«Тали. Если ты это слушаешь, значит, я мёртв. Геты включились. Времени нет.»
Прозвучало в голове, но не его голосом — голосом Шепарда. Коммандер продолжал рассказ о том, как они вместе с Тали с боем прорывались к главному процессору ВИ, до отказа забитому гетами. О том, как перед ними предстало истинное доказательство вины — но не дочери, а отца. — После мы вернулись на «Райю», где вовсю продолжалось слушанье. Видимо Коллегия уже заочно нас похоронила. — Чем всё закончилось? — не сдержавшись, холодно перебил адмирал. Сердце кварианца разрывалось от волнения, ожидающего конца этой... Нет, его собственной истории. — Тали умоляла меня не предоставлять доказательства вашей вины. Она была готова к изгнанию, лишь бы не очернить имя адмирала Раэля'Зоры. — Глупышка... — с тоской, заботливо пробормотал Раэль, смотря куда-то вдаль. Его яркие глаза, мерцавшие под шлемом, слегка потускнели, предательски выдав нахлынувшие горькие чувства. — Было непросто принять решение, когда перед тобой правители целого государства, жаждущие принести кого-то в жертву, — Джон говорил неуверенно, чем слегка нервировал адмирала. — Но мы с Тали знали, что общественность целиком была на её стороне. — И решили сыграть против Кориса его же козырем? — Можно и так сказать. Тали помогла очень многим и только-только отбила у гетов целый корабль. Она пользовалась огромной популярностью и была горячо любима простыми кварианцами, в то время как адмиралам было совершенно наплевать на её судьбу. — И что было? — Немного пафосных речей для затравки и толпа сама продолжила. Некоторые даже высказались лично. — Например? — приободрённый Раэль загорелся непривычным интересом. — Витор'Нара, увы, я не знаю, с какого корабля. Он весьма напуганный и стеснительный парень с некоторыми душевными проблемами, но в защиту Тали выдал настолько сильную речь, что, кажется именно он завёл толпу, — коммандер явно приукрашивал, тем самым слегка уменьшая свою роль. — Он с «Найи», сестринского корабля «Райи». Я знаю, о ком речь, читал в отчётах про кварианца, у которого во время Паломничества возникли неотложные проблемы с психикой, — вдумчиво уточнил Раэль. — Для нас это было уникальным случаем. Надеюсь, он поправится, и безмерно благодарен ему за такой храбрый поступок. — После высказался Кэл'Ригар, бывший соратник Тали. Он не просто заступился за неё, а даже оскорбил адмиралов, послав их... куда подальше. Такого Раэль точно не ожидал. Адмирал, очень довольный забавным известием, громко рассмеялся. Он мысленно представил кислые адмиральские морды, колко поставленные на место перед публикой простым рядовым офицером. — Ригар... Наследник потомственных военных. Я хорошо знал Кэла. Он долго служил под моим началом. Отличный солдат, исполнительный, твёрдый — не удивлён, что он не побоялся публично заступиться за Тали. Но чтобы послать Коллегию, при всех... — Раэль принялся наливать по новой, но уже что-то покрепче. — Во даёт! На что он только готов был пойти ради неё. — Они, ну?... — коммандер хотел, но побаивался развивать эту тему, так как прекрасно помнил недавний разговор с подвыпившей Тали в кают-компании «Нормандии», в котором она прямо высказала, что с ним сделал бы её отец, будь он в живых и узнай об их запретном романе. — Были довольно близки, и я не был против. Кэл надёжный спутник, ответственный, всегда отдающий себе отчёт. По крайней мере, я не испытывал желания стереть его в порошок при первой возможности, — усмехнувшись, подтвердил Раэль, скосив подозрительный взгляд на коммандера. — Каков был окончательный вердикт Коллегии? — Адмиралы быстро сломались под давлением толпы и приняли решение не изгонять Тали. Более того, позже её пригласили занять ваше место, но, честно, не знаю, выделили ли ей что-то под прямое руководство. — Тали наверняка согласилась, — кварианец, довольный приятным итогом истории и где-то в душе безмерно благодарный своему собеседнику, наполнил стакан. — За хороший исход можно и хорошо выпить. Ты согласен? — Абсолютно, адмирал. — Как думаешь, мне стоит благодарить тебя за сохранение моего имени в добром свете? — Не меня, — последовал незамедлительный, немного грубый ответ. — При всём уважении, Раэль, я делал это не ради вас. — И ты говоришь чистую правду. Теперь у него не было никаких сомнений. *** — Кстати, ты что-то рассказывал про мой родной мир, — в пылу беседы напомнил Раэль. Кварианец был одурманен приятным разговором: собеседники говорили часами, если пребывание здесь можно было измерять во времени, словно забыв о том, где они и что их окружает. Или уже это было попросту неинтересно. В любом случае, даже при желании, вряд ли они получили бы ответ. — Да. Недавно ваш народ вернулся на родную