***
До Тони Питеру было четыре, когда ему вдруг стало очень жарко, а потом очень холодно. Маленький мальчик тогда очень сильно испугался и заплакал от ужасной боли. Родители тогда в ужасе смотрели, как их дитя корчится на полу и орал что-то о том, что ему холодно и жарко. Папа тогда позвонил в скорую, а мама пыталась укрыть малыша одеялом, но он то укутывался сильнее, то скидывал с себя одеяло. Пришедший врач лишь пробормотал что-то о идиотов, которые не думают о своих соулмейтов и ввёл парню успокоительное. Питер лишь через пять минут смог провалиться в тревожный сон, его кожа то горела, то была холодной как лёд. Врач же напомнил родителям о проклятии соулмейтов. В страхе за сына они и не подумали об этом. А ещё он выписал специальное успокоительное для таких случаев. Всё же медицина не стоит на месте. И предупредил, что после восемнадцатилетия Питеру будет ещё хуже, если он не встретит своего соулмейта и не вправит ему мозги на место. Так Питер и жил на успокоительных, по-тихому ненавидел своего тупого соулмейта, который его так убивает. Со временем успокоительные действовали всё хуже и хуже. А в свои неполные четырнадцать он обнаружил ужасное покалывание в сердце, что не проходило. Из книги он узнал, что его соулмейт просто полюбил кого-то другого, и за это теперь расплачивается Питер. Было невыносимо больно. Пару раз он падал в обморок, но стойко держался и улыбался Мэй. А в свой день рождения он чуть не умер. Питер справлял вечером свой день рождения в кругу Мэй и ЭмДжей. Когда весёлая тётя вынесла торт с пятнадцатью свечами, а ЭмДжей всё снимала, Питер упал на пол от страшной боли. Он проснулся через сутки в больничной палате. Парень с ужасом понял, что соулмейт получил своё. Это было так больно осознавать, что его соулмейт любит другого и спит теперь с ним/ней. Доктор сказал, что он чудом выжил, надо сказать спасибо, что у него нет метки. Питер провёл в больнице два месяца потому, что его соулмейт был, видимо, очень страстной скотиной. А потом всё прекратилось, и Питер с победной улыбкой подумал, что дама/мужик отшил его соулмейта. Порой он спрашивал тётю, почему ему не могла попасться какая-нибудь милая девушка его возраста в соулмейты. Конечно же, никто не знал на ответ на его вопрос. Ответ мог дать только сам соулмейт Питера, но он почему-то не появлялся. И это даже нравилось Питеру. Правильно, пусть держит подальше от него свои похотливые руки, а то Питер при встрече ему такое устроит, что соулмейту не жить. ЭмДжей несколько раз предлагала ему отомстить, когда им было по семнадцать, но Питер был категорически против. По неволе он всё равно чувствовал какую-то сильную привязанность к своему дураку соулмейту и жалел его. Ведь он был минимум на четырнадцать лет старше его и столько лет жил один в ужасном холоде или жаре. Питеру почему-то казалось, что его соулмейт мужчина. Каким-то шестым чувством понимал это. Хотя он был бы рад ошибаться. В свой восемнадцатый день рождения Паркер проснулся утром в страшном холоде. Он реально мёрз и это пугало. Лишь Мэй объяснила, что это нормально, так как он теперь холодный. Парень обнаружил ниже своего сердца белую снежинку. Питер чувствовал жар лишь, когда его идиот-соулмейт изменял ему. К счастью, это случалось теперь не так часто. Только вот парень с ужасом думал, что будет, если этот гад посмеет опять влюбиться в кого-то и изменит ему с этим кем-то. Когда-то его спасло отсутствие метки, теперь же Питеру не помогали успокоительные, и он корчился на полу и стонал от дикой боли, когда его дурак-соулмейт изменял. Это означало, что ещё одну влюбленность он просто не переживёт. Так Питер провёл три года, а потом было тринадцатое декабря.***
