Второй шанс

      Мы лежали на траве, наблюдая за облаками, что проплывали по небесно-голубому небосклону; один день мы решили прожить как люди — собрав рюкзак со всем необходимым, устроили пикник.       Тёплая летняя погода вдохновляла на размышления о прекрасном, а любимый человек рядом буквально окрылял; никогда в своей жизни не чувствовала себя более уютно, чем рядом с ним. Мы говорили обо всём: цветах, магии, о создании мира, ужине в ресторане днём ранее — мысленно, со стороны же это выглядело так, словно мы молчали.       — Значит ты написал эту книгу, чтобы всё исправить?       — В какой-то момент, я понял, что мне надоело буквально всё… Знаешь, когда живёшь неестественно долгую жизнь, любая мелочь кажется рутиной.       Я понимала его, ведь сама всегда искала приключения, и так быстро всё надоедало. Порой хотелось убежать, оставив все дела на потом; и я так часто не могла этого сделать, потому что «потом» было бы поздно. Теперь же всё становилось на свои места — мне просто не доставало его рядом…       — Ты постоянно перерождалась, а я бродил по Вселенным, не зная чем себя занять. Наша идеальная система мира продолжала разваливаться, и в один момент я понял, что это начало конца… — Чак всё ещё наблюдал за облаками; на его лице я заметила нотки грусти.       Легонько сжала его руку — так между нами создавался контакт и мне удавалось увидеть картинки, которые видел он — настроиться на волну его мыслей.       Ему было больно наблюдать за тем, как наша задумка с каждым днём разрушается, но мы ещё тогда знали как всё будет, мы ведь сами это сотворили…       В тот момент, мы думали что так будет правильно, что нам обоим будет легче…       Нам пришлось расстаться, чтобы создать идеальный мир.       Небеса, процесс создания Мира.       — Я не согласна на такой расклад событий, Чак!       Амара расхаживала взад-вперёд, с каждым шагом поправляя своё чёрное как смоль платье. От неё веяло темнотой и холодом; находится в её присутствии мне было не столь приятно.       — Вы не можете наделить их исключительно добрыми качествами, баланс будет нарушен…       Амара была права. Она является Тьмой, а Чак — Светом, значит у людей должны были присутствовать качества как тёмные, так и светлые. Что правда нам с Чаком не нравилась эта задумка, ведь это значило бы, что люди могли быть способны на убийства, аморальность, причинение вреда другим и самим себе в том числе.       Какое-то время мы все втроём провели в молчании, каждый находился в своих мыслях. Все мы прекрасно понимали, что если одарить людей исключительно добром, придётся пожертвовать Амарой, но если одарить их и добром и злом, придётся мне самой стать жертвой.       Чак любил меня самой искренней любовью, которая только существует во Вселенной, и я любила его не меньше. Амара же — его сестра — и кем бы была я, если бы сделала выбор в свою пользу, пожертвовав его кровным родством…       — Поступим следующим образом, — мой голос звучал звонко, нарушив тишину; он быстро вывел нас из мысленного транса. — Я уйду, а вы будете править.       — Но Моника… — мужчина хотел было что-то сказать, хотя все его слова были мне известны: ему не нравилась эта идея.       — Продолжай… — вмешалась Амара, не дав брату закончить мысль.       — Я воплощение жертовности, любви, мира, благополучия, порядка, богиня Света и Вдохновения, — мой голос становился уверенней с каждым произнесённым мною словом; они всегда прислушивались ко мне. — Пускай будет так, что я стану человеком, и вместе с людьми пройду весь их путь от Тьмы до Света.       По моему видению, и нашему общему решению, я бы стала балансом добра и зла на Земле, в то время как Чак бы правил Небесами, Амара бы заправляла всеми тёмными силами в Аду и Чистилище; это был бы идеальный план, и в этом плане был только один изъян — чтобы наделить людей любовью, нам самим придётся ею пожертвовать.       Иногда приходится идти на жертвы, чтобы достичь более великой цели — отказаться от всего, что есть, чтобы приобрести намного больше; такого устройство мира.       — А что будет с нами? — было заметно, что Чак нервничал, он как и я не хотел этого всего.       — Будем видеться на Земле каждое моё воплощение. Я никогда тебя не забуду…       У нас нет другого выхода…       Луизиана, наши дни       Из воспоминаний меня вывел сильный ветер, который внезапно подул словно из ниоткуда — погода портилась.       — Я подвела нас?       Сама не зная почему, задала этот вопрос, не надеясь услышать ответа, что удовлетворил бы мою душу. Чак накинул на меня джинсовку, как тогда, 10 лет назад, улыбнулся мне грустной улыбкой, произнёс:       — Какое-то время всё это работало, но постоянные ссоры с сестрой создавали Армагеддон во всех мирах; мы не могли поделить правления — в мире царил хаос. А искать тебя в каждом воплощении становилось невыносимой мукой…       — И чтобы наладить баланс, как мы с тобой хотели, нам нужно было воссоединиться, а для этого…       — Амаре умереть.       Любовь преодолевает все препятствия, она проходит испытания жертвами, временем, но в итоге любимые всё равно находят друг друга.       Мы оба знали в каком мире мы живём, теперь я ещё и приходила к полному понимаю того, почему так случалось, и почему, как только Бог потерял свои силы и стал человеком, в мире начал восстанавливаться порядок. Это была наша задумка, нам обоим пришлось пойти на жертву, чтобы воссоединится, и восстановить баланс. За весь долгий путь, что мы прошли вместе, я поняла одну очень важную вещь — нам не стоит винить себя и друг друга в чём либо.       Мы должны были так поступить… Мы считали, что так правильно. И чувство вины больше не имеет никакого смысла.        Мы просто Боги, которые пришли сюда создать красивую историю — стать поистине богами, а затем людьми; прожить жизнь со всех сторон, быть разными, но при этом остаться собой.       — Так кто же я во всей этой истории?       Мы забрались в палатку, укрываясь от летнего дождя; он был тёплым, но нам было комфортнее греться вдвоём под одной крышей — казалось бы так банально, но счастье, оно ведь и правда в мелочах.       — Моя любимая… Жена… Ты самое прекрасное, что когда-либо со мной случалось…       — Люблю тебя…       Наши губы сомкнулись в нежном поцелуе; прикосновения друг к другу отдавались теплом и разрядом электричества по всему телу. Мы наслаждались обнажёнными телами друг друга, пока дождь приятно стучал по крыше палатки, набивая ритм, подобный нашим движениям. Словно тысячи искр был пик наслаждения у нас обоих, ведь мы одно целое, одна душа…       Только теперь уже не разделённая надвое.