планету, и в этом есть ваша немалая заслуга. — Правда? Кила, мне в это не верится, — кварианец размял плечи и деловито развалился на стуле. — И что же это было? Стратегический удар из нескольких систем? Орбитальная бомбардировка основных планет с целенаправленным выведением серверов-ульев? Нет? Генеральное сражение огромных флотов? — Нет, Раэль. Мир. — Мир? — ответ застал кварианца врасплох. Удивлённый Раэль выронил питьевую трубочку из рук. — С кем? — С гетами, адмирал. От ещё более неожиданного уточнения Раэль подавился слюной. Откашлявшись и поспешно продув костюм, кварианец, грозно взглянув на Джона, недоверчиво отмахнул рукой. — Я выпил уже достаточно, но поверить в это... предки упасите, нет. — И чем вы тогда отличаетесь от Кориса или Герреля? — Первый доверяет сказкам, а второй их сочиняет. Я в них попросту не верю. И им самим тоже. — с серьёзного разговора Раэль переключился на привычное ему философствование. — Неужели для вас мир с гетами — просто сказка? — Для меня — это бред. Машины можно разрушить и починить, а не дружить с ними. — Значит, ваша дочь тоже живёт в бреду. Раэль был задет за живое. Он всегда уважал волевых собеседников, говорящих прямо и открыто о том, о чём они думают, даже если это было глубоким заблуждением или очевидной ложью. Но сейчас утверждение проходило по тонкой грани с оскорблением, и Раэль понимал, что подобная колкость была необходима для него самого. Из разговоров с этим человеком он осознал многое: то, что он уже реликт прошлого, жизненные убеждения которого оказались ошибкой. Отказываться от пусть и смутной, но правды, исходящей из уст этого проповедника, было попросту глупо. — Прости мою резкость, я погорячился. Рассказывай, Шепард. Он просит, верит, извиняется — настолько сильно поддался отчаянию, что уже цепляется за любую возможность поговорить с живой душой. Внутри себя Раэль признает, что у него нет будущего, что это, возможно, его единственный шанс узнать лестную правду и в последний раз раскрыть свои чувства. Впервые за несколько лет духовного застоя... после смерти жены. — Через десять месяцев после судебного дела Коллегия Адмиралов санкционировала начало военной компании по возвращению контроля над Вуалью Персея, невзирая на вовсю идущее вторжение Жнецов. — Жнецы... Я верил в их существование, но не в реальную угрозу. — Раэль поёжился на месте. В предчувствии ошеломительной истории, он устроился поудобнее. — Но мы ведь не могли начать войну с пустыми руками, без подготовки, с ровного места? — Флотилия основательно подготовилась к войне. Ваши прорывные разработки, или то, что от них осталось, были переданы в распоряжение Даро'Зен вместе с «Алареем»... — услышав известие, Раэль оценивая склонил голову на бок. — На основе этого она создала генератор массового поражения, ослепляющий сканеры гетов. Он оказался крайне эффективным и позволил кварианцам раз за разом вести беспроигрышные сражения. — Что же, я бы предпочёл, чтобы все мои труды сгорели с кораблём, а не попали в её вездесущие руки. — Многие были против войны, включая Кориса, но вы не поддержали их и сами вели военные разработки, направленные на нейтрализацию угрозы гетов... — Я не был против войны. Но был против войны столь ранней и такой глупой. — У кварианцев было преимущество, эффективное оружие и крупный флот. Я думаю, что уж если они решились на войну, то тянуть было бессмысленно. — Не всякая война побеждается оружием и кораблями. Уж точно не война против гетов. — Мне не ясны ваши мысли, Раэль. Кварианец, ожидавший услышать длинную историю, был немного раздосадован сложным и, на самом деле, уже неинтересным для него вопросом. Тем не менее, он согласился дать на него развёрнутый ответ. — Шепард, ты должен понять как офицер, имеющий достаточный опыт сражений с гетами. Эта война должна была стать самой крупной и, что очень важно, скоротечной. Геты — это программы, загруженные в мобильные платформы. Они не боятся смерти на поле боя, так как погибает только оболочка, простой юнит, разум которого подгружается в нового. Они не испытывают к нам никакого сожаления, а главное — быстро адаптируются к новым условиям сражения. Стоит единожды застать их врасплох — и они тут же начнут искать контрмеры. И найдут, десятки, сотни, найдут быстро. В масштабах затяжной войны это, рано или поздно, выльется в неизбежную катастрофу без единого шанса на победу. И тогда нам снова придётся в ужасе убегать от них, в надежде, что они смилуются во второй раз. — Что, по вашему, требовалось для победы над гетами? — Время. Коллегия считала, что простого фанатизма, подкреплённого неким чудо-оружием, и гражданских кораблей, забитых пушками, будет достаточно. Я не разделял эту позицию. — И