Психиатрическая больница "Божий Одуванчик".

<i>— Ну что, братик, пришла твоя очередь. Шаги гулко раздавались по помещению, полугнилой пол скрипел под ногами, вздымая в воздух мириады частиц грязи и пыли. Саске сидел на полу, боясь поднять голову, ему не хотелось видеть эти безумные красные глаза, рот, искривлённый кровожадной улыбкой. Он попытался ещё раз взглянуть на своих родителей и, чуть приподняв голову, повернулся. Его взгляд задержался на матери, чьи руки были протянуты в его сторону, наверное, хотела защитить, не позволить увидеть то, что с ними станет. Она же кричала, призывая его закрыть глаза, но он не смог. Движение ножа — и кровь брызнула во все стороны, орошая всё вокруг. Из её горла теперь доносился не крик, а предсмертный хрип, потом раздался стук, и парень, наконец зажмурив глаза, отвернулся… Это видение проносилось перед глазами, не давая возможности всё забыть. Даже сейчас, когда их лица уже искажены гримасой смерти и тела окоченели, перед ним всё равно вставала картина убийства. Саске тряхнул головой, стараясь хоть как-то заставить это воспоминание испариться из памяти. Над головой раздался смех, и перед лицом парня появилось лицо брата… нет, уже не брата — убийцы. Мадара смеялся, как безумный, смех оглашал помещение, ударяясь о стены, он разносился по всему пустующему зданию. Мужчина схватил Саске за подбородок, приблизил к нему своё лицо и лизнул уже засохшую кровь на губах. — Теперь ты…</i> Саске подскочил на кровати. Один и тот же сон каждую ночь, так и правда есть возможность стать сумасшедшим. Успокоив дрожь в теле, он встал и проследовал к маленькому столику. Схватив с него бутылку, открыл её и сделал несколько жадных глотков. Спать уже не хотелось. Вздохнув, он сбросил с себя влажную от пота пижаму и переоделся. На часах было около восьми утра, а значит, скоро у него будет возможность погулять и, возможно, встретить светловолосого санитара. «Так, стоп, а почему я о нём вспомнил?» Саске рассеяно заскользил взглядом по палате. Взгляд зацепился за одиноко лежащий на тумбочке помидор, оставшийся от вчерашнего нашествия Наруто. Это, наверное, единственная радость в его серо-чёрной жизни. Подхватив яркий овощ, он несколько раз перекатил его в ладони и только потом надкусил, пробуя на вкус. Наруто, потянувшись, выключил будильник, запустив в него подушкой. Зевнул, нехотя встал и протопал в ванную. Из зеркала на него взирала немного помятая, со следами сна, бледная мордочка со спутанными волосами (как будто там всю ночь какая-то мелкая птичка пыталась свить себе гнездо, но, видно, не удачно). Умывшись, он схватил полотенце и, вытираясь на ходу, потопал на кухню. Включив чайник, порылся в холодильнике и извлёк оттуда тарелочку с пирожным и, поставив её на стол, побежал одеваться. Он быстро вывалил из шкафа всё его содержимое в поисках хоть чего-то приличного. Сегодня ему хотелось выглядеть хорошо. Зачем, он и сам не знал, просто хотелось. Выхватил из кучи самые свои лучшие чёрные джинсы с заниженной посадкой, это наверное единственный атрибут одежды, который он носил редко, очень редко. За ними последовала бело-голубая футболка, которую подарила тётя, а ему было жалко её надевать. При воспоминании о Цунаде, Наруто коснулся бинтов на руке. Цунаде… Сколько ей ещё осталось? В последнее время у женщины обострились галлюцинации, она уже не замечала ничего вокруг. Все её страхи вышли наружу, она уже не отличала реальность от своих фантазий. Сейчас её поместили в карцер, где она не сможет никого поранить и сама останется невредимой… От раздумий его отвлёк свист чайника. Одевшись, он поспешил выключить плиту и заварил себе чай. Позавтракав, юноша схватил рюкзак, достал пару помидорчиков из холодильника, сунул их в карман и побежал на работу. Больница встретила его оживлением — пациенты гуляли по парку, были слышны звонкий смех Сакуры и бурчание темнокожего, которого вновь отругали за попытку закопать пирожок в клумбу с цветами. Наруто осмотрел сад в поисках Учихи, но того не наблюдалась, что было немного странно, ведь брюнет, хоть на несколько минут, но выходил утром на прогулку. Пожав плечами и помахав в приветствии Кибе и Хинате, которые следили за неспокойными пациентами, он ринулся в свой кабинет. Переобувшись и набросив на себя чистый белый халат, подхватил со стола папку и, просмотрев результаты