Гомосексуалам просьба не беспокоить

Дени не любила традиции. Традиции — это скользкая дорожка, на которой запросто можно потерять себя. Они затягивают, как болото. Сначала ты заказываешь одну и ту же еду из знакомых ресторанов по пятницам. Просишь побольше помидоров, поменьше лука. Потом возвращаешься домой, ужинаешь с тем же человеком, что и вчера, и не можешь даже представить другой сценарий вечера. Понемногу ты теряешься в этом, перестаешь чего-то хотеть, перестаешь пытаться, а потом раз — и ты в ловушке. Такой была ее жизнь с Эдди — тюрьма, которая строилась на ожиданиях и укреплялась традициями. Ресторанами все не ограничивалось. По субботам они ходили на дневные сеансы в кино. Эдди называл это «девчачьими развлечениями». Он покупал билеты, даже не спрашивая, что она хочет посмотреть. Но она послушно смотрела бесконечные мелодрамы, и даже воспринимала их как обучающие инструкции. Ей казалось, что если она вникнет в сюжет, ее тело, наконец, научится правильно реагировать на ухаживания Эдди. Она напряженно всматривалась в экран, изучала влюбленные пары, но к концу сеанса неизбежно разочаровалась: найти ключ к загадке романтики никак не получалось. Потом они собирались на семейный ужин, и Джуди баловала их до неприличия. Это было приятно. В детстве у Дени не было близких отношений с мамой, а она всегда об этом мечтала. Чем дальше, тем больше она путалась в том, где заканчиваются мечты и начинаются кошмары. Может, так живут все взрослые? В машине они всегда вели одинаковые светские беседы. Дома губы Эдди находили ее шею, с каждым разом ей было все труднее и труднее заставлять себя не отталкивать его. Она придумывала отговорки, откровенно лгала и тонула в этой лжи. Она никак не могла понять: как можно так сильно любить человека, как она любит Эдди, но чувствовать такое отвращение от его прикосновений? Потом наступало воскресенье, а по воскресеньям Эдди собирался с «пацанами» и занимался всякими пацанскими делами. На несколько часов Дени оставалась одна в клетке, которую сама же себе и создала. Иногда она наслаждалась этим одиночеством. Иногда стояла в душе, уткнувшись головой в кафель, и внутри нее кипели эмоции, которые она подавляла всю неделю. В такие моменты ей было так легко представить свою жизнь совершенно другой. Нежные руки касаются ее, гладят по внутренней стороне бедер. Ее губы касаются пульсирующей точки на тонкой шее девушки, пальцами она скользит по ее ребрам, поднимается к… Оргазм наступал ошеломляюще быстро. Потом накатывал стыд, и неважно, насколько горячей была вода и как долго она терла себя губкой, — смыть его было невозможно. Стыд так сильно терзал ее, что она всегда боялась, что Эдди взглянет на нее и все поймет. Но он ни о чем не догадывался, как не обращал внимания и на ее заплаканные глаза. К счастью, он вообще ничего такого не замечал. А если и замечал, то ничего не говорил. Для Дени традиции были чем-то вроде шелковистой петли на шее: сначала она обманчиво мягко касается кожи, а потом затягивается все туже, впивается в плоть и не дает двигаться, дышать и жить. Поэтому Дени не нравились традиции. Или ей так казалось. За несколько недель в Блае она пересмотрела свою позицию. Возможно, традиции — это не так уж и плохо, а плохими были окружающие ее обстоятельства. В Блае тоже были свои традиции, и она их очень полюбила. Например, почти каждый день она просыпалась одна, Джейми уже уходила. Но кровать все еще сохраняла тепло ее тела. Так что она воровала подушку Джейми, глубоко вдыхала ее запах, решала завтра встать пораньше и снова проваливалась в сон. Потом срабатывал будильник — напоминал ей встать и заняться своими делами. Составлять план урока для детей тоже стало чем-то вроде традиции. За этим занятием утро пролетало незаметно. Не успевала она опомниться, как наступал обед. У нее вошло в привычку брать с кухни дополнительную порцию еды и относить ее в теплицу. Дени успела изучить Джейми и поняла, что та запросто может заработаться и забыть пообедать. Так что она взяла на себя обязанность напоминать ей. Было приятно сидеть среди зелени, наблюдать, как Джейми жадно ест, делиться случайными обрывками фраз, а потом возвращаться к урокам. Потом наступала пятница, а по пятницам Оуэн обычно оставался подольше — дети уже засыпали. Они открывали пару бутылок вина. Ханна шутила тонко и остроумно, Оуэн рассказывал анекдоты и придумывал каламбуры, Джейми бросала резкие комментарии, из-за которых Дени часто щипала ее за бедро. Это оказывало обратный эффект: Джейми никогда не раскаивалась в своих словах, только дерзко улыбалась. Иногда по субботам она просыпалась, а Джейми еще была в постели, но уже не спала. Полностью одетая, она валялась на кровати с книгой. Джейми, оказывается, была заядлым чтецом. Судя по названиям книг, в основном она читала детективы и триллеры. Дени не знала, действительно ли они ей нравятся больше всего, или просто выбор в библиотеке ограничен. Было приятно просыпаться вот так. Еще приятнее было лежать в кровати и смотреть, как Джейми переворачивает страницы. Ее разум и тело оживали, и так начинался новый день. Потом наступал поздний завтрак, дети шутливо спорили, как и все братья и сестры. Стол ломился от еды, но никто не торопился заканчивать трапезу. Иногда к ним присоединялась миссис Ллойд. Она особо не разговаривала, и в ее присутствии все подсознательно выпрямляли спины и вели себя чуть культурнее, чем обычно, но это тоже не напрягало. Теперь Дени жила этими традициями и не испытывала к ним ненависти — напротив, они ее успокаивали. Размышляя об этом, Дени поймала себя на мысли, что не может уснуть и до сих пор сжимает в руках подушку Джейми. Будильник еще даже не прозвенел. Дени неохотно вернула подушку на место и скинула одеяло. Солнце уже ярко светило в окна. Их ждал новый жаркий летний день.