сколько бы времени вам понадобилось? — Годы, может, десятки лет... — Раэль тяжело вздохнул. — И это время нужно было потратить с максимальной пользой: модернизировать флот, отработать выучку экипажей, воспитать поколения новых офицеров, месяцами собирать разведданные о местоположении уязвимых объектов и уже на основе всего этого провести ряд молниеносных сокрушительных атак. Уж точно не просто призвать из Паломничества весь молодняк и загнать его в окопы. — Если эта необходимость была очевидной, тогда почему Коллегия решилась на войну? — Потому что адмиралы настолько же поддались отчаянию, как и обычные кварианцы. Они... устали быть изгнанниками. Все они, даже я. Вне сомнения, адмиралы отлично разбираются в отдельных направлениях, но среди них нет крепкого лидера, умеющего в грамотную войну. — Мне казалось, Шала'Раан занимает позицию лидера Коллегии. — Скорее духовного, не формального. Она всегда обладала огромным уважением, вполне заслуженным, но я уже тогда знал, что она просто... устала. Очень устала. Шала уже не молода, но ведь и не стара — вся жизнь у неё ещё впереди, и она очень хотела бы посвятить её семье. Я знаю, она сама об этом говорила мне, как другу. Но она была вынуждена оставаться, ведь на её авторитете держится хрупкий баланс между Конклавом и Коллегией. Шала не смогла найти достойного преемника, который смог бы удержать всё это на своих плечах. — В таком случае, может, Хан'Геррель? Вы говорили, что он был опытным военным. — Он тактик, не стратег. Ему нужен враг, которого он видит перед собой, и нужна победа именно над ним. Хан по делу заслужил звание адмирала тяжёлого флота и совершенно глупо будет отрицать то, что он самый талантливый кварианский военачальник, как бы ты к нему не относился. Но на старость лет он уже совсем поддался фантазиям. Координировать полноценную войну — это ему не по силам. — И кто тогда был должен? Вы? — Джон внимательно всмотрелся в пустоту за шлемом Раэля, пытаясь понять его мысли. Он чувствовал, что кварианец, несмотря на душевные беседы, всё ещё скрывал настоящие чувства. — Не думаю. Я ничем не лучше остальных. — Выходит, высшее руководство было недееспособным. — В определённой степени. Нам нужна была молодая кровь, но при этом кровь опытная. — С новыми кандидатами всё было настолько плохо? — Новыми... — Раэль приподнял голову и ненадолго задумался. — И вправду, их не хватало. Даро'Зен была нужна делу. Она первоклассный эксперт в областях изучения гетов и разработки вооружений, а также одарена невероятной политической гибкостью. Но при этом совершенно не разбирается в военных делах. К тому же, в критичные моменты она поддаётся эмоциям. Зная её внутренние тревоги и одержимость гетами... это может вылиться в очень дурные последствия как для неё, так и для других. Даро это сама понимает, поэтому благоразумно не влезает там, где не разбирается. — А адмирал Корис? — С этим всё итак понятно. Корис хороший лидер, но боится войны, при этом вполне готов мирится с рисками случайной эпидемии. Идиот? Это от недостатка опыта. Он очень импульсивный волевой политик, горячо любимый простой гражданской общественностью, но в голове у которого ещё живёт эмоциональный ребёнок. Повзрослеет — поумнеет. У него полно отличных качеств. Речи он толкать умеет, промышленность подгонит, когда надо. Он готов насмерть отстаивать свою точку зрения, но пока только на нашу общую смерть, всех вместе взятых. Разовую. — Это были весьма яркие рецензии. Тем не менее, вторжение Мигрирующей Флотилии было очень успешным, и, думаю, кварианцы бы легко выиграли войну. Баланс сил переменился не из-за внутренних препирательств Коллегии, а когда в войну внезапно вступили Жнецы. Раэль был неприятно удивлён услышанным, но не подал никаких признаков. Желая освободиться от въевшихся мыслей, он немного отпил из стакана. — И как именно это повлияло на войну? — Они взяли под контроль все вычислительные мощности гетов, что многократно повысило их эффективность и сделало супероружие Даро'Зен бесполезным. Вся Флотилия оказалась заблокирована в домашней системе Ранноха. Именно тогда кварианцы обратились за помощью к нам. — Знакомая ситуация, не находишь? Прямо как история с Сареном и его «Властелином». — Да, но тут всё было намного серьёзней. Кварианская разведка выявила, что сигнал с кодом Жнеца поступал с флагманского супердредноута гетов, атаковать который в лоб было бы самоубийством даже для огромной кварианской флотилии. Было принято решение незаметно высадиться на этом корабле. — Взять его на абордаж? Это не меньшее безумие, — выдал Раэль и осуждающе покачад головой. — Для проведения диверсии. Благодаря нашим общим усилиям миссия прошла успешно. Как оказалось, ядром