анализов, которые он просил сделать Тсукури, решил в первую очередь проведать его, а потом можно и к Саске заглянуть. «По данным из лаборатории видно, что Дейдара полностью здоров, не считая немного пониженного гемоглобина, что, впрочем, не особо тревожит — немного витаминов, и всё вернётся в норму. А отсюда делаем вывод, что все его страхи идут из его головы и получены после некоей стрессовой ситуации. Его страх перерастает в нечто реальное, не позволяющее ему вернуться к нормальному образу жизни. Только возникает вопрос — что же стало причиной появления этой фобии? Возможно ли что это сделал человек? Есть ли вероятность какой-то стрессовой ситуации, способствующей возникновению страха толпы и открытой местности? Что же способствовало появлению его страха? Ведь просто так, из пустого места, это не могло возникнуть, что-то этому предшествовало. Может, его бросила девушка? Хотя, со слов Сасори, он ни с кем не встречался. Или же его кто-то… хотя нет, это невозможно. Но, всё-таки, что могло вызвать нарушение в психике? Что? Возможно…» Наруто так погрузился в свою мыслительную деятельность, что не заметил и врезался в кого-то. Поднимаясь с пола и потирая свою ушибленную пятую точку, он отряхнул себя и принялся собирать выпавшие из папки данные. — Ты не ушибся? — знакомый голос, и вот уже рядом с ним возникает Итачи, помогая собирать бумаги. — Нет, со мной всё в порядке, я сам виноват, что задумался и не глядел по сторонам. А вы что здесь делаете? — спросил блондин, поднимая с пола последний бланк. — Да вот, решил навестить своего брата. А ты как себя чувствуешь? — Учиха коснулся пальцами перевязанной руки. — Спасибо, у меня и правда всё хорошо. — Ну, тогда улыбнись, мне так нравится смотреть на твою улыбку, ты как луч света, посланный с небес. Ангел во плоти, — говорил Итачи, прикасаясь рукой к лицу Наруто. — Итачи-сан, что… — Что, Наруто? Ты такой красивый, ты ведь знаешь об этом, но скрываешь свою фигуру за непонятной одеждой… — Учиха приблизился к блондину и, приобняв его за талию одной рукой, притянул к себе. Пальцы касались лица Наруто, и брюнет хотел было уже поцеловать его, но им помешали… — Итачи? Мужчина замер, но санитара не отпустил, повернулся в сторону брата. Саске не мог оторвать взгляда от покрасневшего лица Наруто, в голубых глазах которого плескался испуг, он уперся своими ладонями в грудь Итачи, пытаясь его оттолкнуть. Саске подошёл и, схватив блондина за руку, дёрнул на себя, отбирая у брата. Он давно знал предпочтения своего старшего братика. Тот уже в пятнадцать лет пришёл домой и заявил родителям, что он гей. Отец, конечно, устроил скандал, пытаясь образумить сына, но потом успокоился, ведь в таком раннем, переходном, возрасте хочется попробовать всё. «Может, всё образуется, и сын вернётся к нормальному образу жизни, найдёт девушку, заведёт семью…» — сказал тогда отец. Но, даже когда Итачи стукнуло 20, он не изменил своих предпочтений. Фугаку продолжал его отчитывать, но даже это не мешало ему приводить домой своих мальчиков. Саске не раз видел в комнате брата обнажённых неизвестных личностей, делающих что-то неподобающее и бесстыдное, и он заметил ещё одно — все они были блондинами. И вот сейчас было ясно, что Наруто в опасности — брат выбрал его своей очередной жертвой ухаживаний. Блондин, всё ещё не отойдя от такого неожиданного поступка старшего Учихи, жался к Саске, сам не замечая этого. — Итачи, ты что-то стал в последнее время часто меня навещать? — поинтересовался Саске. — Ну, знаешь, дома скучно одному. — Хватит, Итачи. Если ты чем-то обидишь Наруто, то я постараюсь сделать твою жизнь ещё более гадкой, чем была. — Не надо больше Конан, — замахал руками старший Учиха. — После её последнего появления я неделю приводил в чувство нашего дворецкого и повара. Не понимаю, как ещё охранники её терпели. Это её надо было сдать в психушку. — Не говори так о Конан, — пробурчал сердито брюнет, заправляя за ухо прядь длинных волос, норовивших попасть в глаза. — Она, кстати, обещала на днях нас навестить. Итачи засуетился и, что-то пробормотав на прощание, развернулся и хотел уйти, но на его пути возник из ниоткуда длинноволосый юноша. Не сумев удержать равновесия, Итачи упал, подмяв под себя блондина. — Отпустите, не трогайте меня! Наруто, освободившись из объятий Саске, подбежал и помог Дейдаре