***

— Флора, можешь поставить это на стол? — Дени протянула ей огромную банку с печеньем, и девочка радостно согласилась помочь. — Что вы задумали, чудики? — протянула Джейми, входя на кухню через боковую дверь. Дени заставила себя отвернуться от необъяснимо привлекательного грязного следа на ее подбородке, который подчеркивал тонкие черты ее лица. — Завариваем чай, — ответила она. — Нужна одна ложка сахара, Поппинс, а не весь пакет, — поддразнила ее Джейми. Дени подняла взгляд. — Поппинс? А ты тогда кто? Какой персонаж постоянно ковыряется в саду? — Насчет ковырялки ты верно подметила, — Джейми потянулась за печеньем. — Просто ужасный каламбур, Оуэн тобой гордился бы. Флора оперлась на кухонную стойку, посмотрела на них и спросила: — Мисс Клейтон, что такое ковырялка? Глаза Дени метнулись к Джейми, и в них сверкнуло предостережение. Стараясь смягчить выражение лица и изобразить улыбку, она повернулась к девочке. — Это плохое слово, и Джейми не следует его употреблять. — Не такое уж и плохое, — попыталась защититься Джейми. Дени открыла и закрыла рот, стиснула зубы. Она присела на корточки, чтобы быть с Флорой на равных. — Это не плохое слово, Джейми права: слова сами по себе не могут быть плохими. Но это слово некоторые люди используют, когда пытаются оскорбить таких женщин как я и Джейми, — она посмотрела на Джейми, взглядом умоляя хоть как-то поддержать ее в разговоре. Джейми неуверенно протянула: — Ага… Дени только покачала головой. — А зачем им вас оскорблять? — спросила Флора с детской наивностью. — Это очень хороший вопрос, — признала Дени, поправляя жилетку Флоры, чтобы чем-то занять трясущиеся руки. — Некоторые люди копят в себе столько гнева, что им нужно его куда-то выплеснуть. Поэтому они срываются на тех, кто от них отличается. — Это глупо. — Верно, но иногда в гневе мы совершаем глупые поступки, сами того не желая. — Например, когда Майлз разбил вазу, а потом ему пришлось собирать осколки? — Именно. — Я обещаю не использовать это слово. Даже если разозлюсь на вас или Джейми. — Спасибо, милая. А теперь найди своего брата и скажи ему, что пора пить чай. Когда Флора ушла за пределы слышимости, Дени перевела взгляд на Джейми. — Лучше следить за словами, когда дети рядом: они все впитывают, как губки. Один раз выругаешься при них, а потом они будут повторять это слово целый день и доведут кого-нибудь до сердечного приступа. — Черт, Дени я… Это не плохое слово... — она сжимала и разжимала правый кулак. Дени поняла, что это нервный жест. — Я не знаю как… как... с детьми… — бессвязно закончила она, указывая в направлении, куда ушла Флора. — Все в порядке. Просто постарайся это контролировать, — Дени взяла ее руку в свою, чтобы успокоить их обеих. — Если справишься, куплю тебе на Рождество кепку с надписью «Почетная ковырялка». Шутка вызвала у Джейми короткий удивленный смешок. Дени ослепительно улыбнулась в ответ.

