за ним издалека, словно посвятив этому всего себя. И хотя они не были вместе, а Сигу и не подозревал о чувствах Сян Хаотина, тот всё равно был счастлив. Был счастлив, зная, что его сокровище наслаждается жизнью. Потом Сян Хаотин очнулся. Руки дрожали, сжимая их совместную фотографию, снятую на полароид. Он всё ещё сидел на полу в комнате, разглядывая старые вещи. Плакал из-за очередного фото. Ничего не изменилось. Эта игра воображения помогла ему почувствовать себя счастливым, но реальность оказалась куда суровее. Жизнь одна, и никаких шансов на изменение хода вещей она не предоставляет. Юй Сигу умер. Умер в тот самый день, когда его сбила машина. Сян Хаотин потерял самое дорогое, что у него было, и до сих пор не может смириться с этим.