До встречи в Вутае!

— Клауд! — раздался женский голос в пустой церкви. Тифа вбежала в помещение и позвала солджера снова, затем обернулась и беспомощно посмотрела на Аерис — свою новую подругу. Их свёл счастливый случай. А вернее, для Тифы он мог стать ой каким несчастным, если бы не цветочница, так кстати проходившая мимо. Когда девушка приехала в Мидгар, цены на Плите стали для неё абсолютным сюрпризом. Она знала, что в столице всё дороже… но чтобы настолько! Тогда Тифа решила попытать счастья внизу, поступив самым простым и логичным способом. На Трущобы соглашалось восемьдесят процентов прибывающих в Мидгар, потому что жить в столице хотели многие, но Плита была лишь для избранных. Остальные довольствовались жизнью без нормального солнечного света, в «нехороших» кварталах, зачастую рядом с кучами мусора. Тифа мало знала о Трущобах, и некому было предупредить её о возможных трудностях и подвохах. А потому первый же карманник не прошёл мимо растерявшейся девушки, так и стоявшей на платформе Пятого сектора. В кошельке были все её деньги, до последней гили. И неизвестно, что бы делала приехавшая билетом в один конец Тифа, если бы Аерис вовремя не заметила мальчишку-карманника. Она поймала его за руку и вручила кошелёк обрадованной владелице, как раз обнаружившей пропажу. Как выяснилось, Аерис в Пятом многих знала. Девушку любили и старались защищать, хотя и считали странноватой. Именно она свела Тифу с людьми, которые знали некоего Баррета. Он активно набирал сотрудников в своё только открывшееся заведение, бар «Седьмое небо», и Тифа без труда устроилась. Хозяин даже обещал поселить новую работницу там же как только будет закончен ремонт, а пока Тифа жила рядом с церковью, снимая комнатёнку. Девушка считала себя счастливицей — у неё в первый же день появилась и подруга, и жильё, и работа с хорошим, хоть и несколько эмоциональным и экстравагантно выглядящим начальником. И за всё это она должна была благодарить Аерис. Когда цветочница упомянула про «солджера-чокобо», Тифа сразу поняла, о ком идёт речь. Кансель назвал имя, но это уже было лишним — наверное, на всей Гайе существовал только один парень, про которого все, не задумываясь, говорили «чокобо». И это был Клауд Страйф из Нибельхейма. Тифа со всех ног помчалась к церкви, так что Кансель и Аерис даже не успевали за ней, однако пришла она к пустоте и безмолвию. — Это плохо, — констатировал солджер. — Надо скорее его найти, а то мы можем опоздать на экспресс. Давайте, девушки, обшарьте церковь, а я осмотрю прилегающую территорию. …Через десять минут стали абсолютно ясны две вещи: первая, что Клауда здесь нет, и вторая, что на поезд Кансель так или иначе опоздал. Всё то время, пока солджер искал «мальчика-чокобо», он думал только о том, что на самом деле хочет найти свою сумку, чтобы поскорей уехать на Плиту и успеть на бахамутов вертолёт. И лишь когда до Канселя дошло, что даже если он сейчас отрастит себе крыло, вроде тех, что у «вутайской троицы» (да, Кансель знал и это!) и полетит на поезд, то всё равно не успеет, он понял, каким идиотом был. Клауда тут и не было. И сумки не было вместе с ним. — Кансель! — послышался оклик Тифы. — Я нашла вот это… Девушки подошли, и Тифа протянула парню какие-то шмотки… Синие солджерские шмотки — это лишь подтвердило догадку Канселя. Он, взъерошив себе волосы, устало сел на ступеньки. Идея Клауда была так проста, что Канс просто не просчитал её. Даже и в расчёт не брал! Трюк с переодеванием — древний, как мифические Цетра! Подумать только! «Меня перехитрил чокобиный малыш, — Кансель чуть не рассмеялся. — Он даже не перехитрил… он пошёл напролом, а я как-то к этому не привык». Кансель вспомнил сюжет из книги, в которой хакер пытался сломать новейшую неприступную систему защиты. Он перепробовал все суперсовременные средства — и никакого толку… а затем просто смеху ради запустил старую программку, наверное, ещё тех времён, когда над Мидгаром не было Плиты. И она сработала! Потому что защита просто не учитывала такого вероломного и простого хода. Так и он, попался на удочку, словно третьеклашка… Солджер поднял глаза — девушки выжидающе смотрели на него, готовые слушать любые объяснения, лишь бы они были здесь и сейчас. — Он сбежал с моей сумкой, — коротко сказал Кансель. — И в моей запасной форме. Он хочет замаскироваться под меня. Конечно, тут же пришлось объяснять Тифе, зачем Клауду совершать такой нелогичный с точки зрения стороннего наблюдателя поступок. — Так получается… он уже в Вутае? Я его не увижу? — спросила девушка. — Вероятно, да, — пожал плечами солджер. — Хотя кто знает, может быть, его раскроют и раньше. Тифа печально провела пальцами по форме и вдруг нахмурилась, ощупывая карман. — Там что-то есть. Мама Тифы умерла очень рано, поэтому всю женскую работу по дому девушка всегда выполняла сама. И, один раз получив негативный опыт загрузки в машинку папиных брюк с зарплатой, приобрела рефлекс всегда проверять карманы всей попадающей к ней в руки одежды. Особенно мужской. Девушка медленно вынула из кармана формы Клауда нечто скомканное — кусок белой ткани, покрытый бурыми пятнами. — Это что, носовой платок? — Аерис обращалась к Канселю, как к самому умному. — О да… платок… вот только не пойму — откуда он у Страйфа и чья на нём может быть кровь! — Кансель был абсолютно сбит с толку. Он-то узнал вышивку «L.D.»! При общении с директором этот платок не приметить было просто невозможно — Лазард по поводу и без оного протирал им очки. Загадок становилось всё больше. Кансель забрал носовой платок и решил отдать его директору лично в руки, чтоб уж наверняка. Ведь так или иначе они увидятся… ему придётся заявить о том, что он здесь, в Мидгаре… пока кое-кто за него летит в Вутай! «Вот же, парень, наделал ты проблем мне, себе… да и всем. Представляю, каково будет Сефироту, — Кансель внезапно хихикнул. — Страйф просто не знает, что его ждёт в моём образе… Генерал умеет быть настоящим зверем, если хочет». Солджер встал со ступеней неожиданно легко, словно скорости ему придала невидимая пружина. Он подумал, что на самом-то деле очень рад сложившейся ситуации. Кансель тепло улыбнулся Аерис.