***

— Я не знаю, что это за озеро, но оно чертовски жуткое, — сказала Джейми, вытирая пот со лба. Это был исключительно жаркий день, и хотя солнце уже скрылось, на улице все еще было душно. Когда дети крепко уснули, кто-то предложил выпить джина. Ханна сказала, что это печальный напиток. Оуэн возразил, что джин помогает от малярии, а отсутствие малярии очень бодрит. Джейми не волновало влияние джина на эмоциональное состояние или малярию, но она была не прочь напиться. У Дени не было строгого мнения на этот счет, но она с радостью взяла холодный напиток и прижала его к пылающей шее, прислушиваясь к разговору. — У этого озера плохая репутация. — Откуда у озера вообще может быть репутация? — Как минимум два человека пытались в нем утопиться, — сказал Оуэн. — И одному из них удалось. — Боже, что? — хором воскликнули Джейми и Дени. Оуэн кивнул. — Я знаю историю о солдате, которого после битвы на Сомме отправили сюда в увольнение. Начальство думало, что тихая и спокойная деревенская жизнь поможет ему восстановиться. Этого не произошло, и однажды утром садовник нашел его труп в озере. — А Дени смеялась надо мной, когда я сказала, что тут есть призраки! — назидательно сказала Джейми. Она обняла колени и с любопытством наклонилась поближе к Оуэну. — Кто еще? — Мисс Джессел, — продолжил Оуэн. — Подожди, это девушка, которая работала здесь гувернанткой до Дени? — спросила Джейми. — Ага. — И что случилось? Ты хочешь сказать, что она… что мы… — пробормотала она. — В постели мертвой женщины?.. — Нет. Ее история трагична, но не настолько. — Ребекка работала у нас недолго. Ей пришлось уехать… лечиться, — уточнила Ханна с отстраненным и грустным взглядом. — Что случилось? — Дени не удержалась от вопроса. Ханна и Оуэн переглянулись. — Она была такой яркой и красивой девушкой, когда только сюда приехала. К несчастью, лакей Генри втянул ее в свои делишки и навешал кучу лапши на уши. Она практически сошла с ума, когда он сбежал после попытки ограбить поместье, — сказала Ханна. — Да, Питер проник ей в голову, — согласился Оуэн. — Питер Квинт был змеей, которая превратила любовь невинной девушки в оковы и портила жизнь всем нам. — Я был счастлив, когда он наконец-то сбежал. — Все были счастливы, кроме Ребекки. Она тяжело переживала это событие. Их отношения были ядом, и он продолжал ее отравлять. — Ей стало настолько плохо, что она попыталась утопиться, и если бы не миссис Ллойд… — Оуэн прервался на полуслове. — Ну и жесть! — Это так ужасно. Сейчас она в порядке? — Ее мать сообщила, что ей уже лучше. Но иногда любовь оставляет настолько глубокие шрамы, что они не заживают всю жизнь, — сказала Ханна с таким выражением лица, будто знала это по личному опыту. — Что случилось со змеенышем? — спросила Джейми, закуривая сигарету. — Улизнул. Полиция его так и не поймала. Они перевели разговор в менее серьезное и тяжелое русло. Наконец, Ханна начала зевать, а потом извинилась и ушла спать. Оуэн пошел за ней. Джейми и Дени остались наедине в приятной тишине. Вокруг них медленно оживала ночь. Разносились далекие звуки ночных животных. Легкий безмятежный ветерок освежал после жаркого дня. — Это странно, — наконец, мягко произнесла Дени. — Что именно? — Джейми согнулась в кресле, глядя на нее с расслабленным выражением лица — немного пьяным и уставшим. — Многие люди считают гомосексуальность противоестественной, — сказала Дени. Джейми, кажется, немного удивилась. Ее взгляд стал более серьезным и осмысленным. — Но ведь в мире так много историй, подобных истории Питера и Ребекки, — Дени оглянулась и задержала взгляд на Джейми, а потом снова отвернулась к озеру. — Мужчина и женщина полностью уничтожают жизни друг друга. И люди все равно называют это любовью — трагической, токсичной, но любовью. Никто не говорит, что это противоестественно. Так почему людям так сложно смириться, что две женщины или два мужчины могут любить друг друга, зато легко принять манипуляции за проявление любви? Почему так? — она снова посмотрела на Джейми. — Я... не знаю. Дени прислонилась головой к спинке плетеного стула и глубоко вдохнула теплый летний воздух. Ей нравились цветочные ароматы и терпкий запах влажной земли. Она снова посмотрела на Джейми. Та запрокинула голову и изучала небо с легкой морщинкой между бровей. Дени проследила за ее взглядом и ахнула, увидев яркую россыпь звезд. — Как красиво, — прошептала она. — Да, очень.