встать. Прижав дрожащего и перепуганного парня к себе, он повёл парня назад в палату, всё время закрывая глаза Дея рукой. Итачи за это время поднялся с пола и внимательно рассматривал светловолосого юношу. Хотя за длинными спутанными волосами лица он так и не смог рассмотреть, но одно он запомнил точно — это голубые глаза. Узумаки благополучно довёл Тсукури до палаты и на ощупь уложил в кровать, а сам сел рядом. Итачи, взглядом проследив за скрывшимися за белой дверью блондинчиками, улыбнулся чему-то своему и, махнув на прощание Саске, покинул здание больницы. Саске ещё какое-то время постоял возле двери палаты, пытаясь услышать что-нибудь полезное, и только потом направился к себе. — Дейдара, зачем ты вышел? А если бы с тобой что-то случилось? — Но я захотел в туалет. Я пытался позвать медсестру, но никто не пришёл. — Ну что ж, тогда эту прогулку ты совершишь со мной. Но для начала тебе надо завязать глаза. — Узумаки снял с шеи серый платок, который прикрывал уже почти сошедшие синяки и, свернув его несколько раз, повязал на глаза больного. — Теперь осторожно вставай и дай мне руку, я проведу для тебя слепую экскурсию. Запоминай хорошенько, она тебе понадобиться. Так, сейчас будет дверь, выстави перед собой руку, иначе она может ударить тебя по лицу, здесь надо заменить пружину. — Хорошо. Они вышли из палаты, и Наруто, держа Тсукури за руку, медленно вёл его по коридору, аккуратно обходя больных. Несколько раз блондин спотыкался о разбросанные больными вещи. Больные норовили его пощупать, а один даже сумел сунуть в халат Тсукури маленький свёрток. Исходя из запаха, Узумаки быстро понял, кто это сделал, быстро извлёк свёрток из халата и выкинул в первое попавшее на пути мусорное ведро. Пройдя до конца длинного коридора, они повернули налево и зашли в уборную. Выключив свет, Наруто снял повязку с Дея, а сам остался около двери, тот проследовал в кабинку. Назад они вернулись быстрее. — Наруто, спасибо. — Да не за что, — улыбнулся санитар и присел на край кровати. — Ответь мне на один вопрос: что тебя привело к такому состоянию? Ведь просто так это возникнуть не могло, даже анализы подтверждают, что с тобой всё в порядке. Я пересмотрел много вариантов, но, чтобы лучше анализировать твою ситуацию, мне нужно знать всё. Это поможет ускорить твоё лечение. — Я не знаю, не знаю… Я и до этого проходил консультации у психолога, но это было давно, мне тогда всего 10 лет было. Я не переношу чужие прикосновения, я не люблю, когда меня трогают, не люблю, не люб… — Всё-всё, успокойся, я тебя понимаю. — Да как ты можешь понять, ты не переживал то, через что прошёл я, — почти закричал Дейдара. — Тебя не запирали маленького в тёмном подвале, где были крысы, не избивали постоянно! Ты рос в нормальной семье, ты, ты… — Дейдара, успокойся, — Наруто поднял лицо блондина и попытался сквозь темноту посмотреть в его глаза. — Успокойся, здесь никто тебя не запрёт и не посмеет обидеть, я буду рядом. Я не позволю тебя тронуть. — Правда? — тихо спросил Дей, хлюпая носом. — Конечно. Я помогу тебе и буду рядом с тобой. — Спасибо. — Дей, у меня к тебе ещё вопрос: ты говорил, что не любишь прикосновений, но я же к тебе прикасаюсь? — Не знаю, с тобой как-то всё по-другому. Я чувствую… безопасность, что ли? Мне спокойно с тобой, и я могу тебе доверять. — Это показывает, что с тобой ещё не всё потеряно. Ладно, я дальше пошёл на обход, а ты выпей таблетки, что я принёс, они на тумбочке, и отдыхай. Саске листал очередной по счёту журнал, но ничего интересного там не находил. Отбросив теперь уже неинтересные бумаги, он растянулся на кровати, сжимая в руках сотовый телефон. С заставки на него смотрели, улыбаясь, его родители. Это было единственное их совместное семейное фото. Саске помнил этот момент: он тогда ещё не хотел фотографироваться, и отец, вместе с дворецким, бегал за ним по всему дому, пока тот, не споткнувшись об угол ковра, не растянулся в гостиной, прямо перед фотографом, набив себе на лбу большую шишку, в последствии переросшую в синяк. Хорошо, что фотограф попался опытный, он быстро всё отфотошопил, ему же хотелось сохранить своё рабочее место. Дверь скрипнула, и в палату зашёл Наруто. Парень что-то усердно писал в тетради, его лицо было сосредоточено, и он явно сейчас был где-то глубоко в своих мыслях. Он ловко обошёл препятствие в виде стула, даже