сигнала был пленник корабля, наш старый знакомый — гет по имени Легион. Такое Раэль простить уже не мог. Услышав это, он обернулся к Шепарду и, пребывая в полном недоумении, подозрительно уставился на лицо его. В ярко горящих глазах кварианца читался вопрос, а не перебрал ли собеседник алкоголя. — Старый знакомый гет... с именем. Шепард, а ты не пытаешься надурить меня всеми этими историями? — Можно подумать, от этого есть какой-то прок. — Возможно. Я ведь разговариваю с призраком. — Что же, я тоже, — парировал Шепард. Несмотря на оскорбление, задевшее его, он уверенно продолжил: — Хоть геты и бездушные машины, но они, по крайней мере, вполне разумны. Вы сами знаете, почему они восстали против кварианцев. — Это всё сказки, которые мне вслух читает иллюзия. Вот что я знаю наверняка — они устроили геноцид моего народа. — Мне всё равно на предыстории, Раэль. Нет никакой разницы в том, являются ли геты расчётливыми роботами или ваши предки создали искусственную жизнь... — в Джоне закипели эмоции. Он не хотел сорваться и оскорбить собеседника, но и не собирался заострять внимание на этой теме. — Что я могу сказать наверняка: я, как солдат, выполнял приказ любыми доступными средствами. Я помог вашему народу выжить и остановить войну, а кварианцы уже сами приняли гетов за равных. Раэль замолк. Его жизненные убеждения дали трещину — всё то, чему его учили и во что он свято верил, оказалось ложью. А может, и не ложью. Но что точно — все близкие Раэля — его друзья, родные и знакомые, от Шалы до Даро, от Хана до Тали — все с огромным трудом приняли новую правду, разорвав пелену многовековой вражды. Все, даже его любимая дочь. И ей он уже никак не мог отказать, даже если это решение станет роковой ошибкой в кварианской истории. Более ничего не оставалось: или проститься со всем и примкнуть к ним в новом свете, или навеки остаться рабом истерии прошлого. Он выбрал первое. — Пойми, мне... очень тяжело во всё это поверить, Шепард... — в надежде на понимание, извиняясь вымолвил Раэль. — Но я верю тебе. Искренне. — Знаю. Не хочу даже представлять, что вы сейчас чувствуете, Раэль. Хотя, вряд ли можно было ожидать другого от такого мудрого собеседника, как вы, — Джон попытался шутливо приободрить собеседника. — Ты мне льстишь, — отмахиваясь, ответил Раэль. На его душе сразу полегчало. В надежде продолжить разговор, он попытался закрепить мысль очередной долей бодрящего алкоголя. — Пожалуйста, продолжай. Я внимательно слушаю. — Готовьтесь, мне предстоит разбить ещё несколько ваших заблуждений, — передразнивая, Джон жестом попросил передать ему какой-нибудь напиток. — Например? — Ну, адмирал Геррель оказался плохим тактиком и хорошим стратегом, а Заал'Корис — отважным воином с передовой. Раэль поперхнулся алкоголем, что вызвало очень неприятное жжение глубоко в горле. Шепарду показалось, что внутренняя часть остекления маски кварианца запотела. — Ох, это действительно очень неожиданно... — несмотря на видимое раздражение, теперь Раэль говорил намного свободнее. — Когда мы освободили Легиона, он отключил щиты, орудия и двигатели дредноута, временно сделав его небоеспособным. По изначальному плану Флот должен был отступить, но Хан'Геррель приказал атаковать корабль всеми имеющимися силами, — Джон немного потеснился на месте. — Это очень возмутило Шалу'Раан. — Сложный момент. Дредноут представлял огромную опасность и Хан принял дальновидное решение, уничтожив его. Шале, при всей её мудрости, этого не понять. — Я бы согласился, если бы они не атаковали корабль, пока мы с Тали и Легионом находились на борту. Раэль задумчиво покачал головой и что-то проворчал себе под нос. — Как правитель, я бы вручил Хану медаль. Но, как отец, наверное, разбил бы ему рожу, — кварианец хмуро хмыкнул. — Теперь ясно, что именно разозлило Шалу. — А ещё, в самом разгаре этого сражения флагман Заал'Кориса был подбит планетарным орудием гетов. Адмирал направил погибающий корабль прямо на эту пушку, уничтожив её тараном. — Как? Свой облюбленный Квиб-Квиб? Кила, поверить не могу, что он решился на такое! — в голосе Раэля чувствовалось искреннее восхищение. — Сразу была организована спасательная миссия, но Корис настаивал на эвакуации его экипажа, хотя прекрасно знал, что сам долго не продержится. Он был готов пожертвовать собой. — Он, как всегда, упрямый варрен. Но что же выходит, не трус? Не бош'тет? И знаешь, даже не идиот, ведь он оказался мудрее всех нас. Намного мудрее меня. — Раэль замолк. — Что с ним стало? — Я с трудом убедил его в необходимости эвакуации. Заал очень сильно переживал за своих подчинённых и до последнего надеялся, что мы успеем всех спасти. Но мы не успели. — Он прекрасно понимал, что его