***

— Почему ты дергаешься? — спросила Дени. Джейми стояла у окна их спальни с книгой в руках и переминалась с ноги на ногу. — Я не дергаюсь, — защитилась Джейми. — Ладно, я дергаюсь. Я хочу покурить, но боюсь наткнуться на миссис Ллойд. — Она не кусается. — Ты уверена? — Джейми бросила на нее пристальный взгляд. — В прошлый раз она подкралась ко мне и сказала: «Отличная ночь для перекура». И молча смотрела на меня, пока не скурила свою сигарету до самого фильтра. — И что? Может, она просто неуклюжая, не знает, как разговаривать с людьми. — Нет, эта женщина совсем не неуклюжая. Она что-то задумала, но я не понимаю, что именно, — Джейми внезапно обернулась и уставилась на Дени. — Это что, моя рубашка? — Может быть. — У меня всего три рубашки, почему ты их берешь? — Можешь брать у меня любые вещи, если хочешь. — Все твои вещи такие... слишком... розовые. — И что? — Грязь очень заметна на розовом, — дипломатично ответила Джейми. Поразмыслив, Дени признала: — Это было убедительное оправдание, я почти поверила. Джейми улыбнулась. — Я отдам тебе твою рубашку. Я надела первое, что нашлось в корзине для белья. Майлз слишком увлекся акварелью, мне пришлось переодеться. — С этим ребенком что-то не так. — Он немного… своеобразный. — Своеобразный? Да он просто засранец! — Джейми.. — Нет, я серьезно. — Им пришлось многое пережить. — Это дерьмовое оправдание, Дени. Трагическое детство не дает тебе права быть полной задницей. — Ты преувеличиваешь. Это всего лишь краска. — Я даже не об этом. Сегодня днем я чистила крышу дома. Маленький демон подошел к лестнице, несколько раз пнул ее и сказал: «Не очень-то она устойчивая», — Джейми наморщила лоб. — А я в это время стояла на верхних ступеньках! — Я… — Дени, если бы я смогла спуститься быстрее, я бы почистила им сточную канаву. — Угрозы насилием не улучшат ситуацию, — предупредила она. — А по-моему, это хороший метод воспитания детей. — К счастью для мистера Уингрейва, ты заботишься о его растениях, а я — о его детях, — она улыбнулась все еще хмурой Джейми. — Я поговорю с Майлзом. — Будь осторожна. Этот дом, очевидно, полон призраков и жутких потенциальных психопатов. В том числе, психопатов-детей. — Оставь Флору в покое, она милая девочка. — Ей выгодно, чтобы ты так думала, — Джейми бросила книгу на кровать, подошла к столу и взяла сигареты. — Единственное, что спасет нас обеих от этого дома ужасов — это то, что никто из нас не занимается сексом, — она засунула пачку в нагрудный карман рубашки. — Если только ты не закрутила тайный роман с Оуэном. Дени фыркнула. — Я тебя умоляю, он смотрит только на Ханну. Джейми широко улыбнулась. — Он так старается флиртовать, даже смешно, — все еще качая головой, она скрылась за дверью. Через три секунды Джейми влетела обратно с испуганным выражением лица. — Погоди, а миссис Ллойд тоже?.. Она что, флиртует со мной? У Дени отвисла челюсть. Она попыталась закрыть рот, но он самопроизвольно открылся снова. — Черт возьми, Дени, наша управляющая — латентная лесбиянка?! Дени покачала головой. — Я... — она не могла закрыть рот еще несколько секунд, но потом взяла себя в руки. — Зачем ей с тобой флиртовать? Ты же якобы встречаешься со мной. — Она похожа на женщину, у которой есть совесть? — Она не латентная лесбиянка, — Дени продолжала трясти головой. — Или?.. — В любом случае, она пиздец жуткая. Ты сходишь со мной? — Хочешь, чтобы я держала тебя за руку, пока ты куришь? — спросила Дени с озадаченной улыбкой. — Держать за руку не обязательно. Но ты можешь, если хочешь, — ухмыльнулась Джейми. — Ладно, пойдем, — неохотно согласилась Дени.