не глядя вниз, и присел на край кровати, продолжая писать. Саске встал и придвинулся к нему, почти касаясь своим плечом его плеча, тот даже не обратил на это внимания, так был увлечён делом. Почерк его был ровным и красивым, что было редкостью среди докторов. Раньше Учихи всем семейством сидели за расшифровкой рецепта от их семейного врача, а тут всё чётко и понятно. Наруто перестал писать и устремил взгляд вперед, брюнет продолжал за ним наблюдать. Красивый овал лица, немного пухлые, особенно нижняя, губы, нос с маленькой горбинкой, небесно-голубые глаза в ореоле пушистых светлых ресниц. Длинная чёлка падала на глаза, но Наруто убирал её кончиком ручки. Его взор был устремлён вперед, он старательно о чём-то раздумывал, покусывая зубами колпачок ручки. Саске протянул руку и заправил прядь, мягких на ощупь, светлых волос за ухо, санитар даже не заметил, полностью погрузившись в думы, а Учиха опустил руку, коснулся подушечками пальцев бледно-жёлтого продолговатого пятна на бледной шее. Эти следы были оставлены им в порыве очередного припадка… Узумаки почувствовал это прикосновение и обернулся, устремляя взгляд на Учиху, тот так и замер с протянутой рукой, смотря на губы блондина, и на то, как розовый язычок, быстро облизнув губы, скрылся. Это было чарующее зрелище. «Так, стоп! — Саске замотал головой, отгоняя пугающие и одновременно будоражащие мысли. — Я нормальный, нормальный, я просто сейчас лежу в психушке». — Я давно уже здесь? — спросил Наруто. — Около пятнадцати минут, — произнёс Учиха и поспешил отодвинуться от блондина. — Ты уже завтракал? — решил Наруто сменить тему. — Да, — Саске взял с тумбочки журнал и разлёгся на кровати, стараясь не смотреть на Узумаки. Но это получалось плохо. Видимо, долгое воздержание даёт о себе знать — вон, его уже на парней потянуло. А чем дальше, тем страшнее… — Тогда примешь сейчас лекарства. — Наруто встал и подошёл к небольшому столику у двери, открыл белую коробочку и извлёк оттуда несколько разноцветных таблеток. — Я смотрю, ты не пил вчера лекарства. Почему? — Пил, — не поднимая голову от журнала, произнёс Саске. — Меня ты можешь не обманывать, свои флюиды ты распускай на медсестёр, со мной это не прокатит, — Наруто присел и подобрал валявшуюся под столиком таблетку. — Объясни, это здесь откуда? Если бы ты принял лекарство, то её бы здесь не было. Наруто протянул Учихе таблетки и стакан, тот бросил их в рот и, запив водой, проглотил. — Всё. — Открывай рот, — скомандовал санитар. Саске ухмыльнулся, но подчинился. Узумаки обхватил его лицо ладонями и нагнул намного назад, проверяя, не спрятал ли он таблетки под язык. Удостоверившись, он отпустил его и, потянувшись к карману своего больничного халата, достал оттуда небольшую награду Учихе. При виде помидора у брюнета заблестели глаза, он кивнул и, взяв его, надкусил. Капелька сока скользнула из уголка губ и покатилась вниз по подбородку. Наруто машинально поднял руку и стёр её. Оба замерли, смотря друг другу в глаза. Наруто вздрогнул, вновь почувствовав прикосновение прохладной ладони к своему лицу. Лицо Учихи приближалось, и через мгновение он почувствовал на своих губах губы Саске. Его поцеловали. Лёгкое прикосновение вызвало у обоих море неизвестных чувств. Наруто смотрел на Учиху и старался понять, что сейчас произошло. Саске уже стал привыкать к своему новому званию би (а что, Наруто красив, хотя и парень). Узумаки встал и вышел из палаты, бросив на больного печальный взгляд. У остальных пациентов он постарался не задерживаться. Сакура спокойно приняла лекарства и легла отдыхать (набегалась девочка). Даруя вновь пытался спрятать недоеденный кусок пирожка за батарею (у него вскоре там кладовка будет). У Зецу, наконец-то, вернулся нормальный цвет кожи (отмылся наконец), хотя он ещё норовил облапать санитара. Последней, к кому зашёл Наруто, была его тётя. Померив температуру, он сменил охлаждающий пластырь на лбу, помог ей выпить лекарства, сменил одежду и бельё. Тёте с каждым днём становилось хуже, хотя блондин и надеялся, что всё обойдётся, и она поправится, но шансов было мало. Она часто бредила, не могла ходить, очень часто у неё повышалось давление, что могло привести к образованию тромбов, а это очень плохо. Бросив последний взгляд на Цунаде, он поспешил в кабинет, ему ещё писать отчёт и заполнять бланки обхода.