подчинённые — простые фермеры и работяги. Впрочем, как и он сам, — Раэль почувствовал неожиданную тоску; его накрыло чувство вины за всё то, что он когда-то думал и говорил о Заал'Корисе. — Вы правильно сделали, что спасли его. Заал слишком важен для Флотилии и он однозначно не заслужил такой судьбы. — Никто из них не заслужил. Как и вы. Кварианец сгорбился и наполнил стакан до краёв. Его взгляд помутнел. Он мысленно задавался вопросами и не знал, как на них ответить — впервые его постигли настолько сильные сомнения. Немного поразмыслив, Раэль решился сделать то, что он считал для себя невозможным — поднять тост за столь ненавистного сородича. — За тебя, адмирал Корис. Пусть Раннох будет тебе домом и вечной стоянкой твоего корабля. Кила се'лай. *** Заслушивая конец истории, адмирал вновь поддался вольным мыслям. Собеседник рассказывал о победе над Жнецом, о жертве Легиона, вернувшей его освобождённым сородичам волю, и о том, как впервые за три столетия скитаний кварианцы ступили на родную землю, принимаемые некогда страшными врагами. Или, врагами они только казались? Вся эта война, конфликт, неразбериха — одна огромная ошибка прошлого, рождённая страхом: непониманием одних, простым желания новоявленной жизни выжить. Если, конечно, подобное можно назвать жизнью. Ни Шепард, ни Раэль не могли знать наверняка, чем подобный союз обернётся для галактики в будущем, но оба понимали, что мир с гетами — радикальная мера, вынужденная, необходимая только для победы над общим врагом. Как изменится мир после этой войны? Возможно, обернётся войной новой. Раэль был рад концу истории, но словно не испытывал никаких животрепещущих чувств. Всё же, это был просто рассказ от призрака из пустоты, а не его собственные живые воспоминания. Он всё ещё мечтал о том, как самолично ступает по земле Ранноха и вдыхает его горячий воздух, наслаждаясь палящим солнцем. Как наконец притворяет в жизнь клятву, давным-давно данную жене и дочери. Но здесь он лишь поддаётся сомнениям — своему собственному интригующему вопросу. Тому самому, положившему начало долгой кварианской космической одиссее, воспетой в их позорном изгнании. — Шепард... — Раэль перебил коммандера. Его хриплый голос теперь был очень тихим. — Ты рассказал мне так мало о моей дочери. Скажи, что с ней, что с Тали? — Когда я видел её в последний раз, была цела, невредима и может быть даже счастлива. Но она очень часто вспоминала о вас, и это вызывало у неё тоску. Особенно теперь, когда кварианцы вернулись на родную планету. Раэль'Зора помутнел ещё сильнее. В попытке замять нахлынувшую печаль он, уже сбившись со счёта, продолжил поглощать очередное содержимое стакана через трубочку, издавая характерный хрипящий звук, услышав который Шепард не смог сдержаться и добавил: — А ещё она очень похожа на вас, когда пьёт. — Ты что, спаивал мою дочь? — последовал возмутительный вопрос. Кварианец грозно повернул голову в сторону коммандера. — Скорее, это она отпаивала меня. Раэль, теперь серый, как туманная ночь, медленно обернулся к коммандеру и начал изучать его тяжёлым взглядом. Сейчас он оценивал Шепарда не как офицера или капитана, а нечто гораздо более серьёзное. Шепард чувствовал это — ощущение подобной проверки на себе немного его пристыдило. Кварианец заметил наставшую суетливость Джона и, намеренно растянув паузу до максимального накала, рассмеялся так громко, что словно наполнил эхом окружающую пустоту, и высоко поднял стакан. — Знаешь, при других обстоятельствах я бы пристрелил тебя на месте! — Раэль, набрав в лёгкие побольше воздуха, разом отпил половину стакана, что было нонсенсом за всё время посиделки. — Я могу принять это за отцовское благословление? — шутливо продолжил Джон. С коммандера мгновенно ушло всё набранное ранее напряжение. — Можешь. Но ты ведь пришёл сюда не за этим... — Раэль хотел уже отпить, но, зациклившись на мысли, остановился. — И всё же, как ты оказался здесь? Момент веры, так трепетно подаваемый, но оказавшийся очередной ложью коварного врага. Он помнил последний рывок, приказ «ни шагу назад, только вперёд, или всех нас ждёт смерть». Чёрное небо, выжженная земля, заваленная обломками разрушенных зданий, а впереди последний виток надежды — огромный поток синей энергии, возносящийся к небосводу, окутанному непроходимыми тучами. Казалось, путь открыт, когда с небес взвалилось огромное механическое чудовище, беспощадно выжигающее наступавших. И её слова... Она, израненная, просила уйти с ним, сбежать из этой битвы, чтобы хоть недолгим мгновеньем насладиться последними моментами жизни вместе, в ожидании безысходной жатвы. Но Шепард не мог. Слишком многие отдали жизни ради этого момента, и он не хотел, чтобы их жертва