***

Дени потянулась к Джейми за сигаретой. Та приподняла бровь. — Я не собираюсь просто стоять и смотреть, как ты куришь, — Дени жестом потребовала сигарету. Джейми подчинилась, обошла ее сбоку и прижалась спиной к углу дома. Она вытянула ноги, скрестила руки на груди и уставилась в небо. Дени затянулась и, медленно выдыхая дым, услышала хруст сапог по щебенке. Они обернулись и увидели миссис Ллойд. Дени непроизвольно прижалась к Джейми и вернула ей сигарету. — Добрый вечер, миссис Ллойд, — поприветствовала Джейми беззаботным тоном, который никак не выдавал ее опасений. Миссис Ллойд моргнула и остановилась в нескольких футах от них. Пока она пялилась на Джейми, Дени воспользовалась возможностью по-настоящему ее рассмотреть. Первое, что она заметила — миссис Ллойд далеко на такая взрослая, как кажется по ее поведению. Скорее всего, она всего на пару лет старше их с Джейми: под холодной маской скрывается лицо молодой девушки. Дени изучала ее глаза, рот, напряженные плечи и пыталась увидеть в Виоле то, что видела в себе, когда смотрела в зеркало. Она не нашла никакого сходства, но как вообще должна выглядеть эталонная латентная лесбиянка? — Дурная привычка, — сказала женщина и жадно затянулась сигаретой. — Ага, — непринужденно согласилась Джейми. Дени просто уклончиво кивнула. Дени взглянула на Джейми, стараясь увидеть ее глазами Виолы. Короткие джинсовые шорты едва прикрывают ноги. Старая мягкая рубашка, пуговицы местами расстегнуты. Правый рукав закатан, а левый небрежно свисает. Грязные конверсы оставляют глубокие следы в щебенке. Дени краем глаза посмотрела на Виолу. Видит ли она ту же самую картину? Она вздрогнула. Ход мыслей начал немного ее пугать. — Дени? — голос Джейми отвлек ее от раздумий. Она снова протянула ей сигарету, без слов спрашивая, хочет ли Дени еще затяжку. Дени взяла ее и поднесла к губам.

***

Позже в постели Дени уставилась в потолок, сложила руки на одеяле и медленно выдохнула. — Это было странно. Джейми уронила книгу на живот и посмотрела на Дени. — Я же тебе говорила. — Ты закрыла дверь? — Ммм, — промурлыкала Джейми и вернулась к своей книге. — Перепроверила дважды.

