Лунный обряд

      Серебряный свет полной луны освещал коридоры Хогвартса, а сквозняки заставляли сильнее кутаться в мантию. Была поздняя зима, и погода пока не радовала ни теплотой, ни яркими красками, ни прячущимися в нишах парочками студентов с весенней горячкой. Последнее для преподавателя зельеварения и по совместительству декана факультета Слизерин было благом.       Еще немного пройдя по коридору и не найдя нарушителей, Северус Снейп решил закончить свое ночное дежурство. На сон оставалось меньше пяти часов.       Как же его изнуряли эти вечные дежурства, недисциплинированные дети и отсутствие нормального финансирования. Только что закончились зимние каникулы, но даже в эти дни он не смог насладиться тишиной и покоем. Северус Снейп чертовски устал. Но ровно тоже самое он говорил себе каждый год в день своего рождения.       «Пусть хоть этот новый год принесет что-то хорошее», — с надеждой подумал вымученный профессор зелий и завернул за угол, но тут же застыл в изумлении.       На широком подоконнике сидела девушка в белоснежном платье. Ее черные волосы волной спускались до пола, а все ее тело было, словно, окутано лунным сиянием. Сердце пропустило удар, а по коже пробежали мурашки. Это было завораживающе красивое зрелище.       «Странное и неправильное», — отдернул себя профессор. Акценты относительно данной ситуации нужно расставлять без романтизмов!       Стремительно, но бесшумно приближаясь к очередной малолетней идиотке, Северус дотронулся рукой до ледяного плеча. Но девушка никак не отреагировала, продолжая смотреть в окно. От ссохшейся деревянной рамы ощутимо тянуло сквозняком, к ледяным камням стен и подоконника было неприятно прикасаться, а девушка бездвижно сидела, как оказалось при ближайшем рассмотрении, в тонкой белоснежной ночнушке без рукавов. Она даже не дрожала от холода. Может быть заколдовали? Северус начал перебирать в своих мыслях все, известные ему, варианты проклятий и ментальных заклинаний, которые могли привести к подобному результату.       Не успев полностью уйти в свои мысли, профессор услышал звук падающих в воду капель. Одна капля, вторая, третья… Этот шум раздражал. Взгляд непроизвольно скользнул под ноги. И вот тут профессору зельеварения стало не до неспешных размышлений. Он буквально стоял в луже крови. Северус не смог рассмотреть этого издалека, ведь лунный свет выделял силуэт девушки, но практически не попадал на пол. Не удивительно, что и рука, опущенная с подоконника, и лужа крови под ногами не были замечены сразу.       С момента обнаружения кровотечения, время для Северуса начало течь медленнее, а мысли наоборот ускорились в несколько раз. Для человека, участвовавшего в боевых действиях, было не ново чувствовать на себе влияние адреналина. Быстро проверив пульс, и произнеся заклинание останавливающее кровотечение, он подхватил тело девушки на руки и помчался в больничное крыло. Открыв дверь с ноги и позвав Поппи, профессор, не дожидаясь колдведьму, начал искать нужные зелья на полках, обрабатывать раны и пытаться согреть мертвенно-холодное тело девушки. Все это время глаза студентки были открыты, иногда зрачки двигались, но это было единственным, что отличало ее от человека без сознания.       Когда Помфри вбежала в палату, порез, что изначально был от запястья до локтя, стал в несколько раз меньше. Бросив на девушку диагностические чары и отодвинув Северуса, ведьма принялась за лечение. Только тогда профессор смог перевести дух и разглядеть виновницу этого переполоха. Это была студентка седьмого курса. «Хаффлпаффка, — припомнил Снейп, — по зельям у нее всегда «превосходно» или «отлично». Носит очки, что по пухлости линз превзошли очки Трелони». Больше об этой девушке декан змей ничего вспомнить не смог. В конце концов она не была его подопечной.       Дождавшись пока Поппи закончит возиться с девочкой и отправиться оповещать о случившемся Спраут. Снейп подошел к девушке и откинул с ее мертвенно-бледного лица с заострившимися скулами прядь волос. В неровном освещении лазарета они теперь не казались исине-черными. Темно-каштановые. Да и весь образ девушки потерял всю «загадочность» и «необычность».       Уже ложась спать, Северус подумал, что загадывать что-то хорошее, ему точно не стоило.       И в это же мгновение в лазарете тело девушки скрутило судорогой, глаза закатились, но вскоре ее тело расслабилось, а дыхание выравнилось. Оцепенение спало с нее, но дикая слабость не позволила ни пошевелиться, ни сказать хоть слово. Сделав глубокий вздох, она провалилась в сон, который больше походил на глубокий обморок.