оказалась напрасной. Чтобы подобная участь настигла кого-либо ещё. Отдав её в руки надёжного напарника, он продолжает бежать в пекле земного Ада, краем глаза наблюдая, как люди в паре шагов просто исчезают в красных лучах, испускаемых орудиями безжалостного Предвестника. Через взрывы и агонию он замечает, что остался совсем один, в нескольких метрах от заветной цели, но под пристальным взором бездушного космического монстра, без шансов уйти из под его выжигающего взгляда. Ужасающий вопль и испепеляющий луч были последним, что он почувствовал перед тем, как всё закончилось. — Наверное меня постигла похожая участь... — осознавая протянул Джон. — Нет, — поспешно перебил Раэль. — Здесь закончилась только моя история, я уверен. В тебе же чувствуется... трепет жизни, реальной, ослабевшей, но жизни. Возможно, это просто очередное испытание. Устоялась недолгая пауза, позволившая собеседникам немного передохнуть и собраться мыслями. Словно сведённые судьбой, из долгих разговоров они узнали друг у друга очень многое — каждый что-то своё. Каждый искал ответ, свой спасительный свет из лабиринта лжи, не подозревая, что таким образом они избегали грядущий рок вместе. Каждый. Свой. Рабство во лжи и вечное проклятье. Лишь они двое в этой вечности. — Шепард... — неуверенно, но совершенно открыто, заговорил Раэль, — Сейчас я чувствую себя совершенно... не скованным, словно теперь могу спокойно уйти. — Уйти? Куда? — На вечный упокой, Джон, воссоединиться с предками, — кварианец ещё сдерживал контроль над нахлынувшими эмоциями, но уже с трудом сохранял непоколебимость. — Ты... раскрыл мои глаза, позволил мне раскаяться, упокоить трепет в душе, грузивший меня что в жизни, что в смерти. Теперь я спокоен. За свои труды, за свой народ, за свою дочь. Я знаю, что она находится в крепких руках, которые не дадут её в обиду. — Услышать такое от вас... — Шепард покачал головой и попытался шутливо продолжить, но не получил привычную реакцию собеседника. Раэль'Зора медленно встал и уверенным шагом подошёл вплотную к Джону. Он пристально всмотрелся в лицо коммандера и тяжело вогрузил руку на его плечо. — Я обещал ей в детстве, что построю ей на Раннохе... — он потерялся в словах, его глаза замерцали. — Мертвецы не исполнят обещаний, никогда. Джон... поклянись, поклянись мне, что дашь ей всё, что сможешь: что построишь ей дом у скал на берегу моря, как она мечтала. Создай ей очаг, оберегай её, дай ей всё то, чего не смог дать я. Сделай её... счастливой. Прошу тебя. — Я клянусь вам, Раэль. — Шепард был тронут искренностью этого вечно грозного кварианца. Его уверенное обещание воодушевило кварианца, в ответ на что он освободил плечо коммандера от тяжелой хватки и вздохнул с огромным облегчением. — Ты... О Кила, ты воистину великий человек, Шепард! Кто же знал, что мы встретимся в такой странной обстановке? — продолжив лёгким тоном, Раэль протянул Джону руку. — Для меня было огромной честью познакомиться лично, Джон. — И для меня, — коммандер крепко пожал в ответ, через силу показывая весь свой настрой и решительность. То, что он никогда не подведёт его дочь. Отпустив руку, Раэль улыбнулся — впервые за долгое время он чувствовал себя настолько спокойным, счастливым и беззаботным. Обернувшись к столу, он взял свой стакан и, высоко подняв сосуд над головой, гордо произнёс прощальный тост: — За тебя, Джон Шепард вас Нормандия. Кила се'лай. Быстро поглотив содержимое стакана и громко поставив его на стол, Раэль, вобрав уверенности, руками оттряхнул костюм, готовясь к долгожданной встрече с судьбой. Он в последний раз посмотрел на Джона и вежливо поклонился головой на прощание. Не взяв ничего, кварианец быстрым шагом направился вдаль — в бесконечность, медленно растворяясь за горизонтом, навсегда забирая с собой это проклятое место. *** Перед глазами вновь появился свет — непривычный, не дотошный белый, а тусклый, желтоватый, тёплый. Мыльные образы кружили перед глазами, не позволяя сосредоточить взгляд. Голова безбожно гудела, а тело стонало от изнывающей боли. Неприятные чувства отдавались единственной приятной мыслью — он жив, а кошмар остался позади. Джон попытался сконцентрировать внимание, что далось с большим трудом. Из расчёта получить хороший обзор, он немного потянулся на мягкой подушке, что вызвало резкую боль в спине. Зрение постепенно возвращалось — он смог разглядеть очертания незнакомых стен, украшенных приятным интерьером, и огромное окно, открывающее прекрасный вид на восходящий рассвет спящего мегаполиса. Немного помявшись на месте, коммандер почувствовал дуновение облегчённого холодка на своей руке. Слегка вытянув голову, Джон посмотрел ниже: рядом крепко спала Тали, сидя на стуле и