***

Отказавшись от привычного утреннего распорядка дня, Дени отправила Флору играть после завтрака. Она решила, что избегать разговора с Майлзом больше нельзя. Дени усадила мальчика в классе и попыталась улыбнуться ему ободряюще, но уверенно. — Майлз, нам нужно поговорить о том, что ты вчера сделал с Джейми. Мальчик поежился и, кажется, сразу понял, о чем она говорит. Хорошо, подумала она, по крайней мере, он не пытается это скрыть. — Это было нехорошо. — Я пытался найти ее ключ, — объяснил он. — Ее ключ? — Дени нахмурилась. — Ну, знаешь, что-то, что поможет ее разгадать. Дени была так поражена его выбором слов, что ей потребовалось несколько секунд, чтобы найти ответ. — Если ты хочешь, чтобы кто-то тебе открылся, первое, что нужно сделать — поговорить с ним. — Но Питер сказал... Внезапно ей многое стало понятно. — Я уверена, что Питер много чего наговорил, — перебила она его. — Но ты станешь старше и поймешь, что не каждый совет стоит принимать во внимание. Людям, которые причиняют боль окружающим, таким как Питер, нельзя доверять. Потому что у нас нет замков, Майлз. Люди сложные, иногда непонятные, но нет никакого замка, и нет легкого пути. Если ты хочешь понять людей — слушай их. Проводи с ними время, заботься о них. Но ты не сможешь заполучить их благосклонность одним быстрым действием или волшебным словом. Он молча смотрел на нее. — Так что если ты хочешь понять Джейми, то поговори с ней. Позадавай ей вопросы. — Не думаю, что я ей нравлюсь, — наконец признался он. — Она... — Дени открыла рот, но не знала, что и как ответить мальчику. — Она очень странная, — сказал Майлз. Первой реакцией Дени был гнев, но когда она подавила свои эмоции, стало понятно, что тон мальчика совсем не осуждающий. Скорее, завороженный. — Она особенная, — осторожно согласилась Дени. — Что мне у нее спросить? — он внимательно посмотрел на нее. — А что ты хочешь узнать? — Я не знаю, — он потеребил низ своего свитера, робко глядя на нее. Боже, подумала Дени. До нее наконец дошло. Шесть месяцев назад она бы в это не поверила. Сейчас она находилась в роскошном английском особняке и пыталась дать десятилетнему мальчику совет, как справиться с влюбленностью в женщину, которую все окружающие считают ее девушкой. Женщину, которая на самом деле была всего лишь незнакомкой из бара. Дени заметила, что Майлз все еще выжидающе смотрит на нее, и не смогла сдержать нервный смешок. — Если ты хочешь узнать больше о Джейми, попробуй с ней пообщаться. Предложи помощь в теплице. А может, ей нужно помочь расчистить подъездную дорогу, — она обдумала свой следующий шаг и решила, что нужно действовать максимально прямо. — Позови свою сестру, сегодня у нас будет необычное занятие.

***

— И что это такое? Семейство фон Траппов (1) отправилось петь в горы? — Джейми махнула садовой лопаткой в сторону Дени и детей. — Нет, мы пришли тебе помочь. Но сначала… Майлз, — она подтолкнула мальчика вперед. — Я хотел извиниться, — Джейми приподняла бровь. Майлз взглянул на Дени. Она одобрительно кивнула. — То, что я сделал вчера, было нехорошо, и я прошу прощения. Дени посмотрела на Джейми, молча побуждая ее ответить. — Да, извинения приняты… На будущее: постарайся не быть маленьким дерьмом, хорошо? Дени неодобрительно поджала губы. — Джейми, — предупредила она вполголоса. Джейми просто пожала плечами. — Обещаю, что не буду, — сказал Майлз. — Тогда ладно, — Джейми привстала. — Так, и что? — спросила Дени. — Что? — Чем мы можем помочь? — Ты серьезно? — Клянусь, — заверила ее Дени. — Я... ну, вы можете мне помочь с этими мерзавцами, — она кивнула в сторону аккуратного ряда растений на скамейке рядом с ней. — Я приготовила клумбы, так что теперь надо бы их пересадить на место. — Мы справимся. Покажи нам, что делать. Джейми устало посмотрела на нее и детей. — Конечно, — в ее голосе Дени уловила нотку сарказма.

***

Дени очень гордилась детьми. Они несколько часов внимательно слушали, а потом послушно делали все, что Джейми им поручила. В отличие от них, Дени не обладала бесконечными запасами энергии. Она быстро нашла себе задачку полегче: ушла делать лимонад, чтобы скрыться от солнца и тяжелой работы. Теперь она радостно потягивала свой напиток и наблюдала, как дети следуют за Джейми, словно счастливые маленькие щенята. Это было абсолютно восхитительно. Она искренне впечатлилась тем, какое терпение проявила к ним Джейми. Она видела, что Джейми все еще настороженно относится к Майлзу: когда он поднимал на нее глаза, она отвечала подозрительным взглядом. От этого было еще смешнее смотреть, как неуклюже мальчик пытался произвести впечатление и завоевать ее расположение. Она, конечно, не могла его винить: ей были хорошо знакомы эти чувства. Когда ты пытаешься показать себя с хорошей стороны, но нервозность заставляет тебя тормозить и терять слова. А Джейми была так невероятно уверена в себе, так великолепна в своем обаянии, что очаровать ее было еще сложнее. — Ты немного покраснела. Перегрелась на солнце? — Ханна застала Дени врасплох. Проследив за ее взглядом, Ханна улыбнулась. — Или, может, дело вовсе не в солнце. Дени вспыхнула. — Лимонад? — предложила она, прижав стакан к пылающим щекам. — Вообще-то, я хотела попросить тебя помочь мне с ужином. Оуэн не сможет прийти, поэтому сегодня придется готовить самим. — Конечно, — согласилась Дени, быстро вставая.