После Тони в руки упал красивый стройный парень, и миллиардер хотел уже что-то пошутить или предложить подняться в спальню, как вдруг он почувствовал тепло. Не жару, а тепло, как в детстве. На него смотрели карие глаза, ну прям как у оленя, и в этих глазах Тони читал удивление и злость. Руки парня ударили миллиардера по груди, и в глазах вспыхнул огонёк ярости. Паренёк напрочь забыл, что сейчас упал в руки самому известному миллиардеру, и, что именно эти руки так надёжно и крепко поймали его за талию. — Ты… Ты! Да ты сволочь, а не соулмейт! А я то думал искать своего соулмейта в клубах, а тут оказывается, что это всего лишь миллиардер, которому похер на то, что я чуть не помер из-за его похождений. Скотина! Урод! Гад, не трогай меня! Тони лишь счастливо обнял своего соулмейта, чувствуя приятное тепло. — Боже, ты всё же существуешь. Я так рад, малыш. — Ну да, существую. Правда, твоими стараниями чуть не помер. Я тебя убью за это! — Всё, что хочешь, только дай мне насладиться. Питер в ступоре стоял и не сопротивлялся. А тем временем, руки Тони гладили его везде, где можно, а сам он уткнулся в макушку паренька и вдыхал клубничный аромат волос. А потом был долгий и тяжёлый разговор. Питер орал, обвинял и спрашивал «за что?». А Тони же не мог ничего путного сказать или оправдаться. Он лишь смотрел на своего соулмейта и улыбался. Какой же он красивый, когда злится. Он вообще оказался прекрасным. Карие глаза, светлая кожа, веснушки и такие милые кудряшки. Паренёк был на сантиметров двадцать ниже и смотреть на него с высока было так правильно. — Вот ответь мне, зачем ты так со мной? Мне было всего четыре года, когда это случилось. Ты испортил моё детство и чуть не убил в моё пятнадцатилетие! — Ты такой красивый, когда злишься. — Т-т-ты… Да иди ты! — Не уйду, ты прекрасен. Питер стоял с открытым ртом и краснел. Этот мужик испортил ему жизнь и теперь говорил такие смущающие вещи. Может быть отлупить Тони подушкой не была его лучшей идеей? Но Старк не был бы Старком, если бы так просто сдался. Он стал названивать, дарить цветы, плюшевые игрушки и коробки конфет, доставал его на работе и, в конечном итоге, повысил до своего личного помощника, когда какой-то стажёр стал приставать к его соулмейту. Питер же выбрасывал подарки и злился на Тони. Ну что за идиот ему попался? Сначала изменял налево и направо, а теперь умоляет простить его. Но мужчина не отставал. Его даже не смущала разница в семнадцать лет. Тони конечно, был хорош собой и, что уж греха таить, очень горячим. А ещё у него была своя башня, успешная и процветающая компания, большое состояние и вообще всё, что душе угодно. А что было у Питера? Двушка в Куинсе, где он жил с тётей Мэй, работа в СИ, только из-за того, что Тони повысил его из стажёра в личного помощника и, в принципе, не требовал, чтоб он работал, а ещё у Питера было массовое количество комплексов. Паркер не считал себя уродом, но и не считал красивым. Он ненавидел свои веснушки и уж слишком девчачьи изгибы тела, из-за чего его всю жизнь дразнили. Вот как мог миллиардер влюбиться в обычного парня из Куинса? Питер отчаянно отказывался верить и с тем же отчаянием надеялся на обратное. Старк не требовал, чтоб он работал и Питера это не устраивало. Он не хотел быть неблагодарным или, не дай бог, содержанкой. Так что Паркер работал, трудился, не покладая рук. Тони был его начальником, но он вообще не давал поручений. Питеру приходилось самому замечать, что Старк не видел или на что не хватало времени. Он даже кофе стал ему носить потому, что Тони не мог работать без дозы кофеина. В мастерской, куда Тони дал ему свободный доступ, он постоянно носил мужчине нужные инструменты и детали. Старк даже и не заметил, как привык, что парень находится постоянно под рукой. А ещё эти касания. Тони прожил двадцать лет в ужасной жаре и делал всё возможное, чтобы оттянуть момент разлуки и вновь наступающей жары. День начинался с Тони, который специально заезжал за Питером. Порой парню казалось, что он ночует у его дома. Питти пытался избегать сначала этих встреч, но каждый раз, выходя из дома в разное время, он встречал дорогую машину, в которой сидел с улыбкой Тони. Мужчина не обращал внимание на личное пространство, он хватал Питера за руку, обнимал и гладил. А в последнее время крайне осмелел и притянул парня себе на колени. Питера такой исход событий