облокотившись головой о кровать, держа свою ладонь на его руке. В горле безбожно пересохло, и, всё ещё пребывая в лёгком шоке от пробуждения, Шепард не мог вымолвить ни слова. Рассматривая Тали измученными глазами, коммандер аккуратно взял её за руку. Девушка нежно промурчала и неохотно приподняла свою голову, Шепард смог увидеть её прекрасное сонное лицо, не сокрытое за привычной маской. Тали, пожмурив глаза и устало протерев лоб, направила удивлённый взгляд на возлюбленного и не поверила глазам. На неё мгновенно нахлынули самые разные яркие чувства. — Джон! — резко вскочив со стула, девушка крепко прижалась к коммандеру, заковывая его в объятья. Шепард почувствовал на лице приятное тепло её мягких губ и нежной кожи. — Наконец ты очнулся! — Тали... — хрипящим голосом заботливо вымолвил Шепард. Он попытался приподняться вновь, но девушка аккуратно удержала его в лежащем положении, успокаивающе поглаживая грудь коммандера свободной рукой. — С тобой всё... в порядке? — Да, Шепард! Я так... Кила, я так рада! — она прижалась к нему ещё сильнее, по её румяным щекам покатились тёплые слёзы. — Я думала, что навсегда потеряла тебя... — А где мы? Что случилось? — почувствовав прилив сил, Шепард легко приобнял её за талию. — На Земле, дома, — голос Тали дрожал от волнения. Она продолжала мягко поглаживать Шепарда и целовать его. — Тебя нашли в руинах, у портала, в ужасном состоянии. Это было месяц назад. — Месяц!? А... Жнецы! — Джон, ошарашенный известием и нахлынувшими воспоминаниями, попытался быстро вскочить, но Тали, успокаивая, крепко прижалась к его груди. — Мы победили, Шепард! Победили их! — она обнимала его со всей силы, делясь своим манящим теплом. — Флотов, собранных тобой, оказалось достаточно, чтобы навсегда выбить их с Земли, а после прогнать из Галактики! — А как же Горн? — Он оказался пустой ложью, Джон, — поглаживая его лицо, продолжала Тали. — Жнецы дурили нас, пытались разделить, внушить надежду в спасительное чудо, чтобы лишить его и сломить. Ведь они были уязвимы к простому оружию. Очень уязвимы. Многие погибли после сражения за Землю. На душу Шепарда снизошло успокоение. Свершилась главная цель всей его жизни, его великая миссия. Теперь он здесь, дома, вместе с любимой девушкой, и перед ними — огромный необъятный мир, свободный, которому ещё предстоит встретить невероятное будущее, не застигнутое цивилизациями прошло. И он... он был безмерно счастлив. — Поправляйся, Джон, набирайся сил... Я столько хочу тебе показать, рассказать, я... — Тали смотрела ему в глаза, не зная что говорить и как ещё проявить заботу. — Я буду тут, рядом с тобой. — Помнишь, на Раннохе ты говорила про дом... — неуверенно начал Шепард. Он думал рассказать Тали о своем видении, сне — о том, что было, — но в глубине души чувствовал, что это лишь принесёт ей огромную боль. Может, в далёком будущем он расскажет ей об этой загадочной встрече, но сейчас он словно чувствовал, что кое-кто этого бы не хотел. — Джон, мой дом там, где ты, — девушка неторопливо залезла на кровать и легла рядом. — Мы построим его. Вместе. Ради тебя. Я дал клятву.Спустя шесть месяцев, где-то на Раннохе.
— ...и он такой воскликнул «о кила, нет!» и грозно развёл руками в стороны, как турианская дева в брачных танцах. Я уж было подумал, что на «Аларее» разразилась эпидемия какой-нибудь чумы. Громкий смех. Гремящий шум стаканов, наполненных чем-то шипящим. — А потом? — А потом я ему объясняю, мол, шаттл сломался, вот мы на аварийную у него сели. Он начал техников гонять, чтобы поскорее новый выгружали, а старпом ему в лицо выдает, что за бортом буря жутка, погодка-то нелётная, негоже будет жизнью адмирала рисковать. — Мне его уже жаль. Ну же, что дальше? — Считай целый день в ангаре провели. Моих по делам всяким разогнал, но в лабораторию ни ногой не пускал, а больше идти некуда. Ну, я ему в шутку и выдал, что, как особа высших кровей, буду спать в его каюте. Компания залилась душевным смехом. — Заал, ну ты и придурок. Сказать ему такое... — бормочущий кварианец помотал головой и уверенно отпил из стакана. — Так откуда мне знать было, Хан, что он такой зануда? Я потом, после удара, неделю в лазарете пролежал с лихорадкой. Вот до сих пор думаю, а случаем, не его ли турианским любовным обострением переболел? — энергичный собеседник закончил историю и закрепил её небольшой долей беловатого пенного коктейля. — Да, это на него так похоже, — с тоской пробормотала кварианка. — Мне его очень не хватает. — Всем нам не хватает, Шала. — в поддержку, Хан'Геррель, сидевший рядом, легко приобнял её за спину. Они наблюдали за уходящим закатом, собравшись втроём этим скромным вечером. Это была не шумная церемония, не праздник — просто