Синкопа

      Острая боль в животе не унималась. В тишине та стала жестче, каждым витком резьбы врезаясь в открытую рану. Чонгук дышал, позволяя кислороду в спертом воздухе поступать без вздоха, едва напрягая грудь. Веки от усталости тяжелели, а голова безвольно лежала на боку. Как сдувшийся воздушный шар. Немели ноги. Намджун сидел, опираясь на стену, терпеливо ожидая, с абсолютно серым выражением лица, почти сливаясь с цветом бетона. Только вертел что-то в руках. Чонгук выныривал из тумана только тогда, когда его звала музыка. Флейта пела громче, и он распахивал глаза, затем снова впадая в полудрем.       Чонгук чувствовал. Он был здесь. Он бежал к нему, он шептал в его голове о спасении. Чонгук спокойно приоткрыл веки, едва заметно улыбнувшись. Намджун заметил перемену и медленно поднялся. Торопливый стук, писк похожий на кардиомонитор, глубокое гудение, музыкально сплетающиеся с игрой клавишных. Почти здесь. Он боялся. И с грохотом выбил дверь ногой, замирая в проеме тёмной тенью. Техен двинулся не спуская желтых глаз с Намджуна, пока не остановился у ног Чонгука. — Встань на колени. — Как школьник? — неожиданно улыбнулся Намджун и Ким рыкнул, обнажая клыки: — Выполняй!             В спертом воздухе бетонной коробки неожиданно стало свежее. Запах грозы уступил запаху дома. Создатель — дом. Снова возвышался над ним, снова перекрывал своим телом, снова защищал. Время сделало новый виток цикла. Чонгук слабо протянул руку, чтобы коснуться брючины создателя, кожей чувствуя притяжение сильнее гравитации. Ткань приятная на ощупь, выглаженная. Он пролез пальцами под штанину, обхватив щиколотку. Тэхен твёрдо стоял на ногах. — Скоро все закончится, милый.       Намджун, слегка пригнувшись от неудобства позы, бросил взгляд в сторону. Без двери проем зиял тревожной пустотой, с неожиданно белоснежной фигурой короля вампиров. Рубашка красиво переливалась в тусклом свете мелкими камушками, брюки красиво сидели на бедрах. Нежная линия губ и жесткий разрез глаз.       Пак Чимин быстро осмотрел комнату, ненадолго задержав взгляд на Чонгуке. Лужа подсыхающей крови, драные джинсы, волосы извалялись в строительной пыли, глаза на мокром месте и без капли страха. Вампир спрятал руки в карманы, шагнув в комнату. Он кивнул на живот Чонгука с торчащими из него железками. — Единственный вариант, выгнуть все прутья, снизать его, — Чимин наконец посмотрел на Намджуна, — и запить все это дело кровью.       Чонгук оставил поцелуй на теплой ладони создателя. Тэхен сел сбоку, то нежно приглаживая ему растрепанные волосы, то касаясь щеки с засохшими дорожками слез, хватая руки. — Слава Богу — слава Богу, - облегченно выдохнул Ким, прижимаясь губами к холодному лбу Чонгука.       Чимин надменно усмехнулся, принимаясь наворачивать круги вокруг Намджуна, рассматривая его со всех сторон. — Не ожидал от тебя такого богомолья! — Либо помоги мне, либо разбирайся с вот этим вот! — обнажая клыки зашипел Тэхен, коснувшись первого прута. Чонгук нахмурился, хватаясь подол пальто создателя и сжимая его в кулаке, готовый к боли.       Намджун стоял безмолвно, наблюдая за тем как шагами вымеряет король вампиров комнату, ведя рукой по стенам; как трепетно Ким Тэхен гладит свое дитя по плечу, с болью реагируя на его скулеж, как сам вампиреныш цепляется за своего создателя. — Ну представься, «вот это вот» — остановился перед ним Пак. — Ким Намджун, — Чимин указательным пальцем приподнял ему голову, заставляя смотреть в глаза, — Шестьдесят два года. — За шестьдесят два года ума не набрался? Террористы всегда заканчивают одинаково. — В том и суть, привлечь внимание, заставить выполнять условия. Нижняя челюсть упиралась в выставленный палец и говорить приходилось сквозь зубы. — Тебе нечем прикрывать свою тушу Ким Намджун, нечем торговаться. Грандиозно не амбициозно.       