***

— Я и не знала, что ты была замужем, — удивленно сказала Дени, расставляя последние тарелки на столе. — Была. Целых три года, — призналась Ханна, помешивая кипящую воду. Пронзительный звонок телефона прервал их разговор. Джейми вошла на кухню и на ходу сняла трубку. — Блай, — рявкнула она, а потом замолчала и нахмурилась. — Алло? Очевидно, на другом конце провода никто не ответил, и она, пожав плечами, повесила трубку. — О чем сплетничаете? — обратилась она к ним. — Это больше по твоей части, дорогая. У нас был взрослый разговор, — сообщила ей Ханна. — О чем? — О браке. — Господи, неужели не нашлось еще более удручающей темы для разговора? — Ты не хочешь жениться? — спросила Ханна. Джейми пожала плечами. — Какая разница, чего я хочу. Это все равно незаконно. — Это не имеет значения. Брак — обещание, а не подписанная бумажка, — возразила Дени. — Но без этой бумажки ты никогда не удостоишься чести унаследовать обширную коллекцию рубашек после моей смерти. — Мы обе знаем, что мне не обязательно дожидаться твоей смерти, чтобы завладеть рубашками. — Ты сказала, что вернешь ее, — обеспокоенно сказала Джейми, не успев надкусить морковку. Дени улыбнулась, и это была коварная улыбка. — Как вы вообще познакомились? — удивленно сказала Ханна, заливаясь искрящимся смехом. Они посмотрели друг на друга так, словно их только что поймали с поличным. Джейми пришла в себя первой и одарила Ханну дерзкой ухмылкой: — Я спросила, не ищет ли она парня. Дени фыркнула самым неподобающим для леди образом и посмотрела на Джейми, качая головой. — Самое смешное, что так все и было. Джейми ухмыльнулась ей, сверкнув глазами. У Дени перехватило дыхание. Это была ухмылка той самой очаровательной незнакомки из бара, только теперь эта незнакомка считалась ее девушкой. То, как эта мысль взволновала ее, почти пугало. — Слово за слово, трусы летят в сторону, а дальше все завертелось. — Ты подаешь историю так, будто я какая-то распутница, — Дени почему-то покраснела, хотя в этой части рассказа не было ни слова правды. — Почему это? Я же не сказала, чьи это были трусы, — оправдалась Джейми. — Я пойду за детьми. — Вы подходите друг другу, — заключила Ханна. — Я должна быть благодарной, но в этом нет моей заслуги. Мне просто повезло. — Благодарность — это хорошо, даже если все дело правда в удаче. Дени сделала глоток вина и, позволив мгновению захлестнуть ее, не смогла избавиться от томительного желания открыться. Она хотела поделиться с Ханной переживаниями, хотела позволить себе быть уязвимой и честной с ней. — На самом деле я встретила ее в очень-очень плохой период жизни. Я… — она старалась тщательно подобрать слова и найти в себе мужество их высказать. — Я… Я когда-то была помолвлена... — Ханна склонила голову набок и посмотрела на нее с удивлением и любопытством. — С мужчиной, вообще-то. — Я так понимаю, все пошло не по плану. — Не совсем, — Дени сделала еще один глоток, чтобы отвлечься и найти нужные слова. — Я давно знала, что я не такая, как большинство девочек. Сначала я думала, что просто еще не созрела. Мои родители… У нас дома было не принято открыто выражать любовь. Или вообще хоть как-то ее выражать. Поэтому я продолжала верить в позднее созревание и ждать, пока что-то почувствую. Ханна внимательно смотрела на нее, явно пытаясь вникнуть в историю. Сердце Дени растаяло от этого чувства — чувства, что она окружена настоящими друзьями, которым не все равно, что она говорит. — Ну, в итоге я почувствовала. Но молниеносного озарения не было, я медленно и мучительно складывала дважды два, и ответом стало одно страшное слово — «лесбиянка». — Не могу даже представить, что ты почувствовала. — Облегчение и страх. В равной степени, — она улыбнулась.