встреча. Встреча бывших коллег, приносящих с собой заветные воспоминания. — Я не опоздала? — на склоне появилась новая фигура. Очередная гостья поспешно двинулась в направлении небольшого столика, вокруг которого сплотилась компания. — Опоздали, Даро, и пропустили мою занимательную историю. Но, к чему теперь пунктуальность. — Заал'Корис надкусил ломтик загадочного инопланетного деликатеса. Благодаря совместной работе с гетами, теперь кварианцы не были слишком ограничены слабой иммунной системой и могли спокойно дышать натуральным воздухом. Не везде, не всегда, но сейчас, на родной планете, это было вполне безопасно. — Извините, я была слишком занята. В последнее время появилось так много забот, — Даро'Зен подошла к столику и, облокотившись, принялась рассматривать его нескромное содержимое, выискивая себе чего повкуснее. — Разумеется, дорогая Зен. Ваши прекрасные дети были одними из первых, кто пошёл учиться в школы, открытые на Раннохе. Вы с мужем обязаны приложить все усилия, чтобы сделать этот момент историческим, уникальным... — по-прежнему величественно высказала Шала, держа бокал в немного трясущихся от волнения руках. — К тому же, как заметил господин Корис, более не нужно соблюдать какие-то формальности. — Мне всё ещё не нравится идея брать гетов в учителя, — взяв со стола подготовленный бокал с коктейлем, Даро с любопытством отпила его содержимое. Вкус показался ей весьма странным: и сладким, и горьким, но, в целом, понравился. — Им тоже не нравится принимать участие в ваших экспериментах, но они спокойно терпят, — колко ответил Заал'Корис. — Они верят вам, Даро, и очень хотят, чтобы в них поверили вы. Устоялась небольшая пауза. Вдумчивая Шала, почувствовав немного облегчающее опьянение, плавно переложила ногу на ногу. Из желания уйти от печальных мыслей, она попыталась продолжить разговор и обернулась к Заал'Корису. — Что о гетах в образовательной системе думают в Конклаве? — Сенаторы им только рады, в отличии от ваших дотошных киношников. Наши новоявленные соседи отлично справляются с работой воспитателей, ведь они пользуются огромной любовью у детей, — вежливо ответил бывший лидер гражданского флота. — Кстати, если вам интересно, я уже выдвинул новый законопроект, позволяющий нанимать гетов в разнорабочие. Может, кто возьмёт Прайма в качестве домашней горничной? — Тьфу, Заал! — представив, Хан поперхнулся напитком. — Что такое, Геррель? На пенсии совсем выжили из ума? — кварианец, облокотившись о стол, невозмутимо продолжал. — Моя старуха итак проныла все мозги. Кила, Корис, заткнись уже, дай спокойно посидеть и выпить. — Расслабьтесь, адмирал. Мы ведь собрались тут не как коллегии, а как друзья. — Мы теперь не коллеги, а друзьями никогда не были и не будем. Забудь. — поставив твёрдую точку, разъярённый Геррель быстро опустошил стакан и наполнил новой порцией отборного турианского бренди. Наблюдая за сценой, Даро, уже изрядно выпив коктейля, громко рассмеялась. — Кажется, я вспоминаю, почему Зора так тебя ненавидел! — она отпила ещё немного. Компания затихла. С возвращением родной планеты Коллегия была расформирована, и каждый из адмиралов посвятил свою жизнь чему-то другому. Они редко встречались, как правило, не по личной прихоти — уж слишком многое произошло, неприятное, и очень хотелось отстраниться друг от друга, забыть обо всём. Но сегодня они собрались ради кварианца, которого очень уважали. Того, перед кем испытывали огромное чувство вины — за боль, причинённую его любимой дочери. Все. Вместе. Чтобы почтить его память. — А ведь оставалось всего несколько месяцев, и он мог бы сидеть сейчас рядом... с нами... — Шала не сдержалась, по её щекам потекли горькие слезы. Хан в поддержку положил громоздкую руку на её хрупкое плечо. — Он дал нам возможность сидеть здесь, Шала. Дал надежду. — заботясь о знакомой, пробормотал кварианец. — Дал будущее нам и нашим детям, а мы чуть не лишили этого его собственную дочь. — попыталась поддержать Даро, но запнулась и в спешке прикрыла глаза. — Тогда... — Заал'Корис встал — гордо, как никогда ранее, — держа перед собой бокал. — Я поднимаю этот тост за гордого адмирала Мигрирующей Флотилии, отважного исследователя, самоотверженного учёного и простого отца, чья великая самоотдача позволила кварианскому народу воплотить в жизнь его самую заветную мечту. За коллегу. За наставника. За друга. За вас, Раэль'Зора вас Аларей. Пусть Раннох будет вам мягкой землёй, тёплым домом вашей дочери и вечной стоянкой для вашего корабля. Кила се'лай. Они никогда не забудут этот вечер. И вспомнят, когда наведаются в гости в новый дом, построенный у скал на берегу моря. Как она и мечтала. Как просил он. В своём прощальном разговоре.