Чонгук старался направить внимание на разговор двух вампиров, отвлекаясь от боли, прожигающей живот в трех точках и ноги в двух. Тэхен навис над его лицом, сверкая золотом радужки. И стер с глаз наворачивающиеся слезы, случайно оставляя кровавый след. «Передохни», прошептал Ким ему в губы. Прутья тянули вниз, тревожа раны, и Чонгук слабо провыл: «А-кх-а», чуть захлебываясь от крови, пошедшей через рот. — Так зачем ты его выкрал? — Чимин склонил голову на бок и блондинистые локоны посыпались следом. — Чтобы умереть.       Намджун вгляделся в абсолютно не впечатленное лицо короля вампиров. Тот лишь недовольно поджал губы, хмурясь от тихого плача. — Значит ты выслеживал нашего Чонгуки, продержал его здесь дожидаясь нас и доведя ребенка до критической потери крови, чтобы умереть от руки его создателя, — Чимин гадко ухмыльнулся, — Ты знай, я марать костюм не собираюсь. — Ты и вправду мразь, — шепнул Намджун, опуская руки, что держал все это время и сгорбил спину, утыкаясь взглядом в белые туфли короля вампиров. — А ты тогда кто? Идиот с раздутым самомнением не пожелавший сдохнуть от голода, или нажраться килограмма кокса, или сброситься с Эвереста, или подраться каким-нибудь таким же отребьем, как и ты. — Пак оскалился, клацнув перед глазами Намджуна мощным капканом клыков, — Думаешь это больший престиж умереть от моих рук? Трусливый сосунок, решивший переложить всю ответственность на меня.       Намджун вскочил, только на секунду успев нависнуть над королем вампиров темной скалой и тут же рухнул в пыль пола, ниже чем был, с ревом вжимаясь в бетон пытаясь спрятаться от боли. Пак Чимин склонился над ним, упираясь ботинком в плечо. Чонгук с трудом разлепил веки, фокусируясь на троих вампирах. Тэхен бережно стирал ему кровь с губ белоснежным рукавом своей рубашки, безразличный к судьбе Намджуна. — Что тебя так задело? Разочаровался в себе, теперь гонца хочешь прибить? — Плюёшься что я перекладываю ответственность, собираюсь замарать тебе руки, а сам?! На твоем блядском костюме ни пылинки ни капли крови! Подстроил все под себя! Твой трон сделан и рабских тел! — Так какая у тебя ко мне претензия? Что у меня костюм чистый?       Чимин ослабил хватку острой боли, позволяя Намджуну приподняться на дрожащих руках. Тот поднял на него глаза. Покрасневшие, пустые. — Что у тебя нет души.       Король вампиров цокнул, упирая руки в боки, откинул голову назад упираясь взглядом в потолок. — Знаешь сколько таких как ты? Обиженных, с душой, пышущих революционными настроениями? Я за свои лета, клянусь, заебался. Издавал законы, утверждал процедуры, свои органы, своя экономика. Я отстроил почти государство. Осталось придумать флаг и гимн, мать его!       Глаза Чимин вспыхнули гневом. Двигаясь по-змеиному плавно он развернулся к Намджуну и прошипел: — И мне с давних лет насрать, с высоты птичьего полета, кто и что там вякает! Без души, без сердца, знаешь, удобнее! Иначе пользуясь простыми арифметическими вычислениями, можно понять, что мы бы не избежали разоблачения, войны, терроризма и геноцида! Что было бы, реагируй я на словцо каждого такого морализатора?       Пак одним движением руки зачесал волосы и выдохнул, одновременно вытаскивая из кармана телефон. — Вы закончили? — он кивнул на Чонгука в руках Тэхена, а затем обращаясь в динамик телефона приказал: — Поднимайтесь на зачистку, здесь кровь. Машины готовы?       Рана в животе затягивалась туго, отекая и сближая края. Чонгук тихо наблюдал за тем как в комнату вошли несколько вампиров, тут же подбегая ко багряной луже, расплывшейся в углу, другие вздернули Намджуна над полом, ведя вслед за королем вампиров. Тишину сместил шум шагов, клацающих сундуков и вместе с тем запах чистящих средств. — Проверьте постройку, — Пак вальяжно спрыгивал со ступенек, без страха оступиться во мраке, — Возможно здесь может быть кто-то ещё или вещи.       