немного пугал. Для вида он пару раз всё же попытался высвободиться, но Тони, как оказалось, не сидел просто в офисе, но и в качалку ходил. Идея отстоять своё личное пространство с треском провалилась. Тогда он тупо на всё плюнул и решил наслаждаться со злым видом. Всё же хоть какую-то гордость он имел. На работе Старк не отходил ни на шаг, лишь когда Пеппер заставляла сидеть за бумагами, он наконец-то не пытался схватить или облапать Питера. Но всё равно это не отменяло факта, что у Питера был свой удобный стул рядом с Тони, чтоб всё равно прикасаться. Хотя парень предпочитал больше сидеть на полу, оперевшись о стул спиной. Мужчина часто запускал свою свободную руку в копну кудряшек Питера, и парень чуть ли не мурлыкал, как кот от удовольствия. А вечером было тяжёлое расставание. Тони всё обнимал и уговаривал его остаться, даже предлагал снять общее жильё, если Питеру башня не нравится. Но Питер всё же пытался сохранить остатки своей гордости и каждый раз отказывался. Хотя в последнее время он был на грани сказать «да» потому, что, за день привыкнув к теплу, было даже как-то страшно опять чувствовать дома холод. Питеру казалось, что всё идёт слишком быстро, хоть и знал, что душевная связь у соулмейтов очень крепкая. Он это чувствовал каждый раз, когда говорил с Тони. Между ними было понимание, общие интересы и даже привычки и жесты. Он любил это, но боялся того, что его так сильно тянет к мужчине, кому под сорок. Мэй же была, мягко говоря, в шоке и прощать миллиардера не спешила. Но природная харизма и обаяние сделали своё дело, и она потихоньку оттаяла. Питер вообще боялся своих внезапно появившихся чувств. Это было неожиданно и приятно. Тепло разливалось по всему телу каждый раз, когда он видел Тони. А улыбка так вообще не сходила с лица, щёки уже болели. Паркер знал — Тони чувствует тоже самое. Может быть, это не было ещё настоящей, большой и крепкой любовью, но это можно было назвать симпатией и влюблённостью. Питер ходил по тонкой грани любви и знакомых. Он очень боялся сделать последний шаг, ведь это решение меняло его дальнейшую жизнь. Тони же уже давно всё решил — Питер будет его, чего бы это ему не стоило. Наверное, так бы он и бегал от Старка, если бы не тридцать первое декабря.***
В башне была шумная вечеринка в честь грядущего нового года. Часы уже показывали полдвенадцатого ночи, и Тони немного нервничал. Питера всё ещё не было видно, и он боялся, что парень не придёт. Он ещё пять минут потоптался на месте и собрался уже звонить, как увидел в толпе знакомые кудряшки. Питер кого-то искал, пробираясь через толпу. Периодически, уже на веселе, люди его толкали. Тони же рывком притянул к себе своего соулмейта и наконец-то почувствовал знакомый запах и приятное тепло. Питер, уже порядком привыкший к прикосновениям, расслабился и даже сам ластился. Тони утянул своего соулмейта на верхний этаж в свою комнату. Питер даже приоткрыл рот от шикарного вида и подошёл к окну. Тони же полюбовался несколько секунд Питером при лунном свете и обнял его со спины. Питер откинул голову назад, и Тони уткнулся в его шею, провёл носом дорожку к уху. — Прости меня, малыш. — Давно уже простил. Тони счастливо рассмеялся и притянул к себе Питера за талию. Их взгляды встретились, и Старк поблагодарил всех богов за это чудо. — Сэр, до нового года остались последние секунды. — Джарвис, как всегда, выбрал правильный момент. Тони лишь закатил глаза. Десять. Тони смотрит на улыбающегося парня сверху вниз. Девять. Их взгляды встречаются. Восемь. Питер краснеет. Семь. Тони крепче прижимает к себе парня за талию. Шесть. Питер кладёт руки на плечи Тони. Пять. Старк наклоняется. Четыре. Руки Питера плавно обнимают его за шею. Три. Их лица в опасной близости. Два. Тони трётся своим носом о нос мальчишки. Один. Питер закрывает глаза, и Тони преодолевает расстояние. Внизу все веселились и шумно встречали новый год. Лишь Тони Старк и Питер Паркер стояли у окна и целовались. *Отрывки из книги «Всё о соулмейтах или как не убить своего соулмейта».