Другая группа чистильщиков тут же растворились в воздухе, распределяясь по этажам. На улице, за хлипкими воротами, огораживающими перекопанный строительный участок ожидали две машины. Желтый свет фар рассекал темноту вечера. Тихий неизвестный район. Чонгук вгляделся в небо. Облака перекрыли небосвод только слегка подсвечиваемые огнями города. Дверца минивэна отъехала в сторону сверкая прутьями клетки. Чонгук смотрел из-за плеча создателя, как трое вампиров впихивали безвольно тихого Намджуна в клетку, как за этим наблюдал Чимин, как те пересеклись взглядами и захлопнулась дверь. — У него умер любимый человек.       Тэхен не выпускал его из рук, укутал в свое пальто, прижался щекой к макушке, рисовал узоры на ладони. Чонгук блаженно вдыхал его запах, иногда утыкаясь носом в шею. Пак Чимин как ни в чем не бывало стирал с туфлей прилипшие куски грязи. — Людям свойственно умирать. По глупости, из-за случайности, от неизбежности. Тебя тоже это ждёт и возможно ты об этом узнаешь позже, чем оно случится. Сколько твоим родителям? — Чимин, — предупредительным тоном подал голос Тэхен.       «Джесси», — вдруг задушено всхлипнул Чонгук, чувствуя, как создатель прижался губами к его лбу, шепча: «Мы будем благодарны ей, отдадим дань уважения, пусть покоится». — Чонгук, усвой этот урок, чтобы не закончить так же, как наш шестидясителетка. Все рождается и умирает.       Чонгук мотнул головой, хмурясь зелёным глазам и роняя капли слез. — Намджун был влюблен, хотел аудиенции, попросить сделать любимого человека вампиром. Он так о нем… Как о луче света. Меня же спасли…       Чимин перевёл взгляд выше, на Тэхена. Отвернулся, вглядываясь в проплывающие огни города, почти развалившись в кресле. Раздумывал. Пак устало потёр переносицу. — Ты создан незаконно, котенок, и будь это любой другой я бы отдал приказ. Тебя спас сам факт, что твой создатель Тэхен, а я не был в стране. — Почему тогда живы бродяги Юнги и Хосока? — А ты думаешь, кто наш шофёр? Кто доставляет кровь, кто работает в управлении, кто наши врачи, кто все те вампиры, которые сейчас драят твою кровь от пола? Упыри старше трехсот лет, даже если ничего из себя не представляют, затопят все ядом, если им приказать пошевелить мизинцем. Юнги отлавливает безродных случайников и передаёт их мне, все довольны. У нас давно этот негласный договор. — Ты не сделаешь послабление для Намджуна? — прошептал Чонгук.       Чимин подался вперёд, облокачиваясь локтями на колени. Машина остановилась у главного входа отеля, с сияющими окнами. Внутри мелькали фигурки хостес, охраны и гостей. Люди. Пак ухмыльнулся, не торопясь выходить. — Тебе его жалко, да? Как жалко было расставаться с твоим благоверным.       Вдруг заговорил Тэхен, разворачивая лицо Чонгука к себе. — Милый, ваша с Намджуном беда, что вы видите в вампиризме спасение для его человека. Кем он был? Наверняка хорошим и добрым, луч света, как ты говоришь. Был ли он готов к этой жизни? Готов пить кровь людей, видеть смерти, в какой-то момент даже разлюбить Намджуна? — он ненадолго замолчал, — Я не оставил тебе выбора, милый. Ни на жизнь, ни на смерть, ни на партнера. Я одинокий эгоист. Я обратил тебя с лучшими намерениями, но окунул в самую грязь. И я виновен перед тобой за каждую твою слезу Чон Чонгук.       Тот вздрогнул, словно впервые слышал свою фамилию. Желтые глаза смотрели с любовью и сожалением. Кожа вспыхнула жаром, принося дискомфорт ранам, когда сладкая истома пробежалась по позвоночнику. Чонгук оставил поцелуй на губах